– В 3D-принтерах для создания предметов используются специальные порошки или паста, так вот, генофлекс – это своего рода порошок для нашего организма. В этом заключается его побочный эффект: он оказался уникальным биологическим материалом, из которого можно построить любые клетки, и они будут в точности соответствовать оригинальным и, соответственно, работать в точности как оригинальные. Но для того, чтобы использовать генофлекс подобным образом, требуется…

– Биочип, – подала голос Даша.

– Совершенно верно! Дарю вам десятипроцентную скидку за догадливость! – провозгласил Паскаль.

Девушка зарделась.

– Изначально людям делали инъекции генофлекса, один кубик в месяц. Потом разработали вживляемые в левое предплечье анализаторы, они контролировали уровень препарата и при необходимости вводили дополнительную дозу из встроенных капсул. Каждый человек стал носить при себе небольшой запас генофлекса, благо он не портится… А потом появились биочипы, инженеры нашли способ подключить цифровое устройство к нашей высшей нервной системе, и к спинному, и к головному мозгу, и перевернули мир. Биочип контролирует состояние нашего организма в режиме двадцать четыре на семь, без отдыха и сна, следит за нашим здоровьем, как добрый врач. И кроме того, он способен управлять движением генофлекса, использовать его для «ремонта» органов или создания новых. Благодаря связке биочип – генофлекс мы избавились от болезней, стали стройными, сильными, красивыми, молодыми и планируем жить много дольше, чем наши предки. – Паскаль задумчиво посмотрел на свою руку. – Единственное, за что не берутся фрикмейстеры – это кости, особенно, основные, вроде позвоночника. Так что если человек родился слишком низким или слишком высоким он таким и останется. Всё остальное мы с лёгкостью поправим.

– С лёгкостью? – уточнила Даша.

– Я наблюдаю за происходящим с самого первого дня и могу с уверенностью заявить, что технология применения побочного эффекта генофлекса находится на пике развития, – твёрдо ответил фрикмейстер. – Главное – не перепрыгнуть «барьер 66»: если доля генофлекса в организме превысит шестьдесят шесть процентов, наступает разлом и вы умираете достаточно неприятной смертью. Второе ограничение, о котором я обязан вас предупредить – это «барьер 25», если доля генофлекса в организме превысит двадцать пять процентов, человек теряет репродуктивные функции.

– Навсегда? – тихо спросила девушка.

– Навсегда, – подтвердил Паскаль. – В нашем организме срабатывает некий механизм, до которого учёные ещё не добрались, и он выключает ненастоящему, по его мнению, человеку способность размножаться. Кстати, с помощью генофлекса можно идеально провести лигаментотомию, но в данном случае пациент станет стерильным без «барьера 25».

– Что такое эта ваша лигамена… Лигомено?.. – Рома покрутил головой. – Как вы это назвали?

– Кажется, я догадываюсь, о чём идёт речь, – рассмеялась Даша. – Рома, тебе это не понадобится.

– Поздравляю, – хмыкнул Паскаль. И прежде, чем молодой человек потребовал объяснений, продолжил: – Потом учёные сообразили, что генофлекс умеет не только заменять клетки организма, но формировать принципиально новые, которых раньше не было. Хотите хвост? Пожалуйста! Клыки? Да на здоровье! Когти? Жабры? Ядовитую железу? Всё можно вырастить с помощью генофлекса, а поскольку наш мозг не умеет управлять хвостом, за него это будет делать биочип.

– Крутое устройство, – оценил Рома.

– Невероятно крутое, – не стал отрицать фрикмейстер. – Вы их уже установили?

– Нет, у нас только анализаторы.

– Биочип ставится за два-три часа. Процедура бесплатная, но провести её можно только в авторизованных клиниках «MechUnited». – Паскаль улыбнулся. – И только на оборудовании «MedConstruction».

– В чём подвох? – Рома среагировал на улыбку.

– Нет никакого подвоха, – покачал головой фрикмейстер. – «MedConstruction» производит робохирургов высочайшей точности, только они могут правильно вживить биочип. А «MechUnited» производит сами биочипы. Ни к кому другому не обращайтесь – из вас гарантированно сделают инвалидов.

