– Не обращай внимания, – с участием попросил Яр. – Это ведь газетчики… Им лишь бы продать побольше, вот и играют на тонах.

– И сколько таких статей? – спросила я и начала просматривать всю стопку.

Надо же, газет в Рамании было много! И везде на первых страницах мой портрет – нарисована не точь-в-точь, но узнать можно. Везде меня и мои таланты восхваляли, но между строк читалось неодобрение. Ни к чему конкретному придраться нельзя, нигде не порочили честь и достоинство, но… всё и всем было понятно. Я поморщилась.

– Не важно, что они пишут. Они ведь не о тебе, Джесс, – попытался меня поддержать принц. – Да и даже если бы о тебе… если ты станешь принцессой, люди будут под лупой разглядывать твои недостатки. А они есть у всех. – Подумав, Яр снисходительно добавил: – Кроме меня, разумеется.

Окинула его взглядом и рассмеялась. Наследник улыбнулся. Такой реакции он и ждал – чтобы снять напряжение смехом. Вздохнув, я сложила газеты в стопку и направилась к выходу. Эти статьи – меньшая из моих проблем.

Яр отчего-то задержался. Мне пришлось ждать его в коридоре, но вскоре он догнал меня и подхватил под руку. Мы направились вниз по лестнице.

– Так почему ты сбежала от меня, едва прибыв в Энибург, Джесси? – спросил Яр.

– Я жила у монахини всю жизнь, скрываясь от всего мира. Для Райвима у Роксвела Эндервуда из Фаргоса лишь один ребёнок – моя сестра, законная наследница. Всё, чего я хотела, это научиться магии, получить доступ к знаниям, чтобы попытаться снять проклятие прежде, чем над одной из нас нависнет угроза.

– Когда мы с тобой встретились на балу, ты пыталась сбежать из дома? – догадался Яр.

– Я украла собственные документы и бежала от дворцовой стражи, – призналась и густо покраснела. – Но ты меня поймал и решил станцевать на балу… родители различают нас с Эрелин, они бы догадались обо всём и мосты были бы сожжены… в метафорическом смысле, разумеется. Я попросила тебя о помощи…

– И я помог, доставив тебя в Энибург, а ты сбежала, – усмехнулся принц, и я вынужденно кивнула.

Я сбежала из-за реакции бусины, но об этом говорить пока не хотелось – Яр мог отдалиться.

– Отец отправил за мной своего человека, у меня не было выбора. А потом мне встретился Стэгги, – я улыбнулась, вспоминая неугомонного саламандрёнка. Интересно, где его прячет Трей? – Благодаря ему мы встретились с его высочеством Янаром. Он помог мне поступить в академию.

– Янар, – фыркнул Яр и сложил руки на груди. – Я догадался, что тебе довелось с ним встретиться в библиотеке, когда ты изучала генеалогическое древо семьи Вантегрос.

– А какие у тебя причины его недолюбливать? – спросила с улыбкой. – О своих он рассказал.

– И что же он сказал?

– Всё, что я уже знала о тебе: надменный, непримиримый, с непомерным самомнением, – я подалась к нему и добавила: – …и совершенно идеальный.

Яр улыбнулся.

– Но я ведь таким тебе нравлюсь?

От прямого ответа я ушла:

– Мы с тобой ценностно похожи, вот и всё. Поэтому твои недостатки не вызывают у меня отторжения, но Трей – другой. И мне нравится, что он другой.

– Ты сейчас сказала, что тебе нравится кто-то, кроме меня? – изумился Яр и притянул меня к себе, обвив рукой талию. – Осторожнее, Золушка. Я ужасный собственник.

– Ещё один недостаток в список. Я запишу, – кивнула и надавила пальцем на грудь принца, чтобы отстранить его. – Ты не ответил, откуда произрастает твоя неприязнь к Трею?

– Я завидую, – внезапно ответил Яр и отвёл взор. – Он имеет то, о чём я всегда мечтал: свободу. Отец мне не давал подобной роскоши. С детства он заметил, что моя магия мощнее, чем у него, а ведь он считается сильнейшим магом в своём поколении. И начались бесконечные тренировки. Плюс знания, которые в меня пытались втолкать, и придворный этикет. Моя жизнь была расписана по минутам. Ни на что не было времени. А Трей… – Яр усмехнулся. – Он сильный маг, но уступает мне в разы. Возможно, он был бы искуснее, если бы уделял должное внимание тренировкам. Но он предпочитает веселиться.

