Риз Боуэн: Выше только небо

Посвящается моим близким друзьям Пенни и Роджеру Фонтейнам, которые с неизменным радушием принимали меня в Линкольншире, помогали собирать материал для книги и познакомили с экспозицией музея Королевских ВВС.

Пенни и Роджер показали мне бомбардировщик «Ланкастер» и вдохновили взяться за работу над романом. Вы оба очень дороги мне!

Rhys Bowen

WHERE THE SKY BEGINS

Copyright © Janet Quin-Harkin, writing as Rhys Bowen, 2022

Печатается с разрешения Amazon Publishing, www.apub.com.

Издательство выражает благодарность литературному агентству Synopsis Literary Agency за содействие в приобретении прав.

© Ю. П. Крусанова, перевод, 2025

© Издание на русском языке. ООО «Издательство АЗБУКА», 2025

Издательство Иностранка®

Глава 1

Лондон, ноябрь 1940

Больше всего Джози Бэнкс любила начало дня, когда в половине девятого утра она вышагивала по Майл-Энд-роуд, направляясь на работу. В этот ранний час улицы города оживали: мужчины с перепачканными угольной пылью лицами возвращались с ночной смены в доках, они брели, спотыкаясь от усталости и поглядывая на мир потухшим взглядом; торговцы, которым повезло и чьи витрины уцелели после ночной бомбежки, поднимали жалюзи своих лавчонок; те, кому повезло меньше, с хмурым видом сметали с тротуара осколки стекла. Сырой запах гнили, распространявшийся со стороны Темзы, перемешивался с запахом выхлопных газов и разнообразными ароматами, которые плыли из дверей магазинов и открытых окон.

В погожие дни зеленщик раскладывал на лотке брюкву, репу, морковь, капусту, пытаясь придать товару привлекательный вид. А торговец рыбой демонстрировал весь свой незатейливый ассортимент – обрезки, которые ему удалось раздобыть на рынке Биллинсгейт. Чем ближе подходила Джози к его владениям, тем сильнее становился рыбный дух, перебивавший все остальные запахи. Хозяин лавки неизменно находил для нее пару-тройку любезных слов.

– Эй, красавица, не желаешь отведать китового мяса? – выкрикивал продавец.

– Нет, благодарю, я еще не опустилась так низко! – парировала она.

– Ну, кое-кто был бы рад и этому. Все лучше, чем помирать с голодухи.

– Интересно, а какое оно на вкус? – спрашивала Джози, с подозрением поглядывая на кусок розоватой плоти, лежащий на потрескавшемся мраморном прилавке.

– Понятия не имею. Никогда не рискнул бы положить эту штуку в рот. – Оба рассмеялись, и Джози продолжила свой путь. Она догадывалась – мужчина пытается флиртовать с ней, однако не видела ничего дурного в том, чтобы перекинуться с ним безобидной шуткой. К тому же тот факт, что местные торговцы приветствуют ее, поднимал настроение, давая почувствовать себя своей в этой части Лондона.

Заведение, куда она ежедневно направлялась, было не совсем обычным. Точнее, удивляло само его присутствие на оживленной улице среди пабов и дешевых забегаловок, где собирался рабочий люд. Джози миновала станцию метро «Майл-Энд» и подошла к крохотной кондитерской, витрина которой была украшена выцветшими кружевными занавесками, а вывеска над входом гласила «Медный чайник». Достав из кармана ключ, она отперла дверь и вошла. Каждый раз, переступая порог и обводя взглядом уютное помещение, Джози не могла сдержать вздох удовольствия.

Кондитерская появилась здесь в начале века. Хозяйку звали мадам Ольга. Бежав от беспорядков в России, она обосновалась в Лондоне и открыла свое заведение, попытавшись создать крошечный островок изящества и хорошего вкуса среди шума и суеты Ист-Энда. Накрахмаленные скатерти с кружевной отделкой, тонкие фарфоровые чашки, расписанные бело-розовыми цветами, свежие бисквиты и бутерброды на хлебном мякише с обрезанной корочкой. Однако теперь скатерти уступили место простым стеклянным столешницам, а свежие бисквиты и кексы исчезли из меню. В тех редких случаях, когда удавалось достать муку и маргарин, Джози умудрялась напечь прекрасных булочек. В остальное время посетителям приходилось довольствоваться тостами с джемом, печеными бобами и намазанной на хлеб пастой «Мармит», а также гренками с сыром, если случалось чудо и по продовольственным книжкам выдавали сыр.

