Том наблюдал за полуденным потоком людей, морем зонтиков, вереницами автомобилей, такси и фургонов на светофоре у перекрестка с Бонд-стрит. Внимание привлек новенький, вишневого цвета «бентли-континенталь». Он мечтал о такой машине с тех пор, как они появились в продаже, но сейчас до подобной роскоши ему было столько же, сколько улитке в их саду до Марса.

Том без аппетита жевал ржаной сэндвич с тунцом и сладкой кукурузой. Ему не особо нравилось сочетание тунца с кукурузой; семена тмина с их резким вкусом и вовсе вызывали оскомину, однако сегодня утром он проснулся с твердой решимостью перейти на правильное питание, а эта гадость считалась низкокалорийной и очень полезной. Конечно, он бы предпочел свой обычный бутерброд с беконом и яйцом или с чеддером и маринованным огурчиком. Однако вчерашний вечер, когда Келли игриво похлопала его по животу и назвала «бочонком», стал последней каплей.

Глянув на первую страницу делового журнала «Промоушнс энд инсентивс», Том увидел, что один из главных его конкурентов готовится выйти на фондовую биржу. В чем их секрет? Почему они преуспевают, а он катится под откос?

Том ел сэндвич, пока вызванный сегодня утром айтишник Крис Уэбб – высокий, немногословный мужчина лет сорока с растрепанными волосами и серьгой в ухе, который относился к нему как к умственно отсталому ребенку, – ковырялся отверткой во внутренностях его «Макбука». Периодически Том косился на темный экран в надежде, что тот оживет.

И размышлял об увиденном накануне.

Образ убитой девушки не шел из головы, и в три часа ночи Том с воплем проснулся от жуткого кошмара. Наверняка это фрагмент из фильма или какой-нибудь трейлер.

Однако выглядело это чертовски реалистично.

– Боюсь, приятель, все твои данные накрылись, – возмутительно жизнерадостным тоном сообщил Уэбб.

– Спасибо, я в курсе, – буркнул Том. – Твоя задача их восстановить.

Айтишник снова склонился над ноутбуком. Не зная, куда девать руки и не в состоянии сосредоточиться на журнале, Том окинул взглядом выставленную продукцию. Все предметы казались чуточку запылившимися, усталыми от долгого прозябания на полках.

В стеклянном шкафу команды «Ягуар» красовалась куртка с капюшоном, бейсболка, рубашка поло, шариковая ручка, брелок, водительские перчатки, галстук и бандана – все соответствующей расцветки. Уже вышла новая линейка продукции, и по-хорошему именно ей полагалось висеть сейчас за стеклом. Взгляд упал на другую витрину: коврики для мыши, ручки, калькуляторы, зонтики с логотипом «Витабикс». Их тоже, по-хорошему, следовало заменить.

Оживленно беседуя по мобильному и помахивая пакетом из кафе быстрого питания «Прет-а-манже», в офис вошла Оливия, секретарша Тома, – привлекательная девушка, чуть старше двадцати, вечно переживающая любовные драмы. Позади ее пустующего стола сидел Питер Чард, лучший менеджер по продажам, по обыкновению в дорогом костюме, с прилизанными волосами – ну вылитый Ди Каприо. Сейчас Чард листал автомобильный журнал, параллельно уплетая лапшу быстрого приготовления. Рядом с ним сосредоточенно заполнял заявку тридцатилетний Саймон Вонг, тихий и амбициозный уроженец Гонконга. Заявка была от нового клиента, заказавшего большую партию мерча.

«Хоть какая-то радость», – промелькнуло у Тома.

Затренькал стационарный телефон, однако увлеченная разговором по мобильному Оливия даже ухом не повела. Чард с Вонгом как будто не слышали, а Мэгги ушла на обед.

– КТО-НИБУДЬ, ВОЗЬМИТЕ ГРЕБАНУЮ ТРУБКУ! – рявкнул Том.

Оливия виновато развела руками и поспешила к своему столу.

– Расскажи еще раз, как все случилось, – раздраженно попросил Крис Уэбб, глядя на него как на имбецила.

Оба продажника уставились на босса.

– Утром в поезде я открыл ноутбук, а он не грузится. Черный экран.

– Грузится он нормально, – сообщил айтишник, – просто на нем нет данных, нечего выводить на экран.

