Однажды у меня прямо на рабочем месте случился приступ аппендицита. Но даже тогда я успел начать принимать депутата и по совместительству авторитетного представителя одного из землячеств. И в итоге именно он принял посильное участие в моем спасении, помогал вызвать врачей и лично грузил меня в салон неотложки. А позже за пивом и рыбой в Сандуновских банях рассказывал удивленным коллегам, что даже в такой ситуации я де-юре не отменил свой прием. Все в копилочку, даже аппендицит как часть стратегии продвижения.

Вторая категория – тоже важные люди, с деньгами или связями, пока еще не достигшие первого уровня, но все еще у них впереди, это потенциальные, растущие лидеры, клиенты с перспективой. Таким тоже лучше не отказывать. Но бывает всякое, тот же аппендицит. Тогда перед клиентом нужно извиниться, но хорошо так извиниться. Перенести встречу и потом в любом случае ее провести, назначив новую в максимально удобное время и в максимально удобном для человека месте.

Третья категория или фифти-фифти. Клиент тоже вполне нужный, специалист в своей узкой области или даже симпатичная блондинка без мозгов. Возможно, эти люди и не обладают теми ресурсами и качествами, о которых говорилось в первых двух категориях, но могут быть мне просто интересны. В таких случаях я обычно взвешиваю все за и против, могу разделить лист А4 на два столбца или даже подбросить монетку. А если еще и помощница напомнит – по моей же просьбе, разумеется – что я давно не делал поблажек категории номер три, можно и снизойти.

Четвертая группа – самая распространенная, включает большинство представителей так называемого простого народа: работяги, врачи районных поликлиник, служивые невысокого ранга и прочие бюджетники, а также малый бизнес, офисный планктон, студенты, молодые родители, да кто угодно! Проблем у них обычно выше крыши, денег не так, чтобы много, но раз решились записаться к одному из самых недешевых психологов города Москвы, то есть ко мне, значит, реально прижало, подкопили и собрали необходимую сумму. Вся эта публика проходит у Игоря Викторовича Лаврухина по разделу – прием только в рабочее время, сеансы четко по таймингу, буквально по звонку, как в школе. Тратить на них время больше отпущенного не стану и это даже не правило, а аксиома.

И, наконец, есть пятая категория – самая низшая, маргиналы и психопаты всех мастей, клиенты с кучей тараканов в голове, у которых часто даже нет денег, чтобы заплатить за мои услуги или по которым с самого начала видно, что они ошиблись дверью. По ним психушка плачет или другие компетентные органы, в лучшем случае – «Собес» с пособием для неимущих.

И вот я повторил, а вернее даже прикрикнул по связи «директор-секретарь»:

– Еще раз, какая категория?

– Четвертая… эээ… пятая… – был мне какой-то совсем уж невразумительный ответ.

– Так четвертая или пятая?! – взбесился я. Иногда сомнения, пусть и присущие тревожнице Анне от природы, даже меня ненадолго могли вывести из равновесия.

– Четвертая… ннет… пятая…

– Ты издеваешься?

– Тогда идите, сами посмотрите… – неожиданно пролепетала она.

– Ты издеваешься?! – повторил я.

А сам подумал: – Что же это делается? Ведь были же люди, как люди? Василюк еще никогда так со мной не разговаривала! Придется провести профилактическую беседу… – однако закончить мысль я не успел.

– Просто… – запнулась Анна.

– Что просто?!

– Подойдите, пожалуйста, Игорь Викторович, – почти умоляюще попросила она.

Яснее от этого не стало. Мысленно я уже почти уволил очередную помощницу. И также виртуально сплюнул себе под ноги – всерьез чистюля-эпилептоид так никогда бы не поступил. После чего немного на взводе – хотя внешне по мне и не скажешь – поспешил выйти из своего кабинета.

