Исходящая от него чистая, мужская энергетика требует покорности и податливости, пробуждает женскую сущность, возрождают ее из пепла.

Я снова начинаю чувствовать себя желанной, красивой, живой. В груди становится жарко.

Не знаю, чем бы закончились наши “гляделки”, но тишину квартиры разрывает телефонный звонок. От неожиданности меня буквально откидывает назад, остужает мгновенно.

– Женька, – произношу на выдохе и стремглав бегу в коридор. Достаю из кармана орущий на всю квартиру смартфон и судорожно принимаю вызов.

Из-за Леши я совсем забыла про нее. Это кошмар!

Бедная девочка…

– Да, – говорю вместо “алло” и тут же себя отсекаю. Дурная привычка.

Ловлю на себе строгий взгляд. Леши. Он такого же мнения.

– Лен… – из динамика доносится всхлип. Слышу жалобный голос флористки и кровь отливает от лица, становится дурно. – Мне страшно, – признается дрожащим голосом.

– Пожалуйста, не плачь, – прошу ее, а у самой сердце сжимается, становится маленьким камушком. Ужас от осознания, что может произойти по моей вине и по воле тех ублюдков, что каждую неделю требуют “дань”, накатывает волнами. – Я уже выезжаю, – заверяю девушку, а сама в это время кошусь на играющего на полу сынишку. Мы даже не начали одеваться.

– Приезжай скорее, – просит жалобно. – К нам покупатели заходят, а я не могу собрать ни одного букета. Все падает из рук, – признается виновато.

– Буду через пятнадцать минут, – обещаю, кидаясь к пачке с подгузниками. Я их всегда одеваю на ребенка, когда мы выходим гулять. Назарчик у меня умничка, но подстраховка лишней не будет.

Разговаривая с Женей по телефону, принимаюсь носиться по квартире. Я настолько поглощена нашими проблемами, что успела забыть о присутствии Лапотникова.

– Я подвезу, – говорит Леша, как только завершаю вызов.

Замираю в том положении, в котором была. Поднимаю на него удивленный взгляд.

– Не думаю, что это хорошая идея, – произношу искренне.

Мне и без него проблем хватает. Нужно разбираться с магазином, пока бандюганы не спалили его. Эти гады ведь и не на такое способны.

В памяти всплывает присланная с незнакомого номера фотография сыночка и подпись к ней. Мороз пробегает по коже.

– А ты не думай, – Леша отмахивается от моих слов. Отказ для него совершенно ничего не значит. – Одевай сына, я еду с тобой.

Выпрямляюсь, ставлю руки в боки и вопросительно выгибаю бровь.

– С чего это ты вдруг решил, будто я соглашусь? – смотрю на его достаточно красноречивым взглядом.

Леша смотрит на меня, ухмыляется и качает головой. Точь-в-точь, как это делает старший Лапотников.

– Лен, вы едете со мной, – заявляет тоном, не терпящим возражения. Против такого не только не попрешь, но и слова против не скажешь. – Считай, что я поставил тебя перед фактом. Одевайтесь. Жду внизу.

Делает шаг к двери, останавливается и оборачивается.

– И только попробуй сбежать, – добавляет многозначительно.

Сглатываю.

Я знаю, что он имеет ввиду.

И никогда не допущу подобного. Пусть только попробует ко мне прикоснуться!

Это все в прошлом… Мы в прошлом.

Глава 3. Лена

– Спасибо, что подвез, – благодарю Лешу, а сама пытаюсь справиться со слишком быстрыми биением своего сердца. Каждый раз, когда стоит Лапотникову появиться рядом, оно сбивается с ритма, сбоит.

Леша паркует машину, вытаскивает ключ из замка зажигания и поворачивается ко мне. Я едва не теряю самообладание, когда он наклоняется, нагло врезаясь в мое личное пространство.

– Рад помочь, – в глазах Лапотникова бушует пламя.

Задыхаюсь.

Чуть склонившись вперед, он поправляет закрутившуюся вверх сережку, бережно трогает мочку уха пальцами, а по моей коже мурашки бегут. Его прикосновения пробуждают в памяти запретные чувства.

– Ле-ша, – останавливаю до того, как мы перейдем черту. Кто-то из нас двоих должен оставаться в рассудке.

