Шерлок купил у торговки еще три пирожка, и она окончательно успокоилась, перестала кричать и ругаться. Ну, вот и славно! Один пирожок Холмс отдал мне (неплохой, кстати, оказался – с требухой, люблю такие), а два положил на парапет здания, мимо которого мы проходили: кому надо, тот возьмет, в Лондоне полно людей, живущих впроголодь. Конечно, в нашем районе бедняки практически не встречаются (это же самый центр города, знаменитый Сити совсем близко), но все-таки…

Я подумала: лучше бы он отдал эти пирожки коту Барти (тот вечно голодный), но как объяснить это Холмсу? Разговаривать по-человечески я не умею… Поэтому я поступила так: натянула поводок, слегка притормозила и выразительно посмотрела на пирожки, однако Шерлок решительно потащил меня дальше: «Не жадничай, Альма, пусть другие тоже поедят!» Ну как мне было объяснить, что это не для меня, а для Барти?

В принципе, мы с Шерлоком неплохо понимаем друг друга, особенно во время совместных расследований, однако в некоторых случаях он бывает совершенно невосприимчив к моей мимике, весьма живой и выразительной, как мне кажется. Поэтому я просто тихо вздохнула, и мы пошли дальше.

Через полчаса мы наконец вернулись домой, а чуть позже пришла и миссис Хадсон. Она выглядела чем-то очень расстроенной, и это, разумеется, не укрылось от проницательного взгляда великого сыщика.

– Что случилось, дорогая миссис Хадсон? – участливо спросил он.

– Ах, мистер Холмс, – вздохнула моя хозяйка, – у миссис Грегори случилась неприятность, и я не знаю, как ей помочь. Это довольно странное дело…

– Да? – тут же заинтересовался великий сыщик. – Расскажите!

Он сразу как-то весь подобрался, подтянулся, от его былой скуки и расслабленности не осталось и следа. Холмс стал похож на охотничью собаку, взявшую верный след.

– Да дело-то пустяковое, не стоит, наверное, вас беспокоить… – махнула рукой миссис Хадсон.

– Нет-нет, мне очень интересно! – стал настаивать великий сыщик.

В конце концов он уговорил миссис Хадсон пройти наверх, в общую гостиную. Там она села в кресло для посетителей, а Холмс устроился напротив и взял в руки свою любимую трубку. Я, естественно, не могла пропустить такой важный, интересный момент и тут же метнулась под лестницу, ведущую на второй этаж: там было такое место, откуда я могла слышать практически все, о чем говорили наверху. И, спрятавшись за корзинами с бельем, навострила уши.

– Видите ли, мистер Холмс, – начала моя хозяйка, – я только что была в гостях у своей давней подруги, миссис Грегори. У нее в доме случилось… э… одно недоразумение: пропало ее завещание. Скорее всего, Элиза сама его куда-то засунула и забыла – возраст, знаете ли! Она в последнее время часто забывает, что куда кладет. Но с другой стороны, завещание всегда лежало у нее в одном и том же месте – в верхнем ящике письменного стола, в плотном коричневом конверте. Чтобы в случае чего… Ну, сами понимаете!

Холмс кивнул: продолжайте, я вас внимательно слушаю!

– Так вот, этим утром Элиза хотела достать завещание и внести в него кое-какое добавление, однако не нашла конверт на месте. Перерыла все ящики стола, потом – секретер, посмотрела даже на комоде – нет нигде. Завещание пропало! Конечно, она легко может составить новое, уже со всеми добавлениями и изменениями, однако это исчезновение показалось ей весьма странным. Куда этот конверт мог деться? Буквально неделю назад Элиза видела его на своем месте, а теперь вдруг нет… Возможно, завещание само скоро найдется – среди прочих бумаг, поэтому она и не стала беспокоить полицию, поделилась этой неприятностью только со мной. Но мне, если честно, это исчезновение тоже показалось несколько странным и даже весьма подозрительным!

– Хм, часто миссис Грегори вносит в свое завещание какие-то добавления? – поинтересовался Холмс. – И какого обычно они рода?

