– Пожалуйста, тише, – настоятельно прошу. – Никому об этом не рассказывай, ладно? Я…

– Пусть вся школа узнает, что она спит с чужими мужьями, – шипит она. – Не надо ее защищать.

– Я и не защищаю, – цежу сквозь зубы. – Просто сейчас так нужно. Не спрашивай почему. Я потом тебе все объясню.

Вика несколько секунд сверлит меня взглядом и сжимает губы.

– Хорошо, – через силу кивает она. – Но на ее уроки я больше ходить не буду. Видеть ее не могу. Еле высидела эти сорок минут.

– Дома обо всем поговорим, – касаюсь ее плеча и пытаюсь улыбнуться. – Беги на следующий урок.

– Хорошо, мам, – громко говорит она, при этом глядя на Киру. – Можно тебя еще попросить купить мне новый письменный стол? А не то старый скрипеть стал. Невозможно за ним уроки делать. Как будто его кто-то очень сильно расшатал!

Я втягиваю носом воздух и строгим взглядом показываю ей идти вместе с одноклассниками на следующий урок.

– Вик, что с тобой сегодня? – слышу, как ее спрашивает подруга. – Ты словно сама не своя.

– Да так, – сердито отвечает она. – Просто одна курица вывела меня из себя.

Когда в кабинете остается только Кира, я закрываю дверь и подхожу к ней.

– Что же вы, Кира Андреевна, шлете мне сообщения с угрозами, а потом сами же их удаляете?

– Какие сообщения? – спрашивает, не отрывая взгляд от тетради.

– В которых написано, что вы расскажете моей дочери о том, что мы с мужем не являемся ее биологическими родителями. Это же ваши слова?

– Не понимаю, о чем вы, – усмехается она.

– Идиотку из себя не строй! – цежу сквозь зубы. – Мой муж рассказал тебе нашу семейную тайну, и он ответит за это. А если ты посмеешь вытянуть свой грязный язык, то я его вырву.

Она поднимает на меня взгляд и растягивает губы в надменной улыбке.

– Пусть ваша, – нарочно выделяет это слово, – дочь, Ольга Алексеевна, не мешает мне работать в школе. Это все, о чем я вас прошу.

Как будто она почувствовала, что я записываю разговор, и теперь осторожничает в выражениях.

– Ах да, и еще, – выставляет указательный палец, – Сергей очень хочет вернуть имущество, которое ему принадлежит. Это тоже имейте в виду, ладно? Советую вам не затягивать с этим вопросом.

– Решила меня шантажировать? – скрещиваю руки на груди. – Если я не перепишу на него имущество, то расскажешь моей дочери о том, что мы ее удочерили? – пытаюсь подловить ее.

– Это вы сказали, а не я, – смеется она. – Я всего лишь передаю вам информацию о том, что Сергей не будет долго ждать, поэтому вопрос с имуществом лучше решить как можно скорее.

Тяжело вздыхает, демонстрируя глубокое сожаление, и, опустив взгляд, мотает головой.

– Как бы ему самому не пришла в голову идея поговорить с Викой о ее появлении на свет. Пока что он даже не задумывается об этом, но вдруг? – пожимает плечами. – Вдруг он сам выдвинет вам такое условие: либо отдаете то, что ему принадлежит, либо семейная тайна перестанет быть тайной.

Поднимает на меня взгляд, полный сочувствия, и прикладывает руку к груди.

– Я понимаю, что вы не хотите, чтобы Вика об этом узнала, но если Сергей решит все рассказать ей? Пока что у него даже в мыслях нет шантажировать вас этим, но что, если кто-то подкинет ему эту идею? – намекает на себя. – А он возьмет и решит, что это единственный шанс вернуть имущество. Поэтому, – прищуривается она, – Сергею лучше не знать о наших с вами беседах. Мы же умные женщины, верно? – откидывается на спинку стула и вопросительно выгибает бровь. – Мы же можем уладить все вопросы без Сергея, не так ли?

Кира хочет, чтобы я не рассказывала Сереже о том, что она меня шантажирует Викой, потому что знает, что ей за это влетит от него. Желает, чтобы я молча переписала на него имущество?

– Не поймите меня неправильно, – протягивает она. – Я просто переживаю за Вику. У девочки скоро экзамены. Зачем ей сейчас узнавать такие новости от Сергея или от кого-то еще? – снова намекает на себя. – Пусть она спокойно доучивается в школе и поступает.

