Даша уже смочила ватку специальным лекарственным раствором, который помогал приводить пациентов в чувства, а я запустил диагностику и заметил, что энергетические узлы были очень слабыми и едва мерцали. Да, у тех, кто не владеет даром они выглядят более тускло. Из своих наблюдений я понял, что не бывает людей, у которых дара нет в принципе, просто у большинства он слишком слабо выражен. Настолько, что при склонности повелевать стихиями они даже спичку поджечь не смогут, опираясь только на энергию. Но тут была немного иная ситуация. Энергетические узлы были приглушены каким-то ядом или веществом.

– Вы нас слышите? – поинтересовался Басов, когда мужчина пришёл в себя и открыл глаза. – Как вас зовут?

Мужчина быстро пришёл в себя, но подняться самостоятельно не мог. Всё, на что его хватило – сидеть на пятой точке и удивлённым взглядом смотреть на нас.

– Вы нас понимаете? – поинтересовалась Даша.

– А-а-ум, – прозвучало в ответ.

– Ник, проверь сердце, – распорядился Басов.

Я убедился, что никаких проблем с сердцем у него нет. Наиболее вероятными версиями оставались инсульт и… опьянение. Да, банальная проблема из-за которой бригаду «скорой» чаще всего вызывают к потерявшим сознание на улице людям.

Помимо приглушённых каналов диагностика подсказала проблемы с печенью и обморожение ног. Да и с разбитым лицом нужно было что-то делать. При падении мужчина заработал сотрясение и пару рассечений. Сколько проблем из-за пагубной привычки!

– Оставлять его здесь нельзя. Ложим спать, и в больницу, – распорядился Матвей Анатольевич. – Пусть там с ним разбираются. Думаю, отдельную палату найдут.

С этим больным пришлось повозиться – остановить кровотечение и дезинфицировать раны, обезболить и воздействовать на сознание больного, чтобы он уснул. Очищать лицо от крови пришлось Даше – Басов запретил тратить дар за обработку ран.

– Смена только началась, ещё неизвестно что случится, поэтому дар лучше сильно не тратить попусту. Вот когда без него никак – тогда другое дело.

Это была ещё одна причина, по которой смены в «скорой» сделали по двенадцать часов, а не по суткам – за двадцать четыре часа у каждой смены могло быть по двадцать вызовов, а энергии на такое количество пациентов просто не хватало – она не успевала восстанавливаться.

– Я смотрю, вы не гнушаетесь использовать подручные материалы для помощи больным, – заметил я.

– Конечно! Полагаться на один только дар глупо. Это прямой путь к тому, чтобы потерять пациента…

– Да куда ты прёшь, дубовая твоя башка? – заорал Иваныч, а машину резко дёрнуло, отчего мы едва не попадали с места.

– Что случилось? – возмутился Басов, потирая ушибленный лоб.

– Анатольич, да тут один неудержимый болван, понимаешь ли, решил сэкономить на резине и не может остановиться. Вон, гляди, этот удод на красный попёр!

На дорогах действительно творилось какое-то безумие, и я нисколько не удивился, когда нас отправили на место дорожно-транспортного происшествия, когда мы доставили нашего «подснежника» в больницу.

– Что тут у вас? – поинтересовался Басов, когда мы остановились на обочине дороги и вышли осматривать пострадавших.

– Машина не справилась с управлением и выскочила на встречную полосу. Водитель вылетел через лобовое стекло и получил множественные травмы, находится в шоковом состоянии, но сознание не терял. Водителю и пассажиру второй машины посекло лицо и руки осколками лобового стекла, ничего серьёзного.

– Ник, работаем вдвоём! – скомандовал Басов. – Я осматриваю тяжёлого, ты займись остальными.

Пострадавшими во второй машине оказались муж и жена. Они были пристёгнуты ремнями безопасности, поэтому практически не пострадали, отделавшись синяками и порезами. Прежде всего, нужно было их успокоить, чем я и занялся. Затем очистил раны от осколков и запустил заживление, а Даша обработала раны специальным настоем.

Освободившись, я направился к Басову, который до сих пор возился с пострадавшим.

