Инна Дворцова: Академия Пламени. Истинность по обмену

Глава 1

― Зачем так спешить, Ри? ― певуче спрашивает Карин.

Моя подруга неспешным вальяжным шагом идёт чуть впереди меня, а я невольно ловлю взгляды других студентов, прогуливающихся в парке при академии, которые обращены на неë.

Где бы она ни появлялась ― всегда притягивает взгляды: восхищённые парней и завистливые ― девушек.

Может, кого-то бы и задело находиться на вторых ролях, но только не меня. Я уже давно привыкла к тому, что Карин считается самой красивой девушкой в академии. И внимание к ней я уже давно воспринимаю как данность.

К тому же я не люблю находиться в центре внимания. Моя цель ― получить диплом, а затем хорошую работу. Все мои силы отдаю достижению заветной мечты.

А с тех пор как меня выбрали старостой группы времени, ни на что другое совсем не остаётся. Я занимаюсь жутко “важными” организаторскими вопросами: уточняю расписание занятий и слежу, чтобы никто не прогуливал, составляю отчёты об отсутствующих и успеваемости, собираю объяснительные, формирую списки участников различных турниров, проводимых факультетами.

При этом учёбу, само собой, никто не отменяет. Даже, наоборот, теперь я, как староста, обязана подавать всем пример. Впрочем, я и так была отличницей, лучшей ученицей курса, гордостью Академии Пламени.

Если с учёбой проблем не бывает, то со временем – очень даже.

– Мне нужно успеть поговорить с деканом и до окончания перерыва вернуться, чтобы помочь профессору Марсдену распределить кристаллы для стихий. Сегодня же проверочный тест, помнишь? ― спрашиваю я подругу.

Судя по некоторой паузе, а после протяжному…

– Ооой, точно.

Карин не помнила. Всегда удивлялась этой её способности забывать о том, что для неё не важно. Учёба ерунда. Важно ― удачно выйти замуж. Она именно для этого и поступила в Академию Пламени.

– Я ведь говорила вчера, ― обвиняющим тоном говорю я, оборачиваясь к подруге.

– Да, точно. Но я всë равно забыла. Слушай, ― Карин делает шаг вперëд и заговорщически шепчет мне на ушко, ― а можешь мне по-быстрому объяснить формирование какой-нибудь стихии, ну и дать мне этот кристалл на проверочной работе?

Я цокаю языком, качая головой. В этом вся она ― красивая, но с ветром в голове.

– Вот, уже в который раз просишь помочь тебе, воспользовавшись тем, что я староста, ― тяжело вздыхаю я.

– Главное, что ты моя подруга, ― мило добавляет Карин, легонько шлёпая меня по кончику носа наманикюренным пальчиком. ― К тому же я зельевар. Мне все эти стихийные штучки даются тяжело. Сама знаешь.

Знаю, что учить ты ничего не хочешь, дорогая подруженька. Все мысли заняты свиданиями, парнями и нарядами. Для знаний уже не осталось места.

– Я тебе уже не раз показывала, ― бурчу я, понимая, что всё равно она не отстанет и придётся сделать так, как просит Карин. ― Ладно, покажу снова, только ты уж постарайся вместить стихии где-то между Дереком и Алексисом. Или чьё у тебя там сердце сегодня на ужин?

Карин заливисто смеётся, слегка запрокинув голову.

– Смотри, у каждого есть своя ведущая стихия. У зельеваров это, как правило, земля или вода. У меня, например, огонь. Сосредотачиваешь энергию сначала в разуме, а после как бы пропуск…

Я разворачиваюсь и, не сбавляя шага, вытягиваю ладони, формируя магическое плетение. Шагаю задом наперёд, чтобы Карин было лучше видно.

– Ри, осторожнее! ― кричит подруга, с широко раскрытыми глазами. Не успеваю среагировать и на полном ходу врезаюсь во что-то твёрдое. Неужели я налетела на статую в парке, так вроде её не должно быть на дорожке. Осторожно поворачиваюсь.

– Потрясно, очередное подтверждение моих слов, ― высокий, широкоплечий блондин в расстёгнутом голубом с серебряной вышивкой мундире вытирает платком белоснежную рубашку. ― Не успели телепортироваться – и, пожалуйста.

Он показывает на пятно, которое безуспешно пытается стереть.

– Простите, ― поспешно произношу я.