А ведь Сережа действительно может шантажировать меня Викой, если эта змея подкинет ему такую идею. Надо быть совсем отмороженным, конечно, но раз его не смутило заниматься любовью с этой дрянью на столе дочери, значит, от него можно ожидать чего угодно.

– Думаю, мы можем договориться, – делаю вид, что соглашаюсь на ее условие. – Только это будет чуть позже, – выпрямляюсь я. – Моя тетя, которая на данный момент является владельцем имущества, сегодня уезжает в Питер на операцию. Вернется примерно через три недели, и сразу поедет к нотариусу, чтобы оформить все необходимые документы.

– Замечательно! – победно улыбается она. – Ну а эти три недели мы с вами спокойно работаем, верно? Я же могу на это надеяться?

– Можешь, – киваю я, а сама мысленно точу ножи. – Конечно, можешь.

– Я рада, что мы друг друга поняли, – отрывается от спинки стула и снова берет тетрадь. – И кстати, я не против, что вы обращаетесь ко мне на «ты», – усмехается она, выводя в тетради оценку. – Хоть вы и не спросили моего разрешения.

– Ты тоже не спрашивала разрешения, когда отдавалась моему мужу в комнате моей дочери, – жалю ее взглядом.

– Давайте забудем все обиды, и каждый начнет жить своей жизнью, ладно? – закрывает тетрадь и смотрит на меня с язвительной улыбкой.

Глава 11. Я должна это сделать

Ольга

Со звонком отпускаю девятый «Г», и прошу одного ученика задержаться.

– Артем, ты не знаешь, почему сегодня снова нет Жени Скворцова?

– Болеет вроде, – пожимает плечами.

– Ты можешь позвонить ему и уточнить, как он себя чувствует? Он пропустил почти все консультации по русскому языку, а экзамен уже не за горами.

– Извините, у меня телефон разрядился.

– Ладно, иди, – вздыхаю я.

Меня настораживает, что ученик стал так часто пропускать школу. Женя идет на красный аттестат, и мне очень хочется, чтобы он его получил. Я не только за свой класс переживаю, а за всех учеников.

Классный руководитель девятого «Г» сейчас на больничном, и дети, видимо, расслабились, решив, что можно пропускать уроки. Позвоню-ка ей, узнаю насчет Скворцова.

– Людмила Вадимовна, добрый день! – выходя из школы, говорю в трубку, – Скворцов сегодня снова отсутствовал. Не знаете по какой причине?

– Добрый день, Ольга Алексеевна, – кашляет в трубку. – Сейчас попробую дозвониться до него или до родителей, у которых всегда телефон недоступен. На собрания не ходят, на сообщения в соцсетях тоже не отвечают. Такое чувство, что им нет никакого дела до учебы.

– Если не дозвонитесь, то скиньте мне его адрес. Думаю, пора наведаться к ним в гости. Женя регулярно пропускает уроки и консультации, есть риск, что он плохо подготовиться к экзаменам. Нужно что-то решать.

– Если вы сами сходите, то буду очень признательна. А не то у меня температура никак не спадает.

Через десять минут вхожу в квартиру, сажусь за кухонный стол, звоню тете, и рассказываю ей о сегодняшнем разговоре с Кирой.

– …В общем, если вдруг Сергей что-то спросит, то ты подтверди, что ложишься на операцию, договорились?

– Оль… – тяжело вздыхает она, – не нравится мне все это. Может, тебе лучше просто поговорить с Викой?

– Перед экзаменами? – округляю глаза. – Если есть возможность потянуть время, то я лучше воспользуюсь этим. Пусть спокойно готовится и сдает. Поговорю с ней чуть позже.

– А если эта мерзавка ей обо всем расскажет?

– Ей это невыгодно. Она же не хочет, чтобы Сереженька остался без квартиры, машины и дачи, поэтому пока что будет молчать. Не переживай, она ничего не скажет. Ты бы только видела, как у нее глаза загорелись после того как я сказала, что мы все перепишем на Сергея.

– Дело твое, конечно, но я бы прямо сейчас поговорила с Викой. Она у нас девочка умная, все поймет и никого не осудит. Зато тебя больше никто не посмеет шантажировать. Пошлешь этих двух к чертовой матери. А если еще хоть раз откроют свои поганые рты, то напишешь заявление в полицию за шантаж и угрозы.

