– Когда я увидел, как он работает – понял, что имею дело не просто с конкурентом, а с человеком без принципов, – сказал Роман, заканчивая свой рассказ. – Дмитрий недооценивает своих противников, но никогда не прощает поражений. Вы еще не представляете, насколько он может быть безжалостным.

– Теперь представляю, – усмехнулась, внезапно почувствовав боль в груди. – Но собираюсь быть на шаг впереди.

– Почему вы решили обратиться именно ко мне?

– Буду с вами откровенна. Больше не к кому. Враг моего врага – мой друг. И вы, как никто, знаете его методы работы. А также я подозреваю, что вы отслеживаете его деятельность, изучаете его слабые места.

Роман усмехнулся:

– Не буду отрицать. Я методично собираю информацию о его операциях уже три года. Жду подходящего момента для… восстановления справедливости.

– Думаю, этот момент настал, – я протянула ему папку с копиями документов, которые собрала. – Взгляните. Возможно, вместе мы сможем не только остановить его, но и вернуть то, что принадлежит нам по праву.

В пятницу Дима пришел домой раньше обычного, с букетом моих любимых лилий и бутылкой шампанского.

– Решил устроить нам романтический вечер, – сказал он с той самой улыбкой, которая когда-то заставляла мое сердце биться чаще. – Матвея заберет мама к себе на ночь.

Я изобразила восхищение и радость, хотя внутри все сжалось. Романтический вечер? После совещания, на котором я дала понять, что что-то подозреваю? После его регулярных «задержек на работе»? Очевидно, он пытался усыпить мою бдительность.

– Как мило, – я приняла цветы и поцеловала его в щеку. – Я тоже скучала по нашим вечерам вдвоем.

Пока Дима накрывал на стол, я наблюдала за ним, поражаясь его актерскому мастерству. Он шутил, рассказывал забавные истории с работы, был внимательным и заботливым – словно мы вернулись на пять лет назад, когда еще были по-настоящему счастливы.

За ужином он неожиданно взял меня за руку:

– Я знаю, что в последнее время был не самым внимательным мужем. Эти бесконечные проекты, дедлайны… Но я хочу, чтобы ты знала – ты и Матвей для меня важнее всего.

«Какая трогательная речь», – подумала я, но улыбнулась с нежностью.

– Я понимаю. Работа отнимает много сил. Но я всегда рядом, ты же знаешь.

Он сжал мою руку крепче:

– Кстати, о работе. Я хотел поговорить с тобой по поводу акций и «ВэйвТек».

Вот оно. Настоящая причина этого «романтического» вечера.

– Да? – я сделала вид, что тема меня интересует лишь поверхностно.

– Это действительно временная мера. Нам нужно привлечь инвесторов для развития сибирского направления, и эта структура с дополнительной компанией-держателем акций выглядит для них более надежной. Через год мы вернем всё на свои места.

Как гладко он это произнес. Отрепетированная ложь, обернутая в обертку заботы о бизнесе.

– Конечно, я доверяю твоему деловому чутью, – я отпила шампанское. – Просто удивилась, что ты не обсудил это со мной заранее.

– Я пытался, но ты была так занята проектом «Меридиан», – он невинно пожал плечами. – Не хотел тебя отвлекать мелочами.

«Мелочами». Семь процентов акций многомиллионного бизнеса – это «мелочи».

– Ты прав, я была очень погружена в тот проект, – я улыбнулась. – В следующий раз просто напомни мне, хорошо? Мне важно быть в курсе, даже если я занята.

– Обещаю, – он поднял бокал. – За нас?

– За нас, – я чокнулась с ним, не отводя взгляда от его глаз. Видел ли он фальшь в моей улыбке? Догадывался ли, что я вижу фальшь в его?

После ужина он предложил посмотреть фильм. Устроился рядом на диване, обнял меня за плечи. Я почувствовала, как его рука скользнула по моей спине, к талии. Желание отстраниться было почти непреодолимым, но я заставила себя расслабиться в его объятиях.

– Мы так давно не проводили время вместе, – пробормотал он, целуя меня в шею.