А открыв дверь соседнего, обнаружил Анну Владимировну Василюк связанной и с подобием кляпа во рту… Причем, рядом с ней стояла еще одна, незнакомая мне женщина. Или знакомая?! Да это же та самая, что ехала со мной в метро! Эмотивная и неразговорчивая. С которой мы, с позволения сказать, перекидывались мыслями. Но отчего-то же тот бессловесный диалог врезался мне в память…

– Что происходит? – спросил я максимально уравновешенным тоном. Я умел брать себя в руки, в том числе в сложных и даже кажущихся патовыми ситуациях. Все-таки опыт решения самых разных психологических проблем на протяжении двадцати с лишним лет не вычеркнешь из жизни.

Однако нам и главным образом вам… следует поделить каждый лист этой книги пополам и договориться, что, скажем, слева всегда будут слова, высказанные нами вслух, а справа – те, что мы не произносим, но подразумеваем на самом деле. Последние я также уже начал выделять курсивом, чтобы они были еще заметнее. И добавлю, что за годы практики я научился определять содержимое правой части почти с той же точностью, что и левой. Это подтверждается многочисленными экспериментами. Итак:

– Что здесь происходит? – спросил я.

А сам подумал: – Какого черта, бл…, тут творится?!

– Я только спросить, – не то серьезно, не то с издевкой произнесла незваная гостья.

А сама подумала: – В прошлый раз мы не договорили.

– Тогда спрашивайте… – пожалуй, впервые с того самого случая в метро я ненадолго потерял концентрацию и не придумал даже язвительного комментария, чтобы показать, что не боюсь и вполне владею ситуацией.

Сам же подумал: – Пусть сама шутит, что я ей – клоун?

– В прошлый раз мы не договорили, – призналась женщина или даже молодая девушка. Я что-то вдруг потерял способность определять на глаз возраст собеседницы, как делал много раз до этого.

Ну а в ее мыслях читалось: – Теперь-то он от меня не отвертится, теперь за все ответит!

– Если мне не изменяет память, мы вообще не разговаривали, – произнес я спокойно и с достоинством.

Но внутри все клокотало: – Б…ь! Вот с…а, хватило же наглости заявиться в офис и мотать мне нервы!

– Возможно, потому, что вы слишком рано ушли… – ответила она.

– …Ну что, съели?

– Да, она издевается!..

– …Я вышел там, где и планировал, – соврал я.

И тут же поймал себя на крамольной мысли: – Все выглядит так, будто я оправдываюсь!

– Так и есть, хваленого психиатра вывели из зоны комфорта.

– Ну, положим, не психиатра, а психотерапевта, на худой конец – психолога… И кто она вообще такая, с…а, б…ь, чтобы устраивать мне эту проверку на вшивость?!

– Вы не вышли, вы почти убежали, вместо того, чтобы составить компанию даме, – продолжила девушка.

– Что она несет? Какую компанию? Мы даже не знакомы!

– Хотя мы даже не успели познакомиться… – вслух согласилась неизвестная.

– …Но вы давайте, не молчите, выкручивайтесь, – добавила она уже мысленно.

– Совсем еб…тая, сама себе противоречит, то не успели познакомиться, то не составил ей компанию!

– А в чем противоречие? Если бы остались чуть подольше, могли бы уже и познакомиться. И пошли бы дальше вместе, рука об руку, по жизни.

– Спасибо, не надо мне такого счастья!

– А счастья вам никто и не предлагает.

– Ты на что намекаешь?

– О, вот уже и на «ты» перешли, как будто мы сто лет знакомы.

– Уфф… Пахнет дурдомом… Чуть-чуть не успел с работы свалить.

– Дурдомом здесь давно пахнет. Профиль компании у вас такой!

– Если это была шутка, то не смешная!

– А это была не шутка.

– Тогда чего тебе надо? Зачем приперлась в неурочный час и устроила тут всякую х…ю?

– Как грубо… А говорят, интеллигентный человек.

– Кто говорит?

– Да есть тут…

Короче говоря, мы молчали не меньше минуты, а по ощущениям – почти вечность. При мысленно произнесенных словах «да есть тут…» оба, не сговариваясь, покосились на связанную Анну Владимировну. В этот момент впервые за все восемь или девять месяцев совместной работы я испытал к сотруднице нечто вроде эмпатии. Все-таки живое существо, пусть и не самое высокоранговое. А помощница, поймав на себе наши взгляды, замычала под тряпкой, закрывавшей ей рот:

– Игорь Викторович, освободите меня! Я же задохнусь!

