Перевела взгляд с ромашки, встречаясь с озорными глазами отдаленно знакомого мне парня. Это был симпатичный блондин в темно-синей рубашке. И она просто идеально подходила к тону его добродушных голубых глаз! На голове незнакомца модная нынче стрижка “топ кнот”, с выбритыми висками и пучком светлых кудряшек на макушке, а на руке фенечки. За спиной рюкзак, висящий на одной лямке, а на губах решительно ослепительная улыбка.

Вау!

– Честно, я не подкатываю, просто хочу, чтобы ты улыбнулась, – выдал этот очаровательный американец, подмигнув, протягивая цветочек мне. – Это преступление, когда такая красивая девушка грустит. Не надо так, Анфиса.

– Т-ты меня знаешь? – ошалело уставилась я на парня, усиленно пытаясь вспомнить, где я его могла видеть. А ведь где-то мы пересекались. Зуб даю!

– Еще бы не знал! Каждое утро наблюдаю, как ты, опаздывая на работу, заскакиваешь в наше кафе за кокосовым рафом. И каждое утро подбираю слова, чтобы с тобой заговорить, но, увы…

– А… а…

Я растерялась. Просто таращилась на парня во все глаза и не знала, что сказать. А потом медленно-медленно на моих губах начала расплываться довольная улыбка.

– Да, – выдохнула я, посмеиваясь, – я тебя помню! Бен?

– Бадди, – поправил блондинчик, – или просто Бад. К вашим услугам.

– Точно. Прости, – засмущалась я, – неловко вышло.

– Да брось! Кто читает эти бейджики на рубашках обслуживающего персонала! – засмеялся парень. Таким приятным низким смехом, разгоняющим маленькие мурашки.

– Я! Я читаю, – улыбнулась я, осторожно забирая из рук парня хрупкий цветочек, – ну, когда не опаздываю. А опаздываю я…

– Практически каждое утро в последние дни.

Я кивнула и потупила взгляд, все еще не в силах стереть с лица улыбку. А потом снова растерялась, когда парень аккуратно коснулся пальцами упавшего мне на глаза локона и поправил его, заправляя за ушко. Мило и нежно. Не могу сказать, что дыхание перехватило, но на душе потеплело, как от невесомого прикосновения лучика летнего солнца.

– Спасибо. За ромашку.

– Да пустяки. Гуляешь? Так поздно?

– Вышла слегка проветрить голову. А ты? – бросила я взгляд в сторону кафе, куда мы со Светкой частенько заглядываем по утрам. Света в нем уже не было, двери были наглухо закрыты.

– Только доработал, держу путь домой. Можно? – спросил Бадди, протягивая руку.

– Что?

– С тобой прогуляться? Если ты, конечно, не против.

Я от такого напора была слегка дезориентирована, но объективных причин, чтобы отказаться от приятной компании, не нашла. Взяла парня под руку и сказала решительно:

– А почему бы и нет!

И ни на мгновение о своем решении не пожалела.

Бадди оказался не просто общительным, но еще и интересным парнем с целым багажом курьезных историй из жизни. Душа любой компании и просто очаровашка, Бад забалтывал так, что время вместе с ним не просто полетело, оно помчалось, как реактивный самолет. А к концу вечера губы начали болеть от не сходящей с них улыбки. Рядом с ним я напрочь позабыла о произошедшем недавно инциденте и скандале со Светкой, а домой возвращалась с улыбкой от уха до уха и номером телефона, записанном на салфетке из местной забегаловки.

Приятное вечернее знакомство скрасило дневные неурядицы настолько, что дома я была готова броситься с извинениями к Светке. Самолично. Первая. Что вообще-то было для меня нонсенс.

Однако не срослось. Потому что подруги в квартире не оказалось. А меня встретила тишина, полумрак и записка:

“Не теряй, я у Коли”.

Что ж, и на том спасибо.

Звонить ей я не стала, да и вообще решила для себя, что снова отойду в сторонку и просто не буду лезть не в свое дело. Еще из-за этого козла нам ссориться не хватало! В конце концов, ее грабли, и ей по ним ходить. Хочет, пусть вообще на них чечетку пляшет. Ее лоб, ей его и расшибать!

