– Можно снять с тебя этот чёртов купальник? Он меня бесит.

– Сам выбирал, – шепчу я.

– Да, – кивает. – И тебя тоже – сам.

Сама тяну на шее сзади верёвочку купальника. Шампанское развязывает мои мысли, мне приятно, что когда едва оголяется грудь, оба тут же смотрят на неё. Я глубоко вдыхаю и облизываю губы. Феликс тут же впивается в них, а после снова около моих губ я чувствую креветку в сливочном соусе. Сглотнув слюнку, я принимаю креветку, кусаю и отдаю ему вторую половинку, ибо он впивается снова в мои губы. Сливочный соус стекает по подбородку и шее, и я ощущаю, как Ян слизывает капельку с нее.

– Начинаются третьи сутки… Так быстро летит время, когда ты его заложник… – шепчет он в ушко, и я вздрагиваю всем телом. Не умею сдерживать свои чувства и эмоции. Я стону в рот Феликса и пытаюсь облизать и свои, и его губы.

– Ты просто прелесть, – Феликс отстраняется и смотрит мне в глаза. Я же облизываюсь, наконец, разжёвываю и глотаю креветку. – Ещё?

– Да, – киваю. Выравниваю спину, сажусь ближе к столику, с наслаждением принимаю ещё одну креветку и чувствую, как легко Ян развязывает ещё одни верёвочки лифа. Отбрасывает в сторону верх купальника и касается губами моего плеча.

После ужина я хватаю клубничку и отправляю её в рот. С наслаждением раскусываю ягоду, сглатываю сладкий сок и жую дальше, откидываюсь на диван. Резко у Яна звонит телефон и он, отойдя, отвечает. Спускается со второго этажа вниз.

Феликс тут же валит меня на диван и впивается в мои губы снова. Кажется, он хочет взять своё по максимуму. И мне тоже становится жарко. Я выгибаюсь ему навстречу, а он закидывает мою ногу на плечо. Он так и остался без верха, когда мы пришли сюда кушать.

Сжимает грудь и мой сосок между пальцев, а другой рукой пытается развязать верёвочки трусиков. Быстро и нервно как-то, отстраняется от губ и прикусывает подбородок.

– Перевернись, – отпустив мою ножку, командует он. Я выдыхаю и послушно переворачиваюсь под ним, но лечь мне никто не позволяет. Он быстро входит в меня, едва мои трусики падают на диван, я не сдерживаю крика и тут же он зажимает мне рот.

– Потерпи пока он со своим отцом поговорит и после кричи во всю глотку на весь берег, – шипит несдержанно и хрипло он, подняв меня и впиваясь пальцами в грудь. Я судорожно киваю, тело увлажняется от пота. Его пальцы скользят по влажной коже и когда он перехватывает меня поперёк живота и сильнее прижимает к своей груди, я всхлипываю. Он буквально грубо берёт меня, не заботясь о моих чувствах. Но мне нравится и так. Безумно нравится. Он отпускает и вторую грудь, скользит по коже к шее и сжимает её.

– Нравится? – с размаху войдя и замерев, спрашивает он. Я судорожно киваю, сжимая его член. Он шумно выдыхает, кусает за шею. – Кричи, – приказывает он, когда Ян снова поднимается. Хмык Яна меня немного смущает, но после того, как он садится передо мной, я касаюсь ладонью его ширинки и облизываюсь.

– Впервые тебя таким вижу… – хохочет Ян.

– А я – тебя, – отзывается Феликс. Опускает руки на бёдра и сам насаживает меня. Я стону, снова всхлипываю и сжимаю ширинку Яна. Он спокойно пьёт шампанское и даже даёт мне глоток. Прохладный алкоголь приятно охлаждает тело и дурманит мысли. Я откидываю волосы на одну сторону и осторожно наклоняюсь. Но следом слышу уверенный приказ:

– Нет. Не сейчас.

Я тут же отстраняюсь и заглядываю в его глаза. Там утихает какая-то злобная ярость, что-то тёмное, ненавистное и такое невыносимое, что я не сдерживаюсь и впиваюсь в его губы. Хочется его успокоить и расслабить. С кем бы он сейчас не говорил, он сейчас должен быть тут, с нами, а не в своих мыслях где-то далеко.

Он отвечает. Идёт на поводу и уже скоро хватает меня за шею и тянет на себя. В голову бьёт удовольствие, я стону, из глаз брызгают слёзы. Всё тело прошибает острыми иголочками оргазма, я сжимаюсь вокруг члена Феликса так сильно, что тот шумно дышит мне в ухо.

