Сейчас я счастливее, чем могла когда-либо мечтать. Когда я стану старше, то хочу выйти замуж и завести детей, но если это не получится, я усыновлю ребенка, как это сделала мама. Я возьму испуганного и одинокого малыша и никогда, никогда не откажусь от него. Я так рада, что мама не отказалась от меня.

Мамины руки

Я видела, как ты прячешь руки, стоя в очереди за прекрасной дамой,
И заметила, какие у нее ухоженные, мягкие и белые пальцы.
Но разве стыдно маме иметь такие же натруженные руки, как у тебя?
У той женщины они тоже были бы такими, если бы она жила так же, как ты.
Но она никогда не таскала дрова и не копала землю.
Ее руки не чувствовали лютого холода и не кололи лед.
Они никогда не лечили больных и не подковывали лошадей.
Они не вправляли теленку ногу и не таскали воду из колодца.
Наверное, они не латали джинсы и не штопали старые носки.
Они никогда не гладили ребенка по голове до самого рассвета.
Они не драили пол на кухне и не мыли посуду каждый день.
Они никогда не вели за руку малыша, сбившегося с пути.
Они не мастерили с любовью рождественские подарки.
Они не чистили яблоки и не консервировали овощи.
Они не набивали мозолей, чтобы поделиться с другими людьми своей добротой.
Моя дорогая мама, твои руки – это руки любви.
И я уверена, что Господь заметит это, когда будет приветствовать тебя в своем царстве.

Безусловная любовь

Моей маме было очень трудно со мной, но я думаю, что ей это нравилось.

Марк Твен

Я была ужасным подростком. Не обычным – избалованным, зарвавшимся, неряшливым, вредным из-за переходного возраста. Нет, я была манипулирующим, лживым, ядовитым монстром, который рано понял, что может всех заставить плясать под свою дудку. Лучшие сценаристы современных мыльных опер не смогли бы придумать более ужасную злодейку. Несколько колкостей тут, ложь – там, может быть, злобный взгляд для верности, и готово. Или мне так казалось.

С первого взгляда никто бы не заподозрил во мне монстра. Хохотушка, курносая пацанка, любившая спорт и конкуренцию (проще говоря, в меру настырная и упертая). Возможно, именно поэтому люди позволяли мне, как я теперь это называю, «переть как танк», не обращая внимания ни на кого. По крайней мере, окружающие были готовы некоторое время терпеть мое поведение.

Я была достаточно проницательной, чтобы не переходить дорогу некоторым людям, но при этом очень долго не понимала, что кого-то обижаю. Своими манипуляциями мне не только удалось оттолкнуть от себя близких друзей. Я умудрялась подрывать самые ценные отношения в жизни – отношения с матерью.

Своими обидными комментариями я ранила дорогих мне людей. Каждый мой шаг был переполнен гневом – только ради того, чтобы добиться своего.

Моя мама, которая родила меня в тридцать восемь лет вопреки рекомендациям врача, плакала:

– Я так долго ждала тебя, пожалуйста, не отталкивай меня. Я хочу тебе помочь!

Я отвечала с каменным лицом:

– А я тебя не просила! Я не хотела, чтобы ты заботилась обо мне! Оставь меня в покое и забудь, что я вообще появилась на свет!

В конце концов мама начала верить, что я действительно так думаю. Ведь я подкрепляла свои слова действиями.

Я была злобной манипуляторшей, я пыталась добиться своего любой ценой. Как и многие старшеклассницы, я западала на мальчиков, от которых стоило бы держаться подальше. Я тайком уходила из дома в любое время суток, просто чтобы доказать, что могу это сделать. Я выстраивала запутанную ложь, которая разваливалась на куски от первого же конкретного вопроса. Находила любые способы привлечь к себе внимание, одновременно пытаясь стать невидимой.