– И тебя это бесит.

– Неимоверно, – кивнул Яр. – И то, что он буквально презирает меня за то, сколько я работаю для того, чтобы считаться хорошим наследником.

На губах Данияра играла самодовольная улыбка. Я вдруг вспомнила Трея, которому родители ставили его в пример… и осознала в полной мере эмоции своего друга. Данияр действительно привык получать всё. Он – идеал, и не скажу, что этот титул ему достался просто за красивые глаза. Он прикладывал много усилий для того, чтобы стать совершенством. Вот только в совершенстве кроются ужасные черты: надменность, горделивость и спесь.

Но всё это был Яр. С его достоинствами и недостатками, которые я уже почти приняла.

– Яр, – с улыбкой протянула я и рассмеялась, – вы так похожи! И в то же время совершенно разные. Я думаю, он тоже завидует тебе. Подозреваю, в его жизни ты более значимая фигура, чем предполагаешь: Трей обмолвился, что родители всю жизнь ставили ему тебя в пример. Он делает всё это только для того, чтобы не походить на тебя. Он понимает, что заранее проиграет соревнование с тобой, и не желает участвовать в этом забеге. Трей сильный и самодостаточный, но сподвигать его на какие-то решения нужно не через зависть, а через похвалу.

– Полагаю, последнее относится ко всем. Но, возможно, ты права, – нехотя заметил Яр и сложил руки на груди. – Меня ни с кем не сравнивали, да и сравнивать меня не с кем. Я совершенство.

Посмотрев на принца как на неизлечимого больного, я громко расхохоталась. Вчерашние тревоги окончательно ушли, наступил новый, яркий день, в котором мы обязательно решим все возникшие проблемы.

– Как же ты самоуверен! – вынесла вердикт. – Так его высочество Янар будет на завтраке?

– Всё ещё проявляешь интерес к кронпринцу Авероса? – наградил меня колючим взглядом Данияр. – Чем он продиктован?

– Чистым любопытством.

– Его высочество отбыл сегодня утром, забрав с собой саламандру. Я удивлён, как её не прибили гости после вчерашнего происшествия на балу…

– А что вчера было? – я заинтересовалась. – Мой саламандрёнок вновь что-то учудил?

– Начать с того, что он обокрал всех знатных женщин и повесил их драгоценности на люстры, посчитав, что там они лучше сверкают? Или с того, как он поджёг пирамиду с шампанским, превратив его в гейзер? Больше половины гостей обожглись. А может, завершить тем, как он начал играть с огнём на свечах пятиярусного торта и поджёг скатерти, заодно устроив кремовый взрыв, так что все гости уходили несколько… м-м… испачканными?

Я открыла рот.

– Знаешь, он ведь даже не совсем мой, – оправдалась я смущённо. – Корень всех проблем – его второй хозяин, я уверена.

Кронпринц широко улыбнулся. Мы прошли немного в молчании, но вскоре тяжёлые мысли вновь настигли меня. И вопрос вырвался сам собой:

– С кем же мы столкнулись?

– Ответы на вопросы может дать твоя сестра. Есть мысли, как её найти? Твои родители сегодня не прибыли – судя по всему, они как раз занимаются поисками дочери, а отец приставил к ним человека для слежки. Если им станет что-то известно – узнаем и мы.

Я шумно вздохнула, прикусив губу.

– Я думала, что мы можем найти её по документам. Но они оказались моими собственными документами… Теперь понятно, как я поступила и никто ничего не заподозрил. Но как же поступила сестра год назад?

– Я думаю, она-то обо всём знала. Передвигалась по твоим документам. И именно поэтому не могла покинуть Энибург, пока не заберёт их обратно – её-то ты украла. А в академию она могла поступить не по документам, а по личной протекции герцога: он мог приехать и заключить договор с академией на своё имя.

Это звучало логично. Значит, оба документа – и мой, и Эрелин – хранились в тайнике герцога.

