Наталья Шагаева: Дочь врага. Мой сладкий грех

Глава 1

Елизавета

Он ее целует!

Не просто целует!

Он прижимает эту телку к стене и шарит своими большими ладонями по ее искусственному телу. Ныряет ей под юбку, и белобрысая телка, запрокидывая голову, со стоном ударяется ей о стену.

Я настолько помешана на этом мужчине, что на мгновение представляю, как Вадим прижимает меня к этой чертовой стене и трогает не ласково, а агрессивно, целует по-животному. Внутри все сжимается, накрывает волной жара. Но когда открываю глаза, сталкиваясь с реальностью, понимаю, что имеют здесь не меня.

В моих фантазиях давно не киноактеры и не знаменитые певцы. В моей голове только ОН. Я сотни раз представляла, какой Вадим, как он может любить, что мне могут дать эти сильные мужские руки и всегда немного обветренные губы. И вот сейчас я вживую вижу, на что способен этот мужчина. Только вопреки моим фантазиям трогает он не меня, а белобрысую искусственную шавку с накаченными губами и силиконовой грудью.

Ему реально такие женщины нравятся?

Меня не видно. В этом участке нашего двора плохое освещение. Если бы не музыка и шум собравшихся гостей в шатре, во дворе нашего дома, которые празднуют мой день рождения, эта сосущаяся парочка обязательно услышала бы мое глубокое, учащённое дыхание. Мне бы уйти и не смотреть, как он лапает эту тёлку, но я не могу. Я приросла к земле в ступоре. Внутри поднимается волна обиды и злости. Глаза сами собой наполняются слезами. А все потому, что это мужчина, которого я безответно дико люблю уже два года.

Люблю мужчину, который старше меня на девятнадцать лет.

Я запала на него, когда мне было всего шестнадцать. На Доронина невозможно не запасть. Высокий, сильный, мощный, спортивный, по-мужски красивый и брутальный. У него хорошее чувство юмора, мощная харизма и… Да все в нем идеально. Я смотрела на него, как на бога. А он…

Он никогда не обращал на меня внимания как на женщину. Все время говорил со мной, как с ребёнком, смеялся над моими попытками ему понравиться и дарил «Киндеры», словно мне пять лет. Мне было шестнадцать. Конечно, это все противоестественно, незаконно, запретно, табу для взрослого мужчины. Казалось, что как только мне исполнится восемнадцать, все сразу изменится.

Изменилось…

Сейчас на праздновании моего совершеннолетия он трахнет возле стены какую-то искусственную телку.

А я готовилась к этому дню. Как дура провела четыре часа в салоне, отшлифовывая себя, придавая вид взрослой женщины, а не девочки, которую он привык видеть. Я напялила это чёртово платье от французского модельера и туфли на каблуках, которые терпеть не могу. И все не ради моего праздника, который бывает раз в жизни, а ради НЕГО. Вадима Довлатова, начальника охраны и правой руки моего отца.

Уже почти плачу, впиваясь ногтями в ладони, когда рука Вадима хватает ногу телки и закидывает себе на бедро. Белобрысая пластиковая кукла усмехается и шарит своей рукой в районе ширинки Вадима, начиная ее расстёгивать. Мне хочется закричать, хочется схватить эту бабу за ее крашеные волосы и оторвать от Вадима, а ему надавать хлёстких пощёчин. Но вместо этого я размахиваюсь и кидаю в стену рядом с ними свой бокал с шампанским.

Бокал эпично разбивается над их головами. Белобрысая телка вскрикивает от испуга, а Вадим резко поворачивает голову ко мне. На секунду его нереально синие глаза, от которых я без ума, впиваются в меня яростным взглядом. Даже в этой ситуации по моей коже бегут мурашки от его взгляда.

Сволочь!

Мерзавец!

Ненавижу!

Ненавижу его сейчас настолько сильно, насколько люблю.

Разворачиваюсь и ухожу по дорожке, громко цокая чёртовыми каблуками.

Мой праздник испорчен. Уже не хочется возвращаться в шатёр к друзьям и родственникам. Мне хочется снять с себя это платье и сжечь его, а туфли запустить в окно, желательно в голову телки Довлатова. А потом уехать к Нелли.