Как ни странно, тот период моей жизни не был отмечен какими-то вредными привычками или плохой компанией. В противном случае хотя бы этим можно было объяснить ужасные, ядовитые слова, которые срывались с моих уст! Однако моей единственной зависимостью была ненависть, моим единственным кайфом – причинение боли.

Но однажды я спросила себя: почему? Почему я хочу причинять боль? И почему именно тем людям, которые мне дороже всего? Зачем вся эта ложь? Зачем я нападаю на собственную мать? Я сводила себя с ума всеми этими вопросами, пока в один из дней меня не охватила ярость.

Лежа без сна следующей ночью на «курорте» (так я называла больницу) я поняла одну очень важную вещь. Я совершила страшную инфантильную ошибку.

Я причиняла людям боль, чтобы скрыть собственную ненависть к себе. Именно эту ненависть я выплескивала на всех остальных.

Впервые за много лет я по-настоящему увидела измученное лицо своей матери – теплые, усталые карие глаза, в которых не было ничего, кроме благодарности за спасенную жизнь дочери и любви к ребенку, которого она ждала столько лет.

Это была моя первая встреча с безусловной любовью. Какое сильное чувство! Несмотря на всю ложь, которую я ей наговорила за последние годы, она по-прежнему любила меня.

Наконец пришел день, когда я позволила ей заключить меня в объятия. Я проплакала несколько часов подряд, а потом спросила, почему она продолжает любить меня после всей той боли, которую я ей причинила. Она убрала волосы с моего лица и честно ответила:

– Я не знаю.

Сквозь ее слезы пробилась улыбка, а морщинки на ее лице сказали мне все, что я должна была знать. Я была ее дочерью, но, что еще важнее, она была моей матерью. Не каждому «трудному» ребенку так везет. Не каждая мать сможет вытерпеть испытание на прочность и сохранить любовь.

Безусловная любовь – самый ценный подарок, который мы можем сделать. Прощение за старые проступки – самый ценный дар, который мы можем получить. Я не смею утверждать, что человеку дано испытать эту чистую любовь дважды за одну жизнь.

Мне повезло. Я знаю это. Я хочу передать дар, который дала мне моя мама, всем «трудным» подросткам в мире, запутавшимся в самих себе.

Это нормально – чувствовать боль, нуждаться в помощи, испытывать искреннюю любовь, не скрывая ее. Сбросьте броню, разрушьте неприступные стены и перестаньте совершать отвратительные поступки. У вас впереди вся жизнь.

Библия

Молодой человек из богатой семьи оканчивал школу. В районе, где он жил, было заведено, что родители дарят выпускнику автомобиль. Билл с отцом несколько месяцев смотрели машины, и за неделю до окончания школы нашли наконец идеальную. Билл был уверен, что в назначенный день получит обещанный подарок.

Представьте себе его разочарование, когда накануне выпускного отец Билла вручил ему Библию в красивой упаковке! Билл так разозлился, что вышвырнул книгу и сбежал из дома. Больше они с отцом никогда не виделись. Билл вернулся домой, только когда получил весть о смерти отца.

Однажды вечером он сидел и перебирал отцовские вещи, которые должны были достаться ему в наследство. И наткнулся на Библию, подаренную отцом. Смахнув с обложки пыль, он открыл ее и обнаружил банковский чек, датированный днем его выпуска. В чек была вписана цена выбранного ими автомобиля.

Младшая сестра

Октябрь выдался прохладным. Наша команда по хоккею на траве только что одержала победу над «Саратогой» со счетом 2:1. Уставшая, но радостная, я забралась в салон машины. Свернув на дорогу, мама сказала, что была у врача.

– Для чего? – спросила я, встревоженно перебирая в уме все возможные заболевания, которые могли обнаружить у мамы.

– Ну… – Она замешкалась, и мое беспокойство усилилось. – Я беременна.

– Ты – что?! – воскликнула я.

– Беременна, – повторила она.

