Легенда о князе и сибирском духе
Анастасия Рамазанова

Однажды, гуляя по ночным улицам, я забрела в небольшой сквер. Стояла темень и загадочная тишина, что очень странно для такого большого города. Рядом с вымощенной камнем дорожкой я нашла лавочку и фонарь, который очень тускло освещал ее. На скамейке виднелся силуэт пожилого мужчины в простой поношенной одежде, со странной и явно очень старой куклой в руках, взгляд от которой он не отрывал. Усевшись рядом с мужчиной, я почувствовала очень странный прилив сил. У меня возникло ощущение, что меня он вовсе не заметил, увлекшись осмотром куклы в своих руках.

Спустя пару минут незнакомец повернулся ко мне и спросил:

– Почувствовала?

Мне стало не по себе от этих слов, и я просто отвернулась, задаваясь вопросом, как он мог об этом узнать. Мужчина в свою очередь просто продолжил разглядывать куклу. Выдержав паузу, он начал свой рассказ.

– Давно это было, еще во времена, когда множество дорог было не изведано, а леса занимали почти всю территорию. Князь тяжело болел и решил поскорее выдать свою дочь Верею замуж. Необычайной красотой та обладала, любой мужчина, что видел ее, влюблялся. Только вот сильно проворна она была и каждую ночь сбегала из дворца к приехавшему из дальних земель Боеславу. Явно выделялся тот на фоне остальных молодцов, обладал немереной силой, крепким здоровьем и невиданным в тех местах духом. Все парни в княжестве завидовали ему.

Долго умоляла Верея отца выдать ее замуж за Боеслава, но никак князь не шел на уступки. Но как и любой отец не мог он смотреть на горе дочери и поставил условие:

– Коли сможет Боеслав поднять тот камень, что десять молодцов не могут унести, дам я согласие.

Верея вновь в слезы и пошла к возлюбленному. Тот лишь улыбнулся ей, нежно обнял и сказал:

– Не бойся, любовь моя, обладаю я знаниями, неизвестными нигде, кроме Сибири, пройду я испытание.

На следующее утро достал он из сундука странную куклу и флягу с водой, испил из нее да на глазах словно сильнее стал. Оделся и отправился к князю.

Приказал правитель пятнадцати мужчинам принести самый большой камень. Те тужась еле занесли камень во дворец. Не верил князь в Боеслава, а тот лишь усмехнулся, увидев валун, потом как взялся за него двумя руками и поднял его, словно перышко. Опешил правитель от силы молодца, долго подобрать слов не мог, и единственное, что смог из себя выдавить, это вопрос: «Как?»

Боеслав загадочно улыбнулся и протянул ему куклу. Стоило правителю взять куклу в руки, как почувствовал он прилив силы, словно вся хворь прошла и смерть перестала преследовать его на каждом шагу. Боеслав сказал:

– Это непростая кукла, с места силы она привезена, из Сибири, родины моей. Обладают там жители знаниями, что неведомы в других местах. Поезжай туда, княже, смогут тебе там жизнь вечную даровать, а я здесь с дочерью твоей править буду.

Сдержал князь свое слово. Сыграли Боеслав и Верея свадьбу и правили княжеством вместе. А князь отправился в те дальние места, что силу в себе несут непомерную.

Долгой была его дорога в Сибирь. Ехал он сквозь непроглядные леса и завораживающие взгляд поля. Вдруг увидел князь реку, что блистала на солнце, словно тысячи драгоценных камней. Настолько поразила его красота Оби, что не мог он не испить из нее. Стоило воде коснуться его губ, как моментально тело князя наполнилось силой, неведомой ему прежде. Затем его взор пал на массивные деревья, каждое из которых излучало энергию, а листья имели прекрасный изумрудный цвет. Вновь он испытал чувства, которые уже забыл. Это были чувство молодости и расцвета сил. Тогда понял правитель: «Вот оно, настоящее место силы».

Неожиданно его окликнул голос сибирячки:

– Почувствовал?

Князь ответил:

– Да, что это было?

