Похоже, Лилиан сильно переживала из-за того, что не могла выяснить причину моего внезапного плача. Но и мне самой было не легче. Как бы мне ни хотелось обо всем рассказать, я не могла вымолвить ни слова. Я оказалась в полной безысходности. Не важно, будь то реинкарнация или переселение душ, все это было просто нелепо! Но теперь это уже слишком!

О, Лилиан! Ну почему тебя зовут Лилиан? Почему Диана – это Диана, а Клод – это Клод? И главное: почему я – Атанасия? Ну почему?! Я хочу быть Дженит, а не Атанасией!

– Не плачьте, принцесса! Я рядом.

Слушая убаюкивающий голос Лилиан, я еще немного поплакала. Все, что мне теперь остается, – это поскорей вырасти, чтобы сбежать из этого несчастного дворца. Время, пожалуйста, лети быстрее!

Ясный и солнечный весенний день. В саду Рубинового дворца, за которым давно никто не ухаживал, повсюду буйно расцвели цветы. Я пробежала в окружении дрожащих лепестков – топ-топ-топ – и легонько дернула за подол горничную, которая быстро шла вдоль галереи.

– Няня-няня!

Сегодня тот день, когда во дворец привозят провизию на неделю: различные овощи, мясо и морепродукты. Скорее всего, она, только что закончив прием продуктов, шла по другим делам.

Услышав, как я ее окликнула, она повернулась и посмотрела на меня сверху вниз. А я, устремив на нее взгляд бездонных сверкающих глаз, придала лицу самое умилительное выражение.

– Ати хочет шоколада!

Мне пять! Уже целых пять лет! И никакая я не тихоня! Никого не стесняюсь… Черт! Вообще-то, чувствую себя ужасно неловко!

– Милая принцесса! Вы что, хотите шоколада?

– Да! Люблю шоколад! Хочу много-много!

Похоже, горничная поддалась моим чарам, ее щеки зардели, и она начала шарить рукой в кармане фартука. Это Ханна, она работает на кухне, и мне прекрасно известно, что у нее для меня всегда припрятана шоколадка или конфета.

– Вам так нравится шоколад?

– Ати любит шоколад! Во-о-от так! – Вытянув вверх обе руки, я рисую в воздухе огромный круг. Мне немножко неловко, но, притворившись разок милой, можно раздобыть сладостей, что того стоит.

– Ати любит Ханну!

– Божечки!

– Гив ми! Гив ми э чоколит!

– Ханна, ты чем тут занята? – Кое-кто решил помешать моим грандиозным планам выклянчить шоколад у горничной.

– Сет!

– Ты что, не слышала, что сказала госпожа Лилиан? Она же велела не давать ей сладкого!

У девушки, что появилась в дальнем конце галереи, будто бы на лбу было написано «стерва». Она была стройна и прекрасна, но холодна. Ее звали Сет, и она уже не раз появлялась так же неожиданно, мешая другим горничным угостить меня сладким.

– Ну, ведь ничего страшного не случится, если дам всего одну!

– Случится, ты ведь не одна такая наивная.

Эй! А ну не смей вставать между мной и шоколадом! В отличие от Ханны Сет держалась холодно и казалась нелегкой добычей, но я не собиралась так легко сдаваться.

– Няня! – Легонько потянув и ее за подол, я снова атаковала взглядом огромных печальных глаз. – Ати хочет шоколадку… – Я изобразила на лице самое жалобное выражение и вдруг заметила, как лицо горничной начинает понемногу смягчаться.

– Ваше высочество, вам же нельзя.

Но я-то вижу, что к тебе в душу уже закрались сомненья.

– Ну правда нельзя, принцесса…

В конце концов, я победила. В следующий миг она опустилась передо мной на корточки и насыпала мне в ладонь горсть шоколадок.

– Только чур ничего не говорите госпоже Лилиан.

Лили, на чьих плечах уже давно лежала полная ответственность за мою жизнь, в последнее время стала беспокоиться о здоровье моих зубов. Она запретила всем угощать меня сладостями, и поэтому у нас с горничными появилась маленькая тайна.

– Спасибо, няня! – Со счастливой улыбкой я чмокнула ее в щеку.

