А может, Маркуса просто огорчало то, что у всех вокруг, кроме него, были мечты: и у Вики, и у папы, и у Лукаса, и все они будто охраняли своих хозяев, держась рядом. Девочке чудилось, что Маркус время от времени смотрел на устроившуюся воротничком на плечах вокруг её шеи Ванильку, и взгляд у него был будто бы укоризненный, отчего Вика чувствовала укол вины. Хотя, вероятно, это лишь игра воображения: много ли можно разглядеть в клубящейся полутьме? К тому же с чего бы Вике чувствовать себя виноватой? Она же не забирала мечту Маркуса! Более того, девочка даже пыталась вызвать ему одну – так же, как сделала это в своё время для Никса. Не её вина, что ничего не вышло.

Как обычно, в мрачном смердящем Тумарье терялось ощущение времени, и только когда у Вики заболели ноги и пересохло горло, она поняла, что, должно быть, они идут уже несколько часов. Впрочем, с тем же успехом это мог быть и всего лишь час: когда находишься в такой концентрации дурно пахнущих плохих эмоций, очень быстро изматываешься и кажется, будто бродишь в чёрном тумане уже вечность…

– И какой у нас план? – нарушил через некоторое время тишину Маркус.

– Найти форпост, конечно, – простодушно ответил Лукас.

– Я имею в виду, какой у нас план, если ты его не найдёшь. Как долго мы будем здесь ходить, прежде чем решим, что пора возвращаться?

Вика взглянула на папу. Интересно, что он думает по этому поводу? Сама она считала, что сдаваться, пожалуй, рановато: они ведь уже так долго шли – вдруг форпост совсем рядом? С другой стороны, как долго ещё они будут плутать, ожидая, что вот-вот, с минуты на минуту достигнут цели, прежде чем поймут, что поиски бессмысленны?

– Чем дольше мы тут плутаем, тем выше шанс, что, когда вернёмся обратно, там уже пройдёт не один месяц, – мрачно заметил Маркус.

Вика вздрогнула. Сейчас, когда Тумарье больше не давило на неё так сильно, как поначалу, она понимала, что именно это – одно из самых пугающих его свойств: забирать, сжирать время. Кажется, не так уж и долго ты пробыл в плену горестей, печалей и обид, из которых состоял чёрный туман, но, выбравшись из него, обнаруживаешь, что прошли недели, а то и месяцы.

Впрочем, нечто подобное могло происходить и без Тумарья и вообще не в Восьмирье. В пятом классе Вика ужасно обиделась на лучшую подругу, когда узнала, что та за её спиной говорит про неё гадости. Девочки поругались, а после Вика так долго и так сильно переживала их ссору, так глубоко увязла в обиде, что даже не заметила, как прошла целая четверть. Позже она не могла вспомнить, что интересного случилось за те недели, – огорчение и расстройство вытеснили всё остальное. Просто поглотили целый кусок жизни – будто его и не было. Кусок жизни, который уже никогда не вернуть…

– Предлагаю пройти ещё… – начал было папа, но именно в этот момент его перебил Лукас.

– Смотрите! – воскликнул он. – Я вижу крепость!

Вика проследила, куда указывает Лукас, – и разглядела сквозь клубы чёрного тумана очертания какого-то массивного сооружения. Наверняка форпост рыцарей, ведь никаких других построек в Тумарье быть не могло. Оставалось лишь понять, тот ли это самый форпост, в котором держали Вику. А для этого нужно было подойти поближе.

Всё это девочка и выложила своим спутникам.

– Только осторожно, – предупредила она. – Рыцари несут караул на стенах и стреляют в чужаков.

– Даже в людей? – искренне удивился Лукас.

– Даже в них, – подтвердила Вика, увидела растерянный взгляд приятеля и вздохнула. У неё ещё не было времени рассказать ему всю правду о рыцарях Тумарья, так что тот продолжал верить в ходящие о них романтические легенды.

– А чем стреляют? – прагматично осведомился Маркус.

– Снарядами из чужой радости и счастья, – ответила Вика.

– Так нам счастье не страшно! – повеселел Лукас; он воспринял услышанное как доказательство того, что рыцари всё-таки не такие уж плохие.

– А обычных стрел у них нет? – спросил папа.

– Я не видела… – протянула Вика.

