– Да какие у нас тут новости, Варенька…уезжают все. Кто в город, кто в другие деревни…Помнишь маму Полины? Они ведь после Полиной смерти, не смогли тут жить. Люди, конечно, беззлобно болтали, но много ли надо горем убитой матери. Быстренько дом продали и уехали. А куда, никому не сказали. Соседи наши, тоже уехали на днях. Дети их забрали. Мол, что в деревне спину гнуть, а там город, все удобства есть…и внуки рядом. Вовка тоже предлагал и не раз, меня и отца в город забрать, но я не хочу. Не моё это…здесь спокойнее. Но если так и дальше будет, не станет деревни…лет через пять тут никого уже и не останется. Ну ладно…что я все про себя, да про деревню…ты про себя расскажи, Варенька! Как ты там живешь? Замуж не вышла?

Я отставила в сторону пустую тарелку и взяла кружку с чаем. Ту самую кружку с голубым цветком на округлом боку…

–Нет, теть Оль. Замуж не вышла. Не планирую пока.

–Ой, карьеру, делаешь?

–Да какая карьера в библиотеке…– усмехнулась я. – Нет, просто пока не вижу в этом смысла. Жить мне негде, снимаю. Денег едва-едва на себя хватает. Не до женитьбы, в общем.

–А ты ищи такого, чтобы тебя всем обеспечивал, – уверенно хлопнула ладонью по столу тётя Оля. – А ты в доме уют поддерживай. Корми вкусно. Да лаской не забывай одаривать. Мужикам много не надо.

–Э-э…спасибо, за совет, мне пока никакого не надо, – я постаралась увести тему в другое русло. Иначе меня тут сосватают какому-нибудь «хорошему мальчику». – Теть Оль, вы лучше скажите, как Вовка поживает. Как его работа? Семья?

Проболтали мы до поздней ночи. Тетя Оля спохватилась, только когда на часах было уже два часа ночи.

–Ой, время-то летит…я тебя заболтала, а ты с дороги, уставшая! Все пойду я. Варенька, там, в холодильнике еда есть, и продукты ещё остались. Завтра бабушку привезут, на прощание, я отца позову, поможем вместе. Ты главное, держись. Ты не одна тут. Если что-то понадобится – не стесняйся! Как есть приходи!

–Спасибо, тёть Оль,– я обняла маму Вовки и проводила её до калитки. – Вы не переживайте. Я сейчас спать пойду.

Тетя Оля помахала мне рукой и пошла вверх по улице. В свете фонаря мелькал её черный платок. Я постояла ещё какое-то время, и выудила из кармана пачку сигарет. Закурив, я выпустила дым в воздух. Ветра не было и дымное облако, будто зависло в невесомости. В деревне ночью тихо, и я слышала, как далеко на трассе ехали машины, в лесу щебетали ночные птицы. Докурив, я выбросила окурок через забор, и пошла в дом.

Я не стала ложиться спать в своей комнате. Пошла к бабушке и легла на большую, двуспальную кровать, не раздеваясь. Уткнувшись носом в ковёр ,который висел на стене, я воображала, что бабушка рядом. Перед сном пришлось наесться таблеток, которые я купила по рецепту своего доброго врача. Не хочу пока ничего говорить, но вроде помогает. Чувства будто выключили.

Мне снился лес. Длинная тропинка привела меня к колодцу, который был на небольшой полянке. И чей-то голос просил, чтобы я заглянула в темное нутро. К счастью, я проснулась быстрее, чем странный сон успел меня испугать. За окном еле –еле светало. Я встала с кровати, заправила её, и пошла на кухню. Умывшись прямо из-под крана холодной водой, я стала делать себе завтрак. Хотя кружку кофе трудно назвать завтраком. Тетя Оля так накормила меня вчера, что есть не хотелось вообще.

Весь дальнейший день я помню только фрагментами. Помню, как много людей пришло проститься с бабушкой. Помню её спокойное и умиротворённое лицо. Будто она и правда просто спала. Помню, как сидела без движения почти два часа у гроба бабушки. Из ступора меня вывела тетя Оля, когда сказала, что пора ехать.

Бабушку похоронили в пасмурный, но теплый день. Только что выросший холмик оброс венками и цветами. Тетя Оля любезно предложила довезти меня до дома, когда все разошлись. Однако, я отказалась. Попросила, чтобы она накормила всех, кто соберется на обеде в доме. Посуду я после вымою сама. Сидеть в доме с людьми мне сейчас не хотелось. Я никого из них либо не помнила, либо не знала. Да и не хочу, чтобы мне задавали лишние вопросы. Я сейчас не собеседник.

