Потом херувим воспарил и исчез, зато в ООН появился ангел младшего чина, который и провёл переговоры с человечеством. По итогу было создано Небесное Воинство, Земля была взята под охрану, но на неё Падшие больше не посягали. Зато Луна, Марс, Юпитер и Сатурн превратились в арены ожесточенных схваток… где мы по мере сил помогаем ангелам в их битве.

Однако сейчас шесть Падших средней иерархии приближались к Каллисто.

– Заходим по схеме, – сказал Эрих и нам на экраны выскочили новые боевые задания. – Ввязываемся в бой… и по ситуации. Кто погибнет, не тормозите, сразу в ангары и взлёт!

Так было не принято, но никто, конечно, не спорил. Я дал щенам команду подцепиться обратно к «пчеле», пусть экономят запас рабочего тела в двигателях и занял своё место по схеме – рядом с Паоло и Джеем. Элен до сих пор в пространстве не было, скорее всего, её истребитель оказался не готов к взлёту.

Тем временем на подходе к Каллисто начался бой. Сашка, лидер первого крыла, не стал распылять силы и бросил все истребители в атаку на две Власти, вырвавшиеся вперёд. Власти крупные, до пятидесяти метров ростом, но это всё ореол, у Ангелов белый, а у Падших – багровый. Само тело у Властей не больше трех метров.

Впрочем, в бою им это не мешает. Пылающая огненная фигура действует как единый организм, будто собранная из расплавленного стекла – и столь же гибкая и подвижная.

В пространстве сверкнули огненные мечи, замерцали вспышки лазерных излучателей. Один за другим взорвались и разлетелись раскалённой пылью четыре истребителя, ещё два кувыркаясь отклонились от курса.

Но напор крыла сработал. Замерцало и погасло багровое сияние одной власти, потом разлетелся огненным шаром ореол второй.

– Красавчики! – донёсся голос Сашки. – Делай два…

Оставшиеся истребители крыла развернулись, заходя на господства и власти. Но те, оценив атаку, держались вместе. Господства (в ореоле их трудно отличить) подняли общий щит почти километрового диаметра, пылающий багровый диск, закрывшись им от надвигающихся истребителей. Такой не пробить, не обогнуть на достигнутых скоростях, и я понятия не имел, на что рассчитывает Сашка. На то, что мы ударим Падшим в спину? Мы не успеем! Им придётся либо свернуть, либо истребители размажет о щит!

– Начинаем! – сказал Сашка. Очень спокойно.

И в тот же миг экран заполнили сигнатуры стартовавших с базы ракет.

На моей памяти база ещё никогда не наносила такой удар. Временами велись тренировочные стрельбы, несколько раз база подавляла огнём Падших, завязавших бой с истребителями поблизости. Но каждый раз это было два‑три пуска и без особого результата. Ну – разнесли пару астероидов, неосторожно пролетавших мимо. Один раз отпугнули парочку Падших…

Сейчас все три ракетные станции базы выпустили полный боекомплект – по четыре ракеты. Вначале по одной, потом ещё по три.

В пространстве повисла тишина. Мы приближались, мы выжимали из двигателей всё, но лететь нам оставалось еще минут пятнадцать.

А первым ракетам с базы секунд двадцать.

Кинетическое оружие – это очень просто, очень старомодно и очень мощно. Куда эффективнее всех лучевых пушек, которым ещё надо исхитриться попасть в цель и пробить ангельский ореол. Хорошо намоленные металлические стержни шьют Падших насквозь, и даже испарясь в ореоле накрывают врага расплавленной шрапнелью. Ведь там, внутри силовых полей, воплотившееся в материальной реальности тело из костей и мяса, удивительно совершенное, но самое обычное…

– Всем затемнить экраны и фонарь, – внезапно сказал Эрих.

Вначале я не понял.

«Быстро!» – крикнул в голове альтер.

– Защита зрения! – скомандовал я, искин послушно затемнил фонарь и опустил фильтры на камеры. Изображение на экранах потемнело.

Нет, это что, серьёзно?

Пространство залило светом – даже сквозь тёмные фильтры экраны заполыхали. Датчик радиации скакнул в жёлтое. Привет, вторичка.

Термоядерные заряды? Но зачем? Рассчитывать на прямое попадание наивно, а в вакууме нет ударной волны…

Экраны просветлели.

