Ты меня предал (страница 2)
Я пару лет назад ушел полностью из структуры, работаю начальником службы безопасности у молодого, но уже успешного бизнесмена, Руслана Грановского. Но те, кто там побывал, знают: бывших бойцов спецподразделений не бывает. И чтобы накормить эту часть себя, да и просто помочь реально нормальным пацанам, я взялся делать из них машины для убийства.
– Завтра вечером тир, – озвучиваю парням, пока они домывают полы.
Забавная девочка Ира сидит на длинной деревянной скамейке, загнанной нами в самый угол за ненадобностью, делает вид, что рассматривает собственные ногти, а на самом деле бессовестно смотрит на обнаженных по пояс парней.
Это хороший знак. Раз девочка заглядывается, значит, нужной формы они достигли.
Смотрит на меня. Подмигиваю, улыбается и опускает взгляд, но густые черные ресницы тут же порхают вверх, и мы снова смотрим прямо в глаза друг другу. У нее там живут маленькие чертята, и эта дурацкая юбка только добавляет ее виду чего-то эдакого… особенного. Она ей не идет ни хрена, если честно, но я пялюсь, падая взглядом с болотных глаз на острые коленки, обтянутые тканью.
Полы высыхают. Душевых в старом зале отродясь не было, зато на улице есть шланг, и тепло еще там. Оставляем растрепанную ведьмочку в зале, а сами выходим обливаться. Не липкими и вонючими же нам тащиться в приличное заведение.
Еще буквально минут десять уходит на сборы, проверку и закрытие зала. Рустам забирает сестру к себе и тихо требует, чтобы шла рядом с ним. Мы с Мироном и еще парой ребят выдвигаемся чуть вперед. Обсуждаем этап первого отбора. Рассказываю некоторые нюансы, которые мог упустить при нашем первом разговоре. Слушают, впитывают.
Переходим через дорогу на светофоре, сворачиваем на одну из улиц и упираемся в вывеску, написанную в, как я это называю, футбольном стиле – «спорт-бар ФОРВАРД».
Посмотреть здесь можно все что угодно. Днем подают только перекусы, безалкогольные и слабоалкогольные напитки, а вечером он превращается в нечто похожее на обычный бар, где спорт можно посмотреть уже под что-то покрепче. Надо же им как-то выживать.
Внутри довольно уютно. Небольшая барная стойка между двумя колоннами, везде атрибутика: шарфы, флаги, много фотографий, есть даже футболка с автографом и баскетбольное кольцо под потолком. Столики, диваны, большой телевизор.
Я еще вчера забронировал нам диван. Рассаживаемся. На меня с детской надеждой смотрят глаза здоровенных парней в возрасте от двадцати двух до двадцати пяти, способных грамотно применив силу, за считаные секунды сломать пару костей своему врагу и мечтающие сожрать прямо сейчас что-то запрещенное.
Толкаю к ним меню и предупреждаю только об одном:
– Никакого бухла, никакого безалкогольного пива. Все остальное сегодня можно.
Довольные пиздец просто!
Облизнув губы, чтобы не стебаться, тоже погружаюсь в меню, подглядывая, как черноволосая ведьмочка в пыльной юбке заглядывает в папку через плечо старшего брата и тонким пальчиком указывает на свои хотелки.
На наш стол выгружают закуски. Среди них одна из моих любимых в этом заведении – океаническая. На хрустящем листе салата выложены кусочки отварного картофеля, пряная селедка и тоненькая долька лимона. Сворачиваю это все в подобие рулета и с кайфом кусаю. Так мало нам, мужикам, иногда надо для счастья. Аж смешно.
Пью обычную минералку и смотрю на экран. В зале бара шумно. Народ обсуждает матч, негодует или радуется. Мужики матерятся, вскрикивают, вскакивают со своих мест и падают обратно, а ведьмочка тихо наблюдает за происходящим.
Скосив взгляд, в ответ снова наблюдаю за ней.
Вот надо было тебе прийти к нам сегодня, а? Не сиделось дома!
А я, вроде привыкший перебиваться случайными связями, чтобы никого не втягивать в свой образ жизни и не иметь уязвимостей, бессовестно залипаю. Да еще на ком?! На младшей сестренке своего бойца.
Мда, Ворон… Баба у тебя когда последний раз была? Это ты просто недотраханный, вот и ведет.
Мля, да некогда же! Даже на чертов секс не всегда остается время. Утром встал, отжался, опустил в критической ситуации и дальше работать. Вот и весь мой секс в последнее время.
