– Не торопимся, ждём час, потом тихонько идём вперёд, самым малым ходом – как только я поднялся на мостик, так сразу собрал всех офицеров «Варяга» на совещание – удалось выяснить, что у противника есть десять бомбардирских судов. Скорее всего это те же мортиры, что использовали французы при осаде Алжира. Калибр там запредельный, попадание такой бомбы даже «Варяг» не выдержит, так что их топим в первую очередь. Если будет состоять выбор между кораблём линии и плавучей батареей, топим её! Это ещё не всё, скорее всего сюрпризы ещё будут, так что усилить бдительность! Близко к кораблям противника не подходить, их слишком много, если допустим абордаж, нам всем конец. Ну вы сами всё знаете, чего вас учить, всё же не в первый раз.

Час прошёл и как я и предполагал, английский адмирал, что командовал союзным флотом, даже не подумал уходить, но и в атаку не стремился, он ждал первого хода от нас. Немного подумав, я перестроил свои корабли в линию, головным поставив «Варяга», и дал команду выдвигаться. Одновременно на берег ушёл приказ выводить «Посейдон» и резерв на наше место на рейде. Так подкрепление сможет прийти нам на помощь быстрее, если в этом возникнет необходимость.

Мои корабли малым ходом шли вперёд и вскоре я заметил, что на вражеской эскадре началось какое-то нездоровое шевеление. Из-за корпусов линейных кораблей вышла группа вёсельных барж, в количестве аж двадцати штук, и они всей группой гребли к нам. Как только баржи пошли в атаку, началась и бомбардировка. За строем врагов гулко ухнул залп, и вскоре огромные султаны воды взвились прямо по нашему курсу. Мортиры, установленные на бомбардирских судах, начали обстрел.

– Атака брандеров! – капитан крейсера и без моей подсказки разобрался что к чему – артиллерии носовых батарей открыть огонь по баржам, стоп машина!

– Отставить «стоп машина»! – отменил я неверный приказ капитана – нужно маневрировать, по неподвижной цели мортиры быстро пристреляются! Точность у них никакая, пока мы в движении нам ничего не угрожает, разве что под случайный выстрел попадём. Нужно разделаться с брандерами и идти полным ходом на сближение с эскадрой противника! Лево руля, орудиям главного калибра и бортовым батареям огонь по брандерам всей колонной!

– Отставить «стоп машина»! – продублировал капитан мою команду – лево руля!

Орудия «Варяга» ожили. Крейсер окутало облако порохового дыма. Вся колонна кораблей дружно начала закладывать циркуляцию, и по мере того, как очередной «кошмар» выходил на линию огня, наш огонь усиливался. Вокруг барж всё чаше и чаше стали появляться разрывы наших бомб.

– Если сблизятся, всем стрелять картечью и уходить в сторону – продолжал командовать я – на баржах гребцы и порох, так что главное выбить экипажи.

– Противник начал движение, ставит паруса! – впередсмотрящий известил нас о том, что союзники переходят в атаку основными силами.

– Это на долго, время есть – я отмахнулся от вопросительно уставившегося на меня капитана – главное брандеры!

Наш огонь постепенно начал приносить свои плоды. Вот от прямого попадания взлетела на воздух английская баржа, подтвердив мои опасения о том, что пороха союзники не пожалели. Обломки взорвавшегося брандера засыпали всё вокруг, повредив ещё два маленьких судёнышка. Вот близкий разрыв опрокинул ещё одного смертника, а потом и другого. Скорость барж упала, английские моряки не выдерживали плотного огня, стараясь пригибаться и прятаться за борта своих самоходных торпед. И тем не менее брандеры всё ещё шли вперёд. Вокруг же нашей колонны продолжали хаотично падать тяжёлые бомбы, выпускаемые вражескими мортирами. Мы маневрировали, и даже взять упреждение у канониров бомбардирских судов не получалось.

Постепенно, сделав полный поворот, броневики уже удирали от флота союзников. Нам требовалось разорвать дистанцию, продолжая уничтожать брандеры.