Нелли моя близкая подруга. По совместительству бывшая жена моего отца. Вот так происходит в моей жизни: подруга старше на пятнадцать лет, а мужчина, которого люблю, на девятнадцать. Я необычная девушка. Мне никогда не нравились сверстники. С ними скучно. Они все кажутся тупыми детьми. Я не нахожу общий язык с ровесниками. Мне нравятся умные взрослые люди с опытом.

Я бы очень хотела видеть Нелли на этом празднике, но она плохо рассталась с отцом.

– Лиза!

Навстречу мне из дома выходит новая супруга отца.

– Ты где была? Олег тебя ищет. Будем вручать подарок, – загадочно улыбается.

Сейчас я отношусь к Наде хорошо, мы дружим. Хотя изначально я восприняла ее негативно. Ну что можно ждать от связи двадцатилетней массажистки с состоятельным взрослым мужчиной сорока трех лет? Конечно, с ее стороны это алчность, падкость на бабки и статус, а со стороны отца – очередное свежее мясо. Я была в бешенстве, когда он притащил в наш дом жить очередную любовницу. Раньше он развлекался на стороне. Но когда я узнала её лучше, то изменила своё мнение. Я, в конце концов, тоже влюблена в мужчину намного старше. Поэтому не могу никого осуждать.

– Ты что, плакала? – обеспокоенно спрашивает Надя, заглядывая мне в глаза.

– Нет, с чего это мне плакать в такой день.

– Тушь немного потекла… Лиза, что случилось? – уже шёпотом спрашивает Надя.

– Да ничего не случилось, правда. Просто устала от шума, решила подышать. А это… Мошка в глаз попала, – лгу я. Меньше всего мне хочется расстраивать беременную супругу отца. Надя на седьмом месяце и скоро родит мне братишку.

– Пойдём приведём тебя в порядок, – предлагает она.

– Ты иди, я сама, – мягко улыбаюсь и убегаю в ванную.

Запираюсь, вынимаю из своего тайника сигареты и с удовольствием прикуриваю, выдыхая дым в вентиляцию. Если отец узнает, что я иногда балуюсь сигаретами, то разобьёт мне губы. Но сейчас на всё плевать. Сама виновата. Вадим никогда не смотрел на меня как на женщину. А потому что и не хотел ничего во мне видеть. Ему вон, оказывается, искусственные разукрашенные куклы нравятся. Сама очаровалась, и сама же разочаровалась. Самостоятельная. Но Вадима все равно сейчас ненавижу.

Докуриваю сигарету, спускаю бычок в унитаз, мою руки, стираю потекшую тушь, рассматривая себя в зеркало.

Да пошел он!

Славик вон давно ко мне подкатывает, он сегодня припер мне букет из тысячи и одной розы. А Вадим припер к стене телку. Делайте выводы, господа.

Одергиваю платье, решительно выхожу, направляясь к гостям.

Отец не поскупился и закатил праздник пограндиознее своей с Надеждой свадьбы. Украшения из живых пионов, только премиальное шампанское, шеф-повар мишленовского ресторана, официанты, живая музыка. Мой отец холоден и свою любовь всегда выражал деньгами. Я привыкла и даже не виню его за это. Ибо он всегда исполнял мой любой каприз.

Захожу в толпу, киваю подруге, которая что-то мне вещает, улыбаюсь Славику и подхватываю бокал шампанского. Я не хочу даже знать, где Вадим и его телка. Я не хочу, но глаза сами собой его находят. Он разговаривает с моим отцом, усмехаясь. Довольный. Натрахался? Белобрысая шавка уплетает тарталетки с икрой, запивая шампанским, и болтает с супругой моего дяди. Тоже смеется.

Удовлетворил он тебя, да?

Чтоб ты подавилась!

– Минуточку внимания! – отец привлекает внимание собравшихся. Музыка затихает, все оборачиваются в сторону сцены. – Елизавета, подойди, – зовет меня к себе.

Иду. Мне будут вручать подарок. Как бы я ни пытала Надю, она так и не раскололась. И я не знаю, что мне будут дарить. Но очень надеюсь, что это машина. Права я получила, мне восемнадцать, и смогу сесть за руль. Это моя мечта. И отец это знает. Я все уши ему прожужжала, постоянно подкидывая фото красивых тачек.

– Дети, знаете ли, быстро растут, – произносит речь отец. Я улыбаюсь, наблюдая, как к Вадиму подходит его телка и повисает у него на плече. А он смотрит на меня.

