Алекс Стар: В лесу со свёкром

1

GPS-навигатор тормозит по полной: то ли связь глушат, то ли в этой глуши в принципе нет никакой связи.

Да это просто жопа мира самая настоящая, а не глушь! Сюда ни один враг не доберётся, и никакие спутники и технологии ему не помогут! Приходится добираться по приметам и зарубкам на деревьях.

Полная хрень! Хочу уже разворачиваться назад на своём внедорожнике и звонить Вове, как вдруг понимаю, что связи больше нет.

Темнеет.

Со всех сторон меня обступают мохнатые разлапистые ели, дорога уже теперь вообще еле различима в сумраке ветвей, и я проклинаю вообще тот час, когда я решила побыть хорошей девочкой и вызвалась отвезти коробку гостинцев своему свёкру, которого ни разу не видела, и до вчерашнего дня даже не подозревала о его существовании.

– Понимаешь, мой отец… Ээээ… Отшельник… – пытался мне объяснить мой муж.

– Отшельник?

– Ну можно и так сказать… Учёный. Изучает лесную флору и фауну. Решил уйти от мира…

– Куда уйти? Зачем? – всё ещё не понимала я, когда мой муж мялся, пытаясь подобрать слова.

– Ну в общем, у него были тяжёлые жизненные обстоятельства… Несчастная любовь… В общем решил удалиться от мира, так сказать… На некоторое время…

– Как монах? – всё ещё не понимала я.

– Ну можно и так сказать… – квакал неуверенно Вова. – Одним словом, уехал подальше от городской суеты, ведёт уединённую жизнь в лесной чаще и практически ни с кем не видится.

– И долго он так?

– Ещё года два так мотать… Ну, я хотел сказать, ещё не меньше двух лет планирует вести такой уединённый образ жизни, – поправляет сам себя Вова. – Нам с ребятами надо ему передать небольшой подарочек, посылочку, только никто-никто не должен знать, где он живёт… Вот думаем, кого бы нам отправить…

И вот я решила помочь своему дорогому муженьку. Стать Красной Шапочкой, мать её!

Передать, блин, посылочку. Отвезти корзиночку с пирожками какому-то там отшельнику.

И теперь еду по корням и буеракам, проклиная всё на свете.

Добренькая невестушка. Да этот свёкр даже и не ведает, что его сын женился пару месяцев назад.

Сидит, наверное, на печи, весь мхом оброс, да бруснику с желудями жуёт и квасом из мухоморов запивает!

Смеркается, уже не видно ничего, и я не на шутку опасаюсь, что вообще не смогу выбраться из этой дремучей чащи. Еду уже наобум.

И тут, как назло, мотор глохнет!

Сначала мне хочется просто остаться в салоне и ждать, когда же за мной прилетят спасатели.

На голубом вертолёте.

Но потом понимаю, что никакие спасатели не разглядят со своего спасательного судна машину в дремучей лесной чаще.

Делать нечего, вылезаю из машины, поднимаю дымящийся капот и…

И ничего! Потому что я ни хрена в этом не понимаю!

Захлопываю его обратно и оглядываюсь по сторонам.

В лес уходит какая-то тоненькая еле различимая тропинка, и я решаю, что всё-таки раз она есть, значит она меня точно куда-то приведёт.

К человеческому жилищу.

Потому что оставаться одной в лесу на ночь с медведями мне совершенно не хочется!

Кутаюсь в свой алый худи, накидываю на голову капюшон и беру в руки корзиночку.

С пирожками для дедушки.

Ага…

Звуки леса пугают, меня пробирает дрожь, мне кажется, я отчётливо слышу хруст веток под ногами какого-то лося или кабана. А может быть, и медведя…

Вот дятел долбит где-то высоко в ветвях…

Всё долбит и долбит.

Пока вдруг дор меня не доходит, что это не дятел!

Какой-то глухой звук… Что же он мне напоминает?

Да уже по фиг, неважно!

Бегу на него, как испуганная лань по этому лесу, лишь бы поскорее добраться хоть до какого-то человеческого жилища! Уже плевать какого! Хоть гномиков в домике!

Вот я наконец-то различаю какой-то забор за густыми ветками! Звук всё чётче и сильнее.

Приближаюсь к забору и заглядываю в щель.

