Чур сноровисто, на зависть мяснику, работал «клювом» – молотком и дарёной финкой. Удар сверху в череп корчащейся твари. Разрезание нароста на затылке. Проверка содержимого. Сбрасывание похожих на кусочки жжёного сахара «горошин» в поясной карман. Урожай был не богат. Некоторые «зомбаки» были вообще пусты. Лишь у вожака, который еще дергался и активно пытался схватить рейдера, «горошин» был пяток. Чур ловко увернулся от тянувшихся лап и разбил уроду череп.

– Командыр – это последний. – Он пересыпал добычу в полиэтиленовый пакет из рюкзака. С какой-то ритуальной почтительностью отдал добычу Радару, вопросительно глядя ему в глаза.

Ладно. Топаем. – Выдохнул тот. – И шустрее – это было самое малое что здесь бывает. А мы нашумели так, что сюда уже может бежать реально страшное. Такое что может человечину рвать в куски вместе станковой бронёй.

Так что давайте все шустрее. Время – жизнь.

На этом даже в смертельно уставших девиц со сбитыми ногами, вселился такой неожиданный маршевый энтузиазм что его бы хватило на пяток стахановых и ещё б осталось на несколько олимпийских чемпионов.

Переход до базы уложился меньше чем в час. И уже там смертельно вымотанные люди попадали на кое-как организованные лежанки.

Солнце поднялось за полдень, когда Трот нашёл Радара. Тот задумчиво кидал финку в ствол дерева. Дуб выбранный в качестве мишени, рос позади основного здания базы. Довольно высокое и ветвистое дерево и было по-своему красиво.

– Гринписа на вас нет, Ваш сиятельство. Или полиции нравов. Сплошное хулигантсво и вредительство природе. – Трот ощерился, показывая пальцем на торчащий из ствола нож.

Иди ты. Такой фигней, такому дереву, даже кору толком не поцарапать. Но, вообще, если найдёшь здесь гринпис – можешь написать заявление. Разрешаю. – Радар вынул финку, отошел на три шага и повторил бросок.

– И чего-то вас всё утро нигде не было видно… Как и той рыжей крысы. И чего-то у вас видок уставший и задумчивый…

Неужто случилась «благодарность»? Типо получения награды натурой за то, что шкуру спасал? – Блондин сально улыбался.

– Не надо грубостей о человеке. Говори аккуратнее, будь любезен. А что было… Ну скажем так она меня решила… кхм, спасти. И таки спасла. – Парень щурился, держа финку за лезвие, с последним словом бросил.

Шо? Она – тебя? От чего? – Белые брови пошли вверх.

От изнасилования, мон ами. От изнасилования. – Радар выдернул финку из ствола.

– И это как же?

Радар вздохнул. – Она меня уговорила.

Трот ггыгыкнул, показывая зубы. – Ясно. Так тоже бывает. Когда люди со смертью видятся, им это тормоза сбивает. Ну и потрахаться, отъезжаюшую крышу на место ставит. Не трёхдневный запой и не пламенная любовь с первого взгляда – но, то же неплохо.

Как один из способов не сойти с ума с прыганьем на людей и хихиканьем – покатит.

Уже другим тоном, достаточно нехорошим, глумливо злым, блондин продолжил. – Чур, грёбанный извращенец, если не прекратишь подслушивать про чужие мужские подвиги по дамам, я те лично в ближайшем борделе организую пассивный секс с тамошними мадемуазелями… Запомнишь на всю жизнь с ночными кошмарами и флешбеками наяву. Зависть портит здоровьичко – так шо неча втихую в чужую сеексуальную жизнь лезть.

Чур «проявился» в шаге позади. С неловким видом от ответил. – Да не подслушивал я. Просто уже привычка, не хотел. Правда.

Я прошу прощения. Это я… По ошибке.

И какая зависть? Я рад за атаман-ага.

А ты нехороший человек. Вот поймаю на слове при свидетеле, придётся тебе, мне бордель оплачивать. Раз уж так грозишься.

Трот криво лыбился – Я-то заплачу. Вот ещё раз поймаю вот на таком косяке и готовься к незабываемому секс приключению. В смысле захочешь – а хрен забудешь.

Чур непонимающе протянул – И что, думаешь меня напугает инициатива от женщины?

Блондин показал все зубы в ухмылке. – Инициатива? Может и не напугает. А вот третьметрового страпона поостерегись. Бо со смазкой будет сложно. Это я тебе конкретно обещаю.

