Глава 8. Дина

До клиники мы ехали молча. Спереди водитель, рядом с ним Дмитрий и мы с сыном сзади, разделенные массивной частью. Машина оказалась четырехместной и весьма комфортной. Я в таких никогда не ездила.

Сын же рассматривал картинки на коробке конструктора и охал. Судя по всему, подарок он оценил, но как любой эстет, хотя я знала, это не совсем характерно для детей, смаковал каждую деталь.

Дома, я догадывалась, он методично все еще раз осмотрит, повертит, а потом торжественно вручит мне коробку и попросит открыть. А дальше увлечется сборкой, привлекая меня время от времени.

Когда дело было сделано, я еще раз попросила его не открывать, надеясь на его терпение. Но только зря переживала. Димка крутил головой во все стороны с открытым ртом, показывая пальчиком то на потолок со звездочками, то на телевизоры спереди.

Как по волшебству на его мониторе включился популярный мультик про трактор, и сын радостно засмеялся и захлопал в ладоши. Не смогла сдержать улыбки и я, да только…

Уже в следующую секунду я наткнулась на холодный и внимательный взгляд черных глаз Кольчугина. Он словно пытался меня им препарировать, а я кусала губы от нервозности.

Вот, вроде бы, он и шантажировал меня, а вроде бы, поступал как настоящий рыцарь. Как его понять? Мягко стелет, чтобы потом жестко спать?

Разорвала зрительный контакт, отвлекшись на ребенка, и как раз в этот момент машина остановилась. Не успела даже сориентироваться, как Дмитрий открыл мне дверь и подал руку. Как галантно.

Тем не менее оказалось не лишним, так как мне, правда, было сложно передвигаться и вставать из-за ограничений в движении. А еще он добавил:

– Я возьму мальчика и пойду с вами.

Собралась уже сама идти к сыну и просто взять его, как снова этот проклятый взгляд и будто мысленный посыл. Не спорь! Меня словно поймали в силки и посадили, если не в золотую клетку, то на золотой поводок.

Кивнула. Сил на разговоры и споры с ним действительно уже не было. Кроме того, где-то внутри начинал нарастать гул. Голова болела. Очевидно, обезболивающие начинали меня отпускать, но почему так быстро?

На стойке регистрации нас встретили как родных людей и сразу же окружили меня заботой. Сначала врач, затем сказали идти на рентген, и в это время рядом все время был сын. Правда, на руках у Дмитрия.

Смотрелись они, безусловно, шикарно, но мне от этой картины становилось дурно. Мороз по коже. Слишком близко, слишком откровенно похожи их взгляды.

– Мы можем пока осмотреть вашего малыша, он не пострадал в аварии?

Я уже собиралась отказаться, как снова подверглась препарации взглядом и спокойному:

– Здесь замечательные врачи, мне кажется, не стоит упускать такую возможность. Тем более, вы сможете потом использовать заключение, чтобы не посещать лишний раз поликлинику.

Все-то у него ладно складывалось, все-то у него срасталось так ровно, как будто разыграно по нотам. А я не могла отделаться от ощущения, что попала в ловушку.

– Хорошо, но только в моем присутствии.

– Конечно, Дина, вы же его мать, – все так же холодно и спокойно сказал он.

Ну, узнать мое имя, когда я отдавала паспорт для регистрации, не сложно, но все равно… Фамилия у меня с родственниками разная. По идее он не должен был никак связать меня с той ситуацией. Не мог же?

Мы отправились на рентген, а потом мне осмотрели голову. Хотели загнать на МРТ, но я так взглянула на врача, что он с улыбкой развел руки и ответил:

– Вас сказали провести по полной со всеми анализами, но тут я, пожалуй, соглашусь с вами, что это лишнее. Совсем скоро будут готовы результаты. Обезболивающее действует?

– Да, спасибо, мне гораздо легче.

Я уже знала, что правая рука у меня сломана, не сильно, и вроде сам перелом не сложный, но минимум две недели носить аккуратный и легкий гипс. Лангеткой обойтись не удалось.

Дальше, пока я ждала приема у невролога, мы пошли с сыном в потрясающе яркий кабинет, где к нему по очереди в игровой форме подходили специалисты. Когда в конце мы получили заключение, что мальчик абсолютно здоров и развивается по всем нормам, то я выдохнула.

Не знаю почему, но с вызовом посмотрела на Кольчугина. Словно пыталась доказать ему, что я хорошая мать и эту проверку прошла. Глупость какая!

Жаль, с моим здоровьем дела обстояли гораздо хуже. Самый последний врач, глядя на заключение коллег, неутешительно произнес:

– Перелом правой руки, двух ребер, многочисленные ушибы и сотрясение головного мозга. Временная нетрудоспособность минимум на месяц, строгий постельный режим без лишних движений и, конечно же, хорошее питание и уход. Иначе последствия могут быть плачевными.