***

Я до вечера думаю над словами тети.

Да, я переживаю за Викино будущее, понимаю, что сейчас не время сообщать такие новости, и еще я боюсь, что Вика отправится на поиски родной матери.

Этот страх не отпускает меня…

Я боюсь потерять ее.

Но с другой стороны, если эту новость донесет до нее кто-то другой, то будет еще хуже.

Наверное, тетя права. Лучше мне самой поговорить с дочерью. По крайней мере я сделаю это очень осторожно, и как можно мягче. Расскажу ей о том, как потеряла первого ребенка, как мечтала стать матерью, и как, увидев ее в доме малютки, сразу поняла, что хочу забрать ее и сделать самым счастливым ребенком на всем белом свете.

Сегодня она на дне рождении у своего молодого человека Димы, который учится в параллельном классе. Вот теперь они оба совершеннолетние. Вика тоже в начале мая отметили восемнадцать лет.

Они встречаются с десятого класса. Вместе делают уроки, вместе готовятся к экзаменам, и даже поступать собираются на один факультет.

Думаю, дочь сегодня придет поздно. Поэтому поговорю с ней завтра после школы.

Иду в магазин, прокручивая в голове слова, которые завтра скажу дочери, и, проходя мимо дома, в котором живет Женя Скворцов, понимаю, что за всеми этими мыслями я сегодня так и не сходила к нему.

Достаю из кармана мобильник, открываю сообщение от коллеги, еще раз смотрю на номер квартиры, затем подхожу к третьему подъезду и набираю на домофоне: «121».

Дверь открывают, даже не поинтересовавшись, кто пришел.

Поднимаюсь на четвертый этаж, подхожу к квартире, и замечаю, что дверь приоткрыта.

– Добрый вечер! – заглядываю внутрь – Можно?

– Проходите, проходите, – слышу доброжелательный голос.

Вхожу внутрь и вижу женщину, выходящую из комнаты с широченной улыбкой.

Она в упор смотрит на меня и резко меняется в лице.

– Что это значит? – оглядывает с головы до ног. – Да как ты смеешь? Да как у тебя совести хватило?!

– Простите, но я не понимаю, о чем вы…

– Не понимаешь? – уткнув руки в бока, надвигается на меня. Глаза злющие, губы сжаты в тонкую линию.

«Боже мой, что происходит?..»

Глава 12. Пора рассказать правду

Ольга

– Ольга Алексеевна, еще раз простите, – женщина прикладывает руку к груди, затем ставит на стол две чашки с ароматным чаем. – Я с этой работой так замоталась, что совсем уже мозги в кучу. Ой, – вздыхая, качает головой, и садится за стол, – мне так стыдно, вы даже не представляете.

– Все хорошо, не переживайте, – улыбаюсь я, а сама все еще пытаюсь отойти от шока.

Буквально пять минут назад мама Жени Скворцова меня чуть с лестницы не спустила.

Женщина приняла меня за подружку сына. До сих пор не могу в это поверить. А сколько всего я выслушала в свой адрес…

– Сколько ему, и сколько тебе?! – кричала она на всю прихожую. – Да ты ж ему в матери годишься! Женя меня предупредил, что его девушка чуть старше, но я никак не ожидала, что НАСТОЛЬКО! Тебе что, взрослые мужики надоели?! На подростков перешла? Так и знай, я его к тебе даже близко не подпущу! На пушечный выстрел не подойдешь! Сейчас ты разворачиваешься, выходишь вон из нашей квартиры, и исчезаешь из его жизни! Все поняла?

– Я пришла поговорить о его успеваемости, – ответила я, и протянула руку. – Ольга Алексеевна, учитель русского языка и литературы.

Женщина округлила глаза до пятирублевых монет, и чуть не осела на пол.

– Боже мой… – протянула, в шоке глядя на меня. – Что ж вы сразу-то не сказали?

– Да как-то не успела, – усмехнулась я.

Без конца извиняясь, она проводила меня на кухню, и рассказала о том, что сегодня Женя собирается познакомить ее со своей подругой. Девушка должна прийти с минуты на минуту, а сам он убежал в магазин за тортом.