– Подвох в том, что биочип нельзя снять, – вдруг сказала Даша.

– Да, это одноразовая процедура, – подтвердил Паскаль.

– Но их вроде обновляют? – нахмурился Рома.

– Сами чипы – да, но не «гнездо», в которое их сажают. А именно в нём прошита основная информация о вас. – Фрикмейстер выдержал паузу. – Вы можете поставить биочип и применять его только для контроля защиты от SAS и в качестве отличного сканера организма. Если же вам нужно другое…

– Все вокруг сидят на генофлексе, – угрюмо сказал Рома.

Даша кивнула. Но отвернулась.

Трудно удержаться, когда подруги стройные и красивые, а друзья – подкачанные и выносливые. И тоже красивые. Трудно оставаться настоящим, если все вокруг… тоже считают себя настоящими.

– Мир стал другим, и хочется быть его частью, – вздохнул Паскаль. – Хочется быть или красивым, или необычным. Или и таким, и таким одновременно. Или по очереди. Прелесть генофлекса в том, что вы можете играть в изменения так, как захотите. Сегодня сделаете себе ядовитую железу, завтра можете от неё избавиться. И от клыков. И от жабр. Сегодня станете вампирами, завтра – гоблинами. Кем угодно. В любое время можете исполнить любую фантазию. Если соберётесь изменить себя очень сильно, придётся поваляться в капсуле Родена…

– Где?

– Это специальная ёмкость, в которую вы полностью погружаетесь, когда хотите сделать серьёзные изменения или ускорить несерьёзные. – Паскаль кивнул на ванну, что стояла слева от рабочего кресла, которое занимали клиенты с «простыми» пожеланиями. – Ещё капсула Родена рекомендуется, когда нужно изменить цвет или структуру кожи.

– А почему «капсула»?

– В особых случаях я подключаю клиента к дыхательному аппарату и погружаю в раствор целиком. А сверху закрываю прозрачной крышкой.

– Зачем? – не сдержался Рома.

– Чтобы закипело быстрее.

Даша прыснула.

Упомянув и показав посетителям капсулу, Паскаль не удержался: поднялся и подошёл к своему рабочему месту.

– Всё будет происходить следующим образом. Вы придумываете, что хотите с собой сделать, после чего приходите ко мне, честно обо всём рассказываете, я даю пару-тройку дельных советов, после чего усаживаю вас в кресло, подключаюсь через кабель к биочипу и провожу сканирование вашего организма…

– Обязательно через кабель? Я слышал, есть чипы с выходом в Сеть.

– Они есть, но я категорически не рекомендую ими пользоваться, потому что все страшилки, которые вы наверняка слышали, о взломах биочипов – это не страшилки. Рано или поздно вас взломают.

– Зачем?

– Чтобы получить над вами власть, – ответил Паскаль. – Если вам будут советовать поставить биочип с выходом в Сеть – отказывайтесь. И присмотритесь к человеку, который посоветует – он вам не друг. Не верьте фрикмейстерам, которые будут давать аналогичные советы: профессионал работает только через кабель и никогда не предложит поставить чип с выходом в Сеть.

Паскаль говорил настолько серьёзно и с такой убеждённостью, что произвёл на ребят даже большее впечатление, чем собирался. Когда он закончил, Рома и Даша вновь переглянулись, и молодой человек тихо сказал:

– Спасибо.

– Не за что. – Пауза. – Что же касается дальнейших действий, они выглядят так. Я сканирую ваш организм и создаю матрицу вашего желания, на это уходит день или два, в зависимости от нагрузки. Затем мы снова встречаемся, я показываю модель вашего будущего тела, или части тела, и если вас всё устраивает, загружаю матрицу в ваш биочип, и он приступает к работе: начинает отбирать из вживлённой в вас ёмкости генофлекс и пускать его на строительство нового органа или изменение существующего. Дальше всё зависит только от вашего нетерпения. Выращивание нового органа процесс небыстрый, например, ядовитая железа появится дней за пять-шесть, а она, поверьте, весьма невелика по размерам. Рост клеток можно ускорить: или в капсуле Родена, или применяя стимуляторы, но я бы не советовал. Я сторонник старой школы и считаю, что лучше подождать.

