Кира Рамис: Хозяйка старого дома, или Жена поневоле

Глава 1. Моя долгожданная свадьба

– Нет, нет! Постойте, это неправильно! Серёжа, Серёженька, ты только мой! – свадебную церемонию прервал громкий крик моей подруги. – Остановите свадьбу!

Сердце резко ёкнуло. Улыбаясь и думая, что это шутка, повернулась назад, мои глаза встретились с перекошенным лицом подруги.

– Ксюша, ты чего? – нервничая, с силой сжала руку Сергея.

– Отойди от него! – воскликнула подруга, невзирая на восьмой месяц беременности, резко подскочила и в несколько шагов оказалась перед нами.

Время словно остановилось, на мгновение в шоке застыли все: гости, мы с моим будущим мужем, выездной регистратор ЗАГСа. Огромный, красиво украшенный холл дорогой гостиницы с невероятным высоким сверкающим потолком, длинной дорожкой, ведущей к цветочной арке, всё замерло, мне показалось, что даже вода в фонтане, отделанном синим бразильским мрамором, перестала литься. Не удивлюсь, если золотые рыбки высунули головы из воды и замерли в шоке от происходящего.

– Серёженька, прости, не могу я так, любимый, дорогой, – Ксения, разрывая наши с Сергеем руки, глотая слёзы, с надеждой смотрела на молодого человека.

– Что происходит? Господа, прекратите цирк, или я остановлю роспись, – возмутилась регистратор, громко захлопывая красную папку.

– Успокойся, ненормальная,  – Сергей попытался оттолкнуть от себя Ксюшу. – Марина, твоя подруга на фоне беременности умом поехала? Дорогая, ей к врачу… – разжав цепкие женские пальцы, мой жених – а мой ли – неожиданно ставшими холодными ладонями попытался развернуть меня обратно к регистратору.

– Да как ты можешь?! – Ксения кулаком ударила по руке Сергея. – Я ношу под сердцем твоего ребёнка! Твоего! А ты, дура, – побледневшая подруга толкнула меня в грудь, заставив покачнуться, платье с длинным шлейфом весило немало, – верила в мои сказки? Неужели я могла забеременеть от первого встречного в клубе. Марина, ты идиотка!

В этот момент близкие родственники с обеих сторон, поняв, что это не розыгрыш, повскакивали с мест. К нам спешили не только мамы и папы, но и тётушки, дядюшки и даже бабушки.

– Ксения, ты в своём уме, срывать свадьбу лучшей подруги? – первым в её руку вцепился родной брат Сергея, Алексей.

– Вот он подтвердит наши отношения, – Ксения пыталась вырваться и вновь вцепиться в Серёжу. – Он видел, как мы с твоим женихом проводили время, как он мне давал денег на аборт, да, я обманула его, не стала делать. Как он через несколько месяцев кричал, пытался поднять на меня руку, да Алексей вовремя вмешался.

– Врёт! Она всё врёт, – нервничая, Сергей схватил меня за подбородок, заставив перевести взгляд на себя. – Мариночка, девочка, не слушай её, беременная, гормоны ударили в голову, последние мысли растеряла. Вызовите кто-нибудь скорую для безумной! – теряя терпение, крикнул с перекошенным лицом Сергей. – Говорил тебе остаться дома, курица без мозгов, видеть тебя не могу, – он попытался оттолкнуть липнувшую к нему Ксюшу, но не смог, та практически повисла на нём.

– Серёжа, ты что такое говоришь? Ты готов отказаться от нашей любви и ребёнка ради Маринки? – крупные слёзы катились по красивому лицу.

– Какой Маринки? Ты совсем ничего не понимаешь? Ты своими руками сломала свою и мою жизнь, – его кулаки сжались, но он вновь сдержался.

Ксения с детства была моей лучшей подругой, можно сказать, что на одном горшке сидели, из одной тарелки ели, я ей доверяла все свои тайны. А когда влюбилась в Сергея, она узнала раньше всех, Ксюша была за меня рада, обнимала, восхищалась его галантностью и щедростью, умом, уже через полгода мой жених начал подниматься по карьерной лестнице крупного предприятия, принадлежащего моей семье. Трудолюбивый, его хваткой, смекалкой и работоспособностью восхищался генеральный директор, он же мой отец, пророча высокий пост будущему зятю примерно через год.

