Впрочем, в подробностях разглядывать всю панораму мне было некогда. Снижаясь, я окинул взглядом россыпь подводных камней, через которую нам предстояло провести корабль. Увидел приметную пару скал, соединённых вверху перемычкой, похожей на естественный дугообразным мост. А чуть поодаль от неё…

– Корабль! – выпалил я, вываливаясь обратно в реальность.

– Точно! И здоровенный! Большой торговец, не меньше сотни лей в длину!

В правом углу рубки неприятно запищал какой-то прибор, назначение которого я не знал – тоже с линзой, но выпуклой, почти полусферической формы, и расположенной вертикально. Но на сигнал пока никто не обращал внимания. Калаан и вовсе замер, оскалившись и вцепившись в рукояти рулевого колеса так, будто его заклинило.

Корабль чужаков был по меньшей мере втрое длиннее нашего, и другой конструкции – пузатый, с выпуклыми, нависающими над водой бортами и кучей надстроек над палубой. И уж точно он был богаче и новее «Волчьей звезды». Даже во время беглого осмотра с высоты я разглядел кучу блестящих на солнце позолоченных украшений на бортах, а на флагштоках в носовой части судна были развёрнуты целые полотнища – чёрные с золотом, с какими-то вензелями и гербами. А ещё с высоты я успел заметить по бокам несколько довольно крупных шлюпок, закреплённых в специальных гнёздах.

Судя по суете на палубе, мы явно были не единственными на «Волчьей звезде», кто заметил торговца. Да и на той стороне нас тоже должны были увидеть. Скорее всего, даже раньше, чем мы их. Весь вопрос в том, как будут реагировать. Сдаётся мне, мы не в том положении, чтобы ссориться с кем бы то ни было. Корабль и так едва на плаву.

Хлопнула обитая металлом дверь, и в рубку снова с грохотом ввалился Джигги Гремучка.

– Что делать-то будем, Пёс? – искоса зыркнув на нас с Намирой, выпалил он. – Это же «Золотая плеть» Рувазира! Я эту громадину и за пять ксефов узнаю.

– Сам вижу! – процедил сквозь зубы Калаан.

– Рувазир?! – в ужасе выдохнула Намира. – Что это чудовище здесь делает? Или…

Она вдруг зарычала, как рассерженная кошка, и набросилась на капитана. Оторвала его от штурвала, вырвала из кобуры, висящей на его же поясе, пистолет.

– Ты же знал, да? Отвечай, грязный выродок! Ты специально завёз нас сюда?

Рубка и так-то была тесноватой для нашей компании, а когда завязалась драка, то и вовсе стало не протолкнуться. Мне кое-как удалось разнять капитана и Взывающую, при этом та успела-таки пальнуть из пистоля. К счастью, пуля не срикошетила, а угодила в окно, пробив дырку в стекле. Я вырвал оружие из её рук и от греха подальше выбросил через дверь.

– А ну-ка, замерли все! – рявкнул я, потому что на этом потасовка не закончилась. – Стоять!

Намира по-прежнему пыталась вцепиться Калаану в лицо. Тот, завалившись на приборную панель, отпихивался от разъярённой фурии ногами. Джигги тоже орал что-то, пытаясь отодвинуть капитана от приборов – кажется, тот что-то нажал ненароком. Вдобавок ещё и та штука в углу продолжала противно визжать, издавая короткие тревожные сигналы каждые пару секунд.

– Уберите от меня эту бешеную стерву! – чуть заплетающимся языком прорычал Калаан, поправляя сбившуюся набок шляпу.

– Змея! – прошипела Намира. – Ты за всё ответишь!

– Да отцепитесь вы от руля! Мы сейчас в скалу врубимся! – рявкнул Гремучка.

Я, наконец, оттащил дерущихся от приборов и, подавив в себе желание врезать им по подзатыльнику, спросил:

– Так, а теперь спокойно и коротко! Времени мало. Что за Рувазир?

– Я не раз слышала это имя, – тяжело дыша и не сводя взгляда с Калаана, прорычала Намира. – Когда мы были в трюме, в клетках. Кто-то из матросов упоминал, что это наш покупатель.

– Работорговец?

– Да! И эта тварь всё-таки привезла нас прямо к нему!

– Вы сами решили идти к Каменной короне! – огрызнулся Калаан. – Я вас за язык не тянул!