– Я все обеспечу, – спокойно и строго произнес Дмитрий, а я ощутила, как на моей шее защелкивается ошейник.

Глава 9. Дина

– Мы можем поехать к себе домой… – осторожно начала я, когда мы сели в машину.

С какой стати он даже не стал рассматривать вариант, чтобы мы проживали дома? Я запуталась и совершенно растерялась.

Как только мы вышли из кабинета врача, то Дмитрий сразу же заявил, что мы с сыном поедем к нему. Потом подумал и добавил, что на время лечения.

Я даже возмутиться не успела, как он велел мне составить список для того, чтобы его человек собрал все необходимое у нас дома. Совсем сдурел? Мне так и хотелось покрутить у виска.

Спорить и ругаться в коридоре было слишком, но я все же попробовала. Заявила, что никуда с незнакомым мне человеком не поеду. На что получила протянутую для рукопожатия руку со словами:

– Дмитрий Кольчугин, генеральный директор промышленного холдинга «Строй Металл», холост, без вредных привычек, но сдается мне, вы и так все это знаете.

Вспыхнула как маковый цвет и, к сожалению, отвела глаза. Отрицать то, что он подловил меня на очевидном, было бесполезно и унизительно. Поэтому я лишь пролепетала:

– Вас в городе многие знают. Читала в прессе о ваших… Достижениях.

Хотела сказать по-другому, да он это и без меня понял. Как будто невысказанный упрек повис в воздухе. Упрек в сторону его бесконечных любовных похождений и странного для меня образа жизни.

– Значит, мы почти что родственники.

Сказано было зловеще, и мне показалось, или в его словах звучал скрытый подтекст? Думаю, когда кажется, креститься надо. И рука сама чуть не потянулась к знакомому жесту.

– Мы будем жить дома.

– Совершенно верно, у меня. Вы же мать-одиночка? Тогда, думаю, не станете отрицать, что при таких травмах следить за маленьким ребенком вам попросту невозможно. Вы хотите организовать ему мать-инвалида? Да и…

Он не стал продолжать, но почему-то мне показалось, что он хотел добавить про то, что только полный идиот будет отказываться от такой маны небесной как его предложение.

Никто в здравом уме бы и не отказался, но предлагалось все именно мне, и я не могла сказать, что просто так. Это даже не сыр в мышеловке, это наживка, что я должна была заглотить, а если я не стану, то в меня ее запихают, пока не окажусь на крючке!

– Вернетесь домой, как только станет лучше, и врач, что осмотрит вас, разрешит больше активности. Я слышал, сотрясения и ребра в вашем возрасте заживают достаточно быстро.

Он и возраст еще успел мой посмотреть. Тут пришлось напрячься, так как прописка у меня была все еще деревенская. А адрес ему наверняка был знаком.

Надеюсь, он не копался в моих данных? Слишком все складно получалось с его слов. Ну, просто какой-то Дед Мороз в костюме.

В любом случае воззвать к его разуму я не смогла, и нас повезли в его дом. Моя последняя просьба просто была проигнорирована.

Димка же, не выдержав впечатлений, уснул прямо в детском кресле, смешно сопя. Мой малыш, как же мне тебя защитить от всего на свете? Вопрос в моей голове пока так и остался без ответа.

Тяжелое молчание снова повисло пеленой. Оно как марево распространялось по салону. То ли это напряжение сегодняшнего дня, то ли уколы обезболивающих, что в меня вкололи, но сама не заметила, как уснула.

Тело расслабилось и непроизвольно выдало реакции, причем самые примитивные. И вот передо мной стоит Дмитрий. Только смотрит он далеко не тем холодным взглядом.

Напротив, он словно обжигает, заставляет меня всю трепетать и отводить глаза. Опускать взор в пол. На нем костюм, но пиджака нет, а рубашка на груди расстегнута, а рукава подвернуты.

Я заметила в просвете его тело, словно вылитое из мрамора. Нервно сглотнула. Он все ближе и ближе ко мне, и вот он поднимает пальцем мой подбородок, заставляя смотреть прямо на себя.

То, что я испытываю это, неправильно, ненормально. По сути, он незнакомый мне человек и то, что я прошла с ним тогда, познав во всех библейских смыслах, ничего не значит.

Не значило. Но тогда почему внутри такое предвкушение и трепет? Почему его голос кажется каким-то глухим, далеким, а сознание ускользает снова и снова?

– Дина… Дина…

Я распахнула глаза, встречаясь с его черными зрачками. Дмитрий уже держал на руках все еще спящего малыша и подавал мне руку. Он тихо сказал: