Анастасия Седова: Будни акушера. Правдивые истории о самом сокровенном

© Седова А., текст, 2025.

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Про Максима

Послеродовое отделение, обычный рабочий день.

Вообще в нашем роддоме практикуется совместное пребывание матери и ребенка после родов. Однако после сложных родов или родов ночью ребенка маме могут принести на совместное пребывание утром, часов в 6, или позже. Такая небольшая передышка тем, кому она необходима. Но если есть желание и силы – отдаем ребенка в послеродовую палату сразу.

Итак, раннее утро. Дежурный врачебный обход по свежим послеоперационным. В одной из палат какое-то необычное движение, нехарактерное для этого времени суток, и разговоры на повышенных тонах.

Захожу в палату, интересуюсь, в чем проблемы.

А в палате этой лежат две женщины первых суток. Одна родила накануне в 7 вечера, ей малыша принесли через 4 часа (сама попросила).

Вторая женщина родила ночью, в 2 часа. И ребенка ей детская медсестра принесла 5 минут назад.

И вот вторая родильница утверждает, что ребенок не ее. А у детской медсестры все четко: раз принесли, значит, ваша!

– Я вам говорю, что это не мой ребенок! Принесите мне моего!

– Давайте посмотрим браслетки. Вот, смотрите, Иванова Мария Петровна, это же вы? Ваши данные, время рождения, номер истории родов. Девочка, вес 3250 г.

– Так у меня мальчик, Максим!

Тут уже мы с детской медсестрой и акушеркой послеродового отделения переглядываемся.

6 утра, а ощущение, как будто вечер и очередная программа Малахова сейчас начнется.

Смотрю историю родов: все верно, девочка, 3250 г. В истории новорожденного – то же самое, девочка. Одновременно каких-либо других родов не было. Да и браслетки на ручки надевают сразу в родзале, родзалы индивидуальные. Цвет браслеток розовый, под подгузником пол тоже соответствует документации. В общем, это точно не Максим.

А женщина уже практически в слезы. Тут акушерка говорит: «Позвоните мужу».

Мне сложно представить реакцию мужа, которому в 6 утра звонит из роддома (!) жена и спрашивает, кто у них родился…

Но, в общем, родилась девочка. О чем, собственно, в 2 часа ночи жена супруга и уведомила. В одном из мессенджеров даже ночная переписка сохранилась и первое фото младенца.

А что касается мальчика – так вымотанной после родов женщине (а роды были непростыми) в предрассветные часы приснилось, что у нее сын Максим. Просто приснилось. Отбой, к Малахову не идем.

Партнерские роды: «Я против!»

Однажды к нашему психологу в перинатальный центр на консультацию пришла семейная пара. Жена беременна, 32 недели. А пришли они по поводу партнерских родов.

И вроде бы обычная ситуация, обычная консультация. Но, как говорится, был нюанс: один из партнеров был резко против партнерских родов. И это был не муж. Яна согласилась на совместный поход к клиническому психологу только ради того, чтобы мужа убедили: делать ему на родах нечего. Наше это – чисто женское.

Для Яны это был первый ребенок. Для ее мужа Алексея третий. У них была разница в возрасте лет 10 и некоторая разница во взглядах на физиологию. Ранее мужчина не присутствовал при рождении своих детей, а в 40 лет решил, что пора.

Психолог наша не то что отговаривать Алексея не стала. Она решила поработать с Яной, разобрала ее страхи, рассказала несколько историй про партнерские роды. Потом для семейной пары провели виртуальную экскурсию по роддому. Обсудили желания каждого из супругов. И Яна решилась.

Это были прекрасные партнерские роды. Алексей показал себя очень подготовленным и психологически устойчивым человеком. Единственное условие, которое обсуждали супруги, это присутствие/отсутствие мужа в родзале в потужной период. Но и тут Алексей настоял – он будет вместе с Яной, только встанет со стороны ее головы. Таким образом, он будет присутствовать при рождении сына и перережет пуповину. А Яна может не беспокоиться за то, что муж увидит что-то «страшное».

На следующий день после родов в отсутствие Алексея (у нас возможны посещения родственников только в определенные часы при нахождении в одноместной палате) я спросила у Яны, не пожалела ли она о партнерских родах.

Ее ответ был таким: «Нет. Это была колоссальная психологическая поддержка. Не уверена, что смогла бы справиться без него. Я рада, что все мои сомнения и предрассудки развеяли».

Нужны ли партнерские роды для каждой пары? Я до сих пор уверена, что нет. При этом я никогда не отговаривала супругов. Если будущие родители готовы, то это самый незабываемый опыт в их жизни.

«Не знала, что беременна». История первая

Звонок от бригады скорой в приемное отделение родильного дома:

– Кровотечение, подозреваем беременность. Срок неизвестен, везем к вам.

Отличный подарок к вечеру пятницы, скажу я вам. Особенно порадовала формулировка про срок. Но в такой ситуации наше дело малое: развернуть операционную и ждать приезда. Если не наше – отправим в гинекологию, дел на три копейки.

Врач скорой не ошибся: женщина действительно была беременна, и срок был нашим, роддомовским. Приблизительно недель 27–28 – это визуально. Времени для УЗИ не было, ибо пропитанная кровью одежда и пеленки весьма непрозрачно намекали, что в операционную ехать надо было очень быстро. Трубку к животу успели приложить – сердцебиение плода глухое, реже, чем положено, но стучит. Значит, пока живой.

К слову, женщина была в сознании. И факт беременности отрицала категорически. Дома двое детей, 12 и 10 лет. Нет, больше не планировали, месячные шли, ничего не настораживало. Живот рос? Ну думала, что поправилась, стрессы на работе. Нет, шевелений не ощущала. УЗИ ни разу не делала – а зачем?

Доехали до операционной: эндотрахеальный наркоз, извлечение. Новорожденный на 4 балла, мальчик. Неонатологи ставят 30 недель, отмечают задержку роста. Забирают к себе в реанимацию.

Причиной кровотечения стала преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты. Все факты по отдельности – вполне достоверны. Но общая картина нашего начмеда, который оперировал женщину, напрягла.

Надо отметить, что с пациентками он общаться умеет. Где надо – мягко объяснит. А где-то и жестко поговорить может.

Это был тот случай, когда нужно было поговорить с родильницей довольно строго. Тем более, что уже в реанимации она попросила форму для отказа от ребенка.

Интуиция начмеда не подвела. Женщина знала, что беременна – до 12 недель еще узнала. Но по какой-то причине пропустила сроки для аборта. То ли сомневалась, то ли еще что. Носила утягивающее белье. А ближе к 30 неделям решила окончательно этот вопрос для себя и попыталась прервать беременность. Собственно, это называется криминальный аборт.

Результатом стало кровотечение, которое напугало женщину.

Звонок в скорую, ну а дальше вы знаете.

Семья, в общем-то, с виду благополучная. Муж тоже не знал о беременности (ну или делал вид, что не знал). Обрадовался рождению ребенка. Да так обрадовался, что жена заявление об отказе быстренько назад забрала.

Что это было? Непонятно. У нас промелькнула мысль, что беременность не от мужа. Но это дело не наше, пусть сами разбираются. А в органы опеки мы, естественно, сообщили. В случае, где вчерашний отказник в один момент стал желанным и любимым ребенком, совсем нельзя исключить, что завтра не будет очередной страшной находки в мусорном контейнере.

«У меня будет кесарево»

Однажды в роддом поступила пациентка. Беременная, срок 38 недель.

Поступила Лариса в дежурную смену, ближе к 6 вечера. Врачей на весь роддом всего двое, и у тех некоторые места в мыле. Но вопрос госпитализации всегда решается врачом.

Ждать, когда врач выйдет из операционной, женщине надоело. И начала она приставать к акушерке, мол, я на плановую операцию.

Акушерка молоденькая, пугливая, фамилию спросила, однако в списке плановой госпитализации не нашла. Но беременная та убедила: просто забыли отметить. Мне надо в роддом.

Ну надо и надо. Направления, правда, на руках нет, но акушерка все оформила.

Выходят врачи из операционной. Один идет в родблок, другой – в отделение патологии беременности.

Новоприбывшая беременная уже расположилась в палате. Вызывают ее на осмотр. Врач спрашивает, по какой причине госпитализация?

– Так срок у меня подходит, 38 недель.

– Вас что-то беспокоит?

– Да. Я беременна и уже устала ходить. Пора рожать.

– У вас какие-то предвестники? Схватки? Подтекание околоплодных вод?

– Каких вод? У меня будет кесарево.

– Вы уже записаны на операцию? У вас повторные роды после кесарева?

Нет, все оказалось банальнее. К своим 25 годам Лариса сделала 7 абортов и посчитала этот факт достаточным для проведения кесарева сечения. Однако на плановую операцию никто женщину записывать не торопился. Ибо наличие абортов в анамнезе на фоне остального благополучия не является показанием для оперативных родов.

Настроена женщина была крайне негативно. Но даже после разговора с руководством роддома ничего не изменилось.

– Все, что мы можем вам посоветовать – это сменить роддом. Но не факт, что в каком-либо другом роддоме региона пойдут на нарушение протокола.

– Но у меня же отягощенный акушерско-гинекологический анамнез! Так в карте написано. И я не хочу сама рожать. Это больно. Моей подруге Ане сделали аккуратный шов, даже не видно за трусами.

– А по какой причине оперировали Аню?

– Не помню, кажется, головой не так лежал. Но какая разница, как лежал?

На следующий день Лариса выписывается по отказной из роддома с обещанием жалоб во все инстанции. Обращается в другое учреждение (естественно, они, видя нашу выписку, с нами связались). Там ей тоже отказывают в плановой операции. Если какое-то экстренное показание возникнет – всегда пожалуйста.

Как итог: после всей беготни и нервов у Ларисы начинаются схватки. Рожать она решила в нашем учреждении.

Ей очень повезло: попала в смену анестезиолога с золотыми руками. Эпидуралки он ставит чудесно.

Рожала Лариса классически, как по учебнику, в течение 10 часов. Родила чудесного мальчишку – 3200 г, без единого разрыва. Показаний для кесарева не возникло, хотя мы были готовы. Кстати, ни одной жалобы она так и не написала.

«Доктор, вы уже смыли их в унитаз?»

Галине на момент второго замужества было 39 лет – не самый поздний репродуктивный возраст.

За спиной был первый муж и двое практически взрослых, уже отпочковавшихся детей (20 и 17 лет). Способность самостоятельно забеременеть тоже осталась в прошлом: вторые роды завершились экстренным кесаревым сечением по поводу слабости родовой деятельности. В тот момент Галина решила, что двоих детей ей за глаза хватит, и подписала заявление на стерилизацию.

В 35 лет женщина развелась, а в 39 снова вышла замуж – за мужчину своей мечты, как она говорила.

Был только один нюанс: родных детей у него не было, а очень хотелось.

Мужчина был в курсе ситуации Галины и вполне спокойно отнесся к ЭКО. Единственное условие – он хотел ребенка именно от Галины, без использования донорских яйцеклеток.

Галина обратилась в частный центр, быстро прошла обследование. Овариальный резерв был уже на грани, но что-то наскребли.

После стимуляции добыли 8 яйцеклеток, 6 оказались пригодными к использованию. Провели оплодотворение, получили 6 эмбрионов.

Первая попытка – мимо. Вторая, спустя 4 месяца, мимо. Галина принимает решение сменить клинику и попробовать выполнить перенос в столичной клинике. И снова есть нюанс – замороженные эмбрионы необходимо как-то доставить из нашего города в Москву. Транспортировка стоит что-то около 90-100 тысяч рублей. Муж соглашается, финансовых проблем у пары нет, и вуаля – эмбрионы поехали в Москву.

В новой клинике делают новую попытку переноса, которая по результатам ничем не отличалась от двух предыдущих.