Через несколько минут сковородка с кусочком сливочного масла уже стояла на включенной плитке, в широкогорлой тридцатилитровой канистре с водой плавал кипятильник, а я воткнул в розетку и потащил удлинитель в новое и кажущееся прямо большим помещение пристройки. Парой ударов вбив в один из брусьев каркаса гвоздь, я повесил на него провод с лампочкой, подключил к удлинителю, и вспыхнувший свет упал на кучу барахла и смятое полотно пленки на полу.

Не давая себе времени на сомнения, снова всунул ноги в грязные кроссовки, вышел наружу, прикрыл плотно дверь и, спустившись со ступенек, обошел свой странноватый домик два раза, нервно сжимая в одной руке молоток, а в другой кухонный нож. Тщательный осмотр показал, что свет едва-едва сочится из многих щелей между стружечными листами, и с этим я ничего поделать не мог: сначала изнутри требовалось плотно уложить утеплитель, затем закрыть все новым слоем изоспана и наконец установить тот вариант конечного покрытия, что меня устраивал больше всего – фанеру, вагонку или еще что на свой вкус. Ну а затем пристройку снаружи надо закрывать пластиковым сайдингом. А пока что стен у меня, по сути, и нет.

Но тем не менее я добился главного: весь дом под спасающей от дождей металлической крышей, и есть стены, пусть тонкие, но все же защищающие мои припасы и меня от ветра, осадков и чужих недобрых взглядов.

Вернувшись в дом, я снова запер дверь, переобулся и занялся делами, периодически наведываясь в кухню. Используя внешнюю стену бытовки, ставшую одной из внутренних стен домика, на части слева от двери я примерно за час закрепил четыре широкие полки из досок и сразу начал заполнять их из кучи у входа. Попутно плотно поужинал яичницей с жареными сосисками и поджаренным хлебом – в первую очередь надо использовать скоропортящиеся продукты. Иногда делал паузы на то, чтобы проверить канал и чат, мельком просматривал мировые новости и каждый раз находил нечто новое и тревожное.

Еще семь стран объявили о внутреннем локдауне и полном закрытии границ на въезд и выезд. Большая часть государств дала еще сутки свободного перемещения всем желающим, но две страны заявили, что полная блокировка начинается с момента заявления, то есть прямо сейчас.

Уже без счета страны одна за другой объявляли пока что просто о введении комендантского часа, перевода работы и обучения в дистанционную форму, о выводе военных и гвардии на городские улицы. Там локдауна не было, и важные чинуши в дорогих костюмах с пеной у рта поясняли, почему полная изоляция страны максимально губительная для экономики и жителей, через каждый пять слов вспоминая эпидемию ковида.

И, наверное, впервые, во всяком случае, на моей памяти, многие официальные государственные новостные ресурсы максимально открыто заговорили о творящемся в мире кошмаре. Не выдержав, я сходил за ноутбуком, поставил его на краю одной из полок и включил зарубежные новости с параллельным переводом на родной язык, выбрав для озвучивания суровый мужской голос, звучащий примерно как закадровый рассказчик в большинстве постапокалиптичных сериалов и игр. Это добавило соответствующей мрачной атмосферы, что меня вполне устраивало: тут не осветлять, а затемнять надо, чтобы проникнуться этим ужасом и забыть о безмятежном валянии на кровати.

Вспомнив еще кое о чем, я пощелкал вкладками и в первую очередь залез на сайты АТ и ЛитРес, чтобы скачать давно купленные и так пока даже и не начатые книги в наспех созданную папку с бодрым названием «Чтиво на конец света». Я даже испустил смешок по этому поводу, но он получился слегка натужным и довольно грустным. Скачивал я урывками, бегая от мешков к ноутбуку, рядом с которым поставил планшет и вывел новости с другого канала.

Цифровых книг у меня было много, бумажных тоже, так что без чтения мне остаться не грозило, и убедившись, что я уже стал владельцем примерно пяти сотен художественных книг с редким вкраплением энциклопедий, я занялся покупкой новых – такой вот парадокс жадности – делая упор на книги по выживанию и позаботившись о том, чтобы среди них было что-то по установке видеокамер, по электрике, по проводке водопроводных труб и так далее.

