Александра Берг: Опальная жена. Пекарня на краю севера

Глава 1

Голова раскалывалась, словно по ней ударили молотом.

Где я?

Что происходит?

Единственное, что всплывало в мутном море памяти – стерильная белизна больничной палаты, приглушённые голоса врачей, обещающих скорое выздоровление.

Операция, вроде бы, прошла успешно… а потом – пустота. Чёрная, как дёготь, пустота, разорванная яркой вспышкой боли.

Медленно, борясь с накатывающей волной головокружения, я приоткрыла глаза.

Первое, что пробилось сквозь мутную пелену – роскошный балдахин из тёмно-красного бархата, расшитый золотыми нитями. Он парил над головой, точно сказочный шатёр. Мягкие шелковые простыни скользили по обнажённой коже…

Стоп. Обнажённой?!

Резко, игнорируя острую боль, пронзившую виски, приподнялась на локтях и… тут же вскрикнула – рядом со мной лежало распростёртое тело мужчины.

Его белоснежная рубашка была пропитана кровью, растекающейся тёмным пятном. Длинные светлые волосы, словно шелковые нити, разметались по подушке, контрастируя с загорелой кожей. А лицо… оно застыло в гримасе боли и удивления.

– Дрянь… – раздался низкий, хриплый шёпот.

Я вздрогнула. На пороге, словно изваяние, стоял мужчина.

Правильные аристократичные черты лица, тёмные волосы, неприступно поджатые тонкие губы… Вся его внешность впивалась в меня острыми иглами превосходства и презрения.

Но главными были глаза. Пронзительные, угольно-черные, они смотрели на меня с такой всепоглощающей ненавистью, что я невольно вжалась в подушки.

– Решила меня опозорить? – мужчина шагнул в комнату.

Его аура давила так, что стало трудно дышать.

– Не… не понимаю…

– Не понимаешь? – взревел он. – Только вчера поженились, а ты уже по мужикам таскаешься?

Поженились? Как это? Я… не замужем. Была когда-то, но “любимый муж” бросил меня сразу после того, как узнал о болезни и ради кого? Ради молоденькой размалёванной вертихвостки! Но это в прошлом, а сейчас… настоящее. И оно мне не нравилось.

Вспомнив, что на мне не было ни единой ниточки одежды, решила поскорее стыдливо прикрыться, натянув на себя шелковое покрывало. Только вот и оно было заляпано кровью. Но лучше так, чем светить обнажённым телом.

– Не нужно изображать из себя невинную овечку, – презрительно хмыкнул незнакомец, назвавшийся моим мужем.

Он сделал шаг. Рывок был настолько внезапным и резким, что я едва успела охнуть. Шелковое покрывало скользнуло по коже, открывая холодному воздуху обнажённые плечи, затем грудь, живот… Я осталась совершенно беззащитной перед его испепеляющим взглядом. Щёки запылали от унижения и стыда.

Он не дал мне ни мгновения, чтобы опомниться. Крепкая рука сжала волосы у самых корней, заставляя подняться с постели. Боль пронзила голову, вынуждая подчиниться его воле. Шагнув назад, он потянул меня за собой, и я, спотыкаясь, последовала за ним, пытаясь прикрыться руками.

– Отпустите… пожалуйста… – прошептала я, пытаясь высвободиться из его железной хватки.

– Молчать! – отрезал он не оборачиваясь.

Слёзы подступили к глазам, затуманивая зрение. Мне казалось, что этот кошмар никогда не закончится. Мы спускались по винтовой лестнице, и каждый шаг вниз усиливал чувство безысходности.

Наконец, массивные двери распахнулись перед нами, и я увидела просторную гостиную, залитую светом хрустальных люстр. Повсюду были гости: мужчины и женщины в роскошных нарядах, с бокалами вина в руках, погружённые в беседы и смех. Но как только мы вошли смех стих, и десятки глаз обратились на нас.

Я хотела провалиться сквозь землю. Огромное зеркало напротив отразило моё жалкое состояние: взъерошенные волосы, покрасневшие от слёз глаза, обнажённое тело, едва прикрытое руками.

Шёпот гостей прошелестел по залу, как порыв ветра.

Среди присутствующих в гостиной людей я заметила знакомое лицо, хотя раньше его никогда не видела.