Как я и полагал, щит, поставленный Господствами, устоял, сами Падшие тоже были целы. Но теперь я понимал, в чём состоял замысел ракетчиков. Щит хоть и отразил ударивший в него изнутри поток энергии, но утратил яркость, из тёмно‑багрового стал светло‑розовым…

И тут взорвались девять ракет, идущих вторым эшелоном. Распались на кассеты, идущие вперёд с нарастающим ускорением.

Господства и власти устояли. Четыре младших демона распались во вспышках алого света.

С замиранием сердца я вдруг понял, что у первого крыла и ракетчиков базы всё может получиться. Щит ослаб, поддерживать его и одновременно отбиваться от ракетного залпа не смогут даже господства. Им придётся ввязаться в бой против истребителей, одновременно с Каллисто начнут бить лучевые пушки, потом пойдет новый залп. Кого‑то из наших накроет «дружественным» огнём, но тут подойдём мы, вернутся остатки третьего крыла…

А ведь справимся!

Щит замигал и погас. Господства и власти приняли неизбежное, сбросили поддержание щита и вступили в бой с первым крылом.

«Слава», – произнёс альтер. «Я не хотел бы тебя расстраивать. Но подумай вот о чём – фиксировалось не менее восьми демонов младшего чина. Может быть и на один‑два больше. Двоих оставили отвлекать нас, они убиты. Четверо погибло сейчас. А где ещё как минимум двое?»

Я замотал головой, скользя взглядом от экрана к экрану. «Бабочка» светила вовсю, никто её не атаковал. Радары базы тоже исправно гнали информацию. Падших нигде не было. А ведь даже низший демонический чин не иголка в стоге сена, в отличие от высшего чина он может передвигаться в космосе только в ореоле. При активном сканировании ореол его выдаёт – как выдал Господства и власти.

Очень тупо погибающие сейчас в бою господства и власти…

Это же что‑то же выходит – средний чин прикрывает младший? Отвлекает нас?

И где тогда два демона?

Раз ореол их не выдаёт – значит, они…

Они не в космосе!

Я развернул «пчелу». Нашёл взглядом истребитель Джея, он был совсем рядом, метров пятьдесят‑шестьдесят.

Не было времени ничего объяснять, но почему‑то я подумал, что Джей не станет переспрашивать. Я зашевелил пальцами, отдавая команды на виртуальной клавиатуре – боты с щенами рывком отделились и, помедлив мгновение, по широкой дуге, огибая схватку, пошли к базе.

Боты нечасто возвращаются из боя самостоятельно, но такая возможность у них есть.

– Джей, – сказал я, установив персональный канал. – Убей меня.

Он помедлил секунду. Переспрашивать действительно не стал, но уточнил:

– А ты не хочешь открыть кабину? Или надо уничтожить и «пчелу»?

«Ты дурак», – вздохнул Боря.

– Я дурак, – согласился я. – Джей, тогда бери контроль над моей «пчелой».

Истребитель без пилота – это тоже оружие, пока работает искин или есть рядом ведущий.

А потом я открыл колпак и вакуум принял меня в свои жаркие объятия. Костюм пытался закрыть шлем, но я заставил его полностью распахнуться и вывалился из кабины. Было одновременно холодно, горячо, страшно, волшебно и очень, очень одиноко, когда я умирал, плывя рядом с истребителем в строю атакующего крыла, в небе висел Юпитер, огромный, куда больше, чем на земном небе Солнце, подо мной выгибался серо‑коричневый Каллисто, полыхал космос в точке перехвата, где билось первое крыло и Падшие…

Я, наконец‑то, умер.

Свет.

Приглушённый неяркий свет ночника на тумбочке.

Я лежал на кровати. Всё вокруг было неправильно! И кровать, и стены, и потолок – всё было… как в кино про земную жизнь!

А рядом со мной лежала голая женщина!

Лежала, совершенно не стесняясь, смотрела на меня задумчиво и ласково.

Я будто забыл, как дышать.

Женщина была старая, лет сорока, не меньше. Но почему‑то маленькая, с меня ростом…

Нет, идиот, это я взрослый и большой!

Даже не двадцатилетний, старше!

У меня что, секс? Настоящий? Был или будет?