Когда я кладбище стало тихо, я ещё какое-то время постояла около бабушки, а потом пошла искать могилу дедушки Андрея. Смелый был дед. Хотел меня защитить, да не вышло…

Могилку я нашла спустя пять минут. Тетя Оля ухаживала за ней. Здесь было чисто: оградка, памятник, столик и лавочка. Я зашла к дедушке Андрею и присела на лавочку.

Я всё ещё винила себя за его смерть. Мне надо было справляться самой. А я втянула в свои неприятности посторонних людей. И теперь они мертвы.

Со стороны дорожки послышалось залихватское посвистывание какой-то песенки. Я даже головы не повернула. Свист приближался, а потом отдалился, как будто прошли мимо. Я украдкой повернула голову. Мужчина в темной кожаной куртке нараспашку, руки в карманах. Волосы черные. С какой-то зловещей синевой, длинные. Почти до лопаток достают. Мужчина, насвистывая неизвестный мне мотив, удалился дальше по дорожке, и вскоре пропал из виду.

Я отвернулась и стала как-то отстранённо думать, о том, что у него в ухе была длинная цепочка. Очень ярко переливалась на свету. Будто золотая…

Глава 3.

Весь последующий день, я слонялась по дому, который когда-то был для меня идеалом уюта и теплоты. Сейчас это был просто дом. Без бабушки, он сразу стал просто обычным домом. Пару раз наведывалась тетя Оля. Мол, проведать зашла. Оба раза она приносила мне еду. «Не гоже молодой девке такой худой быть, красоту беречь надо» – это дословно. Питалась я и правда скупо. Аппетита не было. Мне хватало кофе с бутербродами.

Ближе к вечеру я прошлась по деревне. Сходила на речку, где мы когда-то с Вовкой ловили рыбу. Потом пошла на поле, где Вовка Субботин подарил мне колечко. Тогда он его забрал, когда решил, что я все выдумала про Полоза. Решила наведаться в церквушку, где нас обвенчал батюшка, пока Полоз выламывал двери…окна были заколочены, краска выцвела и облупилась. Удручающее зрелище. Я вытащила из кармана куртки пластинку с таблетками и заглотнула новую порцию.

Потом мой взгляд зацепился за объявление на фонарном столбе. Оно выцвело, чернила поблекли от дождей и солнца, но прочитать можно было:

« Пропал человек. Василькова Людмила Юрьевна. 2005 года рождения. Рост 170 см. Глаза голубые, волосы русые длинные. На щеке две родинки. Ушла из дома в ночь на 5 сентября 2012 года и не вернулась. Была одета в голубые шорты, красные сандалики и белую майку без рукавов. Просьба ко всем кто видел или располагает информацией позвонить по телефону…»

Я нахмурилась. Это год, когда Полоз остался ни с чем. Я уехала, смогла отстоять себя, могла ли эта девушка…

Я мотнула головой и зажмурилась. Нет. Хватит. Это уже в прошлом. Я не хочу даже думать об этом. Эта змея испортила мне жизнь. Больше ни минуты не хочу вспоминать о нём. Воспользуюсь советом доброго доктора. Это была лишь моя фантазия. Ничего не было. Я все себе придумала.

Возвращаясь, домой в сумерках, я докуривала сигарету и обратила внимание, что около моей калитки кто-то топтался. Я нащупала в кармане куртки баллончик и неспешно пошла в сторону дома, стараясь не делать резких движений. Поздний гость, видимо, меня знал, потому что с готовностью повернулся ко мне и вытащил руки из карманов рабочей куртки. Я видела его на кладбище. Это тот мужчина, который свистел странную песенку. Он был одет в рабочую робу, волосы собраны в хвост, в руках блокнот и ручка за ухом. Золотая цепочка в ухе как-то странно смотрелась при всём его внешнем виде.

Я подошла ближе и он доброжелательно улыбнулся.

–Доброго вечера. Я смотритель на кладбище. Вы бабушку похоронили сегодня, и я пришел спросить насчет оградки и памятника. Если хотите я…

–Спасибо, я сама разберусь. Моя мама должна будет решать этот вопрос.

–А-а…ну, что же, тогда я удаляюсь! – он убрал блокнот в карман куртки и слегка кивнул мне на прощание.