– Ник, хорошо, что ты освободился, потому что у меня тут ситуация серьёзнее, чем я думал. Множественные разрывы внутренних органов. До больницы не довезём. Побудь батарейкой, пока я его подлатаю.

На самом деле, старший целитель допустил ошибку. Нужно было провести диагностику и визуальный осмотр всех пациентов и разработать план на основании полученной информации, а Матвей Анатольевич бросился лечить самого тяжёлого пострадавшего в одиночку. Окажись проблема куда серьёзнее, мы могли бы его вообще потерять. Хотя, если бы Басов понял, что не справляется, он бы позвал меня раньше.

На этом вызове мы проторчали почти час, и я понял, что запас моей энергии просел почти наполовину.

Нам ещё дважды пришлось приводить в чувство «подснежников», как их называл Иваныч, но на этот раз оба героя медицинских хроник смогли самостоятельно вернуться домой.

Наступило затишье, чем мы воспользовались, чтобы перекусить. Иваныч остановил возле пирожковой, и уже через пятнадцать минут мы втроём пили горячий чай с малиной и закусывали пирожками. Даша достала судочек с салатом и аппетитно хрустела свежими овощами, бросая на нас неодобрительные взгляды.

– Вы же целители! – не вытерпела девушка. – А питаетесь всякой гадостью. Неужели не понимаете, что он жареного вашему организму только хуже будет?

– Ничего, мы как-нибудь переживём, – отмахнулся Басов. – В крайнем случае, подлечимся. А на счёт полноценного обеда я с тобой согласен, вот только готовить когда? Со смены я прихожу домой уставший, хочется забросить что-нибудь в желудок и отдыхать. Это у вас возраст даёт кучу энергии, а я быстро устаю. Когда мне ещё еду с собой готовить? Вот и приходится дома хорошо кушать, а на работе перебиваться чем есть. И потом, это ещё везёт, когда поесть можно. А как быть со сменами, когда мотаешься по городу без остановки?

– Сглазил! – проворчал Иваныч, когда запищала рация, а из динамика послышался голос диспетчера.

– Третья бригада, принимайте вызов! Телишевская Тамара Викторовна, возраст семьдесят четыре года. Высокое давление, головокружение и боль в сердце.

– Вызов принял! – ответил Басов, одним махом запихнул остаток пирожка в рот и устроился на сидении рядом с водителем.

– Слушайте, ну, что за птица-секретарь там сидит на звонках? Никого не смогла найти поближе? – выругался Иваныч. – Через весь город переть, да по такой погоде!

На деле оказалось, что расстояние – ещё полбеды. Когда мы пытались съехать с дороги во дворы, оказалось, что подъём полностью покрылся льдом, и машина просто скатывалась обратно.

– Вот куда рабочие службы смотрят? – зло процедил Иваныч, когда мы в очередной раз сползли обратно на дорогу. – Как мне прикажете проезжать?

Водитель попытался заехать, виляя из стороны в сторону, но такая тактика тоже не принесла результата.

– Иваныч, паркуйся тут, пройдём остаток пути пешком. Благо, тут идти дворами минут пять.

– Не, я сейчас заеду! – настаивал водитель. От идеи покорить этот Эверест он отказался и принял решение заехать через соседний двор, но и тут нас ждала подлянка. Правда, не от погоды, а от бестолковых водителей. Единственный проезд через двор нам перекрывала машина, припаркованная посреди дороги.

– Да чтоб тебя ощипали, как утку! – выругался водитель, обеими руками ударив по баранке, а затем принялся сигналить. Вот только в машине водителя не оказалось, и из домов никто не торопился выходить, чтобы убрать помеху.

– Анатольич, время теряем! – недовольно произнёс Басов.

– Ну, я сигналю! Видишь? Где этот глухой тетерев? – выругался водитель. – Слушай, Анатольич, может, протараним?

– Я тебе протараню! Ладно, этого машину не жалко, возмещать ущерб даже не придётся, когда узнают в чём дело, а нам как на битой машине смену дорабатывать? А если от удара колесо заклинит, или ещё что, прикажешь мне по всему городу пешком бегать? Всё, выбирайся иэ этого тупика и жди нас у дороги, а мы пошли своим ходом.

