Высадке никто не препятствовал. Воздушная кавалерия и катера снова разлетелись над Сервантесом, выискивая очаги сопротивления. Мчались на полной скорости, маневрировали, каждую минуту ожидая, что вот-вот начнется стрельба.

Тишина.

Не шевельнулись купола на больших зенитных башнях, возвышающихся над городом, не вылетели им наперерез перехватчики, не потянулись вверх следы зенитных ракет.

Как оказалось, в разгромленном посольстве Европейского Союза хранились много интересного. Захваченный посол в обмен на гарантии безопасности для себя лично выдал адреса сенаторов Окраинной Республики, на всякий случай хранившиеся в посольстве, и по этим адресам заранее направились катера с десантными партиями. Собранные на экстренное заседание сенаторы поняли текущий момент верно, и разродились совместным заявлением к войскам и полицейским частям с призывом не оказывать сопротивления, сложить оружие, не допускать лишних жертв. Заявление было молниеносно транслировано по радио.

В захватчиков не прозвучало ни единого выстрела. Полиция заперлась в участках, армейские части, оставшиеся в городе, сделали вид, что их нет. Мирные граждане попрятались по домам, избегая показываться на улице. Никто не хотел становится героем в заранее проигранной войне.

И начался грабеж.

С грохотом взорвали ворота хранилищ, откуда недавно отгрузили сорок тонн редких металлов, обещанные президентом Остином за помощь в войне. Теперь сюда же, в уже знакомые координаты, снова приземлялись грузовые катера. Ценных металлов, очищенных и упакованных в слитки, тут оказалось куда как больше. Хранилища нужно было выскрести до дна.

Специальные команды грабили городские музеи и частные коллекции, искали ценности. Новая Европа была достаточно развита, чтобы ювелирные изделия местных мастеров нашли спрос на межпланетном рынке, да и в запасниках музеев оказались редкие вещи времен Звездной Федерации.

Про дворец президента тоже не забыли, туда приземлились два больших катера. Строительные роботы долбили кладку, пробираясь в подземелья. Там, по словам пленных сенаторов, хранилось нечто ценное, что президент никому не показывал.

Небо над Сервантесом расчертили следы взлетающих и садящихся катеров, грабеж шел полным ходом.

– Они же даже не сопротивляются. – Пробурчал Тажик. – Сарж, почему так?

– А зачем им? – Удивился сарж Дон. – Личное имущество местных нам не интересно, за редким исключением, нет у них ничего. А умирать за имущество богатеев никто не спешит. Мерзкий мирок, надо признать, каждый сам за себя живет.

– Я думал, будет бой.

– А ты не доволен? В бою могут и убить…

Они миновали реку, и внизу потянулись ровные ряды богатых особняков, перемежаемых стенами, бассейнами с фонтанами, беседками и колоннами, увитыми цветущим плющом. Парочка катеров тяжело, с видимым перегрузом взлетела неподалеку, и взяли курс на «Неустрашимый».

Чуть правее их курса в небо потянулся бледно-серый дымок, заплясали алые отблески на стенах и крышах.

Они подлетели поближе.

Во дворе поместья пылал костер, пламя жадно пожирало деревянные обломки. Ворота поместья валялись посреди парка, поверх них стоял угловатый грузовик с открытой кабиной и длинным кузовом. В кузове громоздились как попало сложенные мешки, перевязанные сверху веревками.

Изнутри особняка слышались крики, грохот, звон бьющегося стекла.

Крики вдруг стали громче, из парадного входа, украшенного колоннами, вывалилась толпа народу. Аборигены, одетые в узкие брюки и жилетки, на головах у каждого черные шляпы-котелки.

Наверх местные не глядели, и потому не заметили висящие в воздухе мопеды. Спускались по роскошной лестнице, весело переговаривались друг с другом, сыпали шуточками, волокли с собой туго набитые мешки. Расстояние было не таким уж и большим, но Виктор не понимал ни слова, эти люди говорили с ужасающим акцентом, словно пережевывали кашу во рту.

– Пальните по скотине. – Приказал сарж. – Огонь на поражение.

