Мина Миядзима: Нарусэ собирается захватить мир

Mina Miyajima

Naruse Wa Tenka Wo Tori Ni Iku

© Mina Miyajima 2023

© Н. Румак, перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Спасибо, универмаг «Сэйбу-Оцу»

– Симадзаки, я собираюсь посвятить это лето «Сэйбу».

В последний день перед каникулами, тридцать первого июля, когда мы после уроков направлялись домой, Нарусэ опять выдала нечто странное. Она всегда такая. Можете не сомневаться в моих словах: ведь бо́льшая часть четырнадцатилетней жизни Акари Нарусэ^[1] прошла у меня перед глазами.

Я – Миюки Симадзаки, простая смертная, с рождения живу в том же доме, что и Нарусэ. Еще в частном детском саду «Акэби» моя подруга резко отличалась от других детей. Она бегала быстрее всех, прекрасно рисовала и пела, правильно писала буквы обеих азбук^[2]. Ее хвалили все: «Какая Акари молодчина!» Сама же она этим не кичилась, относилась к похвалам спокойно. А я гордилась тем, что живу с ней в одном доме.

Но чем старше мы становились, тем в большей изоляции Нарусэ оказывалась. Она могла сделать что угодно в одиночку, поэтому ни с кем не сближалась в школе. Это получалось не специально, однако окружающим она казалась неприятной.

К пятому классу девочки стали явно игнорировать Нарусэ. Я не защищала ее, боясь за собственное положение.

Как-то раз я столкнулась с Нарусэ у входа в наш дом. Она несла что-то тяжелое. Было неловко делать вид, что я ее не заметила, поэтому я спросила:

– Куда ты идешь?

– Симадзаки, я собираюсь оттачивать мастерство выдувания мыльных пузырей, – ответила Нарусэ.

Через несколько дней она появилась в местной вечерней программе «Широкий обзор». Гениальная выдувательница пузырей – Акари Нарусэ – запускала мыльные пузыри размером с собак, которых часто держат богачи, и объясняла ведущему – местной знаменитости, – что «очень важен процент содержания крахмала».

На следующий день в школе некоторые одноклассницы собрались вокруг нее. После уроков открылись курсы мыльных пузырей, где лектором выступала Нарусэ.

Сейчас, когда мы перешли уже в восьмой класс, она все так же шагала по жизни, как ей удобно, не обращая внимания на других. Теперь мы учились в разных классах, поэтому я не знаю, что там у них ежедневно происходило, однако в открытую над ней вроде не издевались. Она говорила, что активно занимается в кружке легкой атлетики.

Пользуясь тем, что живу с Нарусэ в одном доме, я вместе с ней хожу из школы.

– В смысле – посвятить лето «Сэйбу»?

– Буду каждый день туда ходить.

Я понимаю, что именно она недоговаривает. Единственный универмаг в городе Оцу, где мы живем, – филиал большой торговой сети «Сэйбу» – закроется через месяц, тридцать первого августа. Здание снесут, а на его месте построят жилой дом. Понятно, что у местных жителей болит душа при мысли о том, что закроется последняя страница сорокачетырехлетней истории.

Я тоже с самого детства часто ходила туда. Там были продуктовый «Пэнтри», магазин «Мудзи», где продавали одежду, косметику и всякую всячину, «Лофт» с разной мелочовкой, книжный «Футаба», и, в отличие от обычных универмагов в Киото, он больше походил на торговый центр для ежедневных покупок. От нашего дома до него было всего пять минут пешком, и нам уже в начальной школе разрешали ходить туда одним.

Оба родителя Нарусэ были из этой же префектуры, Сига, и, судя по всему, питали добрые чувства к «Сэйбу-Оцу». Ее мама родилась как раз в тот год, когда магазин открылся, и часто ездила туда из дома в городе Хиконэ. Она рассказывала, что решающим пунктом при покупке квартиры оказалось то, что универмаг был совсем рядом.