– Тьфу на тебя, извращенец. Командыр, Радар, я искренне извиняюсь.

– Принято. На будущее – жестко отвыкай. Плохая тема. Или подставишься под пулю от друга. Или подставишь нас под кого-то с таким же как у тебя даром.

А сейчас шлёпаем на базу, там продолжим разговор. Что-то надо решать… Сапёр должен быть в теме, да и этих надо как-то привлекать – Радар убрал финку в ножны на поясе.

Глава 2

Когда рыжая зашла в комнату, где о чём-то говорила вся компания рейдеров, на миг зависло непроизвольное молчание. Хотя до того разговор шёл хоть и негромко, но эмоционально.

Радар приветственно поднял туристический стакан с чаем. Он стоял у низкого столика, похоже взлетев на ноги под горячий спор. Остальные в вольных позах обсели потертый диван.

Рыжая заметно потратила время на внешность – завязала длинный «хвост» на голове в узел. Похоже даже умудрилась где-то вымыться. Сменила грязный и пропитанный потом камуфляж на добытый где-то на базе лёгкий спортивный костюм. И в целом уже не выглядела побитым зверёнышем. Скорее туристкой на экстремальном отдыхе. Даже синие глаза утратили мрачное выражение и стали поблёскивать вполне жизнерадостно.

Радар задумчиво уточнил. – Тебя как звать по паспорту?

– Елизавета.

– Крестить надо. Здесь зваться прежним именем плохая примета. А местными суевериями лучше не пренебрегать. Дольше проживёшь.

Елизавета. Элизабет. Бет. Бес. Пусть будет Бес. Если хочешь – потом поменяешь. Для женщин разрешается выбирать самой и выбирать в общем даже просто имена – но это уже как окажешься в местах по цивильнее. Хочешь Маргаритой, а хочешь Эммануэлью. Всё по капризу дам. Но не здесь – там. – Он театрально отсалютовал стаканом.

– Бес, так Бес. – С деланной покладистостью согласилась рыжая. – А чего это вы, мальчики тут устроили тайный совет? Что за секреты от бедных глупых студенток? А, и от Ярика тоже.

Радар хмуро предложил. – Садись и слушай. Минздрав ушел шарить по базе. Дело хорошее глядишь и найдёт чего-нибудь полезное. Гусар толком тут не бывал, он рассказать не может. А у нас времени толком не было для хорошего обыска.

Так что пусть занимается. Ему потом расскажешь. Как и остальным.

Что мутим – не тайна, но и разъяснять всем, лучше, когда уже есть решение. Садись, говорю.

Рыжая подставила стул ближе к дивану, спинкой вперёд и села положив руки сверху.

«Атаман» опустил руку со стаканом. Он говорил ровно и жестко практически не «рисуясь», вопреки обыкновению. – Живец здесь основная ценность. Живец и патроны. Просто потому и что они здесь означают жизнь. Не имеешь – подохнешь.

И ты это крепко осознаешь.

В Улье смерть постоянно в глаза лезет. Ещё насмотришься так, что мимо человеческих костей будешь ходить как мимо клумбы в парке.

Всё прочее барахло набрать здесь не так уж сложно. Но живец требует охотиться. А охота – всегда серьезный риск шкурой. Это злая «рулетка». Обычный рейдер живет где-то пару недель.

Бывает кто бегает и подольше – но это те, у кого удачный дар… Либо хорошее снаряжение и компания. И даже такие гробятся по немилости Улья, только так.

Мы вам дали немного живца. Вот только постоянно содержать такую толпу – нам не по хребту. Да и желания особо нет.

Дело не в жадности. Дело в том, что это просто неподъемно. Нет, это не попытка что-то с вас поиметь. В том числе секс. Секс здесь бывает дороже, бывает дешевле. Но это не так дорого.

Твоей команде надо как-то устраиваться самим. Таскать вас с собой мы не можем. И решаться надо быстрее. У некоторых из ваших споровая ломка уже конкретно на лицо проступает.

Тут места унылые, даже по местным меркам – и по охоте, и по хабару. И ближайший стаб, сука, гнездо уродов. Не совсем уж, я видал и хуже. Но конкретных.

Нам к ним соваться вообще не стоит. У нас с тамошними – «всё сложно». Вот чувствую нюхом, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Вы готовы сами пройтись до стаба? Топать придётся немало, но вполне одолимо. Тогда мы разойдёмся здесь. Вы туда, а мы по своим делам.

