– Он не сдох еще? Думала, его давно застрелили. Или сожгли.

– Нет. Живехонький. Сидит, улыбается. Подарки принимает. Приличный весь, уважаемый человек.

– Сколько этот уважаемый человек девок попортил, в свое время. Не счесть. Будь осторожна, Поля.

– Я знаю, Света! Но я обслуживаю его стол. Стараюсь максимально не привлекать внимания.

– У тебя все получится. Я в тебя верю, малышка!

А об этом мне мама рассказывала. Только Лис со своими братками приезжал на дискотеку в местный Дворец культуры, рыжеволосые девицы уходили через черный ход. Она и сама сбегала несколько раз, опасаясь пристального внимания авторитета. Везло не всем. Весь Верхний Уральск знает историю про Олесю. Я видела ее фотографию на памятнике. Красивая девушка с огненными волосами и ярко-зелеными глазами. В окно вышла после приставаний чудовища. Вот вам и уважаемый человек.

Выпив чаю, поднимаюсь на ноги, ставлю телефон на зарядку и направляюсь в зал. Вообще, наш ресторан работает до часу ночи. Но с такими гостями, как сегодня, похоже, придется задержаться. За это неплохо доплатят, а завтра у меня выходной. Выдержу.

– Тихонова! – окликает меня Алина. – С сухого склада свечи принести надо для торта. Фонтаны такие. Поняла?

– Окей! – киваю я и меняю траекторию. Шагаю по длинному коридору в направлении склада, над головой шумит вытяжка, а вдали приглушенно играет музыка. В переходе темно, лампочка, срабатывающая на движение, почему-то не включается. Но ничего страшного, я здесь все знаю как свои пять пальцев. Дергаю на себя дверь, в нос проникает запах специй и приправ. Тянусь ко второй полке, пытаясь наощупь найти свечи, беру их и понимаю, что я здесь не одна.

За своей спиной слышу тяжелое дыхание, а в следующую секунду сильные мужские руки впечатывают меня в свой торс и разворачивают. Не успеваю вдохнуть, как в мои губы кто-то вгрызается поцелуем.

Глава 3. Полина

Я в ужасе, настолько сильном, что даже не могу кричать. Упираюсь ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть, но ничего не выходит. Я как в тисках. От мужчины пышет жаром, даже в темноте сбивая с ног бешеной энергетикой.

– Зай, ты чего трепыхаешься? – раздается над ухом приятный баритон. – Я так соскучился по тебе!

Я всхлипываю, а незнакомец воспринимает это по-своему, вминая меня в свой каменный пах. Мамочки, это что, член? Я холодею изнутри, цепенею от страха как заколдованная. Сама себе не принадлежу, я в панике. Неужели, он меня изнасилует? У меня еще никого не было, как же страшно! Мужчина снова припадает к моим губам, настойчиво расталкивая мои зубы, погружается в теплый рот. Целует страстно и горячо, с наслаждением. Его дыхание становится чаще и тяжелее, он хочет меня. Жадно сжимает талию, мнет ягодицы и продолжает языком трахать мой рот.

– Исхудала вся. Ты хоть ешь что-нибудь?

Жутко, страшно, темно. Слезы катятся из глаз теплыми дорожками, я рвано вдыхаю кислород, и, наконец, нахожу в себе силы подать голос.

– Отпустите меня! Нет! – пищу, силясь выбраться из настойчивых объятий. – Помогите!

Мужчина резко останавливается, выпускает меня, а спустя пару секунд мне в лицо ярко загорается фонарик на телефоне. Я морщусь от яркого света и трясусь от пережитого потрясения.

– Ты кто, блядь? – рычит мужчина.

– П-п-п-полина, официантка, – дрожу от страха. Он меня видит, а я его нет. Краем глаза замечаю, что он высокий и очень крупный. В черном костюме и белой рубашке, лица не видно.

– Какого хуя ты тут делаешь?

– Вот! – демонстрирую я свечки, которые крепко сжимаю в руке. – Меня Алина отправила. Скоро торт будут выносить.

– Блядь! – шумно выдыхает он и начинает ржать. – Пошла на хуй отсюда!

Дважды меня просить не приходится, я разворачиваюсь и толкаю дверь в коридор. Бежать! Скорее бежать! Не успеваю и шага ступить, как меня окатывает аромат женских духов, и я врезаюсь в колючие пайетки.

– Богдаша? – взвизгивает девушка. – Это кто?

