Так. Где там мой телефон? И хотя глаза слипались, я всё-таки сумела набрать сообщение любимой подруженьке. «Даринка, зараза такая, куда ты меня услала?! Что за ферма? Где моя гостиница в центре Дублина, рядом с кварталом Темпль?» Ответ пришёл почти сразу. «Кируль, дыши свежим воздухом, тренируй мимиметр в наблюдении за овечками, кушай домашний сыр и пей молоко, ты же его очень любишь. И никакого интернета, напоминаю!» И всё. Ни единого словечка объяснения. Ну, Даринка… Я попробовала отвлечься и полюбоваться красотами за стеклом, но подлый организм предал и позорно уснул, да так крепко, что проснулась я, только когда почувствовала, что мы остановились. Встрепенулась, разлепила глаза, разминая затёкшую от неудобного положения шею, и огляделась.

– Приехали, мадам, – сообщил очевидное Ирвин.

Я вышла, с удивлением и просыпающимся восторгом рассматривая окружающее. Пологие холмы, покрытые, как бархатом, вереском, который кое-где уже начал цвести нежными лиловыми метёлками. Между ними долина, где и находилась ферма, куда меня определила на постой Даринка. Справа чуть вдали виднелась густая тёмно-зелёная листва довольно большой рощи, с другой стороны, почти у подножия холма, стояли какие-то современные корпуса – может, загоны для овец, может, производство, понятия не имею. Ближе всех стоял дом. Добротный, трёхэтажный, каменная кладка говорила о том, что ему никак не меньше пары столетий, а может даже и больше. Большую часть стен затянул плющ, придавая дикое очарование жилищу, сбоку была пристроена стеклянная веранда, вполне вписывавшаяся в общий вид фермы. Аккуратная ограда в половину человеческого роста тянулась вокруг дома и обширного внутреннего двора. В дальнем углу я даже заметила какие-то развалины, из которых кто-то умелый и явно с талантом дизайнера сделал причудливую беседку, надставив крышу и сделав внутри длинное подвесное сиденье-качели.

Подозреваю, ещё имелся задний двор, но его заслонял дом. Около крыльца росли яркие клумбы, усыпанные цветами, вдоль первого этажа, почти достигая окон, тянулись пышные кусты. В целом, очень уютное место, несмотря на уединённость, и моё беспокойство насчёт удалённости от города слегка поутихло. Наверняка здесь автобусы ходят, вроде не совсем глухое место, и трасса вот она, рядом.

– Ваши чемоданы, мадам, – оторвал меня от созерцания голос Ирвина, и я обошла машину, покосившись на дом.

Ну и где хозяева, которые вроде как должны встретить? Ушли в поля, работать? Или что там фермеры делают? Дом большой, наверняка требует много сил, времени и денег, чтобы ухаживать за ним.

– Ирвин, а где… – начала было я, взявшись за ручки чемоданов, но договорить не успела.

Хлопнула дверь дома, послышались шаги, и чей-то голос на английском весело произнёс:

– Прошу прощения, что не сразу вышел, управляющий с производства приходил, дела решали, – и из-за машины появился… ну, надо понимать, хозяин этого поместья.

Фермой всё же язык не поворачивался назвать, здесь всё дышало стариной, причём потомственной. Я повернулась, нервно сглотнув и уняв панику – моя обычная реакция на незнакомых людей. Всегда сложно было в первый момент встречи вести себя непринуждённо. Дежурная вежливая улыбка появилась на губах сама по себе, я набрала воздуха, чтобы поприветствовать хозяина, да так и застыла на месте, неприлично уставившись на него.

Почему-то представлялось, что домом владеет пожилая благообразная чета, к которой регулярно приезжают дети и, может быть внуки, и наверняка есть ещё какие-то помощники. Но вот увидеть перед собой мужчину в самом расцвете сил, от тридцати до тридцати пяти на вид, в футболке, обтягивавшей крепкий торс, и в обычных джинсах, никак не ожидала. Был он отчаянно рыжим, ну то есть таким, натуральным до последнего волоска, чистого янтарного цвета без единой примеси красных оттенков. Приятное, круглое лицо с тяжёлой, гладко выбритой челюстью, усыпанное веснушками, необычно яркие, голубые глаза и белозубая улыбка, которой могли позавидовать голливудские звёзды. Ой. Мамочки. Симпатичных мужчин я смущалась ещё больше, чем просто незнакомых людей. Так уж вышло, что взрослая, самостоятельная и уверенная в себе женщина слишком много времени проводила дома за компом и совсем одичала, отвыкнув от такого общества.

