Никита Семин: Секретарь ЦК

Глава 1

Март – апрель 1939 года

– Германию на переговорах будет представлять Герман Геринг, Великобританию – Невилл Чемберлен, Финляндию… – зачитывал список представителей стран-делегаций Максим Максимович.

Сами переговоры планировалось провести в Нидерландах. Единственная страна Европы, ни прямо, ни косвенно не участвовавшая в конфликте. Даже удивительно, правда по сведениям Берии – если бы война продолжилась, то и их бы втянули в конфликт.

– Они уже подготовили свои условия о сдаче? – спросил я, когда нарком замолчал.

– Про капитуляцию говорить рано, – покачал головой Литвинов. – Но условия – да, они передали пакет.

– И что в нем?

Иосиф Виссарионович ходил по обыкновению по кабинету, слушая нас. Кинув на него взгляд и не получив ответа, Максим Максимович достал из портфеля папку и раскрыл ее. После чего кратко зачитал пункты мирного договора, которые желают получить Англия с Германией. О Японии пока речи не шло. Те хранили гробовое молчание. США и вовсе делали вид, что их этот конфликт не касается и речь идет лишь о мирном договоре в Европе, а не об остановке глобальной войны.

– Вывод советских войск с территории Третьего Рейха, вывод советских войск с территории Ирана, выплата компенсации за причиненных ущерб Германии и Великобритании – за потопленные корабли. Вывод советских войск с территории Финляндии и выплата компенсации…

– А ху-ху не хо-хо? – перебил его маршал Жуков. – Они там белены объелись? Или это не они получили по морде во всех точках, а мы?

– Проси больше, может, получишь то, что желаешь на самом деле, – пожал плечами Литвинов. – Таков принцип дипломатии.

– Надо снова вдарить по ним, чтобы в себя пришли! – решительно заявил Георгий Константинович. – И можно наконец по Берлину. Они более вменяемые – вон, как их фюрер коньки откинул, так сразу и на фронте посмирнее стали. Уверен, пункт с компенсацией для них британцы продавили.

– Это так, – согласно кивнул Максим Максимович.

– Вот! А получат по зубам, так и вовсе шелковыми станут.

– Что по нашим требованиям? – прервал их диалог товарищ Сталин.

– Вывод войск Германии с территории Франции, выплата компенсации нам от Германии и Великобритании, выплата компенсаций от Финляндии. Также часть территорий Финляндии, прилегающая к Ленинградской области, на которой в данный момент находятся наши войска, должна отойти СССР – во избежание новой блокады города. У французской стороны свои требования.

– А испанцы? Они что-то предъявлять будут? – тут же уточнил Жуков.

Я посмотрел на него скептически.

– Формально – войск Германии и Великобритании на их территории не было, – заметил Литвинов.

– Но они состояли в союзе против нас, а мы – в союзе с испанцами. Так почему они поучаствовать не могут? Гитлер вон вообще блокаду им морскую первым организовал!

Все посмотрели в сторону Иосифа Виссарионовича.

– Проработайте вопрос – есть ли смысл подключать товарищей из Испании к переговорному процессу, – чуть подумав, сказал он.

Так и шло совещание. Лишь в конце товарищ Сталин попросил меня задержаться.

– Сергей, – начал он, когда мы остались в кабинете одни, – сколько ракет и в какой срок еще можно подготовить? Есть мнение, что без повторного удара переговоры затянутся.

– Через неделю будет готова еще одна. Вот только подходящей бомбы для нее у нас так и нет, – вздохнул я.

– Ты о той идее с «атомным», как ты назвал его, взрывом?

– Да.

– Я ознакомился с работой товарища Курчатова. И прочитал его отчет о возможной дате изготовления такой бомбы. Он дал срок – минимум три года. И то из-за того, что работы в этом направлении начал несколько месяцев назад. Рассчитывать, что мы ей напугаем Запад, не стоит.

– Не совсем так, – пришла мне в голову мысль.

– Что ты имеешь в виду?