Надо бы скорректировать.
Но смотреть-то можно! И я смотрю. На губы ее розовые, на светлую кожу, на офигенную хитринку во взгляде, тонкие черные брови и симпатичный нос. Она ловит мой взгляд на себе. Застываем. Сглатывает, не отворачивается. Меня отвлекает очередной крик болельщиков.
– Шайбу! – орут они. – Шайбу! Шайбу! Да-а-а! Есть!
Мои парни тоже радуются. Заказываю себе еще бутылку воды, десерт для ведьмочки, надеюсь, Рус не обидится. Это простая вежливость без всяких претензий на что-то другое. Ухожу в сторону туалетов, чтобы помыть руки и умыться холодной водой.
Поплескав в рожу, вытираюсь салфетками, смотрю в свои глаза в отражении. Зрачки расширенные, пульс учащенный, и на ширинку давит. Не так, чтобы сильно, но тело дает намеки, что мозг прав и мне нужен секс.
Еще раз умываюсь, делаю несколько вдохов и выдохов по специальной технике, чтобы выровнять пульс.
Абсолютно спокойный выхожу в узкий коридорчик, ведущий в зал, и в который раз за сегодня оказываюсь в плену болотных глаз.
Ире становится неловко от такой близости с малознакомым взрослым мужиком. Она все же смущается. Мы аккуратно двигаемся, но получаем абсолютно обратный эффект. Ведьмочка прижата лопатками к стене, а я очень, очень близко. Настолько, что чувствую тепло ее тела и тонкий запах кожи с ароматом цветочного мыла.
В ее волосах остались «осколки» сухого листа. Глядя ей в глаза, тянусь и выпутываю их. Показываю, выложив на ладонь, и сдуваю в сторону. И встает у меня теперь капитально. На нее! Пульс не просто разгоняется, он лупит по всему организму. Давно я таких спецэффектов не ловил от юных барышень.
– Беги, Ира… – Голосовые связки шлют меня нахер, скрипят и хрипят как при воспаленном горле.
– Что? – Ее зрачки расширяются и затапливают тьмой болотные глаза.
– Ты же бежала куда-то, – прокашлявшись, отвечаю ей. – Беги, а то там мороженое растает.
Делаю шаг назад и снова ухожу в сортир, чтобы продышаться как следует и вернуться к своим пацанам в адеквате.
Глава 4
Ирина
Предстоящее замужество выбивает из колеи, а личные переживания заполняют мозг по максимуму. Чтобы получить повышенную стипендию, надо много заниматься, но как, если сосредоточиться на учебе не получается? Это очень злит, а тревожное ожидание изматывает. Моя жизнь буквально подвисла в воздухе. Все думаю и думаю, представляя различные варианты развития событий. А если Рустаму не удастся договориться с отцом? Мне нужен план «Б», но его, конечно, нет.
Падаю спиной на кровать и устремляю взгляд в потолок. На подвешенных разноцветных птичек из картона, что клеили вместе с мамой. Когда-то давно, наверное, еще в прошлой жизни. Так вышло, что я ее почти не помню. Ее не стало, когда мне было шесть. Мы вместе попали в аварию. Мама погибла сразу, а я долго лежала в больнице и осталась хромой уродкой. Этот день перевернул мою жизнь с ног на голову, а привычный мир разрушил до основания.
Негромкий стук в дверь выдергивает в реальность. Резко сажусь на постели и жду.
– Можно? – Рустам заглядывает в комнату.
– Конечно, проходи, – свешиваю ноги с кровати и нетерпеливо ерзаю.
– Как ты, сестренка? – Рус присаживается рядом, мягко обнимает за плечи и втыкается губами в макушку.
Брат родной мне по отцу, но единственный человек, который искренне любит меня и поддерживает. Если бы не он, мне бы ни за что не разрешили поступать в медицинский.
– Ты поговорил с отцом? – смотрю на него и нервно кусаю губы.
– Ир, – укоризненно вздыхает Рустам и нехотя отстраняется.
– Рус, ты обещал!
– Я поговорил, но результат тебя не обрадует. – Он поднимается на ноги и отходит к окну. Не хочет смотреть в глаза.
– Почему?
– Я тоже считаю, что брак с Асадом пойдет тебе на пользу. – Каждое слово брата причиняет боль. – И не только тебе, но и всей нашей семье.