Встретившись с надменным, пронизывающе-холодным взглядом ярко-синих глаз, я понимаю, что этот мою оплошность не простит.

Глава 2

Парень примерно моего возраста, но я его раньше в академии не видела.

Высокий блондин с высокими, резкими скулами и твёрдым подбородком, который держит в руках небольшой тёмно-синий стакан.

Я бы без преувеличения назвала его красивым, если б не презрительное выражение, приклеившиеся к его лицу.

– Простите? ― Он вскидывает бровь. ― Это всë?

Развожу руками, а что он ещё хочет? Чтобы я упала перед ним на колени? Но прикусываю свой язычок.

– Во-первых, ты лишила меня последнего стоящего напитка. Вряд ли у вас здесь готовят что-то подобное. А во-вторых, ты испортила мне рубашку, ― взглядом он показывает на большое тёмно-коричневое пятно, расплывающееся на его груди.

Обычно я всегда пытаюсь избежать конфликтов, но тон незнакомца меня задевает.

– Я это сделала случайно и уже извинилась. Могу попросить прощения ещë раз, если тебе станет легче, ― от смущения, я лишь выше задираю подбородок.

Парень закатывает глаза, всем своим видом показывая, что ничего иного от меня он и не ждал.

– Мне станет легче, если ты избавишь меня от общения с тобой и займёшься тем, для чего, собственно, и рождена.

Я прищуриваюсь. Что за пренебрежительные речи? У нас в академии такое отношение студентов друг к другу недопустимо.

– Очень интересно, ― ехидно интересуюсь я. ― И для чего же это?

Этот зазнайка умудрился пробудить во мне дух противоречия.

– Ну, ты же женщина и весьма бестолковая, ― хмыкает блондин. ― Само собой, ты должна мне отстирать это пятно. Какая от тебя польза ещë может быть? Или ты даже этого не умеешь? Чему вас только учат здесь? Кройке и шитью?

Он вообще обалдел?!

Я вскидываю подбородок.

– Не угадал. Я в академии на факультете “мужчины ― самые бесполезные существа”.

Блондин кивает:

– Я так и понял. Это же там готовят никому не нужных старых дев с кошками? Уверен, ты освоишь эту специальность на отлично.

– Ну, знаешь…

От возмущения я так сжимаю кулаки, что ногти впиваются в ладони.

– Так-так, ребят, предлагаю остыть. Ну, подумаешь, неприятность. Со всеми случается, ― вмешивается в разговор темноволосый парень с обаятельной улыбкой и лукавыми серыми глазами.

– И если скажешь, как называется твой любимый напиток, о котором ты так жалеешь, то я постараюсь приготовить его как можно вкуснее, ― подходит к блондину Карин и касается пальцами его запястья. ― Кстати, я Карин. А ты…

Но надменный индюк делает шаг назад и брезгливо, двумя пальцами, убирает её руку, полностью игнорируя существование первой красавицы академии:

– Раньше я с подобным не сталкивался. И ты знаешь, почему, Стюарт? – фыркает блондин, окидывая меня презрительным взглядом. Стюарт очаровательно улыбается, стремясь покорить наши сердца, и совсем не интересуется тем, что так возмутило его друга.

Кажется, он Карин в мужском обличии.

– Женщинам не место в академии, ― уверенно заявляет он.

Я задыхаюсь от подобного наглого заявления:

– А где я, стесняюсь спросить, наше место?

– В постели мужчины, на кухне и в храме, ― иронично улыбаясь, продолжает блондин.

Кажется, я поняла:

– Это что, розыгрыш такой? ― удивлённо спрашиваю я, оглядываясь вокруг, пытаясь отыскать глазами шутников.

– Я, что, похож на шутника? ― сверкает глазами незнакомец.

– Нет, ― говорю я, ― но то, что ты сейчас несёшь, либо дурацкая шутка, либо скудоумие. Выбирай, что тебе больше подходит.

– У нас девчонки не говорят, пока их не спрашивают, ― отрезает блондин, наклоняясь ко мне и ощупывая меня наглым взглядом. ― Единственная польза от вас ― это обслуживание мужчин. Во всех смыслах.

Звучит двусмысленно, особенно учитывая усмешку, с которой он это говорит. Я вспыхиваю, и это не укрывается от внимания блондина.

