Но самое ошеломительное произошло после уроков, когда она незамеченным призраком выскользнула из класса. И хотя Ленка добивалась этой неприметности, было всё равно грустно. Никто не разгадал её маскарад, не подошёл знакомиться, разглядев её начитанную и всячески разносторонне развитую и интересную личность.

Ленка брела по дорожке, обходя лужи, и размышляла об одежде. Школьная форма – прикид, конечно, отпадный, но долго носить его будет скучно. Неожиданно кто-то больно ткнул её в спину, и Ленка, запнувшись, самоварной куклой уселась в самый центр огромной лужи.

Первые секунды она изумлённо таращилась на грязную воду, не веря своим глазам, а потом подняла голову. Ветров стоял у кромки воды в позе супермена и выглядел очень довольным.

– Понравилось? – истерично крикнул он. – Да?

– Дурак, – только и нашла что сказать Ленка, уныло обозревая испачканное платье.

– Дура мокрая, – мстительно зашипел Ветров, – так тебе и надо.

– Ага, – почти радостно кивнула Ленка. – Разуй глаза, Ветров. Если бы не мой рюкзак, дружки Алекса тебя бы так измочалили, что мало не показалось. И вот она, благодарность за спасение твоей шкурки.

– Ты? – растерянно выдохнул козлик, заливаясь румянцем. – Я не…

– Да помолчи уже.

Ветров жалобно заскулил, пунцовея ещё больше.

– Я это…

На него было жалко смотреть, и Ленка решила не добивать его, глотая рвущиеся с языка колкости.

– Лёха, иди домой.

Рядом возник сероглазый и подтолкнул Ветрова плечом.

– Я не думал… – проблеял козлик и бочком попятился.

– Потом поговорим, – вздохнул Олег. – Всё, давай.

Ветров понурился ещё сильнее, старательно избегая взглядом Ленку. Хотел было что-то сказать, но только махнул рукой и поплёлся прочь.

– Так и будешь там сидеть?

– Хочу и сижу, – огрызнулась Ленка.

– Давай руку, – Олег протянул ей ладонь. – Не ушиблась?

Она намеренно протянула ту, что опиралась о дно лужи, перепачканную и мокрую. Но он не обратил на это внимания и рывком поднял Ленку из воды.

– Мокрая курица, – с удовольствием подвела итог Ленка, разглядывая промокший подол, разбитую коленку и неприлично хлюпающие кеды.

– Давай зайдём ко мне, – предложил сероглазый. – Я тут недалеко живу.

– Да? – неопределённо выдохнула Ленка, многозначительно приподняв бровь.

– То есть я хотел сказать, – он неожиданно покраснел, – у меня три сестры есть, подберём тебе что-нибудь, чтобы до дома дойти. Хочешь?

– Ладно, – милостиво согласилась Ленка.

Идти пришлось действительно недалеко. За углом школы торчала аккуратненькая десятиэтажка с голубыми балконами. Олег, легко взбежав на единственное крылечко, галантно распахнул перед ней дверь, исполосованную бумажными шрамами от сорванных объявлений. Подниматься на лифте не пришлось, квартира оказалась на первом этаже.

Едва открылась дверь, на Ленку накатил сногсшибательно сладкий запах оладий. Она жадно принюхалась. Домашняя еда в их маленькой семье была редкостью. Мать, как и положено бизнесвумен, совершенно не умела готовить.

– Олеженька! – В прихожую выглянула полная миловидная женщина в простеньком халатике и солнечном подсолнуховом фартуке. – Ой, кто это у нас? Случилось что?

– Мам, это Лена. Она…

– Я упала в лужу. Оступилась, – скромно потупилась Ленка, стараясь уместиться на крохотном коврике, чтобы не испачкать пол.

– Юля! – крикнула мать Олега. – Помоги девочке.

На её зов из соседней комнаты выплыла тощая девица с книжкой в руках и с энтузиазмом поволокла Ленку в ванную, где с нее была благополучно содрана мокрая форма, кеды, отмыты и продезинфицированы ободранные конечности.

Потом возник ворох разноцветных одёжек, и Юлька с пылом засидевшегося без дела дизайнера принялась декорировать Ленкину фигуру. В итоге, чуть не переругавшись, они остановились на коротеньком платье в мелкий ядовито-синий горошек, от которого рябило в глазах. Из обувок подошла только пара разношенных сандалий, из всего остального её маленькие ступни благополучно вываливались.