Я потеряла дар речи. Глядя в окно, я думала только о том, что с десятиклассниками такого не должно случаться. Разве может быть, чтобы мама принадлежала еще кому-то? Внутри мамы поселился крошечный человек. Меня охватили обида и смятение. Мне не хотелось, чтобы у моей мамы появился еще один ребенок, несмотря на то что она снова вышла замуж. Это было эгоистично, но, когда дело касалось моей мамы, я не желала ни с кем делиться.

Отчим был удивлен и счастлив, я тоже изо всех сил старалась выглядеть радостной, однако страх и гнев терзали меня изнутри.

Родители решили вовлечь меня во все приготовления – от украшения детской до выбора имени. Они брали меня на занятия по подготовке к родам и даже разрешили в будущем присутствовать при рождении ребенка. Однако, несмотря на все волнение и счастье, которые принесла эта беременность, мне было тяжело оттого, что мои друзья и родственники постоянно говорили о новом малыше. Я боялась, что с его появлением меня оттеснят на второй план. Обида на то, что этот ребенок может отнять у меня все, затмевала мою радость.

Девять месяцев спустя, уже сидя в родильном зале, я все еще не могла справиться со своей тревогой. На что будет похожа теперь моя жизнь? Я навсегда переквалифицируюсь в няньку? От чего мне придется отказаться? И самое главное – потеряю ли я свою маму? Времени на размышления и переживания почти не осталось. Ребенок должен был вот-вот появиться на свет.

Это был самый невероятный опыт в моей жизни – находиться в родильном зале в тот день. Когда врач объявил, что родилась девочка, я расплакалась. У меня появилась младшая сестра.

Родители сделали все, чтобы мои страхи улетучились. Уходя в школу, я оборачивалась и видела, как мама с малышкой на руках стоит у окна и машет мне на прощанье. Возвращаясь, я на ходу сбрасывала пальто и бежала в детскую, чтобы поиграть с сестрой.

Теперь я понимаю, что в моей семье достаточно любви и для меня, и для Эммы. Я думала, что она сделает мою жизнь хуже, и обижалась на нее за это. Но эта обида исчезла. Эмма ничего не забрала – наоборот, она сделала мою жизнь полнее. Я никогда не думала, что смогу так сильно полюбить маленького ребенка. И ни на что не променяю эту радость – быть старшей сестрой.

Хоум-ран ^[3]

Я всегда хожу на матчи своего младшего брата. Кори исполнилось двенадцать, он уже несколько лет играл в бейсбол. В тот день, увидев, что он разминается перед следующим ударом, я решила спуститься в дагаут ^[4], чтобы дать ему пару советов. Однако вместо этого вдруг сказала:

– Я люблю тебя.

– Значит ли это, что ты хочешь, чтобы я сделал хоум-ран? – спросил Кори.

Я улыбнулась и ответила:

– Если получится.

И вот Кори вышел к домашней базе. Он выглядел очень уверенным – было ясно, что он знает, что делать. Потом Кори совершил всего один взмах и – вы не поверите – выбил свой первый хоум-ран! Он бегал по базам с невероятной гордостью: его глаза сверкали, а лицо сияло. Вернувшись в дагаут, Кори посмотрел на меня, улыбаясь до ушей, и выдохнул:

– Я тоже тебя люблю, Тер.

Я не помню, выиграла его команда тот матч или проиграла. Это было совершенно не важно.

К счастью, у меня есть ты

Сначала скажи себе, кем бы ты хотел быть, а потом делай то, что должен делать.

Эпиктет

Кто бы мог подумать, что отсутствие в доме вонючих носков и громкой музыки заставит мое сердце ныть от тоски. Но так оно и случилось: мой старший брат уехал в колледж, и я ужасно по нему скучаю. Надо сказать, что мой брат – удивительный парень. Конечно, он умный и добрый, и мои подружки от него без ума. Но я горжусь тем, как он относится к любым делам, как заботится о друзьях, семье и других людях. Я бы тоже хотела быть такой. Если вы не против, я хотела бы привести один пример.