Очередь хлестнула по стене дома, прошлась по колоннам, расколола лепнину. Стрельба для мародеров оказалась неожиданной, вверх они не смотрели, опасности оттуда не ждали, но реакция у них оказалась на высоте.

Мешки с награбленным полетели в разные стороны. Местные, пригибаясь, бросились кто обратно в дом, а кто во двор, ища укрытие. Да только мешали они друг другу, устроили давку в дверях, а выскочившие на открытое пространство пытались скрыться в кустах окружающего поместье парка, не понимая, что это не преграда для прицельных систем воздушной кавалерии.

Виктор, совершенно не думая о том, что делает, клал мародеров одного за другим. Алексей обработал пулеметным огнем парадный вход, а Тажик расстрелял грузовик с награбленным добром.

Автомобили в качестве топлива использовали продукты перегонки нефти, похоже, что бензин. Одна из пуль повредила топливный бак, другая высекла искру. Вспыхнул огонь, жадно лизнул кузов снизу, добрался бака, где ещё оставалось топливо. Грузовик взорвался, выбросив клуб черного дыма и ярко-алого пламени.

Мопеды отлетели в стороны и выше, зависли. Грузовик пылал, плюясь огненными кляксами, вверх тянулся черный едкий дым. Повсюду во дворе лежали тела грабителей, застигнутых смертью, больше всего трупов на лестнице перед парадным входом.

– Кавалерия, что за стрельба? – Раздалось у них в наушниках. – Доложите!

– Говорит сарж Донклинд. – Ответил сарж Дон. – Брат, местные мародеры пытались оказать сопротивление. С ними покончено.

– Понял, брат. Продолжайте выполнение задачи.

В наушниках щелкнуло, сарж перешел на внутреннюю волну.

– Дик, приказ был огонь на поражение.

– Сарж, я старался! – Ответил Дмитрий. – Я, наверное, ещё не до конца освоился…

– Отставить оправдания. Курс право, внимание на бассейн. Что видишь?

Рядом с домом располагался круглый бассейн, метров пяти в диаметре, по центру статуя, девушка с кувшином, из горлышка кувшина торчит узкое рыльце фонтана.

Воды в бассейне мало, вся вытекла из пролома в краю, внутри полощутся кружева…

Электроника придвинула изображение. Круглая чаша бассейна завалено трупами. Белые пышные кружева на рубашках и на платьях, которые Виктор принял за простыни, обмякли от воды и крови, тела лежат вповалку, друг на друге. И погибли они не от автоматических винтовок и не от пулеметов Асгарда, раны были широкие, резаные, у многих неестественно изогнутые конечности. Аккуратно подстриженная лужайка вокруг бассейна изрыта и измята, среди разломанных столиков, стульчиков и зонтиков темнеют кровавые лужи.

– Дик, что видишь?

– Сарж, это… Ах, как же? Это…

– Разрешаю проверить, не осталось ли кого из мародеров в живых. Быстро.

– Понял, сарж. – Дмитрий сделал вираж, двинулся обратно. Раздались короткие пулеметные очереди, Дмитрий обрабатывал подозрительно выглядевшие трупы мародеров.

– Сарж, зачем они грабят друг друга? – Спросил Тажик. – Они же в одной стране живут, в одном городе.

– Такое часто бывает. – Задумчиво ответил сарж Дон. – Во время рейдов местные под шумок обделывают свои дела, а потом все валят на нас. Бывало и пострашнее. Продолжаем патрулирование. Увидите мародеров, огонь открывать без приказа.

– Да, сарж!

Они сделали круг, и вернулись к центру города, к президентскому дворцу. Одно крыло дворца обрушилось, строительные роботы прокопались до подвалов. Старшие братья поднимали из подземелий продолговатые контейнеры и затаскивали их в раскрытый трюм грузового катера.

А на площади перед дворцом происходило какое-то действие.

– Подлетим поближе. – Приказал сарж.

Посередине площади строительный робот, весь в побелке и пятнах известки, возводил странную конструкцию. Три стальных трубы высотой метров в пять уже врыл в землю, теперь сверху пристраивал перекладины, мигая огоньками сварки.

– Что это такое?

– Увидишь. – Пообещал сарж Дон.