Ленка протопала на кухню и картинно замерла на пороге, выставляя заляпанную зелёнкой коленку. Сероглазый чуть не подавился оладушкой, но, закаменев лицом, всё же удержался от смеха. Просто восхитительная выдержка.

– Садись, доченька, – улыбнулась ей мать Олега. – Покушай.

– Спасибо, – Ленка чуть не прослезилась от такой доброты и плюхнулась на стул.

Оладьи были обалденными. И Ленка, потеряв контроль, объелась. Тащась домой, с трудом избавившись от набивавшегося в провожатые Олега, она вяло размышляла о том, что день, собственно, удался. Если не считать того, что её посадили в лужу.

Глава 2
Растущие организмы

Дома Ленка долго и задумчиво стирала школьную форму. Процесс почему-то увлёк её, и она снова и снова мылила тяжёлый шерстяной подол, звонко шлёпая им о край ванны. Мысли в такт шлепкам бежали, крутясь по кругу: удар, лужа, его ладонь, оладушки и снова лужа… Словно в мозгах наступил непонятный ступор: вроде о чем-то думаешь, но в то же время понимаешь, что ничего не соображаешь.

Это состояние затягивало, и Ленка бездумно тёрла многострадальную форму, заворожённая чередой закольцованных образов. Надо было соскочить с этой затянувшейся карусели, но во всём этом была такая притягательная отключённость, что всплывать на поверхность бытия совершенно не хотелось.

Платье, неожиданно мотнув рукавом, плеснуло в лицо водой. Ленка очнулась и с удивлением уставилась на форму. Мокрый комок укоризненно вывалился из рук, спасаясь от приступа непредвиденного усердия. Первым желанием было выбросить его, но план по вживанию в социум требовал наличия этого одёжного чудища. И она, торопливо встряхнув, забросила платье на одинокую провисшую верёвку над ванной. Форма тут же зазвенела капелью, и Ленка непонятно почему приободрилась. В конце-то концов она, наверно, не так уж и плохо смотрелась в луже.

Кеды, уже слегка подсохшие, принарядились сочными коричневыми разводами, что придало им очень креативный налёт небрежности. Подошва, вопреки ожиданиям, даже и не думала отпадать, держалась крепко, хотя Ленка старалась как могла, проверяя её на прочность. Любовно расправив шнурки, она пристроила кеды под полотенцесушителем.

Подаренное Юлькой платье отправилось в шкаф, дабы не вызывать лишних вопросов у матери, а Ленка переоделась в домашний халат, достаточно длинный, чтобы прикрыть ободранное колено, и достаточно заношенный, чтобы не выглядеть чересчур представительно.

Планшет радостно блеснул иконками, стоило только прикоснуться, и Ленка задумалась, не слишком ли она увлеклась образом сироты казанской, чтобы терпеть разлуку с крайне необходимым в жизни гаджетом ещё и во время уроков. Но с другой стороны, креативный образ всё равно долго не продержится, а значит, пару месяцев можно потерпеть.

Она зашла «ВКонтакте», посмотрела новости от своих питерских одноклассников. Школа, в которой она проучилась шесть лет, так и осталась для неё родной. Другие были временными и не настоящими. Рано или поздно матери надоест развивать сеть филиалов, и они вернутся в Питер. Обязательно вернутся.

Верка с Лёшкой в очередной раз рассорились. Ленка оставила ободряющие комментарии каждому. Серёга запостил очередную порцию городских фот, от которых Ленка чуть не расплакалась. Она жутко скучала по Питеру. Даже дворики-колодцы казались ей теперь верхом уютности и защищённости.

Неожиданно запиликал домофон. Ленка озадаченно посмотрела на часы. Для матери было рановато, а знакомых мало того что здесь ещё не завелось, так вроде бы и не ожидалось. Она сунула планшет в стол и пошла в прихожую.

– Здравствуйте, – пропищал из домофонной трубки детский голосок. – Нам нужна Елена Савина. Мы из школы.

– А зачем она вам? – вяло поинтересовалась Ленка, не желая ни с кем общаться, особенно из школы.

– У нас к ней важное дело.

