Поскольку телевидения я там не наблюдала, да и что бы ему там делать – на конечной станции метро в половину девятого, смею предположить, что очевидцы со своими мобильниками удружили. Век информационных технологий, чтоб его. Никакой тебе конфиденциальности.

– А имя моё там не назвали?

– Ни Ваше, ни той, другой девушки. Сказали, личности устанавливаются.

– Ещё чего не хватало! – возмутилась я. – Извините, – уже опомнившись, – Вы не возражаете, если я маме позвоню?

– Конечно! Хотите, я выйду?

Я жестом попросила эту чуткую и понимающую женщину не беспокоиться, и набрала Лану.

– Тёма, чего тебе? Я же сказала, что улетаю. У меня вылет через два часа, Тоша ждет внизу, а вещи ещё не собраны. Или что-то срочное? – выдала Лана вместо вежливого «алло».

– Я утром чуть под поезд в метро не попала, если новости увидишь, не волнуйся.

– Не попала же?

– Нет.

– Молодец. Экзамен?

– Десять.

– Ты моя умница. И в кого только, – пробормотала Лана. – Нет, определенно, не розовый! – это я не тебе. Стой! А имя твоё им известно? Знаешь, не с руки известной писательнице по Карибам разъезжать, когда родная дочь чудом осталась в живых… Артём, ну как ты могла?! Так нечестно испортить мне отпуск…

– Во-первых, в живых я всё-таки осталась, спасибо за беспокойство, а во-вторых, оперативно покинула место происшествия, так что можешь за амур-тур не париться.

– Это другое дело! – облегчённо проорала Лана. – Я в тебе не сомневалась. Чао! – и маменька отсоединилась.

Теперь и я выдохнула. Можно было перейти к непосредственной цели визита.

Психотерапевт, представившись Екатериной Андреевной, внимательно выслушала меня с самого начала, и приступила к каверзным вопросам.

– Практически не пью, так, в меру студенческого быта, не курю, никогда не употребляла наркотики, в семье психических заболеваний не было, – бойко отрапортовала я.

А потом, сделав над собой усилие, спросила:

– Я сошла с ума? – и затаила дыхание, боясь услышать ответ.

Екатерина Андреевна поспешила меня заверить, что, конечно же, нет.

– Нервное истощение, переутомление, недостаток сна – обычное для студента явление во время сессии, – начала она. – То, что вы видели, называется «грёзы» – или «сон наяву». Правда причина может быть несколько глубже, поэтому прежде чем перейти к ней, я немного подробнее остановлюсь на том, что такое сон наяву.

Это действительно форма сновидения, возникающая во время бодрствования, и это единственная разница с обычным сном. Сны – это диалог с нашим подсознанием, с той стороной личности, которую в обычной жизни мы не осознаем. Чаще всего сны наяву видят дети с хорошо развитым воображением, психика ребенка не так устойчива, как психика взрослого, поэтому при дефиците внимания и самовыражения, дети как будто наяву видят «воображаемых друзей», или представляют себя в роли сказочных героев, например, принцесс и принцев.

Сны наяву, гораздо реже, случаются и у взрослых – например, после бессонной ночи, или во время длительного сидения за рулём… Следствием долгих ночных поездок часто оказывается впадение в трансовое состояние… Также как и обычные сны, сны наяву дают возможность человеку выразить то, чего ему не хватает в реальной жизни. Судя по тому, что Вы видели луга в метро и водопад на месте здания университета, вам просто нужно хорошенько отдохнуть. Что несложно сделать, поскольку сессия закончилась, и закончилась, как я понимаю, удачно.

Екатерина Андреевна улыбнулась.

– А играющие дети? Костюмы? Это точно было не наше время.

– Вот к этому я и веду. Вы говорили, что видели, как натягиваете лук?

– Я точно знала. Чувствовала… Я собиралась убивать.

О том, что в метро меня столкнули под поезд, я решила умолчать. Всё-таки, учитывая все эти «грёзы», нельзя быть стопроцентно уверенной.

– И знакомство с эльфом?