Сибирячка, набирая воды, объяснила:

– Это сибирский дух, дорогой гость. Мое имя Агата. Вижу я в твоих глазах много вопросов, ответы на которые ты жаждешь узнать. Пошли со мной, все поведаю тебе.

Отправился правитель вслед за сибирячкой. Проходя через деревню, увидел он множество причудливых изделий, которые питали людей силой, искусные наряды, расписанные разными символами, и счастье в глазах каждого человека. Агата завела его в избу, сделанную из тех самых деревьев. Внутри было множество оберегов и деревянных тотемов.

Сибирячка начала рассказ:

– С каждым годом люди верят все меньше в возможности наших изделий. И волшебные способности их оберегов гаснут. Приходится сохранять старые, сила которых неисчерпаема. Только Сибирь не перестает верить в нас и придает каждому жителю дух сибирский. Поверь, путник, я очень старая. Но я знаю, как сохранить свою жизнь навсегда. Через много лет твоя кукла будет стоить очень дорого. Ведь ее делали поистине верующие люди. Таких вещей становится все меньше. Нам осталось лишь верить, что следующие поколения их сохранят…

– Так и произошло.

Ходят слухи, что в Музее истории и культуры народов Сибири и Дальнего Востока люди до сих пор чувствуют небывалый прилив сил. Это происходит из-за экспонатов, которые там сохранились. Девочка, я прожил не один век, и каждый раз, когда мои сила на исходе, я следую именно туда. Самое интересное, что ты никогда не узнаешь, кто в этом музее рядом с тобой рассматривает экспозицию. Может, это один из жителей деревни, может, это Агата, а может, это Боеслав с Вереей или тот самый князь, который очень любит сидеть ночами на лавочке и рассказывать людям эту увлекательную историю. Эх… такое могло произойти только здесь, – с этими словами незнакомец ушел, оставив мне очень много вопросов, ответы на которые хранятся в Музее истории культуры народов Сибири и Дальнего Востока.

Музей был создан вскоре после организации в Сибирском отделении АН СССР в 1964 году первого гуманитарного института – Института истории филологии и философии – по инициативе его первого директора, академика А. П. Окладникова. Главной задачей музея стала демонстрация новейших достижений и находок, сделанных археологами, этнографами, археографами во время многочисленных экспедиций, пропаганда научных знаний о далеком прошлом населения огромного региона, богатстве и разнообразии культур, их смене, влиянии и взаимообогащении.

Первоначально в течение нескольких лет музей размещался в здании Института экономики, в коридоре четвертого этажа, и имел камерный характер. По мере выделения новых площадей для гуманитарного института, не имевшего тогда собственного здания, расширялась и обновлялась экспозиция. В середине 1970-х музей занимал уже шесть комнат общей площадью более 150 кв. м. А с постройкой здания института в 1980 году под него был отведен целый этаж. Площадь экспозиции составляла 380 кв. м. В таком виде музей просуществовал до середины 1990-х.

В настоящее время музей расположен в отдельно стоящем здании лабораторно-выставочного комплекса Института археологии и этнографии СО РАН по ул. Золотодолинская, 4. На общей площади более 500 кв. м размещены экспозиция (315 кв. м), фонды, реставрационная лаборатория.

При создании экспозиции музея использовались историко-культурный подход, ставшая традиционной периодизация по эпохам: палеолит, неолит и бронза, ранний железный век, средневековье. Последний зал посвящен духовной культуре современных народов Сибири и Дальнего Востока.

: Музей истории культуры народов Сибири и Дальнего Востока Источник ⁴

Справка об объекте

Музей истории культуры народов
Сибири и Дальнего Востока,
Россия, Новосибирск, ул. Золотодолинская, 4

Листая страницы истории рода
Юрий Лимонов

Наверное для новосибирцев здесь все обыденно и привычно. А вот у меня от избытка впечатлений захватило дух.

И когда вышел из станции метро «Заельцовская» возле Приборостроительного завода, впервые увидел новосибирские троллейбусы. Большие. Ярко-салатовые. Придававшие улице особый колорит.

И когда стоял на площади Калинина, вертя головой в разные стороны. Лишь пронзительный звон трамвая вывел меня из оцепенения и заставил отскочить в сторону.

