Еду домой.

* * *

– Ксюш, ты во сколько вчера вернулась? – спрашивает мама, когда я выползаю утром на кухню.

Ну как утром… В тринадцать часов утра.

– Не помню, – бурчу я, наливая себе воды из фильтра. – Где-то в час, наверное…

– Платон тебя привез?

– Ага.

Я сажусь за стол. Мама ставит передо мной тарелку борща.

– На завтрак?

– У нас уже обед.

– Я не хочу борщ.

– Ешь давай!

Чего она такая злая? Есть заставляет. Как в детстве.

Ну, вообще-то, я голодная. А борщ вкусный. Очень вкусный! И сало прям в тему. С чесночком…

Сама не заметила, как смела все под чистую.

– Спасибо.

Папы нет, он на работе. Ваня появляется, когда я уже доела. Смотрит так пристально…

– Чего уставился?

Я загружаю посуду в посудомойку и варю кофе.

– Есть пара вопросиков.

– Забудь, – огрызаюсь я.

Только его вопросиков мне сейчас не хватает!

Проснувшись дома, я первым делом схватила телефон.

Я была уверена: Квазимодо проснется, увидит, что меня нет, и позвонит. Или напишет.

Сразу же!

Но… он не написал.

Может, еще спит? Я сама только разлепила глаза.

И не выпускаю телефон из рук с того самого момента.

Но весь обед он молчал. И сейчас молчит. И бессмысленно смотреть на экран. Там пусто.

Сколько можно спать?

– Ты где была? – спрашивает Ваня, когда мама уходит с кухни.

– Чего? – прикидываюсь дурочкой.

– Я вчера искал тебя в яхт-клубе.

– Ну, значит, плохо искал. Я была там.

– Не пизди, – жестко произносит Ваня.

– Что тебе от меня нужно?

– Тебя не было. Платона тоже.

Да? Платон ушел? Надеюсь, поехал в больницу, пришивать свой ошпаренный надкушенный отросток.

Интересно, поехала ли Катька с ним…

Нет, вообще не интересно!

Я иду в свою комнату. Ваня за мной.

Я пытаюсь захлопнуть дверь перед его носом. Он вставляет ногу.

– Отстань от меня, – не выдерживаю и ору.

– Дура ты, Ксюха.

Брат качает головой. У меня ощущение, что он обо всем догадался. Не знаю, как. Может, по мне видно, что я теперь… падшая женщина.

Хорошо хоть мама этого не увидела.

А мой брат думает, что все это было с Платоном…

– Сам дурак, – выдаю я универсальный ответ.

Пинаю его по ноге и закрываю дверь на защелку.

– Захочешь поговорить – я рядом, – слышу голос брата через дверь. – Если надо морду набить – я готов.

– Кому?

– Мы оба знаем, кому.

Нет, Ваня. Ты вообще ничего не знаешь…

Хотя, если сильно чешутся кулаки, можешь обработать фейс Платона. Ему это только на пользу.

Я падаю на кровать. Смотрю на экран телефона.

Наверное, он еще спит…

Я тоже закрываю глаза. Проваливаюсь в полудрему.

И сразу чувствую его губы на своих губах. Его руки на своем теле. И – его внутри себя.

Это было больно. Очень горячо, как будто в меня вошел огненный жезл.

И – приятно…

Я не знаю, как это может быть. И боль, и удовольствие, и невыносимо острое ощущение, что я принадлежу ему. И что это самое прекрасное, что случалось со мной в жизни…

Я хочу опять.

Чувствовать его в себе. Видеть его восторженные влюбленные глаза. Слышать, как он называет меня своей любимой девочкой и говорит, что никогда никуда не отпустит…

* * *

Вчера я чувствовала себя такой смелой, такой взрослой.

Так хотела… не знаю, чего.

Повзрослеть по-настоящему?

Кому-то что-то доказать?

Не знаю..

Это все коктейли. Они же были дико невкусные! Горько-соленые. С этим дурацким грейпфрутом.

Зачем я их пила?

Зачем я пошла с ним в отель?

Зачем я вообще села на мотоцикл?

Уже вечер.

Он так и не позвонил…

Глава 18

Ксюша

Я думаю о нем днем, ночью, утром и вечером. Когда убираю дом, готовлю ужин для всего семейства или гуляю с подругами.