– Саму бомбу мы в ближайшее время не изготовим, это факт. Но вот получить взрыв, близкий к атомному, в лабораторных условиях на полигоне – в теории этого можно достичь гораздо быстрее. После чего сделать запись и представить ее на переговорном процессе. Да, это будет не атомный взрыв, но создать мощность, как у него – нам по силам.

– Это… интересная мысль, – с некоторой паузой согласно кивнул товарищ Сталин. – Тогда жду записи такого опыта. Как он будет готов, предоставь мне ее для ознакомления, – подвел черту разговору Иосиф Виссарионович.

Грандиозный блеф продолжался, но иного выхода для скорейшего завершения войны не было.

Как и ожидалось, первый шок от применения межконтинентальной баллистической ракеты сходил на «нет». Особенно быстро очухались англичане, хоть и были «пострадавшей» стороной. И они же принялись распространять через подконтрольные СМИ мысль, что такое оружие у нас было в единичном количестве, оно не особо-то и мощное, а в состав подмешаны «химикаты», из-за которых почва на месте взрыва и получила заражение. Химическое оружие было гораздо понятнее для обывателя, чем ядерное. К тому же оно уже имело «репутацию» запрещенного, что переводило СССР в разряд нарушителей международного договора от 1925 года. Тот самый «женевский протокол», который подписал и СССР.

Три дня перемирия прошли, а стороны так ни о чем конкретном и не договорились. Боевые действия возобновились с новой силой.

Как и говорил товарищу Сталину, новая ракета была готова через неделю. Сергей Палыч откровенно плевал через плечо – надежность у ракеты была пока аховая. Седьмой полет лишь чудом довел ракету до конечной цели. Датчики на нее тоже установили, поэтому удалось получить много дополнительных данных на старте для наработки статистики. Мелких огрехов в полете было немало и их экстренно исправляли при сборке восьмой ракеты.

На этот раз решено было избрать целью Скапа-Флоу – главный порт северного флота Британии. Делать дополнительную «начинку» бомбе не стали. По информации Лаврентия Павловича, у англичан и немцев курсируют слухи, что у нас уже есть атомная бомба, просто не доведенная до надежности. Понять, что это такое, им было несложно – все-таки первые работы с атомом начались в Германии. Вот мы и решили «подтвердить» этот слух, не используя пока отходов из лаборатории Курчатова. Тем весомее будет видеоряд, где мы произведем подрыв в лабораторных условиях. Задачу Игорю Васильевичу я уже поставил. Он хоть и не химик, зато сможет проконсультировать нужных специалистов по поводу мощности взрыва, и как он в теории должен выглядеть со стороны.

Удар по Скапа-Флоу буквально взбесил британские элиты. Новая пощечина их могуществу, на этот раз – по их второй гордости – флоту. Германию мы не трогали из других соображений. После разрыва договоров о поставках продовольствия из Турции у немцев намечался если не голод, то существенное снижение обеспечения. Они уже ввели карточную систему выдачи продуктов, а ведь шла весна. Первый урожай будет не скоро, и немцам нужно было думать даже не о войне, а о том, как утихомирить недовольство собственного населения – на фронте значимых побед нет, враг все еще находится на их территории (мы все же смогли прорвать блокаду нашей окруженной армии и отвести ее поближе к польским границам). А тут еще и желудок становится все труднее наполнить. И пусть Бреслау они отстояли, но вот французы их со своих земель уверенно теснили. Если бы не увеличение поставок техники для Вермахта на фронт за счет прекращения экспорта в Турцию, то могли уже и к границе выйти. Не это обещал им Гитлер, приходя к власти. Да и само его самоубийство произвело на немцев деморализующий эффект. В общем, с Германией были шансы договориться, если исключить из процесса Англию.

Чтобы «додавить» немцев не хватало последней капли. И этой каплей стала видеозапись мощнейшего взрыва за всю историю мира. Его смогли зафиксировать даже в Европе с помощью датчиков сейсмической активности, которыми регистрируют землетрясения, вулканическую активность и как в нашем случае – особо мощные взрывы.