– А в действительности?

– В действительности всё равно, – честно ответил Паскаль. – Просто я не доверяю стимуляторам.

– Спасибо за честность, – рассмеялась Даша.

– Не за что. – Фрикмейстер медленно провёл пальцем по спинке «клиентского» кресла. – Когда всё закончится, нужно будет раз в полгода приходить ко мне на осмотр. Это бесплатно и необязательно, но я люблю знать, что с моими клиентами всё в порядке.

– Вы хороший человек, Паскаль.

– Старая школа, – хмыкнул фрикмейстер.

– Я слышал, что есть приложения для коммуникатора, с помощью которых мы сами можем снимать показания с биочипа.

– Моя аппаратура точнее, но я ничего не имею против стандартного приложения. Оно безопасно. Если же захотите модное, расширенное, то не забывайте, о чём я говорил: подключайтесь только через кабель. А для максимальной безопасности купите для этих подключений специальный коммуникатор и никогда не ходите через него в Сеть, чтобы не набрать зловредных ботов. Они залягут в ваше приложение, дождутся подключения и взломают вас, превратив в каких-нибудь уродов.

– Зачем? – изумился Рома.

– Они так развлекаются, – ответил фрикмейстер. – Это просто игра «Нагадь ближнему», не несущая в себе никакого смысла.

– Пожалуй, проще будет заходить к вам.

– Это уж вам решать. И всегда помните о барьерах. И о том, что количество генофлекса в вашем организме со временем будет расти.

– Это как? – растерялась Даша.

– Людям кажется, что двадцать пять процентов – это очень много, можно и лицо подправить, и кожу улучшить, сделать хорошую фигуру, обзавестись сильными мышцами, но при этом всегда нужно помнить, что во многих случаях применение генофлекса невозможно обратить вспять.

– Вы говорили не так!

– Я говорил, что можно играть с изменениями по своему желанию, – напомнил фрикмейстер. – А сейчас расскажу, какова цена подобных игр. Предположим, вам не нравится форма губ. – Теперь Паскаль смотрел на Дашу. – Мы с вами выбираем новую, которая нравится вам и не уродует лицо. Тратим на это примерно сутки чистого времени. – Девушка не удержалась и рассмеялась шутке. – Я создаю соответствующую матрицу, и через несколько дней вы получаете новые губы. Старые уничтожены, но их образ записан в памяти компьютера, и если вы захотите их вернуть…

– Они будут из генофлекса, – догадалась девушка.

– Совершенно верно, – подтвердил Паскаль. – А поскольку генофлекс искусственный строительный материал для наших клеток, он не обновляется, но постепенно разрушается, как разрушается всё на свете, кроме пирамид. Для поддержания себя в новом виде вам придётся периодически вкалывать всё новые и новые дозы генофлекса. И есть ещё один нюанс, о котором я не имею права не сказать: в пограничных зонах, в местах стыка генофлексовых клеток и оригинальных, генофлексовые при разрушении уничтожают соседние оригинальные клетки. А это значит…

– Зона генофлекса постоянно растёт.

– Не сильно, не быстро, но растёт, – кивнул фрикмейстер. – И если об этом не задумываться, можно не заметить, как первый барьер окажется совсем рядом и чтобы подлатать какой-нибудь внутренний орган, вам придётся отказаться от идеи стать отцом. Или матерью.

Некоторое время ребята молчали, а затем Даша неуверенно спросила:

– Хотите сказать, что лучше в эти игры не играть?

– Играть можно, заигрываться нельзя, – серьёзно ответил Паскаль. – Нужно помнить, что генофлекс может убить – как бороться с разломом и очень точно контролировать его использование, никто не знает. Нужно помнить, что генофлекс – это в первую очередь лекарство, защищающее нас от SAS; во вторую – отличный способ справиться с болезнями, как с существующими, так и с теми, которые могут возникнуть в будущем. И только в третью очередь генофлекс помогает вам выглядеть молодо и красиво. Или необычно.

Вновь возникла довольно длинная пауза, а затем Даша сказала:

– Теперь я понимаю, почему нам посоветовали обратиться именно к вам, Паскаль.