– Артемида, дети, которые видят себя в своих грёзах принцами и принцессами, видят родителей в коронах и королевских одеждах, и это, спешу вас заверить, нормально. Поэтому и ваше подсознание действовало подобным образом – что-то показало как сон, что-то вынесло в виде мелких незначительных деталей.

Острые уши и почти рожки на лбу! Ничего себе «незначительные детали»!

– В конце концов, уши у спасшей вас девушки могли быть действительно великоваты. А сколько сейчас ролевиков и косплееров, помешанных на фентези, и делающих себе пластические операции и прочие модификации тела в этом ключе…

– И то, что она сама назвалась нимфой…

– Артемида, Вы взрослая девушка, если я представлюсь вам королевой Дании, что Вы обо мне подумаете?

– Что Вы шутите, – пожала я плечами.

– Так почему Ваша случайная знакомая не могла пошутить? – улыбнулась доктор. – Я пропишу Вам успокоительное, и легкое снотворное, которое поможет выспаться. Бывает, что недостаток сна и нервное перенапряжение препятствует полноценному отдыху. Завтра и думать забудете о детях в древних одеждах и эльфах.

– Так Вы думаете, она действительно пошутила насчёт того, что она – эльф? – продолжала настаивать я. – А мои познания в античной политологии, я же не читала «Государство»?

– Вы вероятно слышали эти факты на лекции, от того же самого преподавателя. Работа подсознания, как и Ваши сны. Впрочем, – Екатерина Андреевна с особым участием заглянула мне в глаза, – причина этих снов может быть и в том, что вы стремитесь заменить реальную личность – выдуманной. Выдуманная личность помогает забыть о неприятностях реальной жизни, воплотить в жизнь самые смелые мечты… Необязательно Ваши, вы могли увидеть подобное в кино, прочитать в книге, услышать чей-то рассказ, потрясающий воображение! А что скажете, если мы попробуем выяснить это с помощью гипноза?

– Гипноза? – я скептически прищурилась. – Екатерина Андреевна, мы в детстве пробовали гипнотизировать друг друга. Такие, знаете, игры – с самодельными маятниками и тому подобной дребеденью… Вы зря смеётесь! С двумя моими подругами это почти прокатило. Только вот я даже в легкий транс не впала, думаю, я невосприимчива к гипнозу.

Доктор отсмеялась и улыбнулась мне снисходительно, как улыбаются двухлетнему малышу. Мило, но унизительно для меня.

– Значит, невосприимчивы… Но мы попробуем! Вы готовы?

– Конечно, интересно же!

***

Первая мысль после того, как я очнулась, звучала так: «какое же здесь мягкое, уютное кресло… даже вставать не хочется». Я открыла глаза и обнаружила, что устроилась в нем калачиком. Надо же, заснула, не помню как… Наверно, сказываются бессонные ночи сессии. Сладко потянувшись, я повернулась к окну и натолкнулась взглядом на Екатерину Игоревну.

Психотерапевт хмурилась и разглядывала меня так, как будто впервые видит. Правда, непрофессиональные эмоции надолго не задержались на ее лице, и изучающее выражение глаз за линзами очков сменилось уже привычным, участливым.

В этот момент я всё вспомнила. Где я нахожусь, что этому предшествовало – всё. Точно! Докторша предложила попробовать технику гипноза, и последнее, что я помню перед своим пробуждением – монотонное звучание её голоса. Оно обволакивает, успокаивает…

Фавн подери! Так всё испортить! Хотя я её предупреждала, что гипноз на меня не действует, вот, этот сон – лучшее этому подтверждение. Понятна и реакция Екатерины Игоревны – эксперимент не удался.

– Извините, я, кажется, заснула.

Психотерапевт посмотрела на меня удивленно поверх очков.

– Нет, Артемида. Вы не заснули.

– Вы хотите сказать…

– Да. Всё получилось.

– Я была под гипнозом?

В ответ докторша подвинула какой-то предмет на столе по направлению ко мне. Я удивленно опознала в этом предмете диктофон.

– И записать удалось?

Екатерина Игоревна пожала плечами.