Я повернулась к нему, заставив себя ответить на поцелуй. Эта близость, которая раньше казалась такой естественной, теперь требовала от меня всех актерских талантов. Я представляла, что это другой человек, не тот, кто предавал меня каждый день последние месяцы.

Позже, когда он заснул рядом со мной, я лежала с открытыми глазами, глядя в потолок. Его рука по-хозяйски лежала на моем животе. Раньше этот жест казался мне защитным, любящим. Теперь в нем виделось что-то собственническое, почти удушающее.

Я осторожно убрала его руку и встала с постели. Прошла в ванную, включила воду и долго стояла под душем, словно пытаясь смыть с себя его прикосновения. Я чувствовала себя грязной – не из-за близости с мужем, а из-за той лжи, в которой мы оба участвовали.

Вернувшись в спальню, я тихо достала телефон и отправила сообщение Роману: «Он обеспокоен. Начал действовать. Ускоряем план?»

Ответ пришел почти мгновенно: «Да. Встреча с юристом во вторник».

В выходные мы действительно поехали за город – всей семьей, как я и предлагала. Дима был образцовым отцом и мужем: играл с Матвеем, жарил шашлыки, вечером развел костер и рассказывал сыну истории под звездным небом.

Наблюдая за ними, я чувствовала острую боль – эта идиллическая картина могла бы быть нашей реальностью, если бы не его предательство. Матвей обожал отца, смотрел на него с восхищением, смеялся над каждой его шуткой. Он не заслуживал того, что сейчас происходило. Что еще произойдет.

В воскресенье вечером, когда мы вернулись домой и Матвей уже спал, на телефон мужа позвонили. Он вышел на балкон, прикрыв за собой дверь, но я все равно слышала обрывки разговора:

– Не сейчас… нет, она ничего не знает конкретного… просто будь осторожнее… мы не можем рисковать на данном этапе…

Когда он вернулся в комнату, я сидела на диване с книгой, делая вид, что полностью погружена в чтение.

– Все в порядке? – спросила я, не поднимая глаз от страницы.

– Да, просто Михаил, – соврал он безо всякого усилия. – Вопросы по завтрашнему совещанию.

– Ммм, – я перевернула страницу. – Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет, обычная рутина, – он сел рядом со мной, взял пульт от телевизора. – Отличные выходные, правда? Нам стоит чаще выбираться вместе.

– Определенно, – я улыбнулась ему, и в этот момент мое лицо было идеальной маской любящей жены. – Матвей был так счастлив.

Я не добавила: «А я считала минуты до встречи с юристом». Не сказала: «Твоя игра в примерного семьянина скоро закончится». Не произнесла: «Я знаю, что ты разговаривал с Дианой».

Вместо этого я положила голову ему на плечо и сделала вид, что смотрю какое-то развлекательное шоу, которое он включил. Моя рука лежала на его колене, улыбка застыла на губах.

Идеальная жена. Безупречная маска. А за ней – холодная решимость женщины, готовящей удар, от которого он уже не оправится.

Во вторник я сказала Диме, что еду на спа-день с подругами. Оставила ему обед в холодильнике, поцеловала на прощание. Он пожелал мне хорошо отдохнуть и напомнил, что вечером у них с Матвеем занятие в бассейне.

– Не переживай, я всё помню, – я ободряюще сжала его руку. – Буду дома к шести, отвезу его.

На самом деле я ехала в офис к Алексею Дмитриевичу Коршунову, одному из лучших адвокатов по семейному и корпоративному праву. Его порекомендовал Роман, который уже ждал меня там.

Офис Коршунова находился на 20-м этаже стеклянной башни в деловом центре. Строгий, лаконичный интерьер, идеально подходящий человеку, чьи гонорары исчислялись сотнями тысяч рублей в час.

– Вероника Александровна, – он встал из-за стола, когда мы с Романом вошли. – Рад познакомиться, хотя и сожалею об обстоятельствах.

Следующие три часа я рассказывала ему всё, что узнала, и показывала собранные документы. Он внимательно слушал, делал пометки, иногда задавал уточняющие вопросы. Его лицо оставалось бесстрастным, но по мере того, как я излагала факты, в его глазах появлялся профессиональный интерес.