Очевидно английский адмирал сильно воодушевился, увидев в подзорную трубу корму моих кораблей, потому что бросил стоящие на якорях бомбардирские суда, и подняв все паруса бросился в погоню, на ходу тоже перестраивая свою эскадру в линию. Скорость хода англичан с попутных ветров превышала наш ход на машинах.

– Во дурак… – протянул капитан «Варяга» рассматривая в перископ боевой рубки действия вражеского адмирала.

– Согласен, это он погорячился. Ну ка, и чего мы сейчас должны делать? – я заинтересованно посмотрел на своего подчинённого.

– Сейчас оторвёмся от брандеров и развернёмся, выстроимся в линию и пройдём вдоль колонны наглов, а когда пройдём её полностью, выйдем к стоящим на якорях батареям, и потопим их. В это время нужно будет дать сигнал, что бы «Посейдон» присоединялся к веселью. Англичане не смогут быстро развернутся, а оказавшись между двух групп броненосцев, вынуждены будут выбрать кого атаковать. Ну или им придётся разделится. А ещё, мортиры не смогут стрелять, когда мы пойдём вдоль линии их союзников. И ими будем прикрыты от огня.

– Всё верно говоришь! Возьми с полки пирожок, заслужил – я был доволен что мысли моего подчинённого совпадали с моими – похоже сегодня Алану добычи не достанется. Хотя… Нам же мортиры могут пригодится самим? Да точно пригодятся! Передать сигнал на берег, что бы связались с группой Алана, пусть сам мортирами займётся, мне они нужны целыми! Нам ещё в гости потом идти, а подарков для дорогих хозяев мне не жалко, пусть и эти будут. И не упускайте из вида баржи. Их всё же надо добить, что бы не было неожиданных сюрпризов для Григория и второй группы.

Всё получилось, как задумано и даже лучше. Повернув под ветер, мои броненосцы красиво развернулись и все колонной двинулись назад, держа приличную дистанцию между колоннами. Вынужденные идти с креном в нашу строну, англичане лишились возможности стрелять по нам нижним деком, где стояли их самые мощные пушки. «Варяг» шёл вперёд, принимая на себя залп за залпом вражеских кораблей, и «кошмары», совершенно никем не обстреливаемые, как на полигоне вели стрельбу своими монстрообразными орудиями. Крейсер тоже не оставался в стороне, канониры работали на пределе своих возможностей. По броне гулко били ядра, корабль вздрагивал от множественных попаданий и окутывался дымом, но уверенно шёл вперёд.

На моё удивление, в этот раз союзники даже не делали попыток пойти на таран или абордаж. Они тупо шли за изорванным в клочья флагманом, которого я преднамеренно приказал не топить, и не предпринимали никаких самостоятельных действий. Английская дисциплина сыграла с ними плохую шутку, так как на английском флагмане командовать похоже было уже некому.

Когда колонны разминулись, восемь кораблей англичан и их союзников медленно шли на дно, а линкор адмирала как ни в чём не бывало шёл в сторону Форта – Росс, на встречу «Посейдону», и не делал попыток уйти на разворот. Бой ещё не закончился, однако я уже был совершенно уверен в его благополучном исходе, англичане вновь показали всем, что недооценивать противника нельзя, тем более если перед тобой жоховцы на своих броненосцах!

Глава 3

Английский флагман выскочил на мель возле Форта–Росс, он так и не свернул с курса, после первого боестолкновения с моей линией. Как потом показал осмотр корабля, упавшая рея намертво заклинила рулевое устройство в одном положении и несмотря на усилия команды, справится с повреждениями англичане так и не смогли. К тому времени все находящиеся на шканцах линкора офицеры были ранены или убиты, а принявший команду сопливый лейтенант был слишком неопытен, чтобы предпринять разумные действия для спасения корабля. Теперь эту развалину только на дрова пустить, починить линкор не получится. Городская милиция и ополченцы, не дожидаясь подхода армейских частей самостоятельно атаковали беспомощный корабль, и быстро взяли его на абордаж. Да там и сопротивления особого и не было, офицерам было не до организации обороны. К моей радости, барон Тичерс был хоть и раненый, но живой, и снова попал в плен. Я всё таки был очень благодарен ему за предупреждение и зла ему не желал, единственному из всех пришедших.