– Слава? – спросила женщина. Голос у неё был хрипловатый и глубокий. – О чём ты задумался?

Я молчал. Она меня знает? Втянул со всхлипом воздух… и чуть не закашлялся от обилия запахов.

«Стоп, стоп, стоп!» – завопил Боря. «Спокойно! Нам надо понять, где ты и в чьём теле!»

– Когда у тебя такой взгляд, – помедлив продолжила женщина, – ты словно где‑то очень далеко. На Сатурне, да?

Она неловко рассмеялась, взяла мою руку и прижала к лицу.

– Прости. Не стоило этого говорить… не стоило…

Свет.

Тьма.

Свет.

Я моргнул, глядя в потолок. Так… всё непонятнее, потолок не голубой, обычные серые панели… я вроде как на Каллисто… но не в комнате для воскрешения…

Воздух точно наш, но какие‑то незнакомые тяжелые запахи в нём.

Но я на базе.

Я лежу… чёрт возьми, даже на кушетку не переложили, я в контейнере! Голубенькая простынка, тощая маленькая тушка…

Толкнув запор (хорошо, что крышка открывается и изнутри) я сбросил прозрачную пластину и сел. Подтянул пятку и посмотрел на цифру «7».

Ну да.

Движения были заторможенные, а ещё в помещении было прохладно. Подращенные до стандарта клоны лежат не в анабиозе, конечно, анабиоза у нас не придумали, но в состоянии гибернации. Если пилот гибнет, то в тушку накачивают стимуляторов, согревают и переносят на обычную кушетку.

Но в нашей ситуации явно было не до того. Контейнер стоял где‑то в глубинах клонарни, где я никогда и не бывал в сознании. Просторное помещение, дизайн производственный, по стенам трубы, на потолке лампы с холодным светом, повсюду уходящие в глубины станции проходы. И десятка три контейнеров. Их торопливо выкатили, вкололи нам стимулятор, но в неполной дозе и оставили лежать.

Понятно. При тех потерях, что предполагались, комнат для оживления не хватит.

Меня потряхивало, я встал, выбрался из контейнера. Отпихнул его, контейнер покатился на крошечных колесиках, но перед этим взял простыню и обмотал вокруг талии.

С чего бы я начал стесняться кого‑то после воскрешения?

Видимо, от этого сна – не сна, в котором красивая, хоть и старая женщина целовала мою руку…

Я заглянул в соседние контейнеры. Там лежали пилоты, мальчишки и девчонки, всех их я, конечно же, знал. Нас ведь не так много, а с третью ребят мы росли и тренировались вместе.

Кто‑то из наших был в глубокой отключке, кто‑то, казалось, просыпался – может быть тоже погиб и сейчас приходит в себя?

Но тормошить и будить я никого не решился. Вдруг что‑то испорчу?

– Эй! – осторожно позвал я. – Кто тут есть? Второй‑синий второе крыло, Святослав Морозов! Я вернулся!

Тишина.

Нет, какие‑то смутные звуки откуда‑то доносятся.

«Слава. Я понимаю, что ты ошарашен, я тоже. Но как ты помнишь, мы выпрыгнули голышом в пустоту не потому, что нам стало жарко».

Ну надо же! У Бори прорезалось что‑то вроде чувства юмора!

Спорить я не стал, он был прав. Так что я пошёл‑побежал большими легкими скачками, стараясь не налетать на контейнеры. Сила тяжести маленькая, а вот инерция никуда не делась, синяков наставить легко…

У одного из проходов на стене нашлась схема помещений, я постоял полминуты и вроде бы разобрался, в какой части клонарни нахожусь – в «Подготовительной – 3». Вот сюда свернуть и выйду к комнатам воскрешения.

Но насторожившие меня звуки шли с другой стороны.

– Что я делаю… – прошептал я, но ответа ждать было не от кого.

Так что я просто пошёл на звук, свернул в узкий проход и двинулся по длинному холодному коридору, шлепая пятками по линолеуму.

И чем отчетливее я слышал звуки, тем меньше они мне нравились. Звуки походили на стрельбу.

Секунд через десять я понял, что не ошибся. На полу лежало тело морпеха в полном боевом. Одна рука была отрублена, повсюду кровь. Я посмотрел на рану – края казались обожженными.

Падшие.