– Придется ей это пережить, – отрезала на это сестра, все еще злясь, что я обещала ей не делать глупостей, а сама совершила.

– Но… если ей станет хуже… Если она умрет? – высказала я самый большой свой страх на тот момент, не считая, конечно, не менее сильного и изнуряющего страха за Гордея.

– Я, конечно, очень хорошо отношусь к тете Гале. Она всегда много помогала нам, и заботилась, и приютила тебя у себя, – парировала сестра. – Но, Арин… Если ей так хочется умереть по такому незначительному поводу, это ее выбор.

В этот момент как раз зазвонил телефон, и Виола приняла вызов вместо меня.

– Да, теть Галь, – произнесла в трубку деловитым тоном. – Как самочувствие? Плохо? На грани? Хмм… Что ж, обещаю вам в случае вашей смерти позаботиться о близнецах. В силу своих возможностей, конечно. Но, слава богу, у нас останется еще дядя Леша и в детский дом их не заберут. Уже огромный плюс…

– Что вы говорите? Нет, Арина не вернется к вам. Нет… Умирайте, если вам так хочется, да. Если у вас нет забот поинтереснее и если вам охота оставить детей на муже. Что вы говорите? Вас что-то плохо слышно.

Видимо тетя повышает голос, потому что последние фразы долетели до меня вполне отчетливо.

– Ты всегда была неблагодарной засранкой! – выкрикнула она и на этом Виола взяла и отключилась от разговора.

– Ви! – воскликнула я, но сестра недолго думая перевела мой телефон в режим полета.

– Все, Арин, эта проблема решена. Уверена, уже к вечеру наша тетя Галя выпишется домой. Вот можем даже поспорить, если хочешь.

– Думаешь, что она…, – я не сразу решаюсь произнести вслух, – подстроила все?

– Даже если и нет, неважно. Ты не обязана спать с Володей, если не любишь его в угоду кому бы то ни было. А теперь что касается полиции. Ты что, не знала с кем встречаешься?

Я молчу, не в силах определиться с ответом так сразу. Но Виола и не ждала.

– Гордей ведь брат Демьяна, – произнесла она тоном, каким объясняла мне непонятные темы по школьным предметам, когда мы учились в школе.

– Очень необычно, конечно, что они… что мы… попали так с тобой. На братьев… Но сейчас не в этом суть. В общем, у них знаешь, какие связи? Да твоего Гордея даже на допрос не вызовут, не то, что дело откроют. Решат там между собой, да еще Володе твоему накостыляют, если только к ним сунется. Удобно, конечно, что и говорить. Так что за это ты вот точно могла абсолютно не волноваться. Кто Гордей и кто твой Володька.

– Он не мой, – выпалила я, вспоминая, сколько бессонных ночей провела в волнениях на эту тему и какой глупой в итоге оказалась.

– Пока твой, раз уж замуж за него выскочила, но я обещаю, разведут вас быстро и без проблем.

…

Так и получилось, как она сказала. Тетя покинула больницу в тот же вечер, из чего я еще больше укрепилась в мысли, что это был срежиссированный для меня спектакль.

Вообще, у меня словно глаза открылись на все.

Я вдруг поняла, какой наивной дурой была все это время и как бездарно и глупо проворонила свою любовь.

Перед отлетом я рискнула позвонить Гордею, но его телефон оказался вне зоны доступа.

Я поехала к нему на квартиру, где безрезультатно простояла под дверью чуть не целый час.

Больше я не знала, где его искать и, в общем, в тот момент никто не знал, где Гордей, даже его брат.

– Наверное, у девки какой-нибудь зависает, – предположил Демьян на вопрос Виолы, и я решила, что, должно быть, так оно и есть.

К тому же что я ему скажу, раз официально я теперь замужем?

В общем я улетела и углубилась в работу, и вот теперь… сижу здесь и трясусь вся только от мысли, что Гордей, мой Гордей, которого я все еще так люблю, приехал и сейчас здесь, находится максимально близко от меня.