На вызов мы прибыли через тридцать семь минут. В глубине души я переживал, что можем не успеть, тем более, что женщина не открывала. И что делать в этой ситуации? Ломать дверь?

– А вы к Тамаре? – поинтересовалась соседка, выглянув на шум.

– К Тамаре Викторовне, – подтвердил Басов. – От неё поступил вызов, но мы не можем попасть в квартиру. У вас, случайно, нет запасных ключей? Может, вы можете открыть?

– Нет, ключей у меня нет, – покачала головой женщина. – Погодите, так ведь Тамара в магазин ушла минут пятнадцать назад. Я с ней на лестничной площадке столкнулась, когда домой шла.

Мы ненадолго зависли, не веря своим ушам.

– А вы уверены?

– Да я ведь не настолько старая, чтобы мне почудилось! – обиделась женщина. – Вон, кстати, и она идёт!

Мы обернулись и увидели женщину, которая отдуваясь поднималась по ступенькам с полной сумкой продуктов.

– Вы Тамара Викторовна? – поинтересовался Басов.

– Она самая, – подтвердила женщина.

– Что же вы «скорую» вызвали, а сами ушли.

– Да вы так долго ехали, что мне уже лучше стало, и я решила пока в магазин сходить. Он ведь тут рядом, в соседнем подъезде, – принялась оправдываться женщина.

Пока старший целитель отчитывал женщину за халатность и рассказывал о том, что «скорая» очень занята и вполне сейчас может быть ситуация, когда кто-то находится на грани жизни и смерти, пока мы теряем тут время, я провёл диагностику и убедился, что женщине ничего не угрожает. Немного поддержал работу сердца, часть энергии направил, чтобы успокоить пульс, и через несколько минут давление опустилось. Даша сделала женщине лекарственный чай и повелела больше никуда не ходить, пока ей не станет лучше, а мы помчались на следующий вызов.

Спускаться к дороге пришлось по засыпанным снегом клумбам, потому как дорога представляла собой настоящий каток.

– Осторожнее, здесь розы! – предупредила нас Даша, зацепившись за один из кустов.

– Не волнуйся, не затопчем, – отмахнулся Матвей Анатольевич.

– Затоптать, может, и не выйдет, а изорвать штаны и ноги разодрать до крови вполне успеется!

Пришлось пробираться, словно по минному полю. Каждый холмик снега воспринимался как запорошённый куст розы.

– Сюда бы предсказателя! – произнёс я, лавируя между холмиками. – Есть у меня подозрение, что некоторые холмики – совсем не кусты, но проверять не хочется.

Минут пять у нас занял короткий спуск со двора к дороге длиной метров в тридцать.

– Всё, отпускаю Иваныча домой, сажусь верхом на чемодан с лекарственными травами и еду на следующий вызов! – произнёс Басов, глядя на накатанную практически зеркальную поверхность дороги.

Обратно на станцию «скорой помощи» мы вернулись только в конце смены, когда нас сменила другая бригада. За этот день мы успели побывать на двенадцати вызовах.

– Ровно по вызову в час, – резюмировал Басов, когда мы расписались в журнале.

– Анатольич, как тебе новичок? – поинтересовался Лыков, когда мы ненадолго зашли в зал ожидания.

– Мировой пацан, можно брать с собой на дежурство, – произнёс целитель, одарив меня довольным взглядом. – Ник, а ты сам как? Нет желания сбежать обратно в отделение?

– Целители везде нужны, – ответил я, пожав плечами. – Не скажу, что я прям в восторге, но если мы все сбежим, кто тогда будет людей спасать?

– Вот это хороший ответ! – поддержал меня Матвей Анатольевич. – Ну, раз не сбежал в первый же день, значит, прошёл испытание.

– Какое ещё испытание? – нахмурился я.

– Как это? Первая смена всегда самая сложная для новичков. Если кто и отсеивается в самом начале пути, то именно после первого дня.

– И много таких было?

– Много, – уклончиво ответил Басов и достал из сумки какой-то свёрток. – Держи, это небольшой презент от нас. Подготовили всей станцией, как того и требуют традиции. Дарим тебе этот фонендоскоп, чтобы ты всегда слышал своих пациентов и коллег по работе.