– Я сейчас тоже кончу так, – замечаю, что он не двигается. И сейчас его пальцы стали ещё грубее. Они до боли впились в кожу, там точно будут синяки. Но мне всё равно. Я выгибаюсь и принимаю все волны этого порочного удовольствия.

– Терпи, – ещё одно властное слово от Яна рождает новых мурашек по моей коже. Феликс выходит из меня, а после я вздрагиваю от горячих пальцев. Они осторожно проводят по нижним губам вверх и нежно гладят уже другую дырочку. Я инстинктивно сжимаюсь и пытаюсь закрыться, но Феликс меня никуда не отпускает.

– Тщ-щ, – Ян ложится подо мной и врывается в меня с новой силой. Пульсирующие губы снова принимают уже другой мужской член и я чувствую, как пальцы Феликса меня растягивают и сзади. Я вздрагиваю, когда Ян переплетает наши пальцы и ухмыляется мне:

– Ты расслабься лучше. Ничего страшного не произойдёт. А больно будет, если ты не пустишь его добровольно… Доверяешь Феликсу?

– Доверяю… – шепчу я. – Но…

– Боишься? – догадывается он.

– Очень, – непослушными губами шепчу я, кивая.

Ян впивается в мои губы настойчивым поцелуем и тут же отвлекает меня от всех манипуляций Феликса. Скоро я привыкаю к такой развязной позе. Я сжимаю ладонь Яна, когда ощущаю прохладную влажную головку и чувствую, как замер внутри меня Ян. Он растягивает губы в пьяной улыбке и смотрит на меня. Так, что мне становится резко приятно. Хорошо. Я перестаю бояться и сомневаться. Доверие порождает в теле новые мурашки, я ощущаю как Феликс тоже давит, осторожно и туго входит, а я зажмуриваюсь. Кроме боли ничего не чувствую, но и с каждой секундой становится как-то сильно жарко и порочно. Я сглатываю, когда мою грудь снова сжимает Феликс и прижимает к себе снова. Возбуждённый взгляд Яна скользит по мне вниз, он снова начинает немного двигаться, и я тут же протяжно всхлипываю.

– Расслабься, – тихо и хрипло сносит все разумные мысли Феликс. – Хочу, чтобы тебе было так же хорошо, как и мне.

– Больно… – тихо шепчу я.

Ян прижимает большой палец к влажному клитору и моментально вся боль уходит на второй план. Тихонько стону, выгибаясь и двинувшись по члену Феликса дальше. Он хрипло выдыхает и моментально резко входит до упора. Спину стреляет острым возбуждением, а оргазм с новой силой застилает взор.

Мысли путаются. Я ощущаю, как по очереди они входят в меня, заполняя до упора, задевая все чувствительные точки. Постепенно боль отступает на второй план, я начинаю отвечать на поцелуи, трогаю и глажу грудь Яна, поворачиваюсь, отвечаю на поцелуй Феликса. Ох…

Это продолжается долго. Я начинаю кайфовать от нашей близости даже больше, чем от самого секса. Запахи смешиваются, поцелуи обоих мужчин – сладкие. Они пьют шампанское, порочно и невозможно приятно слизывают капли с моего тела вместе с потом. Приятные прохладные капли так и норовят скатиться вниз, когда попадают на ключицы или грудь, но язык Яна всё слизывает. Оставляя мокрую дорожку…

Этот секс настолько другой, что я не соображаю, когда я дрожу от оргазмов, а когда от их ласк. Всё тело сводит судорогами, я не понимаю, где и кто. Губы не перестают целовать, руки – трогают кожу и оставляют на ней следы этой ночи. Кажется, что именно эта ночь – наша последняя, но мозг уверенно подкидывает мне, что это ещё только третьи сутки пошли…

Но так всё равно. Я совсем не чувствую в этом всём безобразии горечь. Мне хорошо. И всё равно, что будет завтра.

5.2

Солнце приятно согревает моё тело. Я растягиваюсь, подо мной немного собирается влажное полотенце. Но я только сильнее натягиваю на лицо кепку Яна и только приятно мурчу от удовольствия.

Тело ноет, но каждое движение отдаётся приятным удовольствием по всему телу. Я облизываю сухие губы и тут же вздрагиваю от холодных капель, которые неизвестно откуда попадают на кожу.