– Шон Рейли, – как ни в чём не бывало протянул загорелую руку с мозолистыми пальцами мужчина, продолжая улыбаться и смотреть на меня с открытым интересом. – Вы – Кира, да? Добро пожаловать на нашу ферму.

– Привет, да, Кира, – проблеяла я, нервно улыбнувшись в ответ, и осторожно коснулась ладони.

В голове тут же взметнулось множество вопросов: он сказал – наша ферма, значит, не один тут живёт? С кем, с женой? С родителями? С девушкой? Но естественно, вслух их задавать я не стала – выглядеть дурочкой-иностранкой перед Шоном совсем не хотелось. А он между тем легко подхватил оба моих чемодана и кивнул Ирвину.

– Спасибо, что подвезли. Всего хорошего. Пройдёмте, Кира, покажу вашу комнату. Вы устали, наверное, с дороги, да? – Шон оглянулся, легко неся мои вещи, и снова сверкнул зубами. – Тогда можем отложить поездку по окрестностям на после обеда, как раз и Росс вернётся из Дублина. Здесь потрясающие закаты, особенно если подняться на один из холмов. Вы, кстати, может, проголодались? – спохватился Шон, поставив чемоданы на крыльцо и открыв передо мной дверь. – Проходите, прошу вас. К обеду рагу будет, сейчас могу вам бекон поджарить с омлетом, колбаски разогреть. Как вы к деревенской пище относитесь?

Слегка оглушённая таким натиском заботливости от совершенно незнакомого человека, и стушевавшись ещё больше, я предпочла поспешно кивнуть и сразу согласиться со всем:

– Спасибо, нормально. Да, наверное, я бы перекусила что-нибудь, а потом отдохнула. А кто такой Росс? – вот последний вопрос вырвался совершенно спонтанно, пока я отвлеклась на разглядывание просторного холла, в котором вкусно пахло деревом и сухими травами.

– Росс мой брат, – невозмутимо ответил Шон, направившись к деревянной лестнице с красивыми резными перилами. – Мы тут вдвоём живём, присматриваем за хозяйством и домом. Ваша комната на втором этаже, в правом коридоре, там у нас гостевые, а мы с Россом в левом. На первом общие помещения, на третьем мастерская и пара кладовок, и ещё чердак имеется, там всякий хлам, близкий сердцу, храним. Ну, знаете, который жалко выбросить, но ставить некуда, а как память вещь дорога, – Шон снова оглянулся, дойдя до площадки второго этажа.

Ага, брат, вычленила я главное. Вдвоём, значит, живут. Про жён ни слова не сказал. Да тьфу, и что я прицепилась к семейному положению-то?! Ну, симпатичный мужик, говорливый только, а может, мне это с перелёта и недосыпа кажется, ведь в принципе я сама не прочь поболтать. С Даринкой вон по шесть часов общаемся, когда вырываемся встретиться. Так, точно надо перекусить, принять душ, отоспаться, как следует, и… А вот что и, там и будет видно.

– Вот ваша комната, – Шон поставил чемодан у ближайшей к площадке двери и открыл. – Закрыться изнутри можно, за сохранность вещей не беспокойтесь, нам чужого не надо, – хозяин дома занёс мои вещи и поставил у двери. – Переходники к розеткам есть, набор зарядок, если что, тоже. Я внизу, на кухне, она слева от лестницы, мимо не пройдёте. Располагайтесь, – и мой рыжий проводник вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Я глубоко вздохнула и окинула взглядом мою берлогу на ближайшие две недели. Просторная квадратная комната с деревянными балками под потолком, с которых свисали сухие пучки трав. Здесь пахло деревом, этими самыми травами и – стариной. Широкая, добротная кровать, тоже из дерева, с подушками и стёганым покрывалом. Тумбочка, лампа под абажуром, массивный шкаф с резными дверцами, в углу туалетный столик на гнутых ножках, явно антикварный, с множеством ящичков. И ещё – о, чудо!! – в спальне имелась печка вместо камина, со стеклянными дверцами, сквозь которые, наверное, чудно смотрится живой огонь. Ну да, батарей отопления я не увидела, и в комнате чувствовалась прохлада, несмотря на тёплый день. В другом углу, рядом с печкой, стояло настоящее кресло-качалка с накинутым пледом и умильной мягкой игрушкой-овечкой с крайне позитивной мордой, и я чуть не запищала от восторга. А ещё, здесь имелась своя уборная с душевой кабинкой. Кайф. Жизнь прекрасна!