– Значит, лучше не рисковать. Мало ли…

Медленно, осторожно, прячась в густых клубах, маленькая группа приближалась к границе Тумарья. Вскоре Вика уже видела белокаменные стены и высокие затейливые башенки, делающие крепость так похожей на замок из сказок. Вряд ли другие форпосты тоже выглядят как дворцы принцесс из книг, да ещё и с точь-в-точь такой же архитектурой, таким же подвесным мостом и точно таким же рвом вокруг. Да, должно быть, это та самая крепость, куда привёл её лжепапа.

– Итак, хорошая новость – метод Лукаса работает, – сообщила Вика остальным. – Ночная радуга привела нас куда нужно.

Приятель гордо расправил плечи и радостно заулыбался; услышанное немедленно прибавило ему уверенности в своих новоявленных темноходческих силах.

– А плохая? – спросил Маркус.

– Кто плохая? – не поняла Вика.

– А плохая новость какая?

– А почему должна быть плохая новость?

– Потому что, когда говорят о хорошей новости, обычно подразумевают, что есть и плохая.

– О, у вас тоже так? – удивилась Вика. – А я думала, такое только в моём мире… Что до плохой новости – даже и не знаю, с какой начать. Рыцари точно не обрадуются, когда нас увидят. Проникнуть незаметно внутрь у нас не получится. И мы даже не знаем, там ли ещё остальные осколки… В общем, выбирай любую, какая тебе больше нравится.

– Мне никакая не нравится, – проворчал темноход. – А ещё мне не нравится, что придётся возвращаться обратно вместо того, чтобы прямо здесь и сейчас что-то сделать. Столько времени зря потеряем! И даже больше – зная мнительность и осторожность этого ворчуна Цверга, можно не сомневаться, что сопротивленцы не скоро придумают, как забрать у рыцарей осколки.

Вика полностью разделяла мысли Маркуса. Ей тоже было жаль возвращаться, когда они уже у цели. Вот бы прямо сейчас – р-раз! – и как-нибудь раздобыть осколки! Но как?

– Маркус, – спросил тут Лукас. – А ты не можешь… не знаю… выйти к ним и сказать, что ты – король и приказываешь им отдать осколки?

– Если бы к тебе пришёл незнакомый парень, в их глазах – ещё почти ребёнок, и приказал отдать что-то очень для тебя ценное, потому что он – якобы давно пропавший, но внезапно явившийся наследник престола, ты бы тоже вот так сразу ему поверил? – ответил Маркус.

Лукас сник.

Зато у Вики появилась идея. Сырая, непродуманная – но многообещающая.

– Ты знаешь, а Лукас дело говорит, – задумчиво протянула она.

– Ну уж ты-то этих рыцарей знаешь куда лучше других! – укоризненно сказал Маркус. – Только не говори мне, что у тебя ещё остались какие-то иллюзии насчёт их благородства и мотивов.

– О нет, – заверила Вика. – Но я действительно узнала их куда ближе и именно поэтому считаю, что мы можем сыграть на их иллюзиях.

– Это как? – непонимающе нахмурился Маркус.

И тогда Вика быстро рассказала про теорию избранных и Иизбранных, в которую верили рыцари.

– Они посвятили себя поискам потомков королевской семьи, – сказала в завершение она. – А тут такое чудо – королевский потомок, тот самый Иизбранный, сам к ним пришёл!

– Я один тут сомневаюсь, что их планы на королевского наследника чисты и благородны? – спросил Маркус.

Лукас не ответил. Рассказ Вики поверг его в шок, и он всё ещё пытался принять новую реальность, в которой рыцари Тумарья – вовсе не благородные спасители заплутавших в чёрном тумане путников, а эгоистичные фанатики.

Зато Викин папа согласился с темноходом:

– Я тоже думаю, что вряд ли они собирались отдать все осколки новому королю и тихонько отойти в сторонку, потому что их миссия выполнена. Почти уверен, что на Иизбранного у них свои планы.

– Да я это понимаю! – воскликнула Вика. – Но мы всё равно можем обернуть ситуацию себе на пользу. Показать им Иизбранного, дождаться, когда они устроят ему проверку и принесут свои осколки Сердца и…

– И что? – перебил Маркус. – Схватить их и бежать? Из крепости, охраняемой вооружёнными рыцарями?