Опомнившись, что трачу лишь на книги слишком много времени, переключился на скачивание документалок по всем интересующим меня жанрам, благо в Сети имелось все необходимое. Да, не факт, что все это обладает практической ценностью, но это я буду выяснять позднее. Параллельно в ноут потекли старые классические фильмы из различных стран мира, снятые еще до девяностых годов прошлого века. Мне то, старое кино всегда было куда ближе новомодных пиксельных блокбастеров.

Выбрав в Стиме несколько игр, поставил и их на скачивание. В результате я загрузил свой деревенский интернет чуть ли не на сутки вперед, а новости начали заикаться и лагать, но меня все устраивало. Пусть сначала текущий объем данных упадет на хард, после чего я перегружу все во внешнее хранилище и выберу новую порцию для скачивания.

Смешно, конечно, так вот запасаться – будто реально на конец света. В сердце еще вполне себе ярко горела надежда, что все обойдется малой кровью и вот-вот ситуация будет взята под контроль. Пусть не во всем мире – но у нас-то точно порядок наведут! Просто главное – не попасться тварям на зуб или под горячую руку проводящим зачистку солдатам. И посему лучше сидеть в глуши и не отсвечивать – чем я, собственно, и занимался. А власти справятся… обязательно справятся…

Вот только звучащие в полутемной комнате голоса дикторов с планшета и ноутбука что-то оптимизма не добавляли – новости становились все мрачнее и мрачнее с каждым часом. Все страны будто сговорились, начав вываливать пласты максимально спрессованной чернушной информации практически без цензуры. Убийства, нападения, падения из окон – чего стоил тот клубок из шести сплетенных воедино тел, летящий с высоты примерно десяти этажей и ударившийся о крышу соседнего здания пониже. Мрак…

Неким апофеозом стал момент, где ведущая вроде бы португальской новостной программы, работавшая в тандеме с колоритным бородатым мужчиной, ненадолго замерла, секунд так на семь – десять, потом медленно подняла голову, глянула в камеру тем самым фирменным взглядом и с той самой кривоватой усмешкой, неспешно повернулась к напарнику за дугообразным столом и… бросилась на него. Брутальный бородач в идеально сидящем на нем костюме с зелено-синим галстуком пронзительно завизжал, разом растеряв всю брутальность, как-то по-детски выставил перед собой ладони… и они оба рухнули за стол, откуда послышался уже не визг, а надсадный крик испытывающего сильнейшую боль человека. Камера задрожала, но продолжала показывать, как туда кинулись трое из закадрового персонала, пытаясь растащить ведущих в стороны. Девушка в красном платье с белым воротником с криками била спятившую по голове тонким макбуком, потом тащила ее за волосы, но все это не помогало. Четверо, включая жертву, вели себя как дети и тупо не могли справиться с одним противником. Камеру наконец отключили, но в кадре успел мелькнуть охранник с дубинкой и вроде как с электрошокером.

Чем все кончилось, я так и не узнал, но в хорошем исходе для бородача сомневался: видел его залитые кровью поднимающиеся и снова опадающие руки, беспорядочно бьющиеся о стол и оставляющие пятна на столешнице и бумаге. Крови было много… и это было ужасно, но при этом какая-то странная и незнакомая мне часть сознания деловито отметила – это же хорошо. Прямо хорошо. Я сначала испугался этой мысли, но потом понял первопричину и тяжело вздохнул – да, это хорошо.

Хорошо, что все скрываемое во всей своей кошмарности вылезло на все экраны мира. Теперь скрыть уже ничего не получится. Отныне государства не станут пытаться купировать проблему обычными способами и бросят на ее решение все свои силы. И чем больше умелых вооруженных людей займутся уничтожением безумных убийц, тем больше не умеющих обороняться гражданских останется в живых – и, возможно, в числе этих счастливчиков окажусь и я.