– Раззява! – прокричал мне водитель трамвая через приоткрытое окно. Однако мне это ничуть не испортило настроение.

Часа через три после осмотра достопримечательностей города, и уже изрядно подуставший, я увидел собор Александра Невского, изысканность постройки которого, признаться, удивила.

Я на добрых полчаса застрял, разглядывая памятник императору Николаю II и цесаревичу Алексею, стоящий у входа в собор, и молча любовался им.

– Красиво? – спросил меня мимо проходивший наблюдательный дедушка.

– Очень! – ответил я.

Так чем же интересен Новосибирск лично для меня? Здесь, на Николаевском проспекте (после 1920 года – Красном) жили мой прадед, прабабка и их трое детей. Самый младший, Саша – это мой дед.

Как рассказывала моя бабка Катя, Красный проспект в основной своей части идет от начала площади Свердлова до улицы Гоголя и представляет собой фрагмент старинного Барнаульского тракта, который проходил между Барнаулом и Томском. Дорога тогда была грунтовая, а на месте будущего города находилась развилка. Позже построили железнодорожный мост, и строители использовали этот фрагмент тракта.

Помню, что меня удивило из рассказа бабы Кати: Красный проспект был по своей сути постоянно растущей в направлении севера территорией. Вырубали лес на большие расстояния, в результате чего образовывалось свободное пространство, которое быстро застраивалось. А вырубки продолжались дальше.

В начале Красного проспекта находилась Старобазарная площадь. Вокруг площади были нарезаны первые кварталы и улицы. Красный проспект был центральной линией города и доходил до Вагановской улицы. Застройка же шла по правой стороне тогда еще Николаевского проспекта. Там позже построят стоквартирный дом. Бабушка еще упоминала об аллее на Красном проспекте, которая являлась остатками бульвара, заложенного еще в 1912 году. А в 1980 году в связи со строительством метро аллею снесли, но – нужно отдать должное – позже восстановили.

И на вот этом вот Красном проспекте жил мой прадед. И одна семейная легенда как раз связана с семьей прадеда.

Весна 1941 года. Перед домом, когда-то большим, светлым, полным веселья и детского смеха, Саша и Коля увидели работающую на огороде маму, мою прабабку Анастасию.

– Мама! – голос Саши предательски дрогнул.

– Сыночки мои! – в глазах счастье, радость; капают слезы. Саша и Коля целуют маму, плачут, уже не скрывая своих слез, снова смеются, не выпуская ее из своих крепких объятий.

– Как папа? – спросил Николай, внутренне съеживаясь и ожидая худшего.

– Плохо! Умирает он! – и столько боли и тоски увидели в глазах матери, что предательски задрожали коленки у Саши, а сердце у Николая забилось сильнее…

Сильный, веселый, голубоглазый отец превратился в худого бледного старика с запавшими щеками.

– Ребята мои, скоро меня не станет. Я хочу рассказать вам правду о себе, которую я скрывал много лет.

Отец закашлялся.

– Я… – тихо продолжал рассказывать отец, – впервые приехал в Новониколаевск в мае 1909 года. Молодой поручик. Да, я тогда служил в императорской армии.

Наступила тягостная пауза, но вскоре отец продолжил.

– Возбужденный от переполнявших меня впечатлений, я с интересом осматривал город, на мгновение забыв о печальной цели своего приезда. Умер мой близкий друг – сослуживец Дмитрий Балабин. И я ехал с этим известием к его вдове, которая несколько месяцев назад родила девочку. Я внутренне содрогался, понимая весь ужас предстоящего разговора.

И весь оставшийся путь я уже не обращал внимания на православный храм с золотыми куполами. Даже дом из красного кирпича на пересечении двух улиц, у которого половина находилась на одной улице, а вторая на – другой, не привлек моего внимания. Я в голове репетировал детали предстоящего разговора.

Но когда приехал, понял что все пошло не так. По большим карим глазам молодой женщины я понял – она уже все знает. Тогда это был самый тяжелый разговор в моей жизни…

Отец снова умолк. Каждое слово давалось ему с большим трудом.

– И что было дальше? – спросил Николай.