Понизив голос, дабы избавиться от чужих ушей, Том пробормотал:

– Ничего не понимаю.

– Здесь и понимать нечего, приятель. Тебе начисто стерли базу данных.

– Исключено, – возразил Том. – Я ничего не стирал.

– Либо ноут хватанул вирус, либо тебя хакнули.

– «Макбук» вроде на сто процентов защищен от вирусов.

– Надеюсь, ты меня послушал? Умоляю, скажи, что послушал и не подключался к офисному серверу.

– Не подключался.

– Слава богу, иначе вся база данных накрылась бы.

– Значит, все-таки вирус.

– Вирус не вирус, но что-то у тебя точно завелось. С железом все нормально. Не понимаю, как тебя угораздило сделать такую глупость – засунуть в свой комп найденный в поезде диск!

Том украдкой огляделся. Сотрудники вроде бы потеряли интерес к разговору.

– В смысле, глупость? Это же компьютер, для этого он и предназначен. Ты лично устанавливал на него антивирус, чтобы он мог читать диски. Любые диски.

Уэбб повертел в руках пресловутый диск.

– Я его проверил, на специальном оборудовании, разумеется. Это программа-шпион, она перенастраивает конфигурацию ПО и запускает бог весть что в систему. Значит, ты нашел его в поезде?

– Вчера вечером.

– Нашел и не передал в камеру забытых вещей, вот теперь расхлебывай.

И этому типу Том платит за профессиональную помощь!

– Благими намерениями. Я хотел сделать доброе дело – найти адрес и отправить диск владельцу.

– Ага, в следующий раз отправь сперва мне на проверку. Ладно, пока проехали. Ты не открывал никакие прикрепленные файлы с неизвестных адресов?

– Нет.

– Уверен?

– Абсолютно, ты меня еще сто лет назад предупреждал так не делать. Я открываю вложения только от знакомых.

– Порно?

– Анекдоты, порно, ну и тому подобное.

– На будущее, когда снова полезешь в интернет, надевай резинку, – посоветовал Уэбб.

– Не смешно.

– А я и не шучу. Ты подхватил на редкость пакостный вирус, очень агрессивный. Подключись ты сегодня к офисному серверу, начисто снес бы все данные, на компьютерах коллег в том числе. И резервные копии тоже.

– Да черт бы драл!..

– Вот-вот, – кивнул Крис Уэбб. – По-другому не скажешь.

– Ну и как от него избавиться?

– Заплатить мне кучу денег.

– Прекрасно.

– Или купить новый комп.

– А ты умеешь утешить.

– Ты хотел факты, ты их получил.

– Все равно не понимаю. «Макбуки» вроде не ловят вирусы.

– Обычно нет. Но вирус вирусу рознь. Может, тебе банально не повезло. Хотя мое мнение – ты принес его на диске. Впрочем, есть и третий вариант. – Уэбб огляделся и, заприметив свою чашку с чаем, сделал солидный глоток.

– Какой же? – поторопил его Том.

– Кому-то ты перешел дорогу. Кстати, симпатичный галстук, – после короткой паузы добавил Уэбб.

Том глянул на лавандовый, с серебристыми лошадками галстук от «Эрмес», купленный «экономной» Келли на очередном аукционе по якобы бросовой цене.

– Он продается, – мрачно буркнул Том.

11

Где-то в половине пятого ведущий патологоанатом удовлетворенно кивнул. За три часа кропотливой работы расчлененные останки молодой женщины, собранные под навесом среди зарослей рапса, были исследованы с максимальной для полевых условий тщательностью.

Используя примитивный, но действенный метод, доктор Теобальд прошелся липкой лентой по каждому дюйму мертвой плоти в надежде собрать как можно больше волокон. Вооружившись пинцетом, он извлек из лобковых волос несколько ворсинок, аккуратно упаковал их в пластиковые пакетики, а после окинул пристальным взглядом труп и место его обнаружения, чтобы ничего не упустить.

Грейс бы предпочел, чтобы тело отправили непосредственно в морг и прямо вечером провели вскрытие, чего и требовала обычная практика, однако Теобальд виновато сообщил, что его уже вызвали на вскрытие в Хэмпшире, где расследовали подозрительный несчастный случай на яхте.