Я сделала шаг назад, не понимая, когда они успели так «подружиться». Какая же дура, как можно было не заметить. Любовь слепа. Ах, цветочки, подарки, признания! Да пошло оно всё!

За мой позор и разбитую любовь хотелось наброситься с кулаками на самых любимых – жениха и подругу – но сдержалась. Наклонившись, скомкала шлейф и пожалела, что уступила уговорам мамы, она выбрала тяжёлое платье, в котором и не сбежать со своей же свадьбы.

«Доченька, пройдёт церемония, поменяешь наряд на более лёгкий, мы себе это можем позволить, а в этом будут невероятно красивые фотографии на память», – говорила мама.

 Слёзы застилали глаза, а я улыбалась. Словно сквозь вату кричала Ксения, вываливая всё более шокирующие подробности грязного адюльтера.

Оказалось, что Сергей навешал бедняжке на уши столько длинной лапши в виде обещаний, что она решила ждать, как верная жена. А обещания были весомые. И то, что, когда он достигнет места генерального директора, оказывается, мой здоровый и крепкий отец неожиданно отдаст ему своё место, а потом он, выкупив акции и став полным владельцем (кто бы дал, в тот момент горько усмехнулась я), развёлся бы со мной и женился на любимой Ксении. Слушая этот бред, я не могла понять одного, как Ксения могла поверить во всю эту чушь?

– Ксюша, за что ты так со мной? – держа шлейф в руках, закричала что было сил.

Все резко замолчали, толпа немного расступилась.

– Доченька, не нервничай, главное, что сейчас, а не позже, – отец вынул из кармана телефон и отошёл к широкому окну, за ним мама.

– А что в тебе хорошего, кроме богатства? – Ксения рыдала, похоже, поняла, что наделала. В этот момент, услышав, о чём разговаривает мой папа, Сергей резко направился к дверям, и вот тут завязалась потасовка, друзья жениха начали переругиваться с мужчинами с моей стороны, меня оттолкнули чуть в сторону, Ксения громко охнула и схватилась за живот.

Не знаю, притворялась или на самом деле начала рожать, но женская половина гостей бросилась усаживать бедняжку на стул.

Я же в этот момент осталась никому не нужной, сделав назад шаг, другой, резко бросила шлейф на пол и решила уйти в свой номер, минуя банкетный зал. Какой банкет, о чём я думаю, такой позор. Гад, какой же он гад! Глотая слёзы и задыхаясь, оступилась, запнулась о своё же платье и, покачнувшись, полетела в фонтан.

Тяжёлое платье словно пудовая гиря потянуло меня вниз. Выставив руки вперёд – какая глубина у фонтана? – собиралась опереться ладонями о дно, но его не было, я оказалась словно в открытом море, глубокое, синие, чистое, вверху солнечные лучи.

Я сейчас умру, мне не хватит воздуха, почему в фонтане так глубоко? Руки и ноги не слушались, навстречу плыла девушка, присмотревшись, поняла, что это я, но в другой, какой-то странной одежде. Она, улыбаясь, проплыла мимо.

Обернувшись, никого не увидела, решила зажмуриться и именно в этот момент почувствовала сильный, обжигающий и приносящий боль удар по щеке, за ним последовал второй, кто-то, громко ругаясь, схватил меня за волосы.

Глава 2. В обмороке

– Не бей её, поздно, не вернёшь! – молодой писклявый голос раздался над ухом, хватка ослабла, и моя голова упала на подушку. – Мама, неужели мне придётся выйти замуж за этого мужлана? Не хочу, не пойду! Откуда только взялся этот королевский приказ. А-а-а… – противно на одной ноте взвыл непонятно кто.

– Не реви! Верну, не будь я жена главы семейства. Сколько лет кормили эту дрянь, чтобы она, не успев выйти замуж, решила утопиться? – очередная пощёчина была невероятно больнючей. Из моего горла вырвался тихий стон. – Жива, гадина, подействовала магическая пилюля, – меня с силой встряхнули.

– Мама, – простонала я и подумала: «Что за странные реанимационные действия? Неужели я почти утонула в фонтане?».

– Впервые за столько лет назвала мамой, – в женском голосе промелькнуло удивление, мне под нос подсунули что-то сильно пахнущее, я тут же распахнула глаза.

– Жива, – тучная женщина, одетая в яркое платье, наконец отпустила меня.