“Отец…” – прошептал внутренний голос.

Нет, это не может быть он. Мой папа умер пять лет назад.

– Посмотрите на неё! – громко объявил мой “муж”, обратившись к собравшимся. – Вот ваша невинная овечка! Роза в саду, которой вы меня наградили! Изменила мужу в первый же день брака!

Я почувствовала, как ноги подкашиваются, словно из них разом вытянули все кости. Мужчина ослабил стальную хватку, и я рухнула на холодный мраморный пол, ощущая, как прикосновение камня обжигает кожу.

– Генерал Артэйр, – “отец” вышел вперёд. – Пожалуйста, объяснитесь. Что тут происходит и почему моя дочь в таком… виде?

Голос мужчины, на вид которому было не больше сорока, истязал своей монотонностью и сухостью. Точно ему было плевать, что меня волокли через весь дом голой за волосы.

И никто… никто из собравшихся не помел набросить на меня хоть какую-нибудь тряпицу. Я видела, как на плечах женщин свисают шали, но они вцепились в них так отчаянно, словно боялись, что одно неверное движение вызовет конец света.

– Я застал парочку наверху. В своей спальне!

– Мне нужно взглянуть.

Генерал и мой “муж” хмыкнул.

– Что ж, извольте…

Словно по команде, все присутствующие дружной стаей ринулись следом за генералом.

Я дрожала от холода и шока, который парализовал тело, даже встать не могла.

Мраморный пол, казалось, высасывал последние крохи тепла, пока я, сжавшись в жалкий комок, наблюдала, как процессия гостей змеёй вьётся по винтовой лестнице.

“Может, я сплю? Может, всё это просто кошмар?” – промелькнула спасительная мысль.

Но разве во сне бывает так больно? Так… реально?

Внезапно кто-то накинул на мои плечи тёплый плед, от которого пахло овечьею шерстью.

Я вздрогнула и обернулась – позади стояла пожилая женщина в тёмно-зеленом платье. Она с сочувствием покачала головой и молча удалилась вслед за остальными, оставив меня наедине со своим отчаянием.

Собрав остатки сил, я медленно поднялась на ноги, чувствуя, как по щекам катятся горячие слёзы.

Зеркало напротив, обрамленное в тяжёлую позолоченную раму, отразило всю безысходность моего положения.

Это была не я! Вернее… не совсем я. Гораздо моложе, стройнее, с более тонкими чертами лица. Волосы, которые я помнила тёмными и жёсткими, теперь были мягкими и шелковистыми, с рыжеватым отливом. Мой естественный цвет! Из-за вечной борьбы с проклятой сединой я уже и забыла, каким он был когда-то. Даже родинка над губой, по глупости удалённая в юности, вновь красовалась на своём привычном месте.

Шум наверху становился всё громче. Я слышала возбуждённые голоса, среди которых выделялся властный баритон генерала Артэйра.

Моего мужа?!

Поверить в происходящее было практически невозможно!

Вот читала я в больнице эти дурацкие романы про попаданок… Вот смеялась… А теперь, похоже, сама угодила в такую же историю!

Но что же получается? Я умерла? Там, в своём мире? А эта бедная девчонка умерла здесь?

Может ли быть, что генерал Артэйр как-то причастен к её смерти? Избавился от любовника и случайно задел жену? Но в комнате, насколько я помню, не было ни меча, ни кинжала. Да и сам мужчина стоял в стороне от кровати. Не мог же он…

– Какой позор!

Внезапно донеслось с лестницы.

– С конюхом! Ты можешь себе представить?!

– Ужас! От неё я такого не ожидала!

– Именно этого и следовало ожидать! – прошипела какая-то девица.

– Розалинда, душа моя, нельзя так говорить. Ты должна посочувствовать своей кузине.

– Вот ещё! Есть мне дело до какой-то маленькой шлюшки!

“Вот же стерва!” – едва не вырвалось у меня вслух.

Нет, причислить себя к измене я никак не могла – слишком хорошо знакома с предательством, знаю, какое оно на вкус.

А вот что сделала хозяйка этого тела… Это уже другой вопрос.