– Ничего-ничего, нос-то у нее свободен! – мысленно откомментировала незнакомка.

– Пожалуй, что так, – согласился и я.

Но вслух сказал иное, поскольку считал Василюк своей собственностью и был недоволен возникшей с ней ситуацией:

– Отпустите мою помощницу…

– …Звучит почти, как угроза, но без лишних эмоций и перехода на личности, необходимый конструктив сохранен, – додумал я.

– Отпущу-отпущу! Только чуть-чуть позже… – не то согласилась, не то возразила вслух наша гостья.

– …Эта милая девушка вряд ли пострадает, особенно, если вы не будете делать глупостей!

– И что мне для этого надо сделать? – спросил я, осклабившись.

А мой мозг, наконец, родил мысленный каламбур: – Ситуация до смешного серьезная!

– Дошутитесь, ей-богу, дошутитесь, – был мне мысленный же ответ.

– Это мы еще посмотрим, кто из нас, – в свою очередь подумал я.

А вслух спросил:

– Мне повторить вопрос?

– Повторите, – как ни в чем ни бывало, отвечала «клиентка».

– Да она издевается!..

– …Хорошо. Что я должен сделать, чтобы эта милая девушка оказалась развязанной и смогла пойти домой после работы? – терпеливо пояснил я.

А вслед подумал: – Я тебе за это унижение потом такую «атата» устрою, мало не покажется!

– Вы лучше о себе подумайте и держите… штаны сухими.

– Вот за такие мысли особенно!

– Мне все равно уже нечего терять.

– Тогда заткнись уже! – не выдержал я.

– Да не волнуйтесь вы так! И предлагаю перевести наш разговор в деловое русло, – вслух проговорила незнакомка. – Я бы с удовольствием отпустила вашу милую помощницу, но все-таки… нет.

– Нет?..

– …Почему?!

– Боюсь, без нее вы можете стать еще более нервными и даже немного опасными. А когда она рядом, да еще и связанная, вы скорее будете держать себя в руках, – прочитала небольшую лекцию эмотивная барышня.

– Вот так вот, да?

– Да, а вы как думали?

– Ладно, вижу, что выбора у меня нет?.. – предположил я.

– …Еще скажи, что он у меня есть, с…а!

– Конечно, скажу, это же ваша любимая фраза и мантра, которую повторяют все психологи…

– …Выбор есть всегда, – проговорила она вслух.

– И какой же? – я уже подустал от бесконечной череды вопросов почти без ответов, как вслух, так и про себя.

– Вы можете уйти, оставив Анну Владимировну здесь, со мной, а можете остаться.

– Бог мой, она и мою помощницу знает, как зовут.

– А я и не такое знаю!

– Ну вот я здесь. Что дальше?.. – согласился я вслух.

– …Становится даже любопытно!

– А дальше вы снова отопрете свой кабинет, сядете в свое кресло и выслушаете меня…

– …Поняли?!

– И все?..

– …Ну, допустим, – согласился я.

– Тогда пройдемте! – «клиентка» указала на дверь.

А в моей голове вдруг мелькнуло: – Надо как-то разрядить обстановку.

После чего вслух я произнес:

– Надеюсь, моя аудиенция вас не разорит. Психологи нынче не дешевы. Один час моего времени стоит двадцать тысяч рублей…

– …Цена, конечно, зависит от категории клиента. Начинается от десяти тысяч в час для пятой, плюс десять – для четвертой и так далее.

– Нет, не разорит. Вот! – с этими словами неизвестная достала из-под мягкого эмотивного свитера несколько заранее приготовленных пятитысячных купюр и аккуратно положила на стол моей помощницы.

Я наблюдал за происходящим уже из дверей:

– Хотя и больная на всю голову, но не бедная… – после того, как увидел деньги, мне стало чуть легче.

– …Даму вперед, – сказал я вслух.

Но вдогонку все же подумал: – Да какая она дама?

– Сексист.

– Дура.

– Придурок, – обменялись мы негативными мыслями.