Огромный высокий терем, прямо как из волшебной сказки.

Перед ним просторный двор, посреди которого стоит огромная колода.

И какой-то мужик стоит и рубит дрова.

Мужчина! Живой человек!

Мне хочется плакать от счастья!

Он стоит ко мне повернувшись вполоборота, и я вижу его буквально раскалённый от тяжёлой работы мускулистый торс, весь покрытый росписью причудливых татуировок.

Бугры мышц перекатываются под загорелой кожей, покрытой бисеринками пота, и он с такой лёгкостью, словно это какие-то спички, раскалывает напополам огромные колоды…

Они летят от него в стороны. Как щепки, хотя я понимаю, что каждая такая щепка весит килограмм по десять…

Его бёдра обтянуты потёртыми брюками цвета хаки, и я просто не в сила оторвать взгляд от его ягодиц.

Таких упругих… Круглых и мускулистых…

И я даже пытаюсь представить, как эти ягодицы должно быть аппетитно и вкусно выглядят без всей этой ненужной одежды…

Да это какой то, мать его, лесной бог! Дух из чащи…

Я таких только в голливудских блокбастерах видела, и то всего пару раз…

Занесло же меня сюда…

И видимо, не зря…

И я даже забываю на пару минут, как я вообще здесь очутилась, прямо перед этим неимоверным зрелищем. От которого не могу оторваться, сжимая в повлажневших ладонях заветную корзинку с пирожками…

А это лесное божество с небрежной лёгкостью набирает эти самые поленья весом под центнер и несёт их куда-то за угол дома, наверное, в сарай, или поленницу, или куда там их вообще складывают…

Я всё ещё не могу отлепиться от щели в заборе, как вдруг жёсткая крепкая рука накрывает мне рот и чуть придавливает горло, и я чувствую, как сзади ко мне прижимается тёплый, будто отлитый из металла, торс…

– Ты что здесь делаешь, а? За кем подсматриваешь? Ты к кому пришла, Красная Шапочка? – слышу хриплый опасный голос у себя в ухе, от которого у меня кружится голова…

2

– Я привезла пирожки… Тьфу ты! Посылочку… Для Емельяна Дубровского… – лепечу я задеревеневшими от страха губами, и чувствую, как рука мужчины ползёт ниже…

Туда, где её не должно быть… Где ей совсем не место.

В моё запретное местечко…

– Посылочку… Пирожок… – лёгкий выдох от короткого смешка обжигает мне мочку уха, и я понимаю, что это тот самый горячий дровосек незаметно подкрался ко мне сзади, пока я пялилась на его мускулистое обалденное тело.

Я не вижу его, но отчётливо чувствую, и у меня буквально подкашиваются ноги, становятся ватными, но совсем не от страха…

А от странной слабости, вдруг накатившей на меня.

А его рука тем временем продолжает жадно исследовать моё тело, ставшее вдруг таким мягким и податливым от его дерзких прикосновений.

– Передам спасибо моим корешкам за такую Красную Шапочку… За такой сладкий пирожок… Для Серого Волка… – хриплый низкий голос сводит меня с ума, затуманивает разум, пока уже обе его руки мягко но твёрдо и уверенно скользят по моему телу…

Так властно и ненасытно, как никто никогда до этого не трогал меня…

Вот обе ладони уже уверенно ползут вверх, к моим обтянутым тонкой футболкой грудям и сжимают их, мягко, даже осторожно, и они обе умещаются в жёсткие тёплые мужские ладони, словно падают в приготовленные для них чаши…

Слышу прерывистое дыхание на своём затылке, от которого у меня встают дыбом волосы…

Животное, ненасытное, неутолённое желание…

Внизу живота всё холодеет, мне кажется, моё сердце остановилось, я не слышу его стука, зато я отчётливо слышу стук сердца за своей спиной.

Этого сильного упругого зверя, который сейчас змеем-искусителем хрипло шепчет мне:

– Ну что, Красная Шапочка, посмотрим, какой у тебя для меня есть пирожок… Давно Серый Волк их не ел… – и пока одна рука мягко массирует мою грудь, перекатывает между сильных пальцев затвердевший горошиной сосок, вторая уже ползёт вниз по моему животику.

Задерживается на пояске моих брючек, и вот ловкие пальцы уже проскальзывают вниз, под резинку…