Открываю глаза и улыбаюсь Феликсу. Он и Ян до рассвета не отпускали меня. Потому между ног всё горит.

Холодные капли падают с его тёмных волос. Он ложится между моих ног, ставит подбородок на живот и улыбается в ответ.

– Скоро будет завтрак. Голодная?

– Нет, – закидываю за голову руку, чтобы было удобнее смотреть на него. – Ничего не хочу…

– А спать?

– Немного, – киваю.

– Нам бы всем поспать… Сейчас поедим и поспим… Правда… – он касается губами кожи ниже пупка. – Как с тобой рядом просто спать… Не понимаю…

– Спокойно, – отвечает Ян, садясь на другую сторону “Г” образного дивана. – Вечером ведь всё равно продолжим… Я уже… – Ян проводит взглядом по моей груди. – Голоден.

– Аппетит приходит во время еды и всё такое, – смеется Феликс. – Да, малышка… Ты попала на двух голодных до женской ласки и тела волков. И пока выдерживаешь…

– Выдерживаю, – киваю. – Потому что мне тоже нравится…

Даже несмотря на то, что вас обоих порой кидает из стороны в сторону и вы можете меняться за минуту из хороших парней в плохих, вы оба… Мне нравитесь…

– Это хорошо, – Феликс опускается губами ниже, разводит нижние губки языком и вынуждает вновь выгнуться, с удовольствием застонав на всю яхту…

6

Я судорожно всхлипываю.

Солнце уже скоро будет садится за горизонт, а пока оно озаряет море своим ослепительным солнечным светом. Вода словно подсвечивается изнутри, а спокойные волны умиротворяют и успокаивают.

Хорошо. Тут должно быть хорошо и спокойно, шум прибоя должен успокаивать, но в глазах стоят слёзы. Ещё немного и они текут по щекам, я прижимаю тыльную кисть ладони к носу и после осторожно вытираю щёки салфеткой. Моргаю несколько раз, вздыхаю.

Я так и знала, что эти несколько дней оставят в моей жизни след…

В тот день Яну снова позвонил отец. Это был всего третий день… Они оба ничего мне не говорили, словно не считая нужным, но мы к вечеру вернулись и они завезли меня домой. Пока я ничего не понимала и боялась спросить, они вышли вслед за мной.

Какие же они разъярённые были… До сих пор, спустя целый месяц, у меня мурашки по коже…

“– Береги себя, крошка, – Феликс прижал меня к себе и впился в губы. Коротким, но таким вкусным поцелуем, что моментально подогнулись тогда ножки. Я прижалась к нему.

– Я ничего не понимаю… – шепчу. – Ещё два дня…

– Не бойся, никто не заберёт твой гонорар. Для чего бы тебе не нужны были деньги, думаю, они стали полезны тебе или твоим родным, – улыбнулся Феликс. – Спасибо за эти три дня.

Он прищурился от заходящего солнышка и улыбнулся, показывая белоснежные зубы.

– Прощай! – отпустил меня, махнул рукой и сел в машину. Я же перевела взгляд на Яна.

– Ян… Я не знаю даже…

– Не волнуйся, он прав. Я не требую от тебя ничего. В конце-концов, ты исполнила свои обещания и была очень послушной крошкой, – с каждым словом что-то внутри трескается, разбивается, разлетается, ноет…

– Спасибо.

Тоже улыбнулся он, но не коснулся меня. Не поцеловал и не тронул. Махнул рукой, надел солнцезащитные очки и открыл дверь машины.

– И правда, крошка, – он посмотрел на меня. – Береги себя. Не позволяй никому так к себе относиться. Ни-ко-му. Прощай!

Чётко повторил он и сел в машину. Оставляя меня на улице одну и даже не слыша, как сильно в тот момент билось моё наивное сердце. Как сжалось и дрожало в момент прощания…”

Падаю на песок и зажимаю рукой рот. Другую руку поднимаю над лицом, закрываю солнце тестом на беременность и вижу яркие чёткие полоски. Они могут перечеркнуть мою жизнь раз и навсегда. Ещё совсем маленький, по настоящему случайный комочек внутри меня может нарушить все мои планы на всю будущую жизнь.

Я узнала об этом случайно. Сперва мне стало сложно носить подносы, долго работать или даже стоять на ногах. Я перестала кушать, потому что вечером меня выворачивало наизнанку… А после не начались критические дни…