– Ах, ничего серьезного, – снова махнула рукой миссис Хадсон, – в основном – уточнение тех или иных сумм, которые она решит оставить своим слугам. Элиза очень высоко их ценит и почти каждый месяц прибавляет в завещании каждому по несколько фунтов стерлингов – в зависимости от настроения и доходов.

– Можно узнать, как велики те суммы, которые миссис Грегори хочет оставить своим слугам? – спросил Шерлок.

– Точно не скажу, – замялась миссис Хадсон, – но не думаю, что значительные: полагаю, речь идет о нескольких сотнях фунтов на каждого. Но об этом лучше узнать у самой Элизы – если это для вас, конечно, важно.

– Может оказаться важным, – задумчиво протянул Шерлок. – И еще один вопрос: миссис Грегори, как я понимаю, живет одна, а кто ее ближайшие родственники? Есть ли они? И кто является ее наследником? Ведь основные деньги, как я понимаю, отойдут совсем не слугам…

– Единственный близкий ее родственник – племянник Артур Фалиот, сын старшей сестры Анны, – ответила миссис Хадсон. – У него земли в Хэмпшире. Я лично с ним не знакома – никогда не видела, а Элиза не очень любит говорить о нем…

– Почему? – спросил Шерлок. – Какая причина?

– Видите ли, мистер Холмс, – несколько замялась моя хозяйка, – не хочу показаться сплетницей, к тому же мне не нравится передавать слухи…

Шерлок хмыкнул: слухи и сплетни часто бывают самыми ценными источниками информации, из них можно узнать о человеке буквально все. И даже больше.

– Я вас внимательно слушаю! – подбодрил хозяйку великий сыщик.

– Говорят, – через секунду продолжила миссис Хадсон, – что между Элизой и ее племянником пробежала черная кошка. Проще говоря, они очень серьезно поссорились. Дело, как я понимаю, было в том, что Артур попросил у Элизы в долг довольно крупную сумму денег – решил вложиться в какое-то дело, сулившее якобы большие прибыли, но та ему отказала. Видимо, не захотела давать деньги не пойми на что. Тут надо пояснить, мистер Холмс: Элиза давно решила оставить свой особняк и почти все средства одному благотворительному фонду – чтобы он позаботился о ее кошках. А также по возможности помогал и другим домашним животным, оставшимся без попечения хозяев. И давно копит деньги на это благое дело… Она очень привязана к своим питомицам и не хочет, чтобы их вышвырнули на улицу после ее смерти. Артур же известен тем, что не умеет вести дела и просто бездарно тратит все деньги, которые оказываются у него в руках.

Элиза как-то обмолвилась, что племянник в свое время промотал почти все наследство, причем немалое, доставшееся ему от деда и матери. Отец Элизы, Джошуа Уимптон, был довольно богатым человеком, владел крупным поместьем, весьма умело и рачительно управлял им, а потому сумел скопить к старости значительный капитал. Но еще при жизни он разделил его между своими дочерьми (его супруга давно умерла, больше он не женился). Старшей, Анне, матери Артура, досталось имение (она была его любимицей), а также треть капитала…

– Несколько опрометчивое решение, – заметил Холмс, – не всегда молодые девушки способны разумно управлять поместьем и распоряжаться большими суммами!

– Джошуа Уимптон, разумеется, не собирался умирать, он по-прежнему следил за всем и преумножал состояние, – продолжила миссис Хадсон, – а деньги выдал дочерям не просто так, а в качестве приданого, чтобы они смогли устроить свое будущее. Согласитесь, невеста с хорошим приданым имеет больше шансов на удачное замужество, чем бесприданница… Анна к тому же была довольно симпатична, и от женихов отбоя не было. Она вышла замуж по большой любви за красавца-лейтенанта Джемса Фалиота. Это, как говорит Элиза, было глубокое и взаимное чувство. Три года они жили в Индии, где служил молодой офицер, там же родился и Артур. Затем, после смерти мужа (он погиб во время каких-то местных беспорядков), Анна вернулась с мальчиком в Англию и стала жить в поместье с отцом. Артур был всеобщим любимцем и почти ни в чем не знал отказа, в общем, рос настоящим баловнем.

