– Не одной тебе плохо, Алейдис. Но я знала, на что иду. Я сама дала согласие. Так что же теперь? К тому же… Наверное, я всегда понимала, что моя судьба предопределена с рождения, как ни рыпайся. Просто я решила жить здесь и сейчас, вот и все.

Веела взяла меня за обе руки.

– Ну а ты? С тех пор, как ты узнала, что одаренная, разве не поняла, что выбора у тебя нет? Мы не свободны. Ни ты, ни я!

Я тяжело дышала, но молчала, признавая ее правоту. Проклятье. Проклятье!

– После замужества мы станем сестрами.

– Я даже думать об этом не желаю! Об этом гребаном замужестве! О гребаном принце! О гребаном Импе…

– Тш-ш-ш!

Веела приложила мне палец к губам.

– У стен тоже есть уши.

Дни снова сменили друг друга, и вот я опять стою у приоткрытых ворот Академии, жду гонца от князя. Всадник на коне появился у кромки леса. Он ехал неторопливо, а не мчался во весь опор, как обычно. Но чем ближе он подъезжал, тем чаще колотилось сердце.

На плечах всадника лежала тяжелая меховая накидка, а черный скакун под седлом говорил о породе и выучке, он сильно отличался от крепких невысоких лошадок, на которых разъезжали гонцы.

За несколько десятков метров я разглядела и лицо всадника.

– Соскучилась? – усмехнулся князь Лэггер, спешиваясь и передавая поводья подбежавшему конюху. – Встречаешь как родного отца.

Я с трудом удержалась, чтобы не скрипнуть зубами. Да пошел ты! Именно так и поступают отцы: травят ядом, чтобы посадить на короткий поводок.

Князь протянул мне флакон с противоядием.

– Пей и пойдем. Настало время немного взбаламутить это стоячее болото!

– Вы о чем?

– Скоро все узнаешь!

Глава 6

Сегодня особенно тяжело было выносить лекцию мейстера Шоаха, негромкий голос преподавателя, шуршание листов, которые он перекладывал с места на место. Я бы отнесла лекции по истории к особо изощренным пыткам и наказывала бы проштрафившихся кадетов вместо карцера дополнительными часами занятий.

Я вся изъерзалась на месте. Начинала писать и бросала.

«Скоро!» – это слово горело огненными буквами перед моими глазами.

Зная любовь князя к безжалостным играм, я не сомневалась, что он приготовил для себя отменное развлечение. И к тому же куда-то запропастилась Веела: после завтрака она собиралась забрать из комнаты сумку с учебниками, но в аудитории так и не появилась.

Впрочем, ни я, ни Ронан, который сидел как на иголках, не сомневались, что Вель вызвал отец.

– Чего он от нее хочет? – в десятый раз за полчаса спросил Рон, чем снова приковал к себе недовольный взгляд преподавателя.

Ронан очень старался говорить тихо, но его гулкий голос просто не приспособлен для шепота. В такие секунды я вздыхала о счастливых деньках, когда Рон держал рот на замке, чтобы не подпалить Академию.

– Я не знаю, Рон, – терпеливо ответила я снова. – Правда. За последние несколько минут новой информации у меня не появилось!

Однокурсники оборачивались на нас и делали страшные глаза: «Да заткнитесь вы уже! А то оставят весь курс на дополнительную лекцию!»

– Давайте запишем годы правления императора Солара, – проскрипел мейстер Шоах. – И постепенно приступим к разбору деяний этого, несомненно, достойнейшего правителя. Отца нашего нынешнего императора – Аврелиана. Итак…

Уши заложило от душераздирающего воя, звук, казалось, проникал под кожу, заставляя вибрировать даже кости. Кадеты зажимали уши и в панике подпрыгивали с мест. Вскочили и мы с Роном. Все крутили головами и ничего не понимали. Мейстер Шоах, однако, сохранял удивительное спокойствие.

Сирена орала несколько секунд, а когда стихла, в голове еще продолжался звон.

– Что это было? Что за хрень! Всеблагой, я чуть булыжников не наложил! – одновременно заговорили первогодки.

– Давненько я не слышал сигнала к экстренному сбору всех кадетов, – покачал головой мейстер Шоах, неторопливо складывая свои разрозненные листочки с записями.