В идеале такие вскрытия должны проводиться на месте, ведь во время транспортировки тела велик риск потерять важные улики, невидимые невооруженному глазу. Но грязное, продуваемое ветрами и залитое дождем поле не тянуло на идеальные условия. Зачастую тела обнаруживали в локациях, совсем не приспособленных для вскрытия. Кое-кто из патологоанатомов старался не задерживаться на месте преступления и поскорее вернуться в относительно приятную атмосферу морга. Однако доктор Теобальд не принадлежал к их числу. Он мог возиться с трупом до ночи, а то и всю ночь, пока не проведет все необходимые манипуляции перед отправкой тела в морг.

Грейс глянул на часы. С убийства его мысли перескочили на завтрашнее свидание. Хорошо бы освободиться до закрытия магазинов. Конечно, такие размышления не делали ему чести, однако сестра и прочие родственники годами твердили, что он должен вернуться к жизни. Впервые после исчезновения Сэнди Рой он встретил женщину, которая действительно его заинтересовала, а ему, как назло, совершенно нечего надеть, да и летний гардероб оставлял желать лучшего. Встряхнувшись, Грейс постарался выбросить грядущее свидание из головы и сосредоточиться на работе.

Голову молодой женщины так и не нашли. Грейс заблаговременно позвонил в поисковый отдел. Прибывшие в полицейских фургонах специалисты (преимущественно констебли, многие из которых прошли специальную подготовку) уже прочесывали поле. Дождь хлестал косыми струями, низко парящий вертолет исследовал расширенную территорию. Только служебные собаки резвились вовсю, несмотря на непогоду. К огромному негодованию фермера, шестьдесят полицейских в светоотражающих жилетах пронзительно-желтого, на порядок ярче рапса, цвета систематически утрамбовывали каждый квадратный дюйм его поля.

Грейс всю дорогу висел на телефоне: координировал поиски, организовывал рабочее место для следственной бригады, которую намеревался собрать в офисе первого следственного отдела, выяснял кодовое наименование дела, зафиксированное в полицейской базе Суссекса, выслушивал ориентировки на женщин, пропавших за последние несколько суток. Таковых набралось десять: одна, самая вероятная кандидатура, пропала в радиусе пяти миль, еще три на территории Суссекса, и целых шесть – в юго-восточной части Англии.

Немногословный доктор Теобальд мог сообщить о погибшей немногое: светло-русая, судя по цвету лобковых волос, возраст – двадцать с небольшим, до тридцати.

Под описание подходили четверо.

Разумеется, Грейс знал удручающую статистику: в Англии ежегодно пропадали без вести двести тридцать тысяч человек. Девяносто процентов тех, кто исчез по своей воле, возвращались в течение месяца. Тридцать процентов из общего числа пропавших исчезали бесследно. Как правило, тревогу били, если речь шла о детях и стариках. По остальным заявлениям полиция начинала шевелиться лишь спустя сутки, а то и больше – в зависимости от обстоятельств.

Каждое заявление о пропаже бередило Грейсу душу. Всякий раз на фразе «ушел и не вернулся» внутри у него все сжималось.

Сэнди считалась пропавшей без вести. Почти девять лет назад, на его тридцатилетие она исчезла, и с тех пор ее никто не видел.

Нельзя утверждать, что большинство из этих семидесяти тысяч погибали. Люди исчезают по разным причинам. В основном из-за семейных неурядиц: мужья уходят от жен и, наоборот, дети убегают из дома. Или из-за проблем с психикой. Однако, как ни тяжело признавать, иногда пропажам способствует злой умысел. Несчастных либо убивают, либо – куда реже – удерживают против воли. В Великобритании, как и практически в любой стране, всплывали чудовищные случаи, когда человека удерживали годами, если не десятилетиями. В самые мрачные минуты отчаяния Грейс представлял Сэнди прикованной цепями в подвале у какого-нибудь маньяка.

По какой бы причине ни пропала Сэнди, он по-прежнему верил, что она жива. За прошедшие девять лет он обращался к разным медиумам. Едва услышав про очередного выдающегося экстрасенса, Грейс сразу мчался к нему. Если кто-то из этой братии выступал в Брайтоне, он неизменно присутствовал в числе зрителей.

За все девять лет никто из медиумов не смог сказать, что вступал в контакт с его покойной женой или получал от нее послания.