Зато ясна причина того, почему Лизе натурально срывает крышу! С Княгиней такого не было, потому что энергетический контур призрака, когда она ещё была одарённой, был значительно прочнее.

Что ж я с тобой делаю, Лиза?

Глава 5

В Посадниково мы въехали минут через двадцать. Это была небольшая аккуратная деревушка на берегу большого озера. Вдоль всего посёлка шли пристани и причалы, а на воде покачивались рыболовецкие лодки. Эдакий тихий курортный городок, где всегда пустынно, но не пусто, и уютно.

Лиза завернула на парковку, расположившуюся на берегу, совсем рядом с Казанской церковью. Как раз звонили колокола, и звук растекался над гладью воды. Дома вокруг были красочные, нарядные. На самом берегу возвышалась небольшая гостиница «Озерный рай». Очень тихое и неторопливое место. В деревне, наверное, и в лучшие времена двух сотен жителей не наберётся. А вот гостей сюда наезжало сильно больше. Во-первых из-за ресурсной зоны, находящейся в трёх километрах к северо-западу от деревни. Там укрепления вокруг были выстроены прямо надёжно-надёжно, с крепкими стенами вокруг места прорыва да оборудованными огневыми точками против возможного вторжения. А позади, ближе к человеческому миру, рассыпалась куча различных мест досуга для отдыхающих дворян, дабы благородные воители могли отдохнуть прямо здесь, после тяжёлого трудового дня. Где есть деньги, туда тянутся различные сервисы, чтобы излишки выпылесосить из богатых карманов, так что на берегу озера можно было отыскать как дорогой видовой ресторан, близ уютного отеля, так и массажный салон. Последний для тех, кто лицом попроще и не обременён излишней моралью.

Но это всё «во-первых». Было ещё и «во-вторых». К востоку от деревни открылась серебряная зона, куда я, собственно, и приехал.Она была огорожена чуть хуже, чем ресурсная, однако гораздо серьезнее, чем недоразумение у Большого Кротово. Конечно, местные оборонительные сооружения не чета тем, что сооружены в районе Мурманска, где бетоном залито несколько десятков квадратных километров, однако для временной истории – оборона более чем надёжная. У серебряной зоны и военных стояло больше, а ещё именно здесь на постоянной основе располагался отряд иноков Первой Церкви. Эти службу несли особенно исправно, постоянно патрулируя границы захваченного прорывом места. По периметру серебряной зоны тянулся забор, с табличками об опасности электрического тока, а между Посадниково и территорией прорыва возвели с десяток укреплений, с пулемётами, ракетными установками. В капонире даже танк притаился. И всё это праздно ждало, пока кто-нибудь из одарённых не соизволит, наконец, явиться и захлопнуть портал. Ёжкины кошки, аристократии тут на машине пять минут поездки между зонами. Делов, при нужном подходе, на пару часов сверхурочки. Нельзя быть такими ленивыми! Нельзя так дела делать, демоны вас разбери! Да, Свиридов почти всех дворян под себя подмял, но должны же быть хоть у кого-то здесь яйца-то?

Мерзкая задница этот барон, конечно. Впрочем, справедливости ради, я и сам сегодня не собирался геройствовать. Мой план был поводить носом, послушать зону. Может быть, прямо тут и зарегистрироваться, а затем даже заглянуть внутрь. Но не зачищать. Без подготовки в серебро лезть несколько опрометчиво.

Прежде чем отправиться к зоне я нарочито неспешно прошёлся по деревеньке и заглянул в лавку, принадлежащую барону Свиридову. Выглядело здесь всё так, словно кто-то занял офисное помещение с выходом в подсобку, поставил хлипкий стол, повесил вывеску и посадил щуплого и крысоликого молодчика для приёма товаров. По сравнению с «Бабушкиными пушками» день и ночь. Вернее ночь и день. Интересно, как выглядит государственный пункт приёма. Надеюсь, не также?

Потом как-нибудь загляну.

Улыбка торговца в лавке Свиридова была какой-то пластмассовой. Он охотно наблюдал за мною, пока я со скептическим видом оглядывал помещение, но даже не поприветствовал. Нехорошо. Но пусть это будет комплиментом его чуйке. Сюда я зашёл не для покупок, а чтобы обозначить себя. Камера наблюдения висела у него над головой, и я навёл на неё палец, прицеливаясь. Сказал: «Пуфф» и подмигнул мигающему огоньку.

– Вам помочь чем-то? – голосом усталой стервочки спросил крысоликий парень.

– Барону привет! – сказал я в ответ и вышел на улицу. Лиза стояла на дорожке, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

– Никогда не бывала в таких местах? – весело приобнял её я. Она даже не попыталась отстраниться, зато очень тепло улыбнулась.

– Это всё другое. Не моё. А ты здесь будто бы всё понимаешь. Как? Откуда?

– Талант, Лиз, просто талант, – усмехнулся я.

– Как в тебе такое пряталось всё это время? – удивлённо вздохнула Лиза. – Ты в один день другим человеком стал. Неужели дар так меняет людей? Ах, хотя что это я… Я ведь и сама как не своя.