Тот самый я, который ни хрена не умеет ни в стройке, ни в самообороне. Хорошо водительские права имею – и то в свое время мама на этом настояла, никогда не верившая в стабильность моей работы и считавшая, что мужчине надо иметь как больше навыков. Я так никогда не считал, и сподвигнуть меня удалось только на обучение в водительской школе.

Блин… вот почему я не пошел заниматься какими-нибудь боевыми искусствами? Вот почему? Прямо за моим домом располагался еще советских времен дворец спорта, где нашли себе место секции бокса, дзюдо, самбо, ММА, тхэквондо и чего-то еще. Неподалеку имелся и бассейн, куда я ходил в детстве, а став взрослым, часто подумывал вернуться в хлорированную воду и снова регулярно плавать. То и дело в сети я натыкался на объявления от ставших частными тренерами бывших чемпионов по боевым искусствам, готовых за не очень-то большие деньги подучить любого рохлю умению махать кулаками. Куча фирм с реальными ветеранами организовывала регулярные полевые сборы для тех, кто желает научиться обращению с оружием, азам выживания, умению рыть укрытия и всему тому прочему, что лично мне очень бы пригодилось прямо сейчас.

Так почему я ничему этому не научился, хотя у меня было и время, и финансовые возможности?

Да, ответ прост: потому что не было желания. Не было желания с кем-то знакомиться, договариваться, потом ехать куда-то за город, жить в палатке – и не дай бог с кем-то, а не один! Не хотелось никуда регулярно ходить, потеть там и уставать…

И вот он – результат: вялая и находящаяся в перманентной панической атаке тушка ничего не умеет, и учиться приходится прямо на ходу. За последнюю неделю я узнал больше, чем за последние несколько лет. Это плохо? Да нет. Это очень хорошо. Вот только как-то поздновато я начал чему-то учиться.

Глянув в углы экранов планшета и ноутбука, проверил смартфон и, выругав себя, пошаркал за еще одним удлинителем, попутно похвалив себя, что накупил их штук пять, хотя два оказались всего двухметровыми, что изрядно снизило их ценность. Добавив количество розеток на полке, я поставил все девайсы на подзарядку и успокоено выдохнул. После выступления того флегматичного мужика я начинаю нервничать, если у меня на гаджетах заряда меньше шестидесяти процентов.

Уперев руки в бока, продолжая слушать новости, я задумчиво огляделся, убедился, что неразложенных вещей еще слишком много, чтобы думать об отдыхе, и занялся ящиками, приобретенными у той улыбчивой старушки. Нет, тащить их я никуда не стал – пока некуда было. Я открыл каждый и начал доставать содержимое, не обращая внимания на тенета пыльной паутины и иссохшие трупики насекомых.

Чего там только не было! Перевязанные бечевкой стопки журналов «Бурда Моден» – что это вообще?! – журналы «Крестьянка», «Здоровье», «Юный натуралист», «Роман-газета» и немало других, рассортированных по названиям. И не лень же кому-то было. Кое-какие журналы были набросаны сверху уже явно позднее, и из них вываливались закладки, сложенные листы бумаги с вроде бы выкройками каких-то вещей. Кому в наше время придет в голову шить на дому? Любая китайская шмотка обойдется в разы дешевле, а в ПВЗ придет уже завтра – надевай да беги хвастаться.

В тех же ящиках я откопал немало гвоздей, включая под три сотни гнутых и ржавых – зачем?! – немного саморезов, бойки от молотков и головы топоров, отыскал монтировку и клещи, мотки проводов и еще множество всякого разного. На самом дне последнего ящика я обнаружил крайне неожиданный сюрприз в стиле заначки Кощея Бессмертного. Если точнее, то ко дну ящика были приделаны две высокие планки таким образом, что в центре образовался отдельный отсек – и вот он и был заполнен ржавыми гнутыми гвоздями, обрезками проволоки, болтами с явно поврежденной резьбой и прочей грязной мелочевкой, которую и трогать не захочется.