И хотя мир вокруг летел в тартарары, «Медный чайник» по-прежнему привлекал домохозяек, которые желали выпить чашечку чая и ненадолго отвлечься от дневных забот или перевести дух после очередной ночи, проведенной в бомбоубежище. Что касается Джози, для нее это место было поистине раем на земле.

Она хорошо запомнила тот день, когда впервые обнаружила кондитерскую – словно чудесный мираж в пустыне, – зажатую между скобяной лавкой и ломбардом. После пяти лет, отданных дому и мужу, Джози вновь готова была устроиться на работу. Когда Стэна призвали в армию, она заявила, что в столь тяжелые времена ни один трудоспособный человек не может сидеть сложа руки: мы все обязаны помогать своей стране. Заявление, на которое мужу трудно было что-либо возразить. Джози отправилась на поиски места с воодушевлением, смешанным с некоторой долей беспокойства. Она не работала целых пять лет, да к тому же весь ее предыдущий опыт ограничивался работой на швейной фабрике. Однако стоял прекрасный январский день, один из тех прозрачных дней, когда вдоль Темзы дует порывистый ветер с моря, принося свежесть и разгоняя вечно висящее над городом облако удушающего смога. Небо поднималось над крышами складов и шпилями церквей сияющим голубым куполом. Джози вдруг обнаружила, что шагает легкой пружинистой походкой. Жизнь казалась полной возможностей и чудесных открытий. Джози направлялась к железнодорожному вокзалу на Ливерпуль-стрит, где находилось бюро по найму, когда на глаза ей попалась витрина, украшенная кружевными занавесками. Здесь же на пыльном стекле висело объявление «требуется помощник». Девушка приблизилась и заглянула сквозь окно внутрь – кондитерская, – похожее заведение находилось неподалеку от их дома, Джози изредка позволяла себе забежать туда – передохнуть и выпить чашку горячего чая.

Она взялась за ручку и робко толкнула дверь. Над головой звякнул колокольчик. Джози переступила порог и замерла, любуясь открывшейся перед ней картиной: аккуратные круглые столики с расставленными на стеклянной поверхности симпатичными чашками и блюдцами. Каждый столик был украшен маленькой вазочкой с букетом искусственных цветов. Портьера в дальнем углу зала качнулась, и из-за нее появилась крупная пожилая женщина. Вид у нее был устрашающий: черное глухое платье, высоко зачесанные седые волосы, скрепленные двумя черепаховыми гребнями, и густой макияж, слишком броский для ее возраста – кроваво-красная помада, алые пятна румян на щеках и тонкие, выщипанные в ниточку брови.

– Мы пока закрыты, – женщина говорила с сильным иностранным акцентом. – Приходите в одиннадцать.

– Я по поводу работы, – поспешила сообщить Джози. – Там у вас объявление на окне – сказано, что требуется помощник.

– У вас имеется опыт? – спросила хозяйка, окидывая Джози подозрительным взглядом. – Это респектабельное заведение, и наши клиенты желают, чтобы их обслуживали на должном уровне. Где вы раньше работали?

– Последнее время нигде, занималась домом. И никогда прежде не работала в заведениях вроде вашего. Но теперь мужа призвали в армию, а мне, как и остальным женщинам в таком положении, следует подыскать себе подходящее занятие.

Хозяйка качнула головой, массивные серьги у нее в ушах подпрыгнули и ритмично закачались из стороны в сторону.

– Извините, у вас нет опыта. Попытайте счастья где-нибудь в другом месте.

– Подождите минутку, – быстро заговорила Джози. – По крайней мере, дайте мне шанс. Кто вам требуется – официантка или кухарка?

– И то и другое, всего понемногу. Мои старые ноги уже не так проворны. К тому же я быстро устаю.