Зверски зевнув, я скинула куртку и подошла к окну, обнаружив, что оно выходит на задний двор. Внизу сложенный зонтик, плетёные садовые кресла и большой овальный стол, гриль для жарки мяса, а дальше расстилались пастбища, плавно переходящие в подножия холмов. Сочная, яркая зелень умиротворяла и настраивала на позитивный лад, но спать хотелось всё больше. Даже целое стадо умильных овечек вызвало лишь слабую улыбку и колебание мимиметра всего на несколько делений. Решив оставить разбор чемодана на потом, я вытащила, во что переодеться, и пошлёпала в душ. Даже засомневалась, а стоит ли спускаться на кухню, или может, сразу завалиться спать, но желудок тут же отозвался возмущённым бульканьем, потребовав накормить его. Ладно, ладно. Пойду, подкреплюсь.

Посвежевшая и слегка взбодрившаяся, я натянула пушистые носочки – без них вообще никуда, с моей склонностью постоянно мёрзнуть, – тапки и спустилась вниз, на запах жареного бекона. В просторную кухню-столовую вела арка, и на столе уже стояла тарелка с ланчем: омлет, две сосиски, бекон и фасоль. Рот тут же наполнился слюной, и я не сразу заметила хозяина в дальнем конце помещения, у открытого холодильника.

– Кира, ты чай будешь или что-то другое пьёшь? – окликнул он, едва я появилась. – Есть сок, молоко…

– Молоко, – тут же отозвалась я, присев на стул и принимаясь за еду.

Передо мной поставили самый настоящий глиняный кувшин и высокий стакан. Шон улыбнулся, посмотрев на меня, и совершенно неожиданно я вдруг отметила запах его туалетной воды. Терпко-свежий, с едва уловимыми морскими нотками, бодрящий и волнующий. Пришлось поспешно отвести взгляд и вгрызаться в сосиску, уговаривая сердце вернуться на место и не скакать по всей грудной клетке бешеным кроликом. Что мы, симпатичных харизматичных мужчин не видели, что ли? И вообще, я тут всего на две недели!

– Это наше, с фермы. Творог, масло, сливки, всё своё, натуральное, – пояснил Шон, словно и не заметив моего секундного замешательства и наливая молоко.

– Спасибо, – пробормотала я, стараясь не коситься в его сторону.

– Приятного аппетита. Кира, я так понимаю, ты отдыхать будешь, да? – уточнил он.

– Собираюсь, да, – кивнула, запивая ланч молоком – вкуснющим, между прочим, куда там покупному.

– Я на производство уйду часа на два, Росс где-то к четырём-пяти вернётся, – Шон снял со стула джинсовую куртку и накинул на плечи. – Дом в твоём распоряжении, запасные ключи на столике у входа, если снова проголодаешься – можешь брать еду в холодильнике, – он махнул рукой в дальний угол. – Посудомойка здесь, – Шон показал божественный агрегат, и я молча возликовала. – Просто поставь тарелку и всё, вечером включим сразу со всей посудой.

– Хорошо, – снова кивнула я, чувствуя, как желудок наполняется приятной тяжестью, и одновременно начинает клонить в сон – разморило после сытной еды и принятого душа.

Хозяин ушёл, а я, практически засыпая на ходу, быстро убрала за собой, поднялась наверх и уже в полусне заползла под тёплое стёганое покрывало, свернувшись клубочком, и моментально вырубилась. Кстати, никакие женихи не снились. Мне вообще ничего не снилось, настолько я устала.

Обычно после дневного сна я чувствую себя варёной воблой с мозгами в кучу и потом ещё долго прихожу в себя. Тут же отдохнувший и выспавшийся организм поднял меня часа через три, и я бодро вскочила, полная сил и воодушевления. Покосившись на маленький чемодан, где лежал ноутбук, я строго напомнила себе, что сначала – вещи разобрать, и принялась за второй, раскладывая всё в шкаф и на туалетный столик. Управилась за полчаса, не так уж много и набрала с собой, и закончив, после некоторого колебания решила спуститься вниз и осмотреть хотя бы первый этаж самостоятельно – если хозяина нет дома. Часы показывали полпятого, солнце стояло ещё довольно высоко, в принципе, можно переодеться и погулять по окрестностям, подышать свежим воздухом и полюбоваться холмами.

Я спустилась, прислушиваясь, есть ли кто в доме, и показалось, со стороны коридора, где находились комнаты братьев, когда проходила мимо, доносится смутный шум, но проверять, естественно, не стала. Я девушка приличная. Внизу свернула в кухню за молоком, и только достала из холодильника вожделенную крынку, как от раздавшегося голоса чуть не выронила её.

– О, привет. Ты – Кира, да?