Младшая же дочь Джошуа, Элиза, совсем по-другому распорядилась своим приданым: в двадцать лет покинула дом, путешествовала, училась рисованию, помогала различным благотворительным организациям. Все думали, что она навсегда останется старой девой (Бог не дал ей той красоты, что была у старшей сестры), однако в тридцать пять лет Элиза неожиданно вышла замуж за некоего мистера Джойса Грегори, владельца небольшой фабрики по производству красок. И поселилась в Ньюфолке.

Брак оказался удачным, супруги прожили вместе почти двадцать лет, но детей, к сожалению, у них не было. Примерно семь лет назад мистер Грегори неожиданно умер от апоплексического удара. Он, знаете ли, был весьма тучным, к тому же любил хорошо выпить и плотно закусить. А переедание и всякие излишества, как известно, до добра не доводят! Элиза после смерти мужа продала фабрику, дом в Ньюфолке и взамен приобрела особняк в Лондоне, в котором сейчас живет. Все свои силы она отдает помощи бездомным животным, это так благородно с ее стороны!

– Вы сказали, что Артура сильно разозлил отказ миссис Грегори дать ему в долг, – напомнил Шерлок.

– Да, – кивнула моя хозяйка, – он обвинил тетушку в том, что для нее какие-то кошки намного дороже родного племянника. В общем, наговорил много всякого, случился целый скандал. И Элиза отказала ему от дома. Артур, насколько я знаю, никогда больше у нее не появлялся и не делал никаких попыток к примирению. Можно сказать, они прекратили всякое общение…

– Значит, ему не стоит рассчитывать на наследство? – спросил Холмс. – Миссис Грегори ему ничего не оставит?

– Не совсем так, – вздохнула миссис Хадсон, – кое-что ему все-таки перепадет. У Элизы очень мягкое, доброе сердце и отзывчивая душа, она сама уже не рада, что не сдержалась и все так печально закончилось. Все-таки Артур – ее единственный племянник, родной человек, больше никого у нее нет. Поэтому она решила оставить ему весьма хорошую сумму – насколько я знаю, две тысячи фунтов. Так она сама мне сказала.

– Значит, Артур – ее единственный наследник… – задумчиво произнес Холмс. – А каково сейчас его финансовое положение?

– Весьма плачевное! – вздохнула моя хозяйка. – Помнится, Элиза как-то обмолвилась, что после смерти деда и матери Артур довольно-таки быстро потерял почти все. Ему по завещанию досталось поместье и весьма неплохая сумма в банке, однако он, к сожалению, не унаследовал деловых качеств своего деда, умения копить и преумножать капитал. Артур не любит и не умеет трудиться, может только тратить деньги. Он не захотел заниматься поместьем, как дед, быть военным, как отец, служить где-то в качестве чиновника: посчитал все это слишком скучным занятием. Зато с большим энтузиазмом принялся участвовать в довольно сомнительных предприятиях, если их устроители обещали вкладчикам хорошую прибыль. Делать, мол, ничего не надо, только отдай свои деньги, а потом счастливо живи на дивиденды. Так, например, Артур отдал весьма значительную сумму на разработку каких-то эквадорских серебряных шахт, а затем еще вложился в некие южноафриканские медные месторождения. Однако все эти проекты оказались дутыми и ничего, кроме больших убытков, ему не принесли. И еще он активно играл на бирже – и тоже не слишком удачно… В результате довольно быстро потратил почти все.

Чтобы расплатиться с долгами, ему пришлось продать поместье, а оставшиеся земли – надолго сдать в аренду. Сейчас он живет буквально на крохи от бывшего капитала. Тем не менее Артур по-прежнему страстно желает разбогатеть и охотно ищет новые проекты, сулящие большие прибыли. Вот для одного из таких дел он и попросил денег у миссис Грегори. И когда та ему отказала, пришел в дикую ярость… Он до сих пор уверен, что, если бы получил деньги, сейчас был бы очень богатым человеком и поправил бы все дела… Но скорее всего, полагаю, он опять бы все потерял, как это уже случалось не раз. Поэтому Элиза и не дала ему в долг – решила не рисковать. Да что там рисковать! Не захотела отдавать свои деньги каким-то мошенникам! Тем не менее, несмотря на ссору, она упомянула Артура в своем завещании. Воистину, у нее золотое сердце и ангельская душа!