– А как же. Это – часть сеанса. Только вот, прежде чем мы приступим к прослушиванию… Я сразу хочу Вас предупредить: всё, что услышите – нормально! Это просто диалог с Вашим подсознанием, не более. Считайте, что Вы видели сон и говорили во сне. Просто… Мое предположение подтвердилось: Вы на грани того, чтобы заменить реальную личность – выдуманной.

– Да какой ещё выдуманной!..

– Скорее всего, сборным псевдоисторическим персонажем – книги об античности, мифология… Художественная проза… Наверно, сегодня не встретишь дома, где не встретились бы «Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима»… Опять же, Джек Линдсей, Генрих Сенкевич… Я не говорю уже о Вашей учебной программе… Наверняка для Вас обязательны к прочтению труды писателей античной эпохи…

– Подождите, – я прижала пальцы к вискам, вынужденно перебивая докторшу. – Какие ещё Сенкевич, мифы, легенды… Дело в том, что я терпеть не могу всю эту античную муть. Точнее, нет, даже не так: мне просто не интересно. Не знаю почему, но это одна из немногих тем, которые не откладываются у меня в голове. Наверно, потому и не откладывается, что неинтересно.

Я пожала плечами, а Екатерина Игоревна нахмурилась.

– Вот как? Но может, исторические фильмы…

Я помотала головой.

– Что ж. Я лучше включу запись. Вы уверены, что не хотите выпить успокоительного?

Я опять помотала головой.

Что же там в этой записи-то, а? От волнения меня бросило в жар.

Следующие несколько минут я сидела, как громом поражённая, боясь не то, что пошевелиться – вздохнуть! Настолько невероятным было то, что прозвучало из старенькой, но профессиональной модели диктофона.

Я чувствовала себя героиней пьесы абсурда. Или пациентом вполне логичной палаты с войлочными стенами. Всё, что я слышала – начиная от звуков собственного голоса – чужого и отстраненного, исковерканного записью, до того, что я произносила – казалось мне чьей-то шуткой. Несмешной и жестокой. Но судя по сосредоточенному выражению лица Екатерины Андреевны, и по тому, как бегло она делала заметки в толстой тетради (дай Бог, чтобы эта тетрадь не оказалась моей карточкой!), сеанс гипноза шуткой не был.

***

– Артемида, Вы слышите меня?

– Наини Артемида, смертная. Хотя откуда тебе знать обычаи Наи.

– Что такое «наи»?

– На твоем примитивном языке, годном лишь для презренных торговцев и ремесленников, это звучит, как «Танцующий в пространстве пустоты небес». Так называется народ бессмертных. Мой народ.

– То есть Вы – бессмертны?

– Конечно, бессмертна. Вот ведь диво для богини!

– Вы понимаете, что живете в мире людей?

Вздох.

– Лучше бы не понимала.

– Что в этой ситуации самое обидное?

– Что ко мне не приходят с подношениями. Одна из сильнейших наини Олимпа… Я привыкла получать подношения. Медвежьи шкуры, оружие, ценный мех… бусы, зеркала, сосуды с благовониями, вазы. Дары лесов и полей, реже – масло…

Мой голос зашелся в злом, коротком смехе.

– Видела бы ты, женщина, какого чудесного вепря я наслала на Калидон! Тогдашний царь, Ойней, забыл принести мне первые дары урожая в начале жатвы… Презренный. Ах, что это было за животное! Огромное и свирепое, как гнев Наи! А Адмет, царек Фер! А охотник Бротей! Ах! Что за чудесные были времена…

Довольный вздох.

– Но как вы попали сюда, Артемида? В двадцать первый век?

– Это самое лёгкое из всего. Я сослана. Я – наказанная богиня. Все из-за моего отца, Зевса. Моя мама была его тайной женой. Он говорил, что если я помогла родиться на свет собственному брату, то и быть мне родовспомогательницей, акушеркой по твоему, женщина, а я несколько манкировала своими обязанностями… Да там на самом деле много всего было… Одна Ниоба чего стоит со своим выводком! Бывшим… И вот.

– Значит, Вы – богиня?