Когда капитаны союзных кораблей поняли, что флагман неуправляем и ведёт их на верную гибель, начался хаос. Линия распалась, после чего каждый корабль противника действовал уже как самостоятельная боевая единица. Часть (в основном англичане и большая часть французов) решили продолжить бой, а другая часть поспешила спастись бегством. Отрезанные от открытого моря моими броненосцами и эскадрой Алана, деревянные фрегаты и линкоры оказались между двух огней (с берега их поджимал "Посейдон" и форты) и один за другим становились лёгкой добычей для «кошмаров». На заключительном этапе боя «Посейдон» и «Варяг» выступали в роли охотников, перед которыми свора собак загоняет добычу.

В этот раз абордажей почти не было, любое сопротивление подавлялось огнём. Пощаду получили только те корабли, капитаны которых вовремя догадались спустить флаги и паруса. Но даже на них призовые партии во время боя не высаживались. Капитану давалась команда отдать якоря, закрыть орудийные порты и ждать распоряжений, после чего корабль просто бросали. Если же кто-то из хитрожопых умников решал нас обмануть, и после отхода броневика снова пускался в бега, то его топили уже без всякой жалости, даже несмотря на повторно спущенный флаг.

Только Алану и его морпехам довелось слегка размяться и помахать абордажной саблей. Часть экипажей бомбардирских кораблей добровольно сдаваться не пожелали.

Сейчас у ведомства Дайона полно работы, нужно оприходовать трофеи, пленных прибавилось и нужно всем найти работу и пристанище. Сейчас старик даже ночует у себя в кабинете, гоняя молодых помощников в хвост и в гриву.

– Ну вот и нафига ты опять сам в самое пекло полез Витя? Я конечно понимаю, что Арин тебе мозги напрочь выела и лучше в бой, чем её трёп рядом слушать, но совесть то имей, у нас полно капитанов, которые справились бы не хуже тебя! – Гриша нудит мне на ухо, с возрастом он стал брюзжать как старик, хотя мужик ещё крепкий.

Я поморщился, с Арин у нас и правда в последнее время не очень. Миниатюрная и заводная девчушка за десять лет заматерела и стала уверенной в себе и склочной бабой. Другого слова не подобрать. Хотя красота её и не померкла, однако какие-то внутренние женские настройки с возрастом или дали сбой, или ещё чего, что мужикам не понять. Ни дня без ссоры или скандала, аж домой идти не хочется, тут Гришка прав. Только сыновья и дочка ещё держат меня рядом с этой женщиной. При этом я прекрасно понимаю, что, имея практически безграничную власть, я могу сделать вообще что угодно. Развестись, завести любовницу, оставить детей себе, посадить Арин в тюрягу или вообще на рудники отправить, да и грохнуть могу, и мне за это ничего не будет! Только ведь жалко и её и ребятишек, которые мать очень любят! Кем я буду, если маму своих детей начну гнобить? А у этой курицы похоже мозги напрочь отсутствуют, нарывается каждый день, как будто специально, и похоже скоро наступит тот час, когда я вынужден буду принять какое-то решение.

– Гриша, не делай мне нервы! – вздохнул я – всё же англичан было дохрена, и ситуация требовала личного контроля. Броненосцев у нас не так много, и потеря хотя бы одного дорого будет стоить. Мы тут жилы рвём, чтобы свой флот нарастить и идёт всё очень туго между прочем. Мне пришлось по ходу боя отменять решения капитана «Варяга» потому что действовал он мягко говоря не верно, хотя потом и исправился. Да я бы на берегу от инфаркта бы помер от переживаний, а в бою всё же спокойнее. Сам-то ты тоже на «Посейдоне» пошёл, так что не звизди!

– Да тебя одного нельзя оставлять! То корабль просрёшь, то в плен попадёшь, а то ещё чего похлеще отчебучишь! – не унимается Гриша, припоминая мне все старые грехи – ты кстати решил, что с тем хламом делать, который нам достался? Я вот посмотрел трофеи, они не утонули только потому, что их чайки засрали! Китайцы и японцы их не купят, они привыкли к нашему качеству. Прикажешь работы на верфи остановить и всех мастеров на ремонт кинуть?