– Официантка, Лика. За свечками пришла. Заходи, я заждался тебя!

Лика, Богдаша? Да это же Зарецкий и внучка Лиса, щелкает у меня в голове. Извинившись, бегу бегом от этого жуткого места и пытаюсь прийти в себя.

– Ты чего такая? – пристально всматривается в меня Алина, сложив руки на груди. Поджидает у входа в кухню. – Собаки гонятся?

– Темноты боюсь, – дрожащим голосом отвечаю и тянусь налить себе воды в стакан. Выпиваю залпом, и наливаю еще. Губы огнем горят после жарких поцелуев. – Там почему-то света нет.

– Фонариком чего не подсветила? Коля, для торта принесли!

– Оставила его в персоналке. Не думала, что пригодится.

Шеф-повар забирает у нее свечи-фонтан и наносит финальные штрихи для украшения торта. Я перевожу дух и понемногу успокаиваюсь. Ничего страшного не произошло. Меня никто не хотел изнасиловать. Богдан перепутал со своей девушкой. Все логично. Они давно не виделись, и решили уединиться. А тут я совсем некстати. Некрасиво получилось, конечно. Но уж как есть. Кому расскажи, что я целовалась с Зарецким, не поверят.

Разворачиваюсь идти в зал, нужно проверить свой стол и подготовить чашки для чая и тарелки для торта.

– А ты куда? – тормозит меня менеджер.

– В зал.

– Нет, я поручила Косте подготовить все к чаепитию. Ты торт будешь ввозить, – кивает она на специальную платформу на колесиках. На ней стоит трехъярусный десерт, причудливо оформленный. Я таких в жизни не видела. Каждый ярус отличается оформлением и украшением. Вкусный, наверное.

– Почему я-то? Костю попроси. Или парней. Он тяжелый, капец.

– И очень дорогой. Сам Агзамов готовил, доставили спецбортом из Москвы. По цене, как твоя однушка, наверное, – хихикает. – Или даже больше.

– Тем более!

– Сергей Аркадьевич сам велел, чтобы это была ты. Сказал, рыженькая красивая девочка. А ты у нас одна такая. Я сказала, что тебя зовут Полина. Но не уверена, что она запомнил.

Меня опаляет жаром. Это еще что за новости? Я старалась быть максимально незаметной и не привлекать внимания. Нет же. То жаркие поцелуи на сухом складе, сейчас вот – торт.

– Я не буду, Алина! Пожалуйста, попроси кого-нибудь другого! – прошу.

– Парни тебе помогут докатить его до входа в зал, а дальше сама. Лис хорошо платит, а деньги лишними не бывают. Ты чего разволновалась? Не вынуждай меня жаловаться Андрею Васильевичу.

Я обреченно вздыхаю. Спорить с Алиной бесполезно.

– Твою вяленую оленину никто не ест! – сообщает Коле Костя, занося тарелки на мойку. – Что с ней не так? Перемудрил, похоже!

– Много ты понимаешь! – фыркает мужчина. – Это авторский рецепт. Мясо специфическое. Закажут для понта, во вкусах не разбираются и нос кривят.

– Зато язык говяжий с белыми грибами подчистую! Эх, – сокрушается официант. – Я так попробовать хотел.

– Потрошки бараньи попробуй! – хохочет Улар, повар горячего цеха. – Язык проглотишь.

– Не, я такое не хочу! А это что за произведение искусства?

– Торт от Агзамова.

– Ох, круто. А кто выкатывает?

– Поля.

– А можно я? – щенячьими глазами смотрит на Алину.

– Нет! – рявкает она. – Удивительно, что ты сегодня ни одной тарелки не разбил. Еще не хватало тебе торт перевернуть.

– Ладно, не начинай. Можно я оленину попробую?

– Попробуй! Лисичников сказал, с собой ничего забирать не будут.

Костя тянется к нежнейшему мясу и с блаженством жуется, закатив глаза.

– Кайф какой. Ладно, Коля. Беру свои слова обратно. Это нереально вкусно!

– Я же говорил! – отвечает ему шеф-повар.

Повара уже заканчивают смену и проводят финальную замывку кухонных поверхностей. Я им даже немного завидую, скоро по домам пойдут.

– Вечер сегодня, конечно, жесть. Я столько охраны никогда не видела, – присоединяется к нам Омелия. – На каждом шагу стоят. И пялятся так, даже не по себе. Шкафы в черных костюмах.