Мои же родители были приезжими. Они не испытывали присущих местным жителям теплых чувств к «Сэйбу», к сети супермаркетов «Хэйвадо» или к уроженцу Хиконэ – музыканту и певцу Таканори Нисикаве. Мама, которая приехала сюда из Иокогамы, смотрела на Сигу свысока и со своим восточным акцентом заявляла: «Если “Сэйбу” исчезнет, вообще ничего не останется». Торговый молл «Oh! Me» она вообще, кажется, за магазин не считала.

– В августе будут проводить прямые эфиры «Широкого обзора» из «Сэйбу-Оцу». Каждый день, так что ты проверяй канал.

«Широкий обзор» – единственная в Сиге местная программа, вещающая на всю префектуру, ее передают по «Бива-ТВ» с 17:55 до 18:45. Конечно, не каждый день – по субботам, воскресеньям и праздникам передач нет, но в месяц выходит примерно двадцать выпусков.

– Ну ладно. А ты разве не будешь записывать?

– Не могу тратить жесткий диск на такое.

Я бы сказала, что именно на это и надо тратить жесткий диск, но откуда мне знать ее критерии.

– Не факт, что я смогу смотреть программу каждый день.

– Тогда включай, когда сможешь. Не забудь!

Я обязательная, так что, зайдя в квартиру, тут же поставила в программе оповещение на понедельничный выпуск, чтобы не пропустить. Смотреть на Нарусэ – мой долг!

Она всегда делает масштабные заявления. В сочинении о мечте для выпускного альбома в начальной школе она написала, что собирается жить до двухсот лет. Все решили, что она хочет воспользоваться какими-нибудь средствами вроде заморозки или модификации организма, но она объяснила, что будет жить до двухсот лет обычной бабушкой.

Я, основываясь на том, что в Книге рекордов Гиннесса зафиксирован долгожитель в возрасте ста двадцати двух лет, попыталась донести до нее, что до двухсот дожить будет сложновато. На это она спокойно ответила:

– Вы все, включая тебя, к тому времени уже умрете, так что удостовериться будет некому.

Мне было жаль, что я не смогу до конца быть свидетелем истории жизни Нарусэ, но в то же время я поклялась, что по возможности буду рядом с ней.

Недавно она заявила, что получит максимальные пятьсот баллов за семестровые экзамены. Ее результат оказался четыреста девяносто баллов, но она не расстроилась, хоть и не достигла цели. По ее словам, если из ста заявленных великих дел человек выполнит хотя бы одно, все уже будут считать его молодцом. Вот поэтому она была убеждена, что важно постоянно говорить о своих целях, закладывая основы будущего. Я спросила ее, чем это отличается от обычного хвастовства, а она подумала немного и признала:

– Ничем.

Третьего августа, в первый день трансляций, я, не дожидаясь установленного оповещения, за пять минут до начала программы уже ждала на диване перед включенным телевизором.

После пятого класса я не смотрела «Широкий обзор» с таким вниманием. Это не самая интересная программа. Когда показывали гениальную выдувальщицу мыльных пузырей, школа, видимо, тоже принимала участие в создании передачи, поэтому, перед тем как отпустить нас по домам, учитель сказал:

– Сегодня вечером Акари Нарусэ будет выступать в программе «Широкий обзор» по «Бива-ТВ».

Я, правда, думала, что все равно никто, кроме меня, смотреть это не будет, так что реакция одноклассников на следующий день меня удивила.

В 17:55 на экране появилась заставка «Широкого обзора» и зазвучал простенький мотив вступления. После титров с благодарностями спонсорам сразу же началась прямая трансляция из «Сэйбу-Оцу». Покупатели с естественным видом ходили вокруг, и только Нарусэ стояла так, чтобы попасть в камеру. Черные волосы до плеч, нетканая маска, черная форменная юбка и белые гольфы – если бы только это, она сошла бы за обычную школьницу. Однако она почему-то была в футболке бейсболистов. Поскольку на груди у нее был логотип «Лайонз», то, учитывая место проведения программы, можно было предположить, что это форма принадлежащей холдингу «Сэйбу Лайонз». Я ни разу раньше не слышала, что она увлекается бейсболом. В каждой руке у нее было по миниатюрной пластиковой бите – какие-то сувениры для болельщиков.

На электронном табло перед магазином было написано: «До закрытия 29 дней». Диктор сказал:

– Здесь идет обратный отсчет до закрытия универмага.