– Знаете, муж ничуть не жаловался на мою стряпню. Особенно когда дело касалось тортов и пирогов. А уж по части булочек мне нет равных. Стэн так и говорит: ничего вкуснее не пробовал.

Хозяйка вздохнула. Вздох получился тяжелым, все три ее подбородка заходили ходуном.

– По нынешним временам нам не часто приходится печь булочки. Ни муки, ни сахара, не говоря уж о масле и яйцах. Обходимся без выпечки. Однако вы только что выдали себя с головой, моя дорогая, своим «ничуть не жаловался». Такие просторечные выражения вряд ли понравятся моим посетителям – людям с утонченным вкусом.

– Где, на Майл-Энд-роуд? – Джози рассмеялась. – Да бросьте! Бьюсь об заклад, в радиусе пяти миль нет ни одного человека с утонченным вкусом. Но я попытаюсь научиться изысканным манерам. Я вообще быстро учусь. Если же вы не хотите, чтобы я попадалась на глаза вашим посетителям, запихните меня подальше на кухню и поручите работу посудомойки.

В глазах женщины появился интерес.

– Почему вы так хотите работать у меня? – спросила она. – Сейчас война, рабочих рук везде не хватает. Вы могли бы поступить на государственную службу: в Женский трудовой корпус, например. Там у них дел невпроворот.

Джози окинула взглядом уютную комнату.

– Мне нравятся красивые вещи. Я смотрю, у вас костяной фарфор от «Роял Альберт»? – добавила она.

– Откуда такой, как вы, известно о фарфоре «Роял Альберт»? – удивилась хозяйка.

– Возможно, я не могу позволить себе хорошие вещи, но это не означает, что мне о них не известно. Говорят, и кошка имеет право смотреть на короля, не так ли? – Джози бросила на собеседницу вызывающий взгляд. – К тому же мне случалось наведываться в «Либерти» и «Селфридж»^[1]. А что касается вашего заведения, тут явно царит запустение. Вы утверждаете, будто ваши посетители – утонченные люди. Но вряд ли таким людям нравятся грязные окна и пыльные занавески? – Женщина молчала. Не дождавшись ответа, Джози продолжила: – Я могла бы хорошенько прибрать тут. И сделать кондитерскую более привлекательной. Я не боюсь тяжелой работы. – Хозяйка по-прежнему хранила молчание. Тогда Джози решила перейти в наступление. – Вы же иностранка, верно? А значит, в свое время нашелся тот, кто поддержал вас и дал шанс проявить себя. До приезда в Англию вам доводилось работать в кафе или кондитерской?

Женщина грустно улыбнулась.

– До приезда сюда я вообще не работала. Мне пришлось покинуть Россию в начале века. Я была замужем за высокопоставленным чиновником. Мы жили в великолепном особняке в большом городе, и у нас была роскошная усадьба в деревне. Масса слуг. Так что за всю свою жизнь я палец о палец не ударила. Моим основным занятием были балы и светские вечеринки – беспечное и нелепое существование. Но затем в России начались еврейские погромы. Я, видите ли, еврейка. Мужа убили у меня на глазах, мне лишь чудом удалось избежать расправы. Я приехала в Лондон, продала фамильные драгоценности и купила этот магазинчик.

– Почему здесь, в Ист-Энде, а не в более респектабельной части Лондона?

– Потому что в Ист-Энде рады евреям. Боюсь, в той части Лондона, которую вы называете респектабельной, все еще существуют предубеждения на этот счет. Ну и, в конце концов, цена оказалась мне по карману. Но, как вы верно подметили, заведение нуждается в некотором улучшении. Я и сама об этом думала, – призналась женщина.

– Так вы дадите мне работу? – спросила Джози. – Если нет, я, пожалуй, пойду. Но если возьмете меня – не пожалеете. Я приведу это место в порядок!

Женщина разгладила складки на платье, словно вытирая ладони о шелковистую ткань.

– Я дам вам испытательный срок – неделю. А там посмотрим. Меня зовут мадам Ольга. – Она протянула девушке руку.

– Джози Бэнкс. Рада знакомству.