В голове то и дело вспыхивали обрывки чужой памяти, словно кадры из фильма, который я когда-то видела, но уже почти не помнила. Они проносились перед внутренним взором, как яркие вспышки, оставляя после себя лишь смутное ощущение дежавю.

Свадьба… Свадьба и правда была вчера. Воспоминания о ней всплывали в памяти, но вместо ожидаемого трепета и волнения я чувствовала лишь холодную пустоту. Никаких порханий бабочек в животе, никакой эйфории. Только растерянность и непонимание.

– Вы только посмотрите на неё! – пренебрежительно фыркнули за моей спиной.

В гостиную, похоже, вошла та самая девица, что весьма нагло назвала меня “маленькой шлюшкой”. Светлые волосы девушки были завиты в тугие кудри, милое личико, чуть вздёрнутый носик, который красноречиво говорил о её самомнении и чувстве превосходства.

Я замерла, лихорадочно размышляя, как реагировать на её выпад. Стоит ли признаться, что я понятия не имею, что здесь происходит? Или лучше промолчать, притворившись местной?

В голове то и дело выскакивали образы из книг. Где-то попаданок боготворили – да за ними целая очередь выстраивалась из королей, принцев, князей и прочей шушеры. В других историях – на них безжалостно охотились и сжигали на кострах, как ведьм.

Но… Чёрт! Это всё в книгах, а здесь… похоже, всё происходило всерьёз.

Я не нашла ничего другого, как просто промолчать.

Девушка, видимо, раздосадованная моим молчанием, приблизилась вплотную. От неё исходил сладковатый аромат духов, настолько концентрированный, что у меня закружилась голова.

– Ну что, дорогая кузина, – процедила она сквозь зубы, – не ожидала, что твои грязные делишки так быстро раскроются?

Я продолжала молчать, крепче запахивая плед. Внутри всё кипело от возмущения, но здравый смысл подсказывал, что сейчас лучше не нарываться на конфликт. Слишком мало информации, слишком опасная ситуация.

– О, теперь ты изображаешь немую? – Розалинда рассмеялась, но в её смехе не было и намёка на веселье.

Послышались приближающиеся шаги.

Генерал Артэйр спустился первым. Его лицо было непроницаемым, но желваки на скулах выдавали едва сдерживаемую ярость. За ним следовал мой "отец", чьё выражение оставалось таким же бесстрастным, как и прежде.

– Я требую развода! – рыкнул мой муж.

Прибежавшие вслед за генералом и “отцом” гости пораскрывали рты.

– Вот ты и попала, дорогая кузина, – прошипела блондинистая девица. – После такого скандала, кто захочет снова взять тебя в жены? К тому же, такого возраста… Перезрелка.

Перезрелка? Я невольно вновь посмотрела на себя в зеркало. Тело, в которое я попала, было юным, свежим, полным жизни, не то что мое прошлое тщедушное, больное тельце. Я бы дала себе двадцать два, максимум двадцать четыре года!

Похоже, здесь, как и у нас в средневековье. Не вышла замуж до определённого возраста – всё, считай, жизнь прошла. Ты уже не сок, а высохшая тыква.

– Давайте не будем горячиться, – бесцветным голосом прервал мои невесёлые размышления "отец". – Наш с вами договор… – он осёкся, будто наткнувшись на невидимое препятствие. – Дамы и господа, позвольте нам троим поговорить наедине.

Гости зашептались, но возразить не посмели.

Гостиная опустела, и я услышала, как по крыше выбивает дробь дождь. В моём мире была зима… Впрочем, назвать это время года зимой было бы смешно. Нескончаемые оттепели превратили привычный январский пейзаж в унылое зрелище: вместо искрящегося снежного покрова – серая морось и температура, упрямо держащаяся выше нуля. Может, и здесь так?

А я ещё не решила, как мне действовать дальше. Рассказать, что в теле девушки теперь совершенно другой человек или же не стоит?

Наверное, лучше помалкивать. Пока я не узнаю этот мир достаточно хорошо. Надеюсь, только за измену здесь не отрубают голову!

От этой мысли стало не по себе, страх и непонимание комом встали в горле. Тошнота притаилась прямо за языком и готова была вырваться в любой момент.

“Так, спокойно” – приказала я самой себе.

Если бы хотели казнить, то ни о каком разводе речи бы не шло.

Нельзя паниковать!