– Но ты ведь мог и предупредить!

– Это в наш уговор не входило!

У меня от их криков уже голова начала гудеть. Ещё и эта противная жужжалка в углу…

– Да что там орёт? – поморщился я. – Можно как-то отключить эту штуку?

Джигги молча щёлкнул какой-то рукояткой. Сигналы, действительно, прекратились, но внутри линзы вспыхнуло зеленоватое свечение, сложившееся в объёмное изображение – что-то типа голограммы. Качество было так себе, к тому же по поверхности линзы то и дело пробегали полосы помех. Но вполне можно было разглядеть нереально жирного типа, из-за отвисающих подбородков похожего на жабу.

– Рыжий Пёс! – прохрипел искажаемый помехами голос из раструба справа от линзы. – Испытываешь моё терпение? Ты опоздал на три дня. А теперь ещё и на связь не выходишь!

Говорил он не на кси, так что смысл фраз доходил до меня постепенно, с серьёзной задержкой. Похоже, язык алантов, ещё и с каким-то экзотическим акцентом.

На всякий случай я попятился от прибора, чтобы ненароком не попасть в обзор. Остальные тоже отступили. Калаан, наоборот, шагнул вперёд, поправляя шляпу. Прочистив горло, неохотно ответил:

– Нас здорово потрепало недавним штормом. Вынесло на рифы. До сих пор кое-где течи в трюме…

– Отговорки эти можешь засунуть туда же, откуда их выковыривал! – презрительно проскрипел жирный.

Это у него реально голос такой мерзкий, или прибор искажает?

– Опоздание будет стоить тебе четверть от цены. И моли своих северных богов, чтобы мне понравился товар! Десять дюжин крепких лаари, способных работать на рудниках. Так мы договаривались, помнишь?

– Помню, помню, – проворчал Калаан. – Только… возникли ещё кое-какие сложности…

Собеседник, к моему удивлению, не начал угрожать или сыпать оскорблениями. Наоборот, притих и, судя по тому, как исказилось изображение, наклонился ближе к раструбу, служившему микрофоном. И добавил притворно-ласково:

– Тащи-ка сюда своё корыто, Пёс. Посмотрим, чем можно помочь в твоём горе. Зря, что ли, я делал такой крюк? Я ещё неделю назад мог быть на Медных островах!

На этом сеанс связи прервался.

– Ну всё. Нам кранты! – уверенно, будто подводя невидимую черту, заявил Джигги. – Вот теперь уже точно! А я тебе говорил, Пёс! Вести дела с Рувазиром – это всё равно, что глубинную мурену кормить. Как ни старайся – кончится тем, что она тебе самому задницу откусит!

– Пошёл вон из рубки! – вместо ответа рявкнул капитан. – Тебе нечем заняться в трюме? Говорю же – проверь заплаты!

– Да проверил уже! Но делать-то что будем?

– Это уже не твоя забота! Дуй обратно в трюм и следи, чтобы пробоины опять не вскрылись.

Харкин возмущённо фыркнул, но приказу подчинился. В рубке после его ухода повисла напряжённая тишина. Мы все втроём – я, Намира и Линьфао – буравили взглядами капитана.

– Ну, чего вылупились? – огрызнулся он, оскалившись, как загнанный в угол пёс. – Сделка должна была состояться три дня назад. Я надеялся, что Рувазир не будет дожидаться столько времени. Да и место встречи он указывал в пяти ксефах к западу отсюда…

– Или ты всё же надеялся, что встреча состоится, и ты сможешь сдать ему выживших пленников и нас впридачу, – скрестив руки на груди, спокойно возразил Линьфао. – Просто не повезло, местечко очень неудобное. Если бы мы встретились в открытом море – Рувазир бы уже бросал сходни к нам на борт. Мы бы и опомниться не успели.

– Говорю же, он предал нас! – выпалила Намира.

– Ай, думайте, как хотите, – отмахнулся Калаан, обессиленно опираясь спиной о стену и выудил из кармана камзола початую бутылку с мутноватой тёмной бурдой. Сделав несколько больших глотков, отдышался и продолжил, глядя осовелым взглядом куда-то сквозь нас:

– В любом случае – нам всем конец. Гремучка прав. Я сейчас слишком слаб. А Рувазир – мстительная и жестокая тварь. Не удивлюсь, если за опоздание и за недостачу товара он просто выгребет у меня всё более-менее ценное, а самого отправит на дно вместе с кораблём.