Она робко улыбнулась. Хитро и смущённо потупила взгляд.

– Просто маленькой девочкой себя чувствую рядом с тобой. Будто ты повидал весь мир… Это в глазах у тебя. Как такое возможно…

– Девочка и есть, – я остановился возле небольшой кофейни под сенью клёнов. Совершенно пустое заведение, лишь у прилавка дремала в кресле-качалке пожилая женщина. – Подожди меня здесь, хорошо? Возьми что-нибудь вкусненькое. Я где-то через час приду.

–Ты куда? – затревожилась Елизавета.

– Дела, Лиз. Дела. Не волнуйся. Там для твоего наряда грязновато будет.

Она согласно кивнула, снова улыбнулась чуть растеряно. Убедившись, что учительница прошла в кофейню и села за один из небольших круглых столиков, я заторопился к серебряной зоне.

Дорога закончилась на линии укреплений. Тут ещё можно было ходить, так как вояки для себя-то постарались, однако дальше меня ждали лишь разрытые строительной техникой рвы. Так, ну это совсем нехорошо. Понятно, почему сюда чистюли благородные не ходят. Дорожки выделенной нет, с ковриком красным.

У последнего укрепления меня встретил толстенький офицер в чине подпоручика. Краснолицый, отдувающийся из-за отдышки, он выбрался из бетонного бункера с гневливым выражением лица, но когда подошёл ближе и разглядел цепь одарённого, то злость сменилась на удивление.

– Ваше благородие, на сегодня нет регистрации! – пропыхтел он, хотя на самом деле, уверен, военный хотел поинтересоваться не слишком ли я юн для того чтобы соваться сюда в одиночку.

– Мне только спросить, – фыркнул ему я.

Подпоручик моргнул, поднял было руку, но затем отпустил. Жалобно уточнил:

– Кого спросить?

Бедные служивые люди, сколько им приходится переносить вот таких вот разговоров, когда к чёрту не послать, потому что либо звание выше, либо статус.

– Никакой тропы нормальной к зоне нет? —решил я сменить тему.

– Никак нет, ваше благородие. Но вам того. Нельзя туда.

– Вы отказываете благородному человеку в его праве на проход?

Он покраснел ещё больше, замотал головой:

– Никак нет, ваше благородие.

– Хорошо, – строго сказал ему я. – Тогда пойду.

Подпоручик мялся, не зная, как и быть, а я тем временем развернулся и зашагал к мерцающей стене за забором из проволоки. Пришлось попрыгать, конечно, но я не гордый. Однако до самой зоны я не добрался: со стороны укреплений вынырнул квадроцикл с двумя седоками. Оба в бело-золотой броне. Ну, служивый, молодец. Всё же соображаешь. Вызвал подмогу. Конечно, простой солдат супротив одарённого и правда ничего не может сделать. А вот церковники вполне.

Я остановился, поджидая святош. Вот честное слово, здесь они какие-то надсмотрщики за благородными. В последние дни существования Российской Империи, в моём будущем, церковники рубились с моими войсками так неистово, так отчаянно, что каждый их боец погибал, лишь забрав с собой как минимум парочку врагов. Лютые воины, без страха, без сомнений, готовые на всё ради победы. А здесь? Чем вот эти вот бойцы занимаются в мирное время, кроме как кошмарят всех, кто хоть как-то может быть связан с даром? Верующие понятно, они молятся, они носят деньги в церковь. Попы – понятно, большинство действительно верит и служит Господу. Но вот такие бойцы Первой Церкви чем отличаются от головорезов с особенными правами?

Им точно нужна война, чтобы вспомнить смысл службы.

– Ваше благородие, – деловито поприветствовал меня инок ещё до того как слезть с вездехода. Тоже имплантированный. Вместо глаза сканер. Водитель молча наблюдал за мною, держа руки на руле. – Иеродиакон Иоанн Самровский. На сегодня регистраций нет. Вам следует покинуть ограниченную территорию.

Иеродиакон спрыгнул на землю, подошёл ко мне.

– Я не собирался заходить внутрь. Просто…

– Илья Артемьев, я так понимаю, да? – перебил Иоанн.

Ну да, сигнатура моя уже снята и залита на все сервера, от налогового кластера, до религиозного. Можно и не удивляться, что церковник сразу же меня считал. Сейчас, наверное, пойдёт шоу. От меня не укрылось, что иеродиакон заметно расслабился в разговоре. Слетело с него уважение и почтение. Одарённый и без связей, вот потеха.

– Пацан, тут людей серьезнее тебя в мешках вытаскивали. Не лезь туда, а? Давай, возвращайся. Не спорь с законами.

– И не думал с ними спорить. Я же не внутрь иду, а так, прогуляюсь.

– Никуда ты не прогуляешься, назад, я сказал.

Ну, тут уже пошёл вопрос принципа. Или спортивной злости.

– Пока я не попытался пересечь границу с зоной – никакие законы не страдают, доброго вам дня, – спокойно ответил ему я, а затем развернулся и пошёл к забору. Услышал, как иеродиакон побежал за мною, сопя от злости.