Его спокойствие и нас слегка привело в чувство.

– В последний раз слышал, когда сам еще был кадетом. Тогда молодой мейстер неумело наложил стазис на клетки, заклинание развеялось, твари сбежали. Тогда погибло несколько первогодков и парочка эфоров, которые пытались их защитить.

От невозмутимого тона мейстера Шоаха у меня волосы зашевелились на голове. И ладно бы это просто была страшная история, из разряда тех, какими преподаватели любят пугать беспечных кадетов, но мы только что слышали сирену, а значит, стряслось что-то жуткое.

– А сейчас-то что случилось? – Мейви задала вопрос, который вертелся на языке у всех.

Она испуганно прижималась к Миромиру, на кончиках его пальцев плясали электрические искры.

– Эй, Мир, молниями только здесь не швыряйся! – охладил его пыл Атти.

Мейстер Шоах пытался еще что-то сказать, но его слова утонул в общем гомоне.

– Всем молчать! – рявкнул Ронан.

Вот и пригодился его командный голос. Вмиг установилась тишина и мы услышали преподавателя:

– Ждите своих эфоров! Они отведут вас к месту общего сбора, где всем дадут дальнейшие указания.

Долго ждать не пришлось. Ярс ворвался в аудиторию одним из первых. Обшарил взглядом ряды и слегка успокоился, только увидев меня. Что он успел вообразить? Что князь Лэггер уже скармливает меня тварям по частям?

Вот как пить дать, без сиятельства не обошлось!

– Группа, ко мне, построиться!

На пороге появился эфор Хоффман, за ним эфор Навье. Бледные, встревоженные, они тоже ничего не понимали. Возникла суматоха, когда кадеты устремились к своим командирам, они толкались и создавали давку.

Резкие, короткие приказы не сразу смогли навести порядок. Ронан схватил меня за руку и поволок за собой, расталкивая однокурсников широкой грудью, как носом корабля.

– Куда мы? – спросила я у Ярса.

Он, словно курица-наседка, смотрел поверх голов и пересчитывал своих желторотиков. Или как ястреб. Да, пожалуй, на ястреба он больше похож.

– Приказано вывести во двор перед центральными воротами, – бросил он. – Из здания Академии.

Рон выругался. И мне тоже очень хотелось повторить отборную рыбацкую брань. Вывести из Академии – значит, сейчас оставаться в ее стенах опасно!

– Ты видел Вель?

– Бездна! Я думаю, кого я никак не досчитаюсь! – Ярс скрипнул зубами. – Не видел. Но уверен, что она в безопасности!

Он бросил на меня выразительный взгляд, не хуже меня понимая, что князь Лэггер не подвергнет риску собственную дочь. Хотя бы потому, что у него на Веелу большие планы!

– За мной! Вперед! – раздались команды.

Эфоры наконец навели порядок в сутолоке, выстроили свои группы и повели за собой. Привычные коридоры, изученные до последнего кирпичика, показались вдруг незнакомым лабиринтом, ловушкой, где из-за угла в любой момент может вырваться бестия. У нас даже нет с собой оружия! Ничего, кроме дара!

Ярс, сокращая путь, свернул на одну из серых дорог.

– Ого! – изумился Барри. – Я их давно заприметил, но думал, что это просто дымка какая-то. Испарение от камней из-за сырости.

– Сам ты сырость, – усмехнулся Нелвин. – И серость. Взял бы да опробовал! Как я!

Доругаться парни не успели, потому что наша группа через считаные секунды вывалилась на внутренний двор, где уже собирались второкурсники, а третьекурсники выстроились ровной шеренгой, как полагается по уставу.

Разница между сдержанными третьекурсниками и суетливыми первогодками сразу бросалась в глаза. Но, хотя первые хранили спокойствие, а последние гомонили и вертели головами, нас объединяло одно: никто не знал, что произошло в Академии.

– Ректор, смотрите, ректор, – побежал по рядам шепот. – А с ним князь Лэггер? Он вернулся?

Мрачный ректор Кронт с каменным лицом встал на возвышение – на широкое крыльцо центрального выхода. Он сжимал в кулаке свернутый в трубочку документ – сжимал так сильно, что смял его. Ректор обводил притихших кадетов тяжелым взглядом, но пока молчал, ожидая, когда соберутся все. Князь Лэггер же смотрел с азартом, как смотрит игрок на разложенную перед ним доску с расставленными фигурами.