–Я вас тут раньше не видела.

Он удивленно обернулся.

– Я не местный. Пару лет тут живу.

–Из города приехали?

–Не совсем,– он улыбнулся, и я поразилась, насколько мужчина был красив. Да такому явно на обложке журнала надо быть, а не за могилками присматривать. – Я издалека.

Я кивнула и уже собиралась заходить домой, но мой нежданный гость протянул мне визитку.

–Вот, на всякий случай. Там мой номер телефона. Вы сказали, что ваша мама будет заниматься благоустройством. Может ей пригодится. Цены у меня разумные. Качеством не обижу.

Я взяла простой листик, на котором были напечатаны номер телефона и имя.

– Благодарю…Булат. Необычное у вас имя.

Булат вздохнул и усмехнулся.

–Не вы первая это говорите…а вы Варя, верно?

–Верно. Откуда знаете?

–Слышал, как тетя Оля вас так называла.

Я удивлено расширила глаза.

–Вы знаете тетю Олю?

Булат усмехнулся.

–Как не знать. Она мне по первости часто еду носила в сторожку. Все приговорила, чтобы кушал хорошо, а то худой, как трость. Девки худых не любят.

–Да, похоже не неё, – я позволила себе улыбнуться. – Что ж, спасибо за телефон, я передам маме. И спасибо за то, что пришли и побеспокоились.

– Не за что, это моя работа,– мужчина кивнул и помахал мне рукой на прощание. Булат двинулся вверх по улице и когда его видели соседи, то с ним здоровались. Видимо он и правда тут работает. Его все знают. Стоп…а не проделки ли это тети Оли? Она заходила ко мне еду передавала…видимо сложила в уме два и два, и решила свести два одиноких сердца. Ой, тетя Оля…

Я зашла домой и направилась на кухню. Пока чайник закипал, я переоделась в домашнюю одежду, и разобрала свою сумку с вещами. Мама позвонила, когда я почти закончила.

–Варя, привет родная. Ну, как ты там? Не слишком тяжело?

–Привет. Я пью новые таблетки от доброго доктора. Они более сильные, так что мне пока на всё фиолетово. Когда тебя ждать?

– Через пару недель в лучшем случае,– вздохнула мама. – ты не представляешь, родная, как я хочу сейчас быть с тобой…не представляю, как ты там сама со всем этим справляешься.

–Мам, со мной все хорошо, правда. Я думала, будет хуже.

–Ну, хорошо, я рада это слышать…обязательно кушай. Не забывай.

–Тётя Оля исполняет роль моей гуманитарной помощи. Каждодневное посещение моей персоны с обязательным набором блюд…

–Да, она мне звонила тоже. Переживает за тебя. Жаловалась, что ты очень худая.

–Я нормальная!

–Ладно, не горячись. Вовку видела?

Я на секунду запнулась. Вовку? Но он же с семьей в городе…или нет?

–Вовка? Так он же…на работе, да и вообще…тетя Оля не говорила мне о нем!

Мама вздохнула. Видимо, она не должна была эту тему поднимать. Но не получилось.

–Дома он. С женой на развод подают. Вова взял на работе отпуск без содержания и приехал к матери в деревню. Запил он сильно. Уже неделю из дома даже носа не показывает. Как узнал, что ты приехала, молил Олю, чтобы та не проговорилась тебе. Не хочет он, чтобы ты его таким видела.

Вот оно как. Я думала у Вовки идеальная жизнь. Как на картинке в каком нибудь журнале. А у него вон, какие события происходят…

–Понятно. Ну, если протрезвеет, дорогу сам найдет. Сама не пойду точно. Тети Оле тоже ничего не скажу.

–Я не должна была тебе это говорить…

–Нет мам, спасибо, что сказала. Вовка мой друг. Я тоже за него переживаю. Что бы там у него в жизни не происходило…

–Ну, разберетесь,– сказала мама,– ой, родная, зовут меня! Убежала! Завтра созвонимся.

–Удачи, мам. Буду ждать.

Я выключилась, и вздохнула. Вовка был тут. Да ещё и пьет. Мне, конечно, не понять его терзаний. Но зная его, можно сделать вывод, что ему очень тяжело. Вовка алкоголь не уважал от слова совсем. Пьющих людей презирал. А теперь он сам топит себя в этом. Я пообещала, что не буду в это лезть. Тетя Оля обидится на мою маму, что она проговорилась, и Вовка тоже не будет рад, что я его таким увижу.