– Очень сомневаюсь.

Где-то там, по ту сторону, зашептались.

– Пустите нас, пожалуйста, нам очень-очень нужно, – убедительно попросил тот же голосок.

Ленка навскидку придумала штук десять причин, по которым её могли бы побеспокоить незнакомые личности из школы, но ни одна из них не показалась ей убедительной.

– А вы – это кто?

– Мы совет третьего «Б» класса.

– И много вас там?

– Трое.

Беглый анализ ситуации ничего не дал, но зато спровоцировал острый приступ любопытства, требующий освещения всех подробностей неожиданного визита.

– Ладно, проходите. Восьмой этаж, – Ленка вдавила кнопку на домофонной трубке, бормоча себе, что любопытство сгубило кошку.

Их действительно было трое, две девочки и мальчик. Одетые как на парад – белый верх, тёмный низ, они высыпались из лифта и, лучезарно сияя, словно в ожидании чуда, уставились на неё.

– Здрасте, – звонко за всех поздоровался мальчик, заливаясь румянцем, от чего щедрая горсть веснушек на щеках сразу поблекла. – Ты Елена Савина?

У Ленки возникло острое желание немедленно их прогнать. От таких культурно-опрятных деток только беды ждать. Но это было негостеприимно, как говорила мама, а потому Ленка предпочла совершить положенный ритуал и тактично избавиться от свалившихся на голову детишек.

– Она самая. Проходите.

Дети разулись, аккуратно выстроили в ряд у порога обувь, сняли ранцы и, гуськом прошлёпав в гостиную, тесно расселись, как воробышки, на край дивана.

– И что вам надо, бандерлоги? – Ленка пристроилась на подлокотнике кресла, смутно подозревая, что ничего хорошего от незваной делегации ждать не приходится.

– Меня зовут Маша, – важно сказала девочка, что сидела посерединке. У неё были огромные белые банты на тонких косичках, которые она постоянно поправляла. – Её Оксана, а его Стёпа. Мы из третьего «Б». И мы совет класса.

– Рада за вас, – царственно произнесла Ленка, наверчивая на палец прядь волос.

– Мы по поводу шефства над нашим классом, – продолжила Маша и ткнула локтём Степу.

Мальчик вздрогнул, взбодрённый такой передачей эстафеты, и громко выпалил:

– Мы хотим, чтобы ты взяла над нашим классом шефство.

– О как, – впечатлилась Ленка. – А вы ничего не перепутали? С этим вопросом вам нужно обратиться к старосте. Кстати, я даже не знаю, кто у нас староста.

– Мы уже были у вашей старосты, – со вздохом пояснила Оксана. Бантиков у неё не было, но зато полголовы, видимо укрощая кудри, было искусно украшено заколками с радужными стрекозками, которые вразнобой помахивали крылышками. – В этом году нам назначили одного мальчика, но только он к нам не приходит.

– Сочувствую, – твёрдо сказала Ленка, старательно выражая полную незаинтересованность. – Но ничем помочь не могу.

Детки в замешательстве переглянулись.

– Шефство – это очень нужная вещь, – неуверенно сказал Стёпа.

– Очень, – кивнула Маша и скороговоркой процитировала: – Помощь младшим школьникам повышает самооценку, а также укрепляет авторитет и чувство ответственности.

– Так, бандерлоги, внесём ясность. Шефство в мои планы не входит, – отрезала Ленка.

– Но мы уже проголосовали за тебя, – Маша поджала губы и стиснула в кулаке бант. – Весь класс.

Ленка чуть с подлокотника не свалилась.

– Слушайте, бандерлоги, вы же меня не знаете. Я только сегодня в вашей школе появилась. Откуда столько чувств в адрес моей скромной персоны?

– А никто больше не хочет, – выдохнул Стёпа и тут же получил локтем в бок от рассерженной соседки.

– Это почему же? – насторожилась Ленка. – Есть причина?

Мелкота понурилась, принялась изучать соринки на полу, старательно делая вид, что вопрос чисто риторический. Ленка выразительно покашляла. Тяжело вздохнув, Маша поправила бантики и сказала:

– Нет. Мы хорошие, воспитанные и послушные. У нас самый дружный класс в школе. Правда, ребята?

Оксана и Стёпа одновременно и с большим воодушевлением кивнули.