С трудом и против всего своего нутра разрываю зрительный контакт. Отстраняюсь.

– Спасибо, – произношу, переводя дух.

– Ты это уже говорила, – сухо бросает комментарий.

Не давая мне ни единого шанса, выходит из авто, а после сам открывает дверь с моей стороны. Помогает выйти.

– Назарчик спит, – говорю, оказавшись на свежем воздухе. – Так не хочется его будить, – признаюсь, печально вздыхая.

Бросаю на сыночка ласковый взгляд. Он такой сладенький сейчас, мирно спит и даже не подозревает о том, что происходит вокруг.

Мой мальчик еще слишком мал и не знает, какие серьезные проблемы должна решить его мать, иначе нам обоим придется очень горько.

Регулярно наведывающиеся в мой магазинчик бандиты – серьезные люди. Против них не работают стандартные методы, помощи ждать неоткуда.

Разве что от отца, но его втягивать в это не могу. У него с бывшей женой сейчас какие-то свои терки, отвлекать папу будет слишком эгоистично и подло с моей стороны. Мало того, что из-за меня его брак распался, так тут я снова влезу.

Нет.

Отец любит свою жену, он не виноват в том, что произошло двадцать с лишним лет назад. Вся вина на моей матери.

– Можешь побыть с ним? – прошу, понимая, что будить малыша сейчас будет самым настоящим кощунством.

Назар слишком мал, чтобы обойтись без дневного сна, а если я сейчас попробую его достать из машины, то он проснется. Больше не получится уложить.

– Ты не боишься оставить мне сына? – многозначительно интересуется Леша. В его глазах издевка надо мной и неприкрытый азарт.

Одариваю его таким убийственным взглядом, что любой другой давно прикусил бы язык. Но только не Лапотников! Этот за словом в карман не полезет, а самомнение хоть занимай.

– Боюсь, – отвечаю открыто. Пусть знает, что я не доверяю ему.

Леша – последний человек на планете, с кем мне стоит проводить время, но раз так складываются обстоятельства, то придется потерпеть. Отказаться от его помощи пока не могу.

Благополучие сына всегда для меня стоит на первом месте, и если ради этого нужно терпеть бывшего, то что же… Значит, буду терпеть.

– Ты присмотришь за ним? – спрашиваю с надежной.

Вместо ответа Леша обходит машину, вставляет ключ в замок зажигания и при помощи специального пульта сантиметра на три опускает каждое из окон. Закрывает дверь и ставит машину на сигнализацию.

– Ты что творишь?! – ахаю, теряя рассудок. – Ты запер моего сына! Совсем с дуба упал?!

На мои выпадки Лапотников лишь ухмыляется, а я понимаю, что со стороны выгляжу, как самая настоящая дура. С трудом заставляю себя снизить тон.

– Успокойся, – остужает словами, а сам ведь прекрасно знает, как они действуют на меня.

– Ты! – тычу пальцем ему в грудь, ненависть обжигает.

– Я, – произносит, сверля меня взглядом. – Дальше что хотела сказать?

Внутри происходит атомный взрыв.

– Немедленно открой свой танк! – требую. Злюсь.

– Дай ребенку поспать, – невозмутимо-спокойно говорит он.

Понимая, что вот-вот сорвусь, считаю до пяти и делаю глубокий вдох. Сверлю его взглядом.

– Лен, – устало. – Машина в тени, воздуха внутри достаточно, мы рядом. Как только Назар проснется, то тут же услышим, – заверяет меня.

Спокойный и наполненный уверенностью голос Леши отыскивает внутри меня адекватность и выводит ее на первый план.

Бросаю на сыночка встревоженный взгляд, холодной головой оцениваю ситуацию и понимаю, что Лапотников прав. Зря я волнуюсь.

– Хорошо, – иду на попятную. – Пусть спит, – нехотя даю добро.

– Тогда пойдем, – Леша кивает на мой магазин.

– О, нет! – активно машу руками. – Ты останешься здесь!

Снова сталкиваемся взглядами. Коса на камень, глаза в глаза.

Воздух рядом с нами сгущается, мир становится уже.

Противостояние поглощает остатки сил, я едва держусь на ногах.

– Пожалуйста, подожди меня здесь, – прошу, наступая на горло собственной гордости. Эмоции, что я испытываю, словами не передать.