– Так ты улыбайся пошире, с собой заберут, – хлопает ее по спине Костя.

– Смотри, чтоб тебя не забрали, придурок! – потирает коллега ушибленное место.

– Друзья! – залетает на кухню взбудораженный ведущий. – Сейчас торт вывозим. Все готово?

– Да, – кивает Коля. – Только фонтаны поджечь надо.

– Я в зал, музыку услышите, поджигайте!

Глава 4. Полина

От нервов меня мелко трясет. Я в принципе не люблю находиться в центре внимания, а здесь приходится. Правда, до меня, скорее всего, и дела никому не будет. Все сосредоточатся на огромном красивом торте. Слава богу, Алина не поставила меня на его нарезку. С этим справится Николай.

– А теперь, – громогласно объявляет ведущий, – пришло время шикарного именинного торта! Сергей Аркадьевич, для Вас такую красоту приготовили, я чуть сознание не потерял, когда увидел. Каравай петь отказались, свечи задувать тоже, к сожалению. Ну что, все готовы к фееричному появлению?

– Да! – публика хлопает и верещит от предвкушения.

Раздаются фанфары, Коля с помощником быстро поджигает фонтаны. Они искрятся золотым блеском и взвиваются ввысь. Двери в зал отворяются и я, толкая тяжелую тележку, вкатываю торт в нарядный холл. Гости кричат от восторга, фоткают и снимают на видео произведение кулинарного искусства. В глазах пестрит от обилия дорогих украшений, пайеток и страз. А от смеси дорогих духов тут же раскалывается голова.

Виновник торжества стоит в центре и ждет моего приближения, пристально следя за каждым моим шагом. Ухмыляется и прожигает черными глазами, словно гипнотизируя. Очень неприятно. Когда до него остается буквально пару метров, передняя часть стойки неожиданно прогибается, раздается жуткий треск, и вся тяжелая конструкция вместе с тортом валится прямиком на Лиса. Он уворачивается в последний момент от горящих огненных фонтанов на первом ярусе, а вот я со всего маху впечатываюсь в сладкий крем и плюхаюсь сверху. Форменная рубашка и брюки, мое лицо и волосы – все сплошь измазано взбитыми сливками.

Дальнейшее происходит как в тумане, меня кто-то выдергивает из этого сладкого плена, тащит в подсобку и засовывает в душ. За спиной я слышу смех, удивленные возгласы и голос ведущего, который пытается все перевести в шутку.

Мне кажется, что все произошедшее – страшный сон. Сердце клокочет в горле, а голова кружится. Это фиаско. Полнейшее. Как такое могло произойти? А что же со мной будет дальше?

– Я принесу тебе полотенце и чистую одежду! – доносится до меня сиплый голос Маши. – Это пиздец, Тихонова. Там еще и скатерть загорелась!

Пиздец. Точнее и не придумаешь! Прямо в одежде включаю горячую воду и залажу под упругие струи. Пытаюсь согреться, но от нервов у меня буквально зуб на зуб не попадает. Я рыдаю от обиды. Почему я такая невезучая? Как чувствовала, просила себя заменить? Нет же. Что же будет? Что же будет?

В душевой кабинке, кроме старого обмылка, нет ничего. Стаскиваю с себя испачканную одежду, остаюсь совершенно обнаженная. Волосы мокрыми сосульками свисают, я закрываю лицо ладонями и даю волю слезам. Реву от обиды и несправедливости.

– Полина? – зовет меня Маша и колотится в дверь. – Открой!

Всхлипывая, поворачиваю щеколду, и ныряю обратно. Девушка заходит ко мне, наскоро прикрывая за собой дверь.

– Полотенца бумажные тебе принесла и салфетки, вытрешься. И вещи твои. Еще вот. Я водки стащила и огурец.

– Я не пью!

– Пей, кому говорят, легче станет! Обещаю!

– Сейчас. Волосы вымою и выхожу.

Намыливаю свою копну мылом, о том, как буду ее прочесывать, стараюсь не думать. Это вообще не главное в данный момент. Сполоснувшись, тянусь за полотенцами, с горем пополам вытираюсь и выхожу в предбанник. У Машки уже все готово. Два стакана с водкой и тарелка с солеными огурцами стоят на раковине.

– Давай! – командует она, протягивая мне алкоголь. – Выдыхай и залпом пей. Потом огурцом занюхиваешь и ешь его.