– У меня нет времени. Если будут сложности, напиши.

Он ушёл настолько быстро, что я не успела ничего ответить. Всё пошло не так, абсолютно всё. Не стоило говорить ему про ребёнка сейчас – в суматохе и неразберихе, да ещё когда столько всего нужно сделать. Но…

Мне срочно нужно было с кем-то поговорить, и я не нашла ничего лучше, чем позвонить двоюродной сестре. С детства мы были не только сёстрами, но и лучшими подругами, правда, с тех пор как в моей жизни главным человеком стал Егор, она ушла на второй план. И всё-таки мы были очень близки.

– Сказала? – спросила первым делом Дашка.

– Сказала, – ответила я удручённо.

– И?

– Не знаю… Мне кажется, всё не так. Мы даже не поговорили, Даш. Он на встречу уехал, а мне сказал, что поговорим потом. Это разве нормально?! Я же не просто секретарша какая-нибудь, я…

Я говорила и говорила, остановиться не могла. Про то, что мы уже девять лет вместе, что знаю я его полжизни, что он до сих пор мне не сделал предложение, хотя говорит, что любит и цветы дарит исправно на восьмое марта, день рождения и даже иногда просто так. Говорила и говорила, пока слова не закончились.

– Оставил меня со всем разбираться, а сам уехал, – подытожила я. – И что мне делать?

– Как будто ты не справишься с отрядом грузчиков. Не поверю.

– Да плевать мне на грузчиков! Я про Егора. Я была уверена, что он обрадуется, а он…

– Стась, он просто не настроен на это. У мужиков всё по-другому. Он сейчас весь в своём инвесторе. Мало того, что его переезд триггерит, так ещё ты с такими новостями. Правда не лучший момент выбрала. Дождись вечера. Дай ему завершить одно дело и задавай новую программу. Тебе двадцать семь, я что, объяснять тебе должна такие вещи?

– Да, – я вздохнула и на миг прикрыла глаза. Открыла и повторила, успокоенная: – Да, ты права. Всё, сейчас я сосредоточусь на делах, а с Егором вечером нормально всё обсудим. Или завтра, пусть решит с Хисямовым дела. Спасибо тебе.

– Обращайся. – Я слышала, как она улыбается. – Я так рада за тебя, Стаська. Как представлю – несколько месяцев, и у меня будет племянник, так и хочется его потискать.

Я тоже улыбнулась.

– Потискаешь, – пообещала я. – Ещё и крёстной будешь.

***

Домой я приехала около полуночи. Вышла из такси, но в подъезд зашла не сразу – прошлась по детской площадке и, присев на качели, оттолкнулась от земли. В свете фонарей было отлично видно горку, карусели, детскую лесенку и стоявшие по периметру площадки лавочки. Днём здесь всегда было шумно, сейчас же стояла тишина. Я дотронулась до живота.

– Ты мальчик или девочка? А?

Представила Егора, держащего на огромных ручищах младенца. В моём воображении он нарисовался неловким и даже напуганным.

День был тяжёлым и длинным, я дико устала, но минуты на детских качелях зарядили меня бодростью, так что в квартиру я зашла в приподнятом настроении.

Вещи перевезены, завтра приедут мастера, чтобы собрать мебель, потом клининговая служба – убрать остатки мусора, и «Донцов групп» полетит к новым свершениям.

«Ты когда будешь?», – отправила я Егору.

Но ответа не получила. Подумала, что он не услышал или всё ещё занят, но нет – буквально через пару минут Егор появился дома.

Я подошла к нему и, встав на носочки, поцеловала.

– Ну как? Мог бы позвонить, когда закончил с Хисямовым. Как всё прошло?

– Нормально, – ответил он.

Только по его виду складывалось ощущение, что он врёт. Егор отстранил меня и положил ключи от машины на тумбочку. Разулся и прошёл в нашу спальню.

– Егор, что-то не так пошло? Он решил уменьшить сумму?

– С чего ты взяла?

– Просто… Если нет, тогда почему ты не в духе?

Он пристально на меня посмотрел. Мне захотелось поёжится, хотя в чём дело, я так и не могла понять.

– К нашему разговору о ребёнке. Я считаю, сейчас это нам ни к чему. В ближайший год – два ни о каком ребёнке речи идти не может.

– Но… Ты что хочешь сказать?

– Ты сама понимаешь, что я хочу сказать. Компания вышла на новый уровень, тебя заменить никто не сможет. Я не против ребёнка, но не сейчас, Стась.

– То есть ты хочешь, чтобы я аборт сделала?

– Это единственно верное решение.