– Ну что ж, – задумчиво протянул товарищ Сталин, когда проектор с записью потух, а свет в зале включили. – Это… впечатляет. И вот такую мощь можно заключить в одну бомбу?

– Да, товарищ Сталин, – кивнул я.

– Да это же… – от переполняющих его чувств, аж не нашелся, что сказать Жуков.

Да и другие члены Ставки были впечатлены записью.

– Да мы ж… Да мы всю Европу вот здесь! – сжал он кулак.

– Соглашусь с Георгием Константиновичем, – впервые на моей памяти после слов Жукова кивнул маршал Белов. – С такой мощью – нам весь мир не страшен.

– Когда она появится в наших руках, – охладил я их пыл. – Но нужно учитывать, что и другие страны приложат все силы, чтобы получить такое оружие себе.

– Товарищ Литвинов, – повернулся Иосиф Виссарионович к мужчине, – передайте по дипломатической линии запись германскому МИДу. И добавьте, что первой страной, где пройдет практическое применение этого оружия – станут они. Если мы в ближайшее время не договоримся.

***

– Колбасники… что? – не поверил сначала Чемберлен новости.

– Заключили мирный договор с Францией и СССР, – убито подтвердил лорд Галифакс. – Они выводят свои войска из Франции. Как только закончат, комми выведут свои с их территории. Кроме того они отказались возвращать нам корабли, которые мы передали им в аренду для блокады испанцев.

– На каком основании?

– Сказали, что заплатили за них жизнями своих солдат. Но по факту – потому что у нас нет сил забрать их обратно. Команды на кораблях за время аренды полностью сменились на германский состав. Наших офицеров там нет, лишь наблюдатели. После Скапа-Флоу репутация Роял-Нави сильно упала. Да и количество нашего флота уже не то, что было в начале войны. Если попробуем силой вернуть свой флот, то можем потерять Африку. Сейчас свободные корабли контролируют конвои оттуда в метрополию. Лягушатники точно этим воспользуются.

– Чертовы боши! – сквозь зубы процедил премьер-министр.

– У меня есть еще одна плохая новость, Невилл, – с сочувствием посмотрел на мужчину министр иностранных дел.

– Какая?

– Король тобой недоволен.

Вот это было хуже всего. Пусть для всего мира премьер-министр Великобритании – главная фигура в стране, но никто в самой Англии не имел иллюзий насчет истинного хозяина острова.

– И… что? – прошептал Чемберлен.

– Подписание мирного договора – будет последним документом, под которым ты оставишь свою роспись на нынешнем посту.

– Тогда я никогда не подпишу этот чертов документ!

– Пока у тебя есть время. Но его очень мало, Невилл.

Глава 2

Апрель – май 1939 года

– Наши корабли не пойдут к их берегам – это верная смерть, – отрезал адмирал Ёнай.

– Поймите, в Европе война заканчивается, – увещевал его английский посол, – боевые действия уже ведутся лишь на северной части континента. Как только СССР выведет свои войска из Германии, они перебросят их сюда, к вам. Вы и с одной их армией справиться не можете, – надавил на больную мозоль посол, – а что будет, когда появится вторая?

– Вопросы наземных операций не в моей компетенции, – продолжал упорствовать адмирал. – На море мы – главная сила.

– И при этом боитесь подойти к берегам красных, – ехидно заметил посол.

– Вы сами знаете, что их самолеты-убийцы помножат наш флот на ноль! И сами только что сказали, что СССР перебросят свои силы к нам, а значит – и количество их «уничтожителей» прибавится. Подводить флот к берегу – означает бездарно его потерять. За такое Тэнно-Хэйка* снимет меня с поста. Подобный позор можно смыть только кровью, – закончил адмирал, намекая, что ему придется сделать сэппуку.

* – Его Величество Император

Посол знал о «любви» японцев к ритуальному самоубийству, как знал и то, что никто из них не стремиться попасть в ситуацию, когда иного выхода не останется. Вот и адмирал откровенно боялся навлечь на себя гнев своего императора.