– Но Рустам! Я не хочу, – вскакиваю с кровати и слишком эмоционально пытаюсь донести свою позицию. – Я же не вещь, которую можно просто взять и выкинуть.
Он предал меня? Вот так просто принял другую сторону, совершенно не заботясь о моих желаниях и потребностях. Конечно, кто я такая? Приживалка в чужом доме, от которой все хотят скорее избавиться. Я всегда чувствовала себя лишним, ненужным элементом в этой семье.
– Это все из-за того, что я уродка, да? – горько усмехаюсь. Они всегда меня стыдились. – Но я же не виновата, что так случилось…
– Прекрати! – огрызается брат, повышая голос. – Никакая ты не уродка. Просто пришло время… Каждой девушке нужен сильный и заботливый мужчина.
– Как ты? – хмыкаю с вызовом. – Или этот твой Ворон?
– При чем тут он? – Рустам опасно прищуривается, а я лишь пожимаю плечами.
– Не знаю, – нарочно продолжаю его дразнить. Это защитная реакция, она всегда так работает, когда мне нужно скрыть истинные чувства. – Только я все равно не выйду за этого вашего Асада.
– Волю отца надо исполнять, – цедит Рус сквозь зубы и сжимает кулаки. Может и ударить, хотя ни разу не поднимал на меня руку. Только Эльмира позволяет себе подобные вольности.
– Я даже не мусульманка, – показываю православный крестик на своей груди. – Его это не волнует?
– Отец объяснил это волей твоей покойной матери. Через полчаса жених приедет свататься, будь готова спуститься.
– Ни за что! – складываю руки на груди и вздергиваю подбородок.
– Ира! – повышает голос Рус. – Прекрати паясничать! Ты должна произвести хорошее впечатление.
– А произведу незабываемое! – огрызаюсь в ответ.
Ну нет во мне покорности. Не зародилась изначально, а воспитать не вышло. Я вся в мать, как говорит Эльмира, и горжусь этим.
Брат строго качает головой и выходит из комнаты. А меня взрывает от переизбытка эмоций. Психую и с остервенением раскидываю вещи по комнате. Все, что попадается под руку, летит на пол и об стену.
Бесит! И ситуация, и люди эти! Как лучше они хотят!
Но самое гадкое, что я не могу просто взять и уйти. У меня нет ничего. Ни денег, ни жилья, ни работы. Я росла в закрытом пространстве и совершенно не приспособлена к самостоятельной жизни. А еще очень страшно остаться одной. Этот страх прорастает откуда-то из детства.
Выпустив пар, выдыхаюсь и сползаю по стене на пол. Внутри как-то пусто и вязко. Тяжело дышу и прикладываю ладони к пылающим от негодования щекам. Размялась отлично, теперь надо что-то придумать. Что-то такое, чтобы этот Асад сам от меня отказался.
Он ждет скромную и покорную девственницу, которая будет смотреть ему в рот и обслуживать? Придется его разочаровать. Раз уж хочет жениться, пусть посмотрит на товар лицом, точнее, на меня настоящую.
Усмехаюсь своей гениальной идее и неуклюже поднимаюсь на ноги. Решительно распахиваю дверцы шкафа и сдуваю с лица прядь, что закрывает обзор. К черту скромность и добродетель. Целомудрие туда же в топку. Только мини, только безвкусица.
Выкидываю из шкафа на кровать все, что может подойти для выбранного образа. Минут двадцать у меня в запасе. Негусто, придется ускориться.
Рассматриваю отражение в зеркале и едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Получилось неожиданно ярко и очень вульгарно. Я даже не предполагала, что все это имеется в моем шкафу. Черные колготки в сеточку, ярко-красная кожаная юбка, едва прикрывающая ягодицы. И черный топ с глубоким V-образным вырезом.
Родители меня убьют… Но отступать уже некуда. Делаю высокий хвост и рисую жирные стрелки. По губам прохожусь помадой в цвет юбки и выуживаю единственные туфли на каблуке. Дойду ли? Стоит рискнуть, а то образ получится неполным. Образ хромой-шлюхи? Просто супер.
Трель дверного звонка заставляет вздрогнуть. Приехал. Пунктуальный, гад.
Сжимаю кулаки так, что ногти болезненно впиваются в кожу. Пора.
Кидаю последний взгляд в зеркало и обильно поливаю себя приторно-сладкими духами. Надеюсь, этот Асад не слепой и в ужасе сбежит от меня.
Довольно усмехаюсь и выхожу из комнаты на негнущихся ногах.