– Мечты, мечты, в чём ваша сладость, ― злюсь я и обращаюсь к подруге. ― Карин, идём.

– Эм, мне там всë равно делать нечего, ― она кокетливо ведёт хрупким плечиком. ― Ты иди, а я немного задержусь.

Ясно, наметила себе новую жертву.

Обычно мне жаль парней, которым моя подруга-красотка разбивает сердца, но сегодня я на её стороне.

– Послушай, я это так просто тебе не спущу, ― игнорируя Карин, обращается ко мне парень. ― Сегодня же жду тебя в своей комнате в общежитии, чтобы ты исправила то, что натворила.

– Не дождёшься, ― огрызаюсь я.

– Посмотрим, ― иронично хмыкает он.

– Посмотрим… ― упрямо отвечаю я.

Глава 3

Обычно, пока подъёмник добирается до верхнего этажа академии, где находится кабинет декана, я успеваю заскучать. Не люблю проводить бесцельно время и всегда начинала повторять выученные лекции, чтобы хоть как-то скоротать время.

Но сейчас я настолько злюсь из-за надменности блондина и его требований, гоняя его намёки и требование прийти к нему в комнату, что ещё немного я взорвусь от негодования. Придумываю несколько остроумных ответов, которые бы поставили его на место.

Топаю ногой от злости. Не могла там ему всё высказать. Язык прилип к нёбу, и, кроме дурацкого “посмотрим”, ничего не смогла сказать.

Пока я киплю от возмущения и придумываю достойные ответы, оказываюсь на нужном этаже.

Что-то быстро на этот раз. Кажется, будто оказываюсь на месте за несколько мгновений.

Ждёт меня в своей комнате, чтоб я ему рубашку постирала. Наглая морда!

“Но всё же красивая”, – заявляет мой внутренний голос. Я отмахиваюсь от него, продолжая внутренний диалог с несносным блондином.

Ага, сейчас же, – не успокаиваюсь я. Если и появлюсь в его комнате, то только, чтоб сжечь и остальную одежду, чтоб этому индюку не в чем было ходить, и он сидел в своей комнате, не раздражая остальных своей надменной физиономией.

Пробегаю по широкому коридору со стенами, инкрустированными светящимися кристаллами, я, потянув высокую чёрную дверь, влетаю в приёмную декана.

– Меня вызывал декан Гэлэвэн, ― тяжело дыша, словно бежала весь путь сюда, произношу я.

Сидящая за столиком с аккуратными столбиками писем Мэйзи ― секретарь декана, удивлённо поднимает голову:

– Риана? Ты чего такая взъерошенная? Что-то случилось?

– Да так, встретился один индюк, который испортил настроение, ― отмахиваюсь я.

– Он мне уже не нравится, ― Мэйзи цокает языком. ― Чтобы умудриться поссориться с тобой, нужно быть невероятно мерзким типом.

– Вот он, именно такой, ― я киваю и, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, спрашиваю. ― Так меня декан вызывал?

–Да-да, конечно, ― Мэйзи берёт какой-то лист и пробегает по нему взглядом. ― Господин Гэлэвэн сказал, чтоб ты заходила, как только придёшь.

Она хихикает и, понизив голос, добавляет:

– Возможно, потому, что там сейчас ещë и профессор Шторм. Ты знаешь, как она его утомляет.

Я закатываю глаза, не люблю, когда Мэйзи сплетничает, поэтому предпочитаю промолчать.

– Да, заходи уже, ― торопит меня секретарь, ― он, вероятно, минуты до твоего прихода считает. Иди уж спасать.

Дверь, ведущая к декану, такая же тяжёлая, как и в приёмной. С усилием тяну еë на себя и вхожу в кабинет – светлый, просторный, я бы даже назвала его по-своему уютным.

По обе стороны кабинет стоят два тёмных кожаных дивана для посетителей, книжный шкаф светло-орехового цвета расположился рядом с широким письменным столом, за которым сейчас сидит с невозмутимым видом декан факультета стихий.

Рид Гэлэван ― мечта почти всех студенток академии, их матерей и преподавательниц. Ходят слухи, что даже комендантша общежития, строгая мисс Вудс безнадёжно влюблена в него.

Темноволосый, с ярко-синими глазами, правильными, чуть широковатыми чертами лица и всегда спокойной чарующей улыбкой, за которой скрывается проницательный и довольно скептичный интеллект.