– Ваш случай непростой, но перспективный, – сказал он, когда я закончила. – У вас уже есть существенные доказательства финансовых махинаций вашего супруга, но нам нужно больше. Особенно в части его личных отношений с госпожой Воробьевой.

– Какие именно доказательства мне нужны? – спросила я.

– Любые свидетельства их связи – фотографии, переписка, показания свидетелей. Это будет важно для бракоразводного процесса. Что касается бизнеса – нам нужны оригиналы документов по переводу акций, особенно те, что подтверждают связь «ВэйвТек» с вашим мужем или госпожой Воробьевой.

– Я могу помочь с бизнес-частью, – вмешался Роман. – У меня есть контакты в налоговой, которые могут предоставить информацию о реальных бенефициарах «ВэйвТек». После того, как Дмитрий разорил мою компанию, я изучил все его схемы.

– Отлично, – кивнул Коршунов. – А теперь давайте обсудим стратегию…

План, который мы разработали, был многоступенчатым и детальным. Первый этап – сбор максимального количества доказательств. Второй – подготовка юридической базы для блокировки активов. Третий – подача документов на развод и раздел имущества, выбрав оптимальный момент.

Когда мы закончили, уже начинало темнеть. Я взглянула на часы – скоро нужно было ехать домой, отвозить Матвея в бассейн, играть роль заботливой матери и преданной жены.

– Вы справитесь, Вероника Александровна, – сказал Коршунов, провожая нас. – У вас отличная подготовка и сильная позиция. Главное – сохранять хладнокровие и продолжать действовать так, будто вы ничего не подозреваете.

Я кивнула:

– Не беспокойтесь. Эту роль я освоила в совершенстве.

По дороге домой я остановилась у торгового центра и купила крем для лица в спа-салоне – нужно было подтвердить свою легенду о дне релаксации с подругами. Ироничный выбор – крем назывался «Second Skin» («Вторая кожа»). Именно так я себя и чувствовала теперь – человеком, носящим вторую кожу, идеальную маску, под которой скрывалось моё настоящее лицо.

Лицо женщины, готовой на всё, чтобы защитить себя и своего ребенка. Лицо той, кто больше не будет жертвой чужих игр и предательства.

Глава 4

Следующую неделю я жила двойной жизнью. Днем – успешный руководитель и совладелец бизнеса, вечером – любящая жена и мать. А между этими ролями – тайные встречи с Романом и адвокатом, сбор документов, планирование следующих шагов.

Коршунов оказался именно тем юристом, который мне был нужен – безжалостным профессионалом, видящим каждую лазейку в законе. После нашей первой встречи мы созванивались почти каждый день. Он запрашивал новые документы, давал четкие инструкции, выстраивал юридическую стратегию.

– Главное сейчас – обезопасить вашу долю в бизнесе, – говорил он. – Ваш муж явно готовит почву для серьезных перестановок. Нам нужно действовать на опережение.

В четверг я снова была в его офисе, с новой порцией документов.

– Вы хорошо потрудились, Вероника Александровна, – он просматривал бумаги, которые я принесла. – Особенно ценны эти письма о планируемой реструктуризации.

Я кивнула. Эти письма я обнаружила в рабочей переписке Димы – он обсуждал с юристами компании возможность изменения структуры управления бизнесом. Моя роль в новой структуре заметно уменьшалась.

– Как думаете, что он планирует? – спросила я, хотя уже догадывалась об ответе.

– Судя по этим документам, ваш супруг готовится к тому, чтобы вы больше не имели решающего голоса в управлении компанией, – Коршунов был прямолинеен. – Схема умная: формально вы остаетесь совладельцем, но фактически ваши полномочия будут номинальными. А учитывая перевод акций на «ВэйвТек», в перспективе он может полностью вытеснить вас из бизнеса.

Я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Компания «СтройИнвест» была и моим детищем тоже. Я вложила в нее не меньше сил, чем Дима. Это было наше общее дело, наша общая мечта. По крайней мере, я так считала.

– Что мы можем сделать?