– О, а теперь мне. Гордей, еще глоточек, пожалуйста! Кайф, кайф. А поцеловать? Ой… Ох-ха-ха. А обнять? Оооо, ммм… Подожди… ах… стой, стой… Идем сюда, здесь сейчас сто процентов никого нет и нам никто не помешает. Мммм, ах…. Сюда, ой, хочу тебя, ах, да-да, сюда, сюда… Мысли вмиг разлетаются, и не успеваю я собрать их воедино, как на балконе появляются, точнее сказать, вваливаются, слегка пошатываясь из стороны в сторону, веселые и плотно прижимающиеся друг к другу… они…

Гордей и моя соседка по комнате Рада.

Обнимаются, трутся друг о друга.

Гордей утыкается лицом в ее волосы, Рада вцепилась в его плечи и то и дело довольно, счастливо хихикает. А еще стонет, когда он ее целует. Целует глубоко, с языком.

Я замираю без единого движения и смотрю на них во все глаза.

Он… в одной руке у него бутылка с явно чем-то алкогольным, второй…

Он что-то говорит ей на ухо, Рада смеется, слегка отклоняясь в сторону, а он… Свободной рукой он одним рывком притягивает ее к себе. Она же вцепляется в него, обнимает его за шею, виснет на нем.

И тут же он склоняется над ее лицом, а она… она тоже тянется к нему, и они… они… они начинают снова жарко и страстно целоваться.

– Ах-ох, – снова стонет Рада, едва Гордей отрывается от нее, а я…

Прежняя Арина с большой долей вероятности свалилась бы без чувств. И обязательно подскочила с места и сбежала, сбежала как можно быстрее. Но я…  новая я…  более спокойная и рассудительная.

Я смотрю на них и даже дышу внешне ровно, хоть и дается это мне с адским, нереально огромным трудом.

– Давай, давай здесь, – строчит Рада и вдруг стягивает с себя футболку, оставаясь в одном лишь бюстгальтере. Тут же тянется к его джинсам, и начинает ловко их расстегивать.

– Привет, – громко говорю я, а когда парочка отрывается друг от друга и поворачивает головы ко мне, широко им улыбаюсь.

– Арин, ты не спишь еще? – восклицает Рада, впрочем, не сильно смутившись моим появлением.

Гордей смотрит привычно равнодушно, кажется, едва фокусируясь.

Не знаю точно, в какой он степени опьянения, понимаю только, что в довольно сильной.

– Извините, что помешала, но я тут сидела до того, как вы пришли, – продолжаю говорить я.

– Арин, солнц, нам бы, э…. ты еще долго здесь? – немного нервно спрашивает Рада.

Конечно, ей же пришлось убрать руку с ширинки Гордея.

– Не волнуйся, уже ухожу, – говорю я и живо поднимаюсь с места. Но отчего-то не спешу следовать своим словам и оставить их одних. Ноги словно прирастают к полу и не дают мне сделать ни одного, просто ни единого шага.

Гордей между тем отпускает Раду и проводит рукой по волосам. Находит ближайший стул и тяжело плюхается на него.

Облокачивается на спинку, расставляет широко ноги, вскидывает голову и неотрывно пялится на меня. Не отводит взгляда, даже когда делает очередной большой глоток. И снова смотрит и прожигает.

Забирается под кожу, расплавляя все внутренности, и заставляя тело покрыться миллиардами пробирающих до озноба мурашек.

– Гордееей…

Рада подходит к нему, наклоняется со спины и обвивает его за шею. Склоняется и начинает тереться об него, а потом прикусывает его ухо.

Он выныривает из-под ее рук, и снова облокачивается на спинку.

– Гордей, ты чего? Аринка уже уходит.

И Рада показывает мне глазами, чтобы я сматывалась поскорее.

Я и сама собиралась, просто… решимости не хватало. А тут…

– Не буду вам мешать, приятного вечера, – говорю я.

Рада начинает легонько массировать Гордею плечи.

Он не отталкивает ее, позволяет, но при этом продолжает прожигать на мне дыру.

Я разворачиваюсь, и пулей вылетаю с балкона.

Несусь в свою комнату, а там достаю из рюкзака снотворное и принимаю сразу три таблетки.

Не думать, не вспоминать, не сорваться…

…

– Нет, Оксан, я не пойду с вами, мы же теперь с Гордеем. Весь день я планирую провести только с ним. Уже договорились поездить по окрестностям, поужинать в пляжном ресторанчике, и завершить вечер, ну… ты понимаешь…

Эти слова оказываются первыми из тех, что я слышу, едва продираюсь в реальность из вязкого и тягуче вялого дурмана сонливости.