Отворачиваюсь. Смотри на свою шавку. Она вон тебе в рот заглядывает.

– Ещё недавно моя дочь была младенцем. Кажется, прошло совсем мало времени, но перед нами уже взрослая девушка. Я мог подарить моей дочери всё что угодно, но дарю самое ценное. Это образование.

Свожу брови, не понимая, о чем он. Отец лезет во внутренний карман пиджака и достает оттуда белый плотный конверт с золотым тиснением и протягивает мне.

– Что это? – не понимаю я.

Когда дарят машину, вручают ключи.

– Поздравляю, Елизавета, ты поступила в университет в Великобритании. Здесь документы, оплаченное обучение и квартира для проживания.

Публика начинает аплодировать, радуясь, словно подарок вручили им.

– И билеты на конец августа, – уже не в микрофон сообщает мне отец. А я нахожу взглядом Вадима. Он тоже рад, улыбается своей кривоватой улыбкой, подмигивая мне.

То есть он рад, что я уеду?!

– Лиза, что с лицом? Что не так? – уже недовольно интересуется у меня отец. Публика продолжает праздновать, уже не смотря в нашу сторону.

– Я не хочу никуда ехать, – пытаюсь вернуть ему подарок.

Отец сходит с пьедестала, не принимая назад конверт. Иду за ним.

– Пап, я не поеду!

– А в чем проблема? – с раздражением спрашивает отец, принимая от бармена бокал с виски.

– Я не хочу. У меня здесь планы и вообще… – развожу руками, не понимая, как объяснить.

Отец точно не поймет, если я скажу истинную причину. Да пока я буду там учиться, Довлатов женится на этой шавке и нарожает кучу детей.

– Какие планы? Не смеши меня. Ты хоть представляешь, сколько денег и времени я потратил, чтобы это организовать? Тебе нужно достойное образование, которое откроет для тебя перспективы. Потом ты скажешь мне за это спасибо. Если бы в свое время я не послушал отца, то не был бы сейчас тем, кем являюсь. И потом, ты хотела самостоятельности. Вот он, твой билет во взрослую жизнь, – кивает на конверт.

– Я хотела машину и квартиру здесь. А не за тысячи километров в чужой стране! Я не поеду! – шиплю, как кошка, потому что хочется кричать. Если мой брат учился за границей, то я-то почему должна повторять его судьбу?

– Поедешь! Вопрос закрыт! – отрезает отец. – Виктор Сергеевич! – обращается к приглашенному гостю и уходит. Тем самым обозначая, что вопрос закрыт.

Не поеду!

Почему он решил, что имеет право решать мою судьбу?

На самом деле я очень хорошо знаю своего отца. И если он захочет, то я поеду куда угодно. Меня просто посадят в частный самолет и увезут. А отец хочет. Все мои доводы – для него капризы и блажь. Так было всегда. Была бы жива мама, она бы меня не отпустила. И Нелли, вторая жена отца, встала бы на мою сторону. А Надя… Перевожу на нее взгляд. Это Надя. Она старше меня всего на три года и заглядывает отцу в рот. Отец для нее царь и бог: как скажет, так и будет.

От досады допиваю шампанское и беру еще бокал.

Торт и салют проходят для меня уже фоном. Настроение окончательно испорчено. Довлатов где-то потерялся со своей белобрысой шавкой. Видимо, снова пошел трахать ее в подворотне. Животные! С друзьями я почти не общаюсь, мой план флиртовать оставшийся вечер со Славиком стал бессмысленным, ибо главный зритель, кому предназначен спектакль, ушел.

Все расходятся к полуночи. Музыка стихает, официанты убираются в шатре. Отец с Надей поднялись к себе. А я беру сигареты, захожу за дом в слепую зону, где нет камер, сажусь на ступеньки и курю, смотря в небо.

А может, к черту всех и действительно уехать? Найти там себе британца и выйти за него замуж. Назло Вадиму. Только вот ему плевать. На моей свадьбе он также будет аплодировать и зажимать какую-нибудь бабу.

Скотина!

– Курящая девушка – словно пепельница. Завязывай, мелкая.

Вздрагиваю, когда слышу голос Довлатова. Он подходит ближе и садится на ступеньки рядом. Сначала по привычке хочу выкинуть сигарету в траву и сделать вид, что не курила. Но быстро прихожу в себя. Демонстративно затягиваюсь.