Я его ненавижу!

И – ужасно по нему скучаю.

Я не могу забыть его губы. Его теплые сияющие глаза. Его улыбку, от которой плавилось сердце. И – это чувство спокойствия и надежности, которое накрывало меня рядом с ним.

А ночами я вспоминаю его нежные, жаркие ласки и свои яркие, невероятные фейерверки.

Конечно, я его никогда не забуду!

Он – мой первый мужчина…

Почему он не звонит? Не хочет?

Или… А вдруг номер, который я написала помадой, стерся?

Но он его сфотографировал!

Фотография тоже стерлась? И телефон он потерял?

Очень хочется думать, что ему что-то мешает связаться со мной. Но… скорее всего, он просто не хочет.

Неужели он забыл обо мне?

* * *

Я в своей комнате. Окно нараспашку, я вдыхаю вечернюю прохладу.

А в саду, в беседке, мама с папой пьют чай. И говорят обо мне.

– Зачем ей работать? – слышу я папин голос.

– В смысле – зачем? Чтобы научиться зарабатывать! – это мама.

Вопрос стоит так: или я на летних каникулах работаю где-то в городе, или еду на месяц в деревню к бабушке Тане и помогаю ей выращивать огурцы и собирать малину. Я, конечно, за первый вариант. Но работать в компании папы не хочу! Есть и другие интересные места

– Найдет мужа, пусть он зарабатывает, – выдает отец.

Он что, вообще в меня не верит?

В глаза он мне этого никогда не говорил, но я знаю, что он не считает меня сильно умной или способной сделать карьеру.

Вот Ваня – да. У него с мозгами все в порядке. И у Никитки тоже. Они мужики, они шарят в бизнесе, они продолжат папино дело и создадут свои компании.

А я… Я красивая, как говорит папа.

Обидно, между прочим! Но, наверное, это правда…

– А если муж окажется козлом? – слышу я возражения мамы.

– Надо искать не козла.

– Как будто это сразу понятно…

– Конечно! Платон – козел. Есть сомнения?

– Ну… – тянет мама.

Нет! – чуть ли не ору в окно я. – Никаких сомнений!

Папа, ты был прав. Платон тебе с самого начала не нравился. А я тебя не слушала…

Естественно, мой бывший парень Платон не звонит и не пишет. Правильно. А что он может мне сказать? Ты все неправильно поняла? Ха-ха.

Даже такая наивная дура, как я, на такое не поведется.

– Иногда человек оказывается козлом внезапно, – рассуждает мама. – Ничего не предвещало, и хоп!

– Как это?

– А вот так. Живешь с ним, живешь, а он вдруг находит молодую любовницу.

– Чего? Откуда такие мысли?

– Оттуда. Женщина должна уметь себя содержать. Чтобы в критической ситуации уйти, а не терпеть.

– Ты к чему это все?

– Если ты вдруг окажешься козлом, я спокойно без тебя проживу, – внезапно заявляет мама.

– Че за нахер? – возмущенно вопит папа. – Я всю жизнь был медведем, с чего вдруг окажусь козлом?

– У мужиков такое бывает.

– Не знаю, что там у мужиков, лично мы, медведи, стабильны и постоянны.

– А мужик за пятьдесят вдруг как поймет, что у него лысина и пузо, и как давай искать молодую, чтобы самоутвердиться. Сколько сейчас таких случаев…

– У меня нет пуза!

– Лысина-то есть.

– К чему все эти разговоры? – распаляется отец.

– Да у Наташки из спортклуба муж завел молодую любовницу. И у Раисы, чей сын с нашим Никиткой в одном классе, такая же песня. А у наших соседей, знаешь, что?

– Не знаю и знать не хочу! И ты не слушай сплетни. Слушай меня.

– Тебя?

– Да! Может, у меня пузо и лысина. Зато ты все такая же бешеная кошка без тормозов.

– Р-р-р мяу…

– Хотя нет, не такая же, – задумчиво произносит отец.

– Нет?! – тут уж мама возмущается.

– Ты стала ещё красивее, ещё сексуальнее…

– Еще ненасытнее… – подхватывает мама.