Кто-то схватил меня за руку холодными пальцами. Я вздрогнула и оглянулась.

– Веела! Ты где была? Что?..

Подруга приложила палец к губам, кивнула подбородком на ректора, мол, ты слушай, все потом. Но вместо того, чтобы посмотреть на мейстера Кронта, я глядела на Вель: бледную, растрепанную, испуганную.

Бездна! Какую же игру затеял ее отец?

Глава 7

Ректор Кронт сделал шаг вперед, и разговоры резко смолкли: сказывалась не только выучка – всем не терпелось узнать, почему сработал сигнал тревоги, зачем нас согнали на внутренний двор и какую бумагу сжимает в руках начальник Академии.

Прежде чем начать, ректор быстро посмотрел на князя Лэггера, и столько ненависти сквозило в этом взгляде, что у меня зашлось сердце.

– Буду краток, – сказал он. – У меня в руках приказ его величества императора Аврелиана V о возобновлении практики выездов на передовую для звеньев, проявивших слаженность, командную работу и доказавших высокий уровень боевой подготовки.

Тишина взорвалась негромкими возгласами. После лекции мейстера Грига я готовилась к чему-то подобному, но все равно по венам пробежала горячая волна. Я не могла смотреть на растерянные лица однокурсников, чувствуя свою вину. Если бы не одна-единственная одаренная с запретным даром, который можно проверить только на границе, ничего бы в укладе Академии не изменилось. Тошно от этой мысли.

Князь Лэггер, скрестив руки на груди, пристально наблюдал за реакцией кадетов. Он улыбался. Происходящее его веселило.

– Практику на передовой следует воспринимать как поощрение! – продолжал мейстер Кронт. – Получив реальный боевой опыт, вы будете лучше подготовлены к службе!

– Я не понял, это что за поощрение такое для лучших звеньев? – проворчал Меррит. – Больше смахивает на наказание. Нет, спасибо, я в этом не участвую.

– Практика продлится несколько дней под присмотром младших офицеров. Вопросы?

Вверх взметнулось несколько рук.

– Да, эфор Ярс, спрашивайте.

– Как станут выбирать лучших из лучших? Какие критерии покажут слаженность, командную работу и боевую подготовку?

Ярс задал вопрос, волновавший многих, судя по тому, что кадеты опустили руки и приготовились слушать.

– Как раз с этим связано мое второе важное объявление. – Лицо ректора затвердело, и, как мне показалось, он скрывал бессильную злобу. – Внутри стен Тирн-а-Тор на свободе разгуливают пять тварей Изнанки.

– Сбежали? – ахнула незнакомая девчонка-второкурсница.

– Нет. – Ректор на мгновение стиснул челюсти. – Мы выпустили их, чтобы проверить подготовку звеньев в условиях, приближенных к боевым. Вы все не по одному разу сражались с тварями на практикумах, мы лишь добавили в учебную программу элемент неожиданности.

Мейстер Кронт говорил уверенно, но я ясно видела, что происходящее ему не по душе. Академия Тирн-а-Тор десятилетиями готовила отличных офицеров. Зачем ломать то, что работает?

– Он только все портит… – прошептала Веела, но смотрела не на ректора, а на отца.

– Идиотизм, – негромко сказал эфор Навье.

Негромко, но отчетливо. По рядам пронесся неровный вздох. Никто не решился подхватить меткое словцо третьекурсника, но и по горящим взглядам кадетов становилось понятно, что они согласны с Навье.

Еще не бунт, но уже дрожь в фундаменте. Та самая, что предшествует трещине.

Князь Лэггер выступил вперед. Я так и знала, что он не сможет долго наблюдать из тени.

– Эфор Ярс спрашивал о критериях? Я отвечу. Никаких критериев – чье звено первым обезвредит тварь, то и будет считаться достойным поощрения! Что за кислые лица? Не военная академия, а какой-то пансионат благородных девиц! Не будущие воины, а изнеженные барышни! Еще немного, и начнете жаловаться на холодный компот и несладкую кашу!