Болело всё тело, включая горло, грудь и даже ноги.

– Что со мной, где я? Это похищение? – дёрнув связанными руками, в ужасе посмотрела на  двух незнакомок, одна из них была почти ребёнком, на вид лет пятнадцати, красивая, с чёрной косой за спиной, вторая же в годах. – Вы кто? Развяжите. Где я, где мама, Сергей, свадьба? Почему вы меня связали? Не смешно! – дёрнувшись ещё раз, замолчала и поняла, что не в свадебном платье, а в каких-то серых лохмотьях.

Голова болела, то, что я видела вокруг, точно не больница, не гостиница и не скорая. Неужели, падая, ударилась головой о мрамор и нахожусь в коме? Почему мне тогда больно? Было больно, когда эта ненормальная била меня по щекам, да и сейчас боль не уходит, даже говорить тяжело, серьёзно она отходила меня по лицу. А может… Точно, я без сознания, а больно, потому что применяют медицинский аппарат, как же он называется, дефибриллятор.

– Матушка, нет, ты её слышишь? Пытается разыграть потерю памяти! Сбежала, опозорила семью, мужа, да если бы не слуга, которого мы отправили за тобой следить, – слова, смешанные с визгом, вырывались изо рта молоденькой девушки. – Лилиан, если твой муж узнает, что ты хотела убежать с Хогсом, то он тебе ноги вырвет и будет в своём праве.

– Какой же у тебя противный голос, – не выдержала я. – Заткнись, пискля.

– Мама, нет, ты слышала, после утопления точно умом тронулась! – ещё громче завизжала девчушка, а её мать с силой размахнулась и вновь залепила мне пощёчину.

Слёзы брызнули из моих глаз, всхлипнув, дёрнулась.

– Лилиан, не дерзи, ты в этой семье приживалка, ноги должна целовать нам за то, что тебя по королевскому указу замуж выдали, – женщина отряхнула ладони. – Нетли, милая, пойдём. А ты посиди тут день-другой, мы твоему мужу скажем, что заболела. Не поешь ещё дня два, – она почесала нос. – О, и без воды, более болезненной выглядеть будешь. Оправдаемся.

Широкие двери громко закрылись за вышедшими родственницами.

Лежать на деревянной жёсткой кровати было больно. Не спасал и тонкий, набитый соломой, которая торчала из прорех, матрас. С трудом села и осмотрелась. Комната, в которой меня заперли, была небольшая, пол деревянный, стены и потолки побелены, окно квадратное, без фрамуги, чем-то затянутое, но не пузырём, а какой-то странной полупрозрачной плёнкой.

Постанывая, поднялась. Радовало, что женщины не додумались связать мои руки за спиной. Повозившись с узлами, развязала ноги, а потом и руки. На это ушло прилично времени, живот урчал от голода. Почему я в обмороке испытываю боль и голод?

Доковыляв до двери, подёргала за ручку. Заперто. Хотелось есть, пить, оставался один выход – окно.

Присмотревшись, так и не поняла, на что крепится эта плёнка, поэтому с силой нажала ладонями на середину, плёнка тут же порвалась, а я, не удержавшись на ногах, качнулась и выпала в окно.

– Тоже мне похитители, – поняв, что цела, поднялась, отряхнулась. – Пока меня спасают, нужно подкрепиться.

Не скрываясь, направилась вдоль дома. Не понятно, почему я так была уверена, что без сознания в больнице. Скорее всего, потому что никто меня похитить со свадьбы из фонтана при сотне свидетелей не мог.

Во дворе, кроме того дома, где меня держали, был ещё один, большой и двухэтажный, там-то уж точно должна быть еда.

Войдя в широко распахнутые двери, сразу почувствовала приятный аромат еды, принюхиваясь, повернула вправо. На большой кухне суетились две девушки, одетые как служанки. Даже служанки в этом сне выглядят лучше меня, я посмотрела на свои лохмотья.

Находясь ко мне спиной, они не заметили, как я вошла и присела на стульчик в уголок, к столу, на котором стояли готовые блюда. Тут и жареная курица была, и варёная картошка, политая маслом и посыпанная зеленью, даже хлеб и салат нашлись. Изысков не наготовили, но и на этом спасибо.

Хотелось помыть руки, но голод пересилил, в одной руке оказалась картошка, в другой куриная ножка.