– Нет, – прилетает категоричное.

И, не дожидаясь ответа, Леша хватает меня за руку и тащит за собой.

– Лена, нужно что-то срочно делать! – едва успевая переступить порог магазина, как Женя налетает на меня.

Ее глаза опухли от слез, голос дрожит, а упадническое настроение чувствуется за версту. Девушка на грани и не скрывает этого.

Мне хватает одного взгляда, чтобы оценить обстановку и понять, какие в действительности проблемы нас ждут. Денег нет.

В цветочном ни одного посетителя.

– Легко сказать, – обреченно признаюсь в собственном бессилии.  От всей ситуации так погано на душе, хоть вой.

– Давай заявим в полицию, – Женя с энтузиазмом выдвигает предложение. А мне от него мне хочется рассмеяться.

Не получится.

В полиции нам не то, что не  помогут, а сделают лишь хуже. Я в этом уверена. Ведь если бы у этих людей не было подвязок во всех инстанциях, то они так ужасно себя не вели.

Эти гады знают о своей безнаказанности, поэтому и творят подобную дичь.

– Не нужно никуда заявлять, – произношу чуть нервно. От Леши не скрывается мой настрой, и он бросает делать вид, будто рассматривает новое поступление цветов. Переводит внимание на меня.

– Проблемы? – спрашивает, переводя взгляд с меня на Женю и обратно. Он безотрывно смотрит мне прямо в глаза, требует ответа.

– Нет.

– Да.

Одновременно с Женей выдаем кардинально разные ответы. Леша ухмыляется, в его глазах появляется опасный блеск, от которого мне не укрыться.

Он прекрасно знал, что я не стану делиться своими трудностями и до последнего буду решать их сама. Именно поэтому задал вопрос здесь, пока есть Женя.

– Рассказывай, – жесткий тон заставляет мою юную помощницу округлить глаза и сделать шаг назад.

О, да! Когда нужно, Леша бывает крайне категоричным. Лапотников всегда поступает по-мужски. Он надежный, принципиальный и требовательный.

Если бы не ряд “но”, то мы вполне могли быть вместе.

Женя бросает на меня затравленный взгляд, закусывает нижнюю губу и активно крутит головой. Пятится.

– Вы у Елены лучше узнайте подробности, – шелестит испуганно. – Мне работать пора. Простите!

И с этими словами девушка убегает разбирать свежий привоз.

Глава 4. Леша

– Лена, – произношу с нажимом и двигаюсь прямо на нее. Она пятится назад.

Каждое мое движение отточено до мелочей, тренированное тело четко контролирует каждый мускул.

Эмоции под колпаком, как ни старайся, им не прорваться. Разум сильнее.

– Что происходит? – спрашиваю. Лена вздрагивает, а я продолжаю свое приближение. – Ничего не желаешь мне рассказать? – давлю на дрожащую от волнения девушку.

Мой голос тих, мне не нужно кричать. Чтобы быть услышанным далеко не всегда стоит разговаривать на повышенных.

Лена моргает несколько раз, прижимает руки к груди и сжимает губы в узкую полоску. Боится. Причем, не меня. Она знает, что я никогда не причиню ей вреда.

Так… кого тогда?

Бросаю оценивающий взгляд на спрятавшуюся в холодильнике помощницу. Девчонка старательно избегает смотреть на нас, но от меня не укрывается подрагивание хрупких плеч. Она плачет и не может успокоиться.

– Не хочу, – шелестит едва различимо, не слышно практически. Мне приходится напрягать слух, чтобы разобрать ее речь, и это крайне хреновый признак.

За то время, что мы знакомы, я успел уяснить, что Лена ведет себя подобным образом лишь в самой критической ситуации.

– Дай угадаю, – кривлю губы в усмешке. Сарказм так и прет, твою мать! – Справишься со всем сама. Ты ведь сильная и независимая, да?

Ленка дергается от моих слов, как от удара, сжимается только сильнее. Едва успеваю сдержаться и не встряхнуть ее хорошенько за плечи.

Щелкаю перед лицом несколько раз.

Отмирает.

– Рассказывай давай, – требую.

Она одаривает меня таким красноречивым взглядом, что мне становится смешно. Лена хочет казаться тигрицей, а я воспринимаю ее как котенка.