Бес поиграла пальцами, разглядывая ногти. Крашенные, и недавно длинные ногти были чем-то грубо обрезаны – но при этом приведены в относительно эстетичный вид.

– Так беда в том, что вы не хотите заходить в это ваше селение сами? Или не хотите заходить с нами?

Радар угрюмо зыркнул на свою команду. – Нам не стоит туда идти. Ничего хорошего от этого не будет. И девчонок подставим если они с нами пойдут. И сами подставимся, если они будут рассказывать лишнего. Или просто попадут толковому ментату.

Тот же Кристалл, опыт имеет – не дай, ни приведи.

Трот ответил монотонно ровно. – Мы можем там продать новость о странном беспилотнике. И нам реально нужен пулемёт. Без пулемёта наши шансы дойти до лучших мест – очень невелики.

«Атаман» кивнул – Попытаться-то можно попытаться, но хрен тамошние «морале содомито» что-то нам продадут. Даже в благодарность за ценную услугу. Вот говном накормить – это наверняка.

Блондин ответил равнодушным взглядом «рыбьих» глаз. – Не продадут – значит не продадут. Знаешь анекдот про пальто, чемпиона бегуна и боксёра?

Пулемёт и хорошее оружие с глушителями нам нужно – так или иначе. По-другому нам только тварей кормить. Лучше плохая репутация, чем хорошая могила.

Хорошо зимою помереть в лесу.

Подкормить зверюшек.

Птичек и лису.

– Завершил Трот с глумливой гримасой малолетнего засранца.

– Терять время на эту авантюру? Лучше развязаться сейчас, и хоть с одним карабином… – Радар осекся – Но продолжить что собирались.

Эй. Алё. – Рыжая помахала ладошкой. – Вы считаете рискованным идти вашей командой без пулемёта, а нас хотите отправить с одним ружьем? Из нас же никто, так как вы не умеет.

Это же будет убийство. Чуть подкрашенное, но всё равно убийство.

Стоило ли возиться, спасая нас до этого, чтобы потом сделать так?

Если уж так, доведите до тех мест от которых это ваше поселение видно. Потом … Как хотите. Может всё же следом через какое-то время? Если уж дошли? Тогда объясните, чего нам надо и не надо. Мы постараемся что бы не получилось… По-плохому.

Радар выдохнул. – Не убийство. Шансы у вас неплохие. Если конечно не шуметь и поглядывать по сторонам. Но топать до стаба несколько часов. Долго и мутно.

Сюда то мы с ветерком на тачке доехали.

– А что мешает найти здесь по окрестностям машину? – непонимающе спросила Бес.

– Местные зверьки. Это же не шутки. Шумно переть по открытым местам это реально русская рулетка. Для зверья звук мотора – считай крик, зовущий жрать. А они автомобильную жесть рвут как бумагу. Причём в прыжке. – Радар отвернулся.

И ты предлагал нам идти, вот так? – В голосе рыжей прозвучали очень нехорошие ноты.

– Разницы не понимаешь? Риск в любом случае. Но если не дурковать – не больше чем везде.

Так. Ладно, хватит. Трот, мы попробуем кое-что… Не так как предложено, но похоже.

Бес, доведём мы табор почти до стаба. Но что скажу – запомнишь.

Теперь иди, найди Минздрава, собирай остальных. Время – жизнь. Быстрее отправимся – быстрее дойдём. Там, на стабе, есть место где даже горячая ванна водится… – Парень продолжил речёвку объясняя детали.

Бес задумчиво выслушала сказанное, теребя пальцами завязанный длинный хвост. Потом она вышла.

Трот тихо произнёс. – Значит решил на стабе сбросить «паровоз» уже целиком? А не дробить кусками? С выгодой или романтично?

Радар невесело ответил. – Посмотрим. Так бы было ясно – кто-то с нами, а кто-то сам за себя, и мы за него не отвечаем.

Всё честно и справедливо. Так не получилось.

Ну если уж переть на стаб… Время потратим… Но…

Стаб он побезопасней и возможности там получше. Сами разбегутся. Все с возу – кобыле легче.

Опять же на живце сэкономим. И лучше сейчас, чем дорого и мучительно перетащить их за «перемычку», и получить всё то же, но там. В местах получше здешнего Зажопинска.

Парень выдал резиновую клоунскую улыбочку.

Чур задумчиво пил из пиалы. Казалось он полностью отрешился от происходящего. Потом блеснул тёмными глазами. – Атаман-ага, а ты не веришь в любовь? Ну после? Ты понимаешь?..