Под напором моего очарования черты ее лица сами собой смягчились. Вы только гляньте! Выходит, она только кажется строгой, а на самом деле у нее доброе сердце? О нет! Она строгая красотка, которая добра только ко мне! Вот и отлично!

– Эй, Сэс! Это было подло! Ты только за этим вмешалась?

– Хм! Ты о чем это? Думаешь, я, как и ты, делаю все только для личной выгоды?

– А зачем ты принцессе дала шоколаду? Это, вообще-то, был мой поцелуй!

За моей спиной начиналась ссора. А я – топ-топ-топ – поспешила удалиться с веранды, опасаясь случайно наткнуться на Лили. Я будто сбегала из ресторана, не заплатив за обед.

Время пролетело, словно стрела, и вот мне уже целых пять лет.

Когда Лили заставала меня за подобным занятием, она каждый раз говорила, что нельзя лебезить перед слугами и сближаться с ними. Но так я пыталась сделать свою жизнь здесь более легкой и комфортной.

К тому же принцессе, заточенной в уединенной крепости, важно не потерять чувство собственного достоинства. Ценой невероятных усилий мне удалось добиться того, чтобы горничные, что прежде относились ко мне с презрением, начали угощать меня сладостями и ласково говорить со мной. Я считала это большим достижением.

Конечно, в обычных обстоятельствах, если бы горничная осмелилась первой со мной заговорить, это считалось бы оскорблением члена императорской семьи. Но в нашем дворце о таком и не слыхали. И едва я научилась ходить, как твердо решила заслужить расположение слуг.

Раньше они относились ко мне, как к ничтожеству. Стоило мне заплакать без причины или нечаянно что-то пролить, как слышались ворчание и насмешки. Но я вдруг осознала: завязать с ними дружбу было бы гораздо полезнее для меня.

Ведь моя жизнь и так висела на волоске по милости Клода. Так стоило ли вдобавок ко всему враждовать с горничными и терпеть их дурное обращение. К тому же именно так вела себя Атанасия из книжки.

Я окончательно укрепилась в своем решении, когда поняла, что мне вовсе не кажется, будто из моей комнаты начали исчезать драгоценные элементы декора. Только не надо насмехаться над моей меркантильностью! Тем, кто в жизни не испытывал нужды, этого не понять!

Все, кто состоял на службе у императорской семьи, носили дворянский титул. Тем не менее, придворные дамы, обитавшие в Рубиновом дворце, происходили не из знатных родов.

После того как Клод перебил тут всех скопом, никто больше не хотел идти на службу во дворец. Ведь случись здесь убийство, никто и пикнуть не сможет. Поэтому новые слуги, которых отправили сюда против воли, были выходцами из семей баронов и виконтов, чей социальный статус был невысок. Только такие дамы попадали к нам на службу. Я слышала, что их семьи были на грани краха и даже в обычной жизни эти девушки влачили довольно жалкое существование, перебиваясь поденной работой.

Оказавшись в Рубиновом дворце, где все напоминало о кровавой расправе, они поначалу вздрагивали от каждого шороха. Но со временем все поняли, что императору, который меня здесь заточил, глубоко на меня плевать.

С тех пор моя жизнь стала скучнее некуда.

Глава 5

Горничные боялись Клода. Однако страх поутих, когда стало понятно, что он не планирует приходить в Рубиновый дворец. И они принялись разворовывать бюджет. Да и новых женщин в гареме императора не появлялось, поэтому никто не видел в этом ничего ужасного.

Сперва это было трудно заметить, но со временем горничные так осмелели, что закрывать на это глаза было уже невозможно. Они даже начали выносить украшения из дворца и снимать драгоценности со стен.

Ух, ну дают. Поговаривают, что Клод в последнее время почти никого не казнит, да и ведет себя тихо, вот они и осмелели.

Я заметила исчезновение драгоценностей из моей комнаты раньше, чем Лили. Ведь мне, мечтавшей тайком присвоить их, было особенно обидно: мой потенциальный «улов» таял на глазах.

Мне даже хотелось пойти к императору и пожаловаться на наглость прислуги. Но Клод не из тех, кто на фразу «Папа! Меня обижают!» ответит: «Ах, вот как! Моего ребенка?»