– Серьёзно? А кто в прошлый раз убегал от меня и говорил, что я маньяк?

Я не хочу это слышать! Надо закрыть окно.

– Я убегала?

– Сегодня ты не убежишь!

За окном возня, шлепки, звуки поцелуев… Ну как подростки, ей-богу!

– Куда ты меня тащишь! – с притворным возмущение пищит мама.

Я подхожу к окну и наблюдаю такую картину: папа закинул маму на плечо и идет с ней в дом. С видом крутого мачо.

– В пещеру, куда же ещё!

Фу-у-у… Они же старые! Неужели они до сих пор… Не хочу даже думать об этом.

* * *

Все. Я решилась.

Натягиваю джинсы и футболку. Беру сумку. И вызываю такси. Пункт назначения – отель “Монако”.

Я прошу остановиться за пару кварталов до отеля. Выхожу. Иду пешком. Потому что… сама не знаю, почему.

Как будто все повторится! Как будто я сейчас снова услышу рев мотоцикла и встречу на стоянке только что подъехавшего байкера на “Кавасаки”…

Тишина. Никаких мотоциклов. На стоянке несколько машин. И – ни души.

Я приближаюсь к отелю. Что мне теперь делать? Ждать, когда он появится и разыграть случайную встречу?

Этот вариант мне нравится больше, чем другие. Во всех остальных я буду выглядеть навязчивой.

Я брожу перед отелем. Сижу на скамейке. Смотрю в телефон – как будто бы. А сама разглядываю людей, которые входят и выходят из “Монако”.

Время идет. Квазимодо не появляется. Я могу сидеть тут вечность…

Зайти? Не зайти?

Что я ему скажу?

Не знаю…

Но уехать ни с чем – тоже глупо.

Все. Я пошла. По ходу разберемся.

Глава 19

Ксюша

Я вхожу в отель на трясущихся ногах. Вернее, даже войти толком не успеваю. Сразу же натыкаюсь на охранника.

– Добрый день, – произносит он.

– Здравствуйте.

– Вы у хотите у нас остановиться?

– Нет, я… здесь живет мой друг.

– В каком номере?

– Я не помню…

– А можно узнать имя и фамилию друга?

Блин… Если бы я сама знала…

Я молчу. Чувствую, что краснею. Переминаюсь с ноги на ногу. Под строгим недоверчивым взглядом охранника. Как дура!

Это, наверное, самая неловкая и унизительная ситуация в моей жизни.

– Назовете фамилию друга?

Он как будто издевается надо мной!

– Спасибо, я… Я… позже зайду.

Пулей вылетаю из отеля. Несусь куда-то, не разбирая дороги. Чувствую, как по щекам текут злые слезы.

Это так унизительно!

Останавливаюсь. Да никто за мной не гонится! Никто не бежит с криками: она переспала с парнем, а теперь таскается за ним. А он даже не сказал ей, как его зовут!

Какое позорище…

Я не предполагала, что все будет так.

Думала просто войду, поднимусь на третий этаж, постучусь во второй номер от лифта.

В большом отеле, где куча народу снует туда-сюда, такое вполне можно сделать. Но этот небольшой. Все на виду. Незаметно не войдешь…

Да и не надо мне это все!

Хватит.

Я его забыла. Забуду с этой минуты!

Он-то давно уже меня не помнит.

Он жил в гостинице. Значит, не местный. Может, он вообще уехал сразу после…

И номер моего телефона ему нафиг не был нужен.

* * *

– Да просто подарим конверт, – говорит папа. – Это верняк.

– Это неинтересно! – возражает мама.

– Ну тогда сама думай. Мне достаточно того, что я ломаю голову и лезу на стену каждый раз перед твоим днем рождения.

– А чего это ты лезешь на стену?

– Не знаю, чем еще удивить свою королеву!

– Ты всегда даришь мне прекрасные подарки, – мечтательно произносит мама.

И чмокает папу в щечку.

У нас семейный ужин. В кои то веки собрались полным составом, даже Никитка.

Он, правда, смотрит в телефон, лежащий на коленях. Ваня таращится на меня. Сверлит своим изучающим взглядом.

А я смотрю в тарелку. И пытаюсь жевать то, что там лежит. Получается с трудом…