Робот закончил сварку, переступил на суставчатых лапах, перебросил через перекладины тонкие стальные тросы, укрепил в земле длинными костылями, отъехал в сторону. С другой стороны конструкции подвели нескольких отроков, без оружия и амуниции, в одних только комбезах, босых.

Странная конструкция оказалась виселицей.

Вверху завис катер с громкоговорителем.

– Наши братья обвиняются в попытках утаить часть добычи. Тяжесть содеянного слишком велика, чтобы мы могли принять простое решение. Наши братья приговариваются к смерти!

Немногочисленные местные жители, собравшиеся на площади, встретили новость гробовым молчанием. Когда тела повешенных закачались на тросах над площадью, среди местных наметилось оживление, но ближе никто не подошел. Однако и расходится не спешили, к виселице вели следующую партию. Не отроки, иные, видно, времени в дружине провели побольше, обросли имуществом и опытом.

– Наши братья обвиняются в сознательном нарушении приказа. Тяжесть содеянного слишком велика, чтобы мы могли принять простое решение. Наши братья приговариваются к смерти!

Повесили и этих. Тела болтались, бились в петлях, вешали жестоко, не быстрая смерть из-за перелома шейных позвонков, а неспешное удушение металлическим тросом.

– Поделом. – Сказал сарж Дон, поднял забрало шлема и сплюнул вниз.

– Что они натворили? – Спросил Дмитрий. – Ну, может, они б добычу на корабле сдали, просто их не так поняли. Суд же нужен.

– Слово барона и есть суд. – Ответил на это сарж. – Барон же сказал, никакого насилия над местными, а скотоводы с «Энтерпрайза» решили, что слово барона им не указ, не узнает никто, значит, и не было ничего! В старые времена придумали бы что повеселее, уж для новиков-то точно, а так повезло им, к цивилизации попали! Барон щедр и добр, до поры. А когда кто-то перейдет грань, он суров и справедлив. Запомните это.

Грабили весь корабельный день, так и не встретили даже намека на сопротивление. Мародеры затаились, намереваясь продолжить своё дело позже, полиция и армия Республики продолжали тщательно выполнять приказ о недопущении лишних жертв. Более того, к вечеру Дмитрий заметил среди банды грабителей, разбежавшейся по улице от теней пролетающих мопедов, полицейскую форму.

А к утру, когда встающее солнце окрасило мрачные крыши Сервантеса в светло-серые цвета, в море появились боевые корабли Республики. Ближе к побережью подходить не спешили, маневрировали в отдалении.

На этом барон приказал сворачиваться. Конечно, с помощью артиллерии «Неустрашимого» можно было бы разнести республиканский флот в пыль, но к чему тратить боеприпасы, если все цели достигнуты и так? Хранилища с рением и лютецием выскребли до дна, ободрали как липку дворцы сенаторов и запасники музеев, вывезли даже личный кабинет президента Педро Остина. Больше на планете ничего интересного не оставалось. В самом деле, не нефть же заливать в трюмы, кому она нужна-то?

Глава 19

Тревогу объявили ещё до выхода «Неустрашимого» из гиперпространства.

Отделение саржа Дона расположилось на мопедах, сарж Грейс раздал им дыхательные маски.

– А зачем это? – Спросил Карик.

– Денвер – бывший промышленный мир, маленькая холодная планета на самой границе зоны Златовласки*. – Ответил сарж Грейс. – Похожа на Эттли, но больше в три раза. Все поселения под куполами, местные, если им наружу нужно выйти, пользуются таким же масками.

* – зона Златовласки, она же зона обитаемости – область в космосе вокруг звезды, в которой условия на поверхности находящихся в ней планет могут оказаться наиболее близки к земным.

– Это как? – Удивился Тажик.

– Там холодно и мало воздуха. На поверхности задохнешься или замерзнешь. Люди живут в городах, накрытых большими куполами. Под куполами воздух и тепло.

– Сарж, простите… – Подал голос Дмитрий. – Но ведь все планеты, на которых мы были до того, они… Ну… Похожи на Терру? Почему так? Почему некоторые планеты похожи, а некоторые нет?