С таким решительным настроем я приняла душ и завалилась под одеяло с новым любовным романом, услужливо подкинутым мне поварихой Ниной. Правда, не успела я прочитать и пару страниц, как глаза мои благополучно закрылись и я провалилась в сладкий сон, в котором, по каким-то невиданным мне причинам, главными действующими лицами были отец и дочь. Задорная бандитка на синем скейте и ее хмурый, но такой соблазнительный папа Демьян…

Глава 7

Анфиса

– Ветрова, в шестьсот пятом номере необходимо поменять занавески. Постояльцы с ребенком испачкали их в вишневом соке.

Утро сегодня не задалось. А на работе и подавно началось с оскала Наташки. Я с трудом подавила вздох и кивнула. Спорить с ней – себе дороже. За мое появление минута в минуту не отчитала – уже прогресс. А то, что мои метр шестьдесят даже со стремянки едва позволяют достать до крючков, ее совершенно не волнует. Хоть в полете, хоть в падении, как хочешь, но поменять занавески ты обязана, Ветрова.

Понято. Принято.

Я забрала свою карточку с номерами. На сегодня их было вполовину меньше, чем вчера. Мысленно порадовалась и потопала за инвентарем. Швабры, тряпки, банки, склянки! Я иду.

Светка сегодня на меня демонстративно дулась и сразу же после планерки сбежала, не оставив никаких шансов на примирение с ней. Для полноты картины к ее надутым щекам еще только высунутого в мой адрес языка не хватало. Детский сад, штаны на лямках! Не хочет мириться, ну, и ладно. Ее право.

Собрав в кладовой все нужное и покидав на тележку чистые комплекты постельного белья, я направилась к первому номеру, значащемуся на сегодня в списке “подготовить к заселению”. Их всего три и разобраться с ними необходимо в первую очередь. Потом уже руки дойдут и до злосчастных занавесок.

Лавируя с тележкой по служебным коридорам, я украдкой оглядывалась, чтобы случайно не налететь на Нагорного. Мне его хватило во сне, куда он абсолютно наглым образом пробрался вместе со своим чадом. В ярком, слишком живописном и реалистичном сне! Из-за них я сегодня и не выспалась. А проснулась вообще в холодном поту на моменте “давай, Анфиса будет моей мамочкой”. Это же надо такое выдумать!

Я припустила быстрее в сторону лифтов. А оказавшись в пустой кабине, наконец-то выдохнула. Нет, если теперь я каждый день буду пробираться по зданию, как воришка, а сердце будет сжиматься в судороге при каждом шорохе, то к его отъезду я рискую заработать нервный тик. С этим нужно что-то решать!

В лифте я бросила взгляд в зеркало, встретившись со своим хмурым отражением и надутыми щеками. Но, заметив за ушком аккуратно примостившуюся ромашку, невольно улыбнулась. Пробежала пальчиками по нежным белым лепесткам.

Перед работой, когда я, снова проспав, вылетела из квартиры в последний момент, костеря на чем свет стоит свой старый мобильник, а моя надежда на вкусный горячий “Раф” умирала в судорогах все быстрее с каждой отмеренной секундой, я совершенно неожиданно столкнулась у подъездной двери с Бадди. Парень был сама свежесть и бодрость. С сияющей улыбкой на губах, картонным стаканчиком в одной руке и свеженькой ромашкой в другой. Она-то сейчас и красовалась у меня в волосах, скрашивая поганенькое утро.

Парень пожелал мне хорошего дня и напомнил, что все еще ждет моего звонка. Я улыбнулась, пряча свое смущение, и побежала в сторону работы, на ходу заряжаясь кофе.

И все было бы ничего. Если бы у самых дверей в отель я не попала под неожиданно начавшийся ливень. Без зонта. Считанные метры не добежала. Хотя трудно не признать, что дождливый Нью-Йорк – это особый вид прекрасного, но серость, унылость и колючий ветер совсем не способствовали хорошему настроению.

В общем, аховое начало дня.

Лифт пиликнул, двери разъехались. Я еще раз глянула на карточку. Четыреста десятый. Отлично. Пора за дело. Впереди трудный и насыщенный день. А вечером, вполне возможно, если я буду в состоянии, то найду припрятанную в ежедневнике салфетку с номером Бадди и позволю себе еще один вечер провести в хорошей компании милого парня.

Демьян

– Папочка, я плоснулась, – сообщила маленькая госпожа, появляясь в коридоре. Волоча за собой по полу любимого плюшевого зайца и потирая кулачками сонные глаза.