– Скорее всего, во дворце Фаргоса мы разминулись на считаные минуты – обе наведывались в кабинет отца, я полагаю. Но я успела прихватить её документы. Но у меня вопрос. Как она перешла из Фаргоса в Энибург, если документы на имя Джесселин Дервуд были у меня?

– Хороший вопрос, Джесси, – нахмурился Яр. – И он вновь наталкивает меня на одну мысль…

– Какую?

– Вчерашний незнакомец владеет портальной магией, как и мы с отцом.

Это пугало. Просто такие возможности без огласки… это же колоссальная сила! Опасная. Способная толкнуть на множество злодеяний.

– Надеюсь, с Эрелин всё хорошо, – прошептала испуганно и обхватила себя руками. – Я не желаю ей зла. И тем более её возможному ребёнку.

– Была бы она так же добра к тебе, не передала бы неизвестную силу, – сжал челюсти Яр и вздохнул. – Я должен извиниться. Всё вспоминаю тот диалог в академии, где ты сказала, что у тебя натянутые отношения с семьёй. Учитывая поступок твоей сестры и вчерашнее поведение твоих родителей… многое начинает проясняться.

– Всё в порядке, – я покачала головой. – Просто это больно, наблюдать за жизнью, которая могла быть у меня, со стороны, – тихо прошептала я. – Моя сестра имела всё: лучшие куклы, любые игрушки, красивые наряды и вкуснейшие десерты. Да, этим меня уберегли, но… всё это могло быть моим… даже не так – нашим. Ты словно в замедленном действии смотришь на ту себя из параллельной жизни. Для ребёнка это очень больно. Всю свою жизнь я боролась с завистью, а потом… потом приняла её.

Я заглянула ему в глаза. Яр смотрел без осуждения, лишь с сочувствием.

– Я завидую своей сестре. Да. Она имела всё то, что могла иметь я. И главное, я поняла, чему я завидую больше всего: любви своих родителей, которой меня лишили. Иногда мне казалось, что отец сделал ошибку, пожалев меня, сохранив мне жизнь.

– Не говори так…

– Не буду, – согласилась я, улыбнувшись. – Ведь любая жизнь, даже дарованная из жалости, должна быть наполнена счастьем. Именно поэтому я не могу убить ни одно живое существо, понимаешь? Я люблю зоомагию за её тягу к сохранению любой жизни.

– И это прекрасно.

– Да, – кивнула я. – Я хотела тебе сказать, что твоя семья – чудесная. Понимаю, как тебе сложно представить другую модель отношений.

– В моей семье тоже много… – Яр пытался подобрать правильное слово, – подводных камней. Много нюансов и тонкостей. Моя природа… весьма необычна, отсюда и некоторые сложности. Но не будем об этом. Давай пока просто отдохнём и подумаем обо всем завтра?

– Ты ещё не ложился, ведь так? – уточнила я смущённо, и Яр кивнул, очертив овал моего лица.

– Сейчас главное – поймать некроманта, а остальное со временем наладится.

Мне бы такой оптимизм. Но сейчас спорить я не стала. Мы уже приблизились к знакомому коридору, но его высочество выбрал свою спальню, а не мою. А ведь ещё вчера я протестовала, а теперь… теперь мне действительно эти стены казались безопасной крепостью. К тому же здесь нас вряд ли кто-то увидит и не будет лишних пересудов.

Раздеваться, разумеется, не стали, просто легли поверх покрывала на мягкие подушки. После библиотечного кресла вместо кровати и книг вместо подушек нынешнее место показалось мне божественным облаком.

– Спи, моя леди Дервуд, – протянул Яр и… неожиданно невесомо поцеловал меня в нос.

Набравшись смелости, я обняла парня и положила голову ему на грудь. Слушать его размеренное сердцебиение оказалось умиротворяюще. Лучшая колыбельная! Я не заметила, как начала проваливаться в сон.

Данияр Раманский

Сон не шёл. И не только потому что рядом спала самая очаровательная девушка в мире, на которую реагировал и мой дракон, и моё тело соответствующим образом. Я наполнил лёгкие её запахом и не желал отпускать, настолько присутствие Джесси дарило успокоение.

Она моя. Вся. И ещё сама не до конца осознаёт, насколько принадлежит мне.