Он скорее скажет: «Хм? Ты еще жива?» – и перережет мне горло. Конечно, есть вероятность, что это всего лишь заблуждение. Быть может, то, чего я опасаюсь, не произойдет. Однако я не стану рисковать. Я для себя важна, знаете ли!

Вот так, прямо у меня на глазах, меня лишали золота. Мне оставалось лишь плакать, когда служанки под моим пристальным взглядом засовывали в фартуки что-то вроде золотого подсвечника.

Эх, мое золотишко забрали! Нечестно.

Однако проблему решила Лили. В ярости она устроила разнос главной горничной. Именно тогда я окончательно убедилась: Лили, а не я на самом деле была самым влиятельным человеком в Рубиновом дворце. Я чувствовала это, когда она приносила мне в детстве золотые игрушки и когда другие служанки разговаривали с ней уважительно. Меня это не беспокоило, ведь она мне нравилась.

Воровок выгнали из Рубинового дворца, отобрав у них все награбленное. Но странным было то, что ничего из украденного так и не вернулось в мою комнату.

Куда оно испарилось, мое золото?! Я с подозрением смотрела на старшую горничную, но могла лишь недовольно на нее ворчать. Я запомнила ее еще с того самого раза, как она отказалась купить мне погремушку под предлогом ограниченного бюджета.

Единственным утешением было то, что из-за большого количества пустых мест никто бы не заметил, если бы я тайком вынесла из дворца пару вещичек. Нет, поправочка. Это мой дворец, так что я не краду, а беру на хранение. Да, я храню свои драгоценности и золото отдельно!

Но тут тоже приходилось знать меру. Лили в последнее время пристально разглядывала внутреннее убранство дворца, и я беспокоилась. Меня мучила совесть, ведь интерьер и правда стал беднее. Я так долго собирала деньги на побег… Если Лили подумает, что повторяются события трехлетней давности, то она перевернет весь дворец вверх дном, и у меня будут проблемы. Нужно на какое-то время залечь на дно.

– Ваше высочество, куда вы идете?

– Хи-хи, я иду к Лили!

– Вот как. Но сперва вам нужно вытереть рот. Шоколад, похоже, был вкусным.

Проходившие по коридору горничные окликнули меня и вытерли мне рот платком.

На моем лице были следы шоколада. Я закинула его в рот прежде, чем Лили меня поймала. Служанки посмеивались надо мной, а я сгорала от стыда. Неужели я правда стала ребенком просто из-за того, что нахожусь в этом теле? Ах, как же неловко.

– Только никому не говорите, что я ела шоколад!

– Хорошо, принцесса.

Меня больше пугал не мой позор, а то, что Лили меня отругает. Я помахала горничным на прощание и скрылась с места происшествия. Фу, у меня еще и руки все в шоколаде.

Я решила просто вытереть их о платье, но вспомнила, что оно сегодня светлое. Ну, ладно. Рядом есть фонтан. Поскольку раньше здесь жили наложницы императора, тут много красивых фонтанов, озер и цветочных садов. А следили за этим всем… Ну, кто-то, наверное, следил. Мужчинам, не являвшимися родственниками, было запрещено появляться в резиденции принцессы, поэтому работали здесь только женщины.

Встретив по дороге еще пару горничных, я подошла к фонтану, где установлена статуя ангела. Говорят, что это ангел, но он был изображен в столь соблазнительной позе, что походил больше на куртизанку, чем на посланца Бога.

В этом дворце вообще все статуи такие. Это потому, что здесь был гарем? Как бы то ни было, Рубиновый дворец – не лучшее место для детей. Хоть мои глаза и наслаждались красотой каждый день.

Ах. Ты и сегодня в прекрасной форме, ангелочек.

Плеск-плеск. Я принялась смывать с рук шоколад в фонтане. С моим ростом мне пришлось встать на носочки, чтобы достать до воды. Но я слишком сильно оттолкнулась от земли и потеряла равновесие. Божечки, я уж думала, что свалюсь в воду.

Пока я пыталась удержаться, поверхность воды успокоилась, и я увидела свое четкое отражение. Засмотрелась настолько, что забыла вернуться на землю и пробормотала:

– Хорошенькая.

Звучит так, будто я хвастаюсь, но мое отражение на водной глади… было чересчур красивым. Ах. Этот прекрасный и милый ребенок – я! Если бы я такого перед собой увидела, я бы его затискала.