Я бросил взгляд на наручные часы. Время восемь утра, а Ника как штык. Уже даже не удивительно. Что дома, что в отпусках, дольше восьми ноль-ноль этот чертёнок спать не умеет. Скоро я начну думать, что она родилась со встроенным будильником.

– Доброе утро, зайчик.

– Доблое, а ты куда? – полюбопытствовала мелочь.

Такая смешная со сна! Непослушные светлые волосы во все стороны торчат, розовая пижама с единорогами задралась чуть ли не до подбородка, а на щеке складки от подушки.

Я отставил чашку с кофе и подхватил чадо на руки, целуя хмурый лоб.

– Ника, я на работу, а ты сегодня побудешь с Камилой. Идет?

– А давай, ты не пойдешь никуда, – обхватила меня руками за шею дочурка, повиснув обезьянкой. – Я тебя не отпущу, – пробубнила мне в шею и, похоже, собиралась досыпать, положив голову мне на плечо.

– Мы же договаривались, что ты будешь вести себя хорошо.

– А я холошо себя веду. Я плосто тебя люблю, папочка, – включила режим хитрой лисы дочурка. – И скучать буду… сильно-сильно!

– Я тоже тебя люблю, зайчик. И тоже буду скучать, но у папы много работы.

– Тогда можно, я с тобой буду много лаботать?

– Нет, солнце. У меня важная встреча, где детям не место.

Мордашка скисла, носик сморщился.

– У тебя сегодня по плану мультики, – напомнил я, пустив в ход козыри.

– Я не люблю мультики.

– Да? А вчера ты меня за них чуть не покусала.

– Чуть не считается, папочка!

– Ника, откуда ты такого нахваталась?

– От бабули.

– Ох, бабуля! – я недовольно поджал губы и усадил сонную мелочь на диван. Потрепал блондинистую макушку, заслужив смачный зевок в ответ. Залпом опустошил остатки кофе в чашке, на ходу поправляя рубашку и натягивая пиджак.

Бабуля эта, кстати говоря, до сих пор меня с упрямством барана игнорирует. В наших отношениях бывало всякое, но что бы мать молчала целые сутки и не отреагировала ни на одно из моей сотни сообщений – чудеса.

– Демьян, Доминика, доброе утро, – грациозно выплыла из спальни Камилла, запахивая отельный махровый халат. Как всегда, прекрасна, не придерешься. Ощущение, будто она спит стоя и при полном параде, хотя, разумеется, нет.

– Доброе, Кэм.

– Дласте.

– Что не разбудил? – интересуется подруга, одаривая мою щеку дежурным поцелуем. – Я бы завтрак…

– Приготовила?

Кэм снисходительно улыбнулась:

– Заказала.

Почему я ни капли не сомневался?

– По телефону звонить я и сам умею, Кэм.

Откровенно говоря, вообще не помню, когда она в последний раз не то что завтраком кормила, но хотя бы кофе варила. Вроде мелочь в наше время, при наших деньгах, а скребет.

– И вообще, я уже ухожу. Через десять минут совещание с управляющим. Через час еще одно. На обед сходим в ресторан при отеле, а потом ты нужна мне на встрече с инвесторами. Так что, будь готова.

– Поняла, буду к обеду при полном параде. А Ника?

– Ника пока на тебе. Потом посидит одна. Да, зайчик?

– Угу, – вяло отозвался “зайчик”. – А потом мы сходим к Анфисе? – добавила вдогонку тут же воодушевившись.

Я закатил глаза, покачав головой. Нет, этому ребенку без толку что-то объяснять. А Камилле, естественно, не понравилось, что мелочь снова вспомнил свою мимолетную знакомую. Хорошо хоть при ней она благоразумно промолчала, проводив меня до лифта. А уже там недовольно прошелестела еле слышно губами:

– Знаешь, меня беспокоит, что она так зациклилась на этой Анфисе, Дема.

– Знаю.

– Девушка плохо на нее влияет.

– Девушка видела мою дочь всего раз в жизни, – заломил я бровь, глянув на раздраженную подругу. – Она не может на нее плохо влиять. Она ее не знает, Кэм.

– И все равно. Это ненормально.

– Доминика – ребенок. И я ничего не могу с этим поделать. Все, будьте паиньками, – подмигнул я Кэм и махнул рукой дочурке, которая уже, сбрасывая остатки сна, полезла в шкаф, где припрятаны конфеты.

Быстро однако проснулся молодой организм!