– Туда тебе и дорога! – презрительно бросила Намира.

– Да, да, все мы не в восторге от нашего бравого капитана, – вклинился я. – Но сейчас нет времени собачиться. Мы всё ещё в одной лодке. Так лучше подумаем, как выкрутиться. Какие есть варианты? Сбежать? Драться?

– Издеваешься? Мы кое-как держимся на плаву! Нас догонят в два счёта. И у Рувазира не меньше двух сотен отборных бойцов в абордажной команде!

– Но он пока далеко. И между нами – целая прорва подводных камней, между которыми его громадина не пройдёт. Ему придётся делать большой крюк.

– А Мангуст прав, – поддержал меня Солёный. – Не зря же он ждёт, пока мы сами подойдём. С его осадкой соваться в этот лабиринт опасно.

Калаан, отхлебнув ещё из бутылки, снова достал подзорную трубу и некоторое время, прищурившись, разглядывал корабль Рувазира.

– Ну да. Он, похоже, даже не собирается сниматься с якоря…

– Значит, у нас есть немного времени. И кое-какое пространство для манёвра.

– Да какие манёвры? – прорычал пират. – Куда мы от него денемся?

– Куда и собирались, – пожал плечами Линьфао.

Он уже когда-то успел раскурить свою трубку с длиннющим мундштуком и спокойно попыхивал ею, будто мы тут не вопросы жизни и смерти обсуждаем, а решаем, что готовить на ужин.

– Двинем по направлению к его кораблю, лавируя между рифами. Но на полпути повернём на север, к острову Туманов. Рувазир за нами точно не пойдёт. Пролив между скалами глубокий. Но узкий. «Золотая плеть» там попросту не пролезет.

– Но на ней несколько моторных абордажных шлюпок, которые Рувазир пошлёт в погоню! Или, в конце концов, расстреляет нас из всех орудий. Ему одного залпа хватит, чтобы отправить нас на дно!

– Может, и так, – так же невозмутимо согласился Солёный. – Но, если он не станет палить сразу, то можем успеть проскочить. Под таким углом мы будем скрыты от него скалами.

Повисла пауза, в ходе которой на лице Калаана успело смениться с полдюжины эмоций. Кажется, он даже протрезвел от умственного напряжения.

– Что ж, придётся рискнуть… – наконец, с хрустом поскребя ногтями по грязной шее, кивнул он.

– А другого выхода у нас и нет, – холодно произнесла Намира. – Если ты думаешь, что сможешь сдать нас Рувазиру, как покорный скот – то сильно ошибаешься. Я лучше умру, чем снова окажусь в клетке!

– Красиво сказано, – усмехнулся пират. – Посмотрим, как ты запоёшь, когда на борт заявятся его головорезы.

И прежде, чем Взывающая успела ответить ему какой-нибудь гневной тирадой, он встряхнулся, нахлобучил поглубже шляпу и встал к штурвалу.

– А сейчас – довольно болтовни! Для начала надо пройти через эти треклятые рифы. Вы там шептались про какую-то Китовую песнь? Так давайте, за дело! А остальным на борту надо готовиться к отражению шлюпок.

Наклонившись к одному из раструбов на приборной панели, он рявкнул:

– Крогар! Свистать всех наверх! Будет драка!

– Я тоже буду снаружи, – вызвался я. – Намира, точно без меня справишься с Песнью?

Она кивнула. Калаан же, оглянувшись на меня, криво усмехнулся с каким-то странным выражением лица.

– Эй, бритоголовый! Кошаки с Зелёной скалы на тебя чуть ли не молятся. Называют спасителем и… бакхо, что бы это там ни значило. Я во всю эту хрень не верю. Я даже в богов-то не верю. Но…

Он засопел, будто слова эти давались ему с трудом.

– Если мы всё-таки выкарабкаемся из этой клоаки… Может, это знак для меня? Может, мне и надо было опуститься до самого дна – чтобы оттолкнуться и наконец выплыть?

Я, если честно, сейчас с удовольствием врезал бы ему по морде, а не поддерживал ободряющими фразами. Но всему своё время.

– Вот и проверим, – буркнул я. – Для начала – постарайся нас всех на это дно не утянуть.