Я смотрела на него и не могла поверить, что слышу это. Но взгляд Егора оставался жёстким, а поза напряжённой.

– Я не буду делать аборт.

– Станислава…

– Я не буду делать аборт! – воскликнула я. – Это ребёнок, а не контракт и не инвестиции! Ты себя слышишь, Донцов?! Что значит «сейчас не время»?!

– Это значит, что сейчас не время! – Он взял меня за предплечье. – Послушай меня…

Я вырвалась.

– Да иди ты к чёрту! Не буду я тебя слушать! Знаешь, что?! Если тебе не нужен ребёнок, катись, куда хочешь! Вместе с Хисямовым, вместе с компанией! Я не буду делать аборт!

Я ушла из комнаты. Меня трясло, на глаза наворачивались слёзы. Не зная, что делать, я как в плохом кино вытащила из шкафа-купе чемодан. Закрыла дверцу и увидела отражение Егора в зеркале.

– Ты что делаешь?

– А разве не понятно? Собираю вещи и ухожу от тебя! Да как ты… Как ты можешь, Егор?!

Он опять хотел взять меня за руку, но я оттолкнула его ладонь, взяла чемодан и, обойдя Егора, ушла в спальню.

Глава 4

Станислава

Вошедшая вместе с Дашей Алёна поставила на стол торт.

– Хотела купить вино, но… В нашем с тобой положении придётся обойтись без него. Прости, Даш, – сказала она моей сестре и опять повернулась ко мне. – Как ты, Стась?

– Нормально.

– Твоё нормально у тебя на лице написано.

– Правда нормально, Алён. Даша не даст соврать.

– А при чём здесь Даша? – подала наконец голос сестра. – Мне то как раз не кажется, что ты нормально. За неделю ни разу на улицу не вышла. Скажешь, это нормально?

Я вздохнула. У сестры на пороге я появилась на границе ночи и утра, примерно в половину пятого. С чемоданом, едва сдерживая слёзы, раздираемая гневом и болью. Она только посмотрела на меня и, ничего не сказав. Пропустила в квартиру. Я тоже ничего не сказала – просто вошла. Со словами «кровать не застелена, но в остальном комната в норме», она показала мне на дверь за изгибом коридора и ушла спать дальше. Не потому, что не хотела остаться со мной, а потому что достаточно хорошо меня знала, чтобы понимать – сейчас мне надо побыть одной. Я аккуратно разделась, положила вещи на полку шкафа. Сходила в душ, умылась и легла, предварительно выключив телефон. Смотрела, как потихоньку светлеет небо, глаза резало от сухости и усталости, а сна не было. Так я и пролежала в оцепенении, пока Даша не ушла на работу. Моя новая приёмная была шикарная. Сегодня должны привезти недостающую мебель. Только возвращаться в «Донцов групп» я не хотела. Ни завтра, ни через неделю, ни через месяц – никогда.

Даша заварила чай с гвоздикой, имбирём и душистым перцем, как умела только она и, разлив по чашкам, добавила всем по капле сливок. Алёна разрезала торт. А я сидела без дела, как немощная.

– На, – будто поняв, о чём я думаю, сунула мне сера три блюдца. – Разложи хоть. А то на тебя смотреть тошно.

– Я отлично выгляжу, – возразила я, заставив себя начать шевелиться.

– Угу. Выглядишь ты, может, и отлично, только всё равно вид, словно тебя в лужу окунули, – поддержала её подруга.

– А меня в неё и окунули. Или как назвать то, что мужчина, с которым я уже Бог знает сколько времени, отправил меня на аборт?! Как это ещё назвать?!

– Назвать так, что он козлина, – отрезала Даша. – Я, честно говоря, от Егора такого не ждала. Он не подарок, самомнение у него то ещё, но мне казалось, что он тебя действительно любит.

– Вот и мне казалось.

Я шлёпнула на блюдце самый красивый кусок и поставила перед Дашкой, второй, с розочкой поменьше, перед Алёнкой, а себе взяла простой, самый маленький, потому что ничего не хотелось. Только в глаза Егору посмотреть ещё раз.

– Я девять лет «Донцов групп» отдала, девочки. Девять лет! Разве этого мало?! А он – не время сейчас! Как будто ребёнок – это контракт, заключение которого можно отсрочить. Ему этот грёбаный инвестор…

Меня прервал дверной звонок.

– Мы ещё кого-то ждём? – спросила Алёна.

– Вроде, нет, – ответила Даша и посмотрела на меня.

Я мотнула головой. Встав, сестра пошла открывать, оставив нас с Алёной наедине. Подруга дотронулась до едва заметного животика.