– Значит, у вас все серьезно?

Доносится до ушей теперь Оксанкин голос и в ее тоне я улавливаю нотки недовольства и ревности.

– Я сделаю для этого все! – уверенно отвечает ей Рада.

– И что, в постели он действительно такой классный, как о нем говорят?

– Ну… мы пока не переспали, но думаю да, я просто уверена в этом!

– А я решила, что вы уже, – говорит Оксана.

– Собирались, почти вот-вот уже, но… на балконе оказалось слишком многолюдно.

Рада хмурится и с недовольством косится на меня. Я едва успеваю прикрыть глаза и сделать вид, что все еще сплю, чтобы дальше послушать разговор.

– А потом… В общем, Гордей начал напиваться, поэтому…, – осекается Рада.

Поводит плечами, хмурится.

– Но все к этому идет. Сегодня так уж точно, – заканчивает более оптимистично.

– Ах-ха, ну, не раскатывай особо губу. Все знают, что он ни с кем не спит дважды. Так что завтра он тебя бортанет.

– А вот посмотрим, бортанет или нет.

Я решаю, что пора сбросить сонливость и попытаться окончательно проснуться. Открываю глаза и поднимаюсь с кровати.

– О, проснулась, – комментирует мои попытки Рада.

– Ну ты и заспалась, подруга, – вторит ей Оксана. – Времени уже третий час. На обед идти пора. Ты как?

– Э… нет, девчонки, я не голодна.

А у самой в голове только и вертится, что разговор Оксаны с Радой. Не переспали пока, но сегодня переспят.

Сегодня переспят, сегодня они переспят. Уже распланировали все.

А я всей душой желаю, чтобы это ни в коем случае не произошло.

– Я…, пожалуй, передумала и пойду на обед, – резко меняю свое решение.

Потому что… раз ему все равно, как и с кем… значит он толком не влюблен ни в кого… И тогда… это означает… Возможно, что у нас с ним все же появится… Новый, еще один… Призрачный и нереально зыбкий, хотя бы какой-никакой… Пусть даже малюсенький, но все же настоящий, реальный шанс…

Глава 6
Я делаю это, я это делаю

Я решительная, я смелая…

Арина

Я думаю, что стоит как минимум попробовать с ним поговорить, но, как выясняется на практике, сделать это не так-то и легко.

Первое разочарование ждет меня сразу, едва я переступаю порог столовой, больше похожей на банкетный зал с длинным предлинным столом, уставленным различными блюдами.

Народа много, и парни все довольно симпатичные, есть на кого посмотреть, но я ищу взглядом только его. А когда нахожу…

Гордей снова не обращает на меня совершенно никакого внимания.

Мазнул мимолетным ничего не выражающим взглядом и сразу же отвернулся.

Словно не он вчера на балконе прожаривал взглядом так, что я ни двинуться с места, ни лишнего глотка кислорода сделать не могла. А заснула только при помощи лошадиной дозы снотворного.

Сейчас же, когда я так сильно напряжена, он расслаблен и весел. Улыбается друзьям, шутит, смеется.

Его левая рука удобно расположилась на спинке стула, на котором в данный момент сидит Рада. Его красивые длинные пальцы играют с прядями ее шелковистых волос точно такого медового оттенка, как и у меня.

Не зря, она первой покинула номер, оставив нас с Оксаной далеко позади себя, совсем не зря.

Не преувеличивала, когда говорила о том, что они теперь вместе и распланировали весь день наперед.

– Да, шустрая штучка, – сквозь зубы произносит Оксана, пока мы идем к столу, улыбаясь всем вокруг. – Одно радует, ненадолго все это у них. Вот зуб даю, ненадолго.

…

К вечеру Оксана уже далеко не так уверена в правильности своего утреннего утверждения.

– Не, ну не может быть, чтобы он так крепко подсел на нее, – шепчет она, когда ближе к вечеру мы решаем прогуляться с ней по окрестностям и натыкаемся взглядами на них, сидящих напротив друг друга за столиком уютного прибрежного ресторанчика и увлеченно болтающих о чем-то, по всей видимости необычайно интересном.