– Но мы же сделали именно это в Делирисе. Схватили осколки – да ещё и ценного пленника в придачу – и сбежали из охраняемого дворца.

– Там нам повезло, что в городе начались беспорядки и отвлекли стражу. Но рассчитывать на ещё одно счастливое стечение обстоятельств не стоит.

– Я могу устроить отвлекающий манёвр, – предложил папа. – Когда вы окажетесь рядом с осколками, подайте мне сигнал – да хоть ту же Ванильку отправьте, – и я уж постараюсь оттянуть их внимание на себя.

– Как? – спросила Вика.

– Когда вы пойдёте к рыцарям, я останусь в Тумарье. Не волнуйся, всего на несколько шагов в глубину, – сразу уточнил папа, видя, что Вика собирается спорить. – А после сигнала выбегу из Тумарья, брошусь под стены крепости, закричу «Помогите!» и что-нибудь ещё в этом роде.

– Маловато будет, – покачала головой девочка. – Этим ты отвлечёшь внимание только стражников на стене, но не тех, кто будет внутри.

– Значит, устрою нападение монстров Тумарья на форпост.

Вика ахнула, Лукас от изумления открыл рот, и только на Маркуса сказанное не произвело никакого впечатления.

– Не то чтобы я не оценил ваш благородный порыв, да и идея в теории, конечно, неплохая, но как именно вы призовёте чудовищ? – поинтересовался он. Надо отдать темноходу должное, в его голосе было почти не слышно сарказма. Видимо, из уважения к возрасту собеседника, годившегося ему в отцы. – Как вы собираетесь это организовать? Вы умеете призывать чудовищ Тумарья? И не просто призывать, но ещё и приказывать им? И они вас слушаются?

– Мне и не нужно, чтобы они меня слушались. Достаточно, чтобы они решили, что я – их добыча. Я начну от них убегать, они – догонять, и вот уже я несусь к стенам крепости, а следом за мной – орава монстров. Со стороны это будет выглядеть так, будто они атакуют форпост.

Вика непроизвольно кивнула: звучало логично. Вот только слишком много «но». Но это же слишком опасно! Но это же папа! Она всю жизнь его не видела, совсем недавно нашла – и для чего? Чтобы снова потерять?

– Остаётся вопрос, как именно вы созовёте чудовищ, – сказал Маркус. Видимо, по всем остальным пунктам плана у него вопросов не осталось.

Вика выжидательно уставилась на папу, ей тоже было интересно. Монстры Тумарья – это не домашние питомцы и даже не дикие звери, которых можно привлечь лакомством или манком.

– О, об этом переживать не стоит, – усмехнулся папа, вот только улыбка у него вышла горькой. – С монстрами Тумарья я знаком очень даже хорошо.

И так печально и зловеще прозвучали его слова, что никто не рискнул продолжить расспросы.

– Кхе… хм-м… – Вика неловко прервала тишину. – Так что, мы это делаем? Ты согласен? – повернулась она к темноходу и затаила дыхание.

Девочка, пожалуй, не удивилась бы, если бы тот ответил в свойственной ему манере: «А мне в этом какой интерес? И кстати, оплата вперёд!» Собственно, она почти ждала, что именно это он и скажет. Люди настолько быстро не меняются, а Маркус слишком долго играл свою роль загадочного, нелюдимого и сурового темнохода, чтобы вот так резко и внезапно начать жить по новым принципам и убеждениям.

Но темноход её удивил.

– Я согласен, – проворчал он. – Должна же быть хоть какая-то польза от моего несчастья!

– Это ты королевский трон несчастьем называешь? – с невинным видом уточнил Лукас.

– Да, – сухо ответил Маркус и одарил собеседника мрачным взглядом. – Ну, знаешь, тот самый трон, к которому меня приковали цепью.

Лукас покраснел. Действительно, много ли толку от короны, если при этом нет ни власти, ни королевства? А всё, что есть, – этот титул, из-за которого на тебя охотятся, чтобы использовать потом в своих целях.

– Ну что, готовы? – нарушила неловкую тишину Вика.

– Почти, – кивнул Маркус. – Сейчас, дай только приму королевский вид.

Темноход расправил плечи, вздёрнул подбородок, надул щёки, надменно прищурился и весь как-то напыжился.

– Ну как? – спросил он.

Вика с Лукасом переглянулись – и расхохотались.