Нарусэ стояла рядом с ним, прямо на линии съемки. Тот, видимо, посчитал ее странной, прошел мимо и протянул микрофон выходившей из магазина тетеньке с бумажным пакетом, украшенным фирменными синими и зелеными кружочками. Тетенька сказала банальное:

– Я столько раз сюда приходила – грустно, конечно.

Но такой комментарий на сто процентов отвечал ожиданиям программы.

– На этом наша прямая трансляция закончена, – сказал диктор, и камера переключилась на студию.

Я включила планшет и полезла в «Твиттер»^[3], чтобы посмотреть, не упоминает ли там кто-нибудь Нарусэ. Поискала по словам «Широкий обзор», «Бива-ТВ», «Сэйбу», «Лайонз», но никаких твитов на эту тему не нашла.

Я досмотрела передачу до конца. Показали рекламу лотереи «Богиня счастья» («Покупайте билеты большого летнего розыгрыша!»), просветительский ролик от местного стоматологического сообщества («Давайте беречь свои зубы!»), сообщение о вновь открывшемся в Нагахаме магазине бэнто навынос и напоследок зачитали письма от зрителей, но про универмаг «Сэйбу-Оцу» больше ничего не было.

После того как программа закончилась, ко мне зашла Нарусэ. Я пожалела, что не записала для нее передачу, впрочем, она могла посчитать это невежливым: ведь она сама сказала, что нельзя тратить на это память жесткого диска.

– Ты посмотрела?

– Тебя было отлично видно! Это форма «Лайонз»?

– Да. – И она вынула форму из рюкзака, чтобы показать мне.

На спине был написан номер один и фамилия КУРИЯМА. Нарусэ явно просто купила футболку через интернет и понятия не имела, кто такой Курияма. Просто решила, что, судя по номеру, это важный игрок.

Я откровенно высказала свое мнение:

– Выглядела ты довольно странно, но бросалась в глаза, это уж точно.

– Вот и отлично.

Она была довольна.

Четвертого августа я снова сидела на диване в гостиной, включив «Широкий обзор». Вместе со мной передачу смотрела мама: она работала администратором в стоматологической клинике неподалеку и сегодня как раз была свободна от дежурства. Когда на экране появилась Нарусэ, мама громко расхохоталась:

– Самая что ни на есть подозрительная личность!

Мама тоже наблюдает за Нарусэ с тех пор, как та была маленькой. При мне она не говорит ничего плохого про мою подружку, но явно считает ее странноватой. В последнее время стала даже восхищаться ей: «Вот Акари дает!»

– Она сказала, что будет ходить туда каждый день до самого закрытия.

– А что плохого? Сходи с ней, Миюки, тоже на телевидение попадешь.

Я не ожидала такого предложения.

– Но у меня даже нет формы…

– Это ведь необязательно?

Я сказала, что не хочу, потому что буду смущаться, и тогда мама дала мне свои солнцезащитные очки.

Пятого августа я отправилась в универмаг. Нарусэ уже была наготове, в форме. Заметив меня, она подняла руку в приветствии, как делают дяденьки средних лет – бейсбольные фанаты. Соблюдая социальную дистанцию, я встала метрах в двух от нее, чтобы между нами оказались табло с обратным отсчетом и схема магазина.

Когда я надела солнцезащитные очки, Нарусэ обрадованно заявила:

– Ты совсем как Дзюн Миура!^[4]

Не знаю, кто это. Я постаралась одеться под стать подруге: в простую футболку и джинсы.

Наблюдать за съемками прямого эфира оказалось интересно. В телевизоре женщина-диктор говорила высоким звонким голосом, однако здесь ее слова звучали неожиданно тихо. Каждый раз, когда она двигалась, оператор перемещался вслед за ней. Дикторша подошла с микрофоном к молодой маме с коляской. На коляске висел пакет из магазина товаров для новорожденных. Наверняка женщина сказала что-то вроде: «Когда универмаг закроют, будет неудобно».

Когда освещение для съемки погасло, Нарусэ быстро сняла форму и спрятала ее в рюкзак.

– Я записывала, пойдем посмотрим.