Взял мешок с палаткой и вышел на первый ярус. Тут и ветра нет, и наблюдатели не заметят. И если воды не прибавится, то не затопит. Сыровато, пол кривой, но это не такая уж и большая проблема.

– Эй! Твой вопрос! – показалась она на лестнице.

– Как придумаю – задам. А сейчас ложись спать. В палатке будешь или со своим рюкзаком?

– ХМПФ! – хмыкнула она, вздёрнула нос и скрылась.

– Ну, это твой выбор, – пожал я плечами и принялся пытаться собрать этот чудо-конструктор…

Полчаса потратил на сборку, и результат мне понравился. Тишина и спокойствие. То что надо! Сняв максимум одежды, я сел внутри неё и принялся медитировать. Труселя тоже лучше бы снять, но мало ли кто заглянет в гости. Только-только вошёл в особое состояние и нащупал связь с духовными силами этого места, как в мою обитель бесцеремонно вторглись. Что ж… Это было ожидаемо.

– Я замёрзла. Ой… – заявила Анна и уселась рядом со мной.

– Одеться не пробовала?

– Одежда вся внизу рюкзака. Косметика и крема сверху, я устала, и у меня нет сил искать другую одежду.

– Ну ладно. Сиди здесь. Только тихо.

– Я буду как мышка… И ещё. Даже не думай прижиматься ко мне, понял!

Мне даже пришлось открыть глаза, чтобы посмотреть на неё, а демонстративно закатить их, дополняя всё вздохом разочарования.

Мы сидели в тишине. Она ковырялась в телефоне, искала маршрут и прикидывала дорогу, а я пытался нащупать связь с духовными силами. Только-только начало всё получаться, как Анна зашмыгала носом и начала стучать зубами.

– Я же просил тишину.

– Я не специально. Тут просто холодно!

Вот ведь… Я, когда медитирую, перестаю ощущать тепло, холод, и всё остальное. Теряется связь с миром. Но вокруг меня становится тепло. Особенность формирования духовной сферы… Я словно на тренировке физической нахожусь: когда прихожу в себя после медитации, вечно есть охота. И если бы она не стучала своими зубами, я бы уже вошёл в нужное мне состояние и начал работать печкой для этой палатки.

– На, – не выдержал я очередного зубного стука и отдал свою одежду.

Мой выбор был намного разумнее. Походные штаны, майка, кофта, ветровка. То, что днём жарко – ерунда. Снять всегда можно.

Анна лишь для вида поотнекивалась и спустя пару минут уже сидела в блаженном тепле. А ещё через какое-то время уснула. Устала, умаялась, распереживалась… Понимаю её. Только… Ладно бы она спала спокойно, но нет! Эта «принцесса», видимо, привыкла спать на всю ширину кровати! А в данном случае – палатки. Её сонные выкрутасы постоянно сбивали меня с толку. И я даже выйти нормально не мог, не разбудив её.

В какой-то момент она наконец-то успокоилась, и я словил связь с духовными силами и начал разгонять их по телу, закаляя себя и вливая их в духовное вместилище. Всё шло очень даже хорошо и активно, но меня вырвало через какое-то время из медитации. Что-то прилетело мне на лицо. Я открыл глаза, злясь на неугомонную девку.

– Надо было выйти на улицу… Но лень вставать было, блин… Только время поте… – стянул я то, что закрывало мне обзор.

Это была моя же кофта. И лифчик. Сама девушка беззаботно продолжала спать в одних трусиках и была вся мокрая.

Ну, в палатке и впрямь стало намного теплее… Даже жарко.

Покачав головой и слегка полюбовавшись этой беззаботной красавицей, я вышел из палатки и отправился на самый верх колокольни.

До утра оставалось ещё пару часов. Я успел лишь восстановить всё то, что потратил за эти дни. А надо бы успеть ещё немного подкопить. Снова закрываю глаза… Снова чувствую пульс жизни этого места. Благодать…

– А-А-А! ИЗВРАЩЕНЕЦ! – крик любительницы спать практически в чём мать родила оповестил, что с медитацией на сегодня покончено.

– Надо бы купить или найти ей кляп… Как в том видео… А то ведь она и впрямь всех врагов к нам приведёт с этими криками… Да и я уж всё равно получил титул извращенца. Надо бы соответствовать…

Я поднялся на ноги и взглянул на зарево на горизонте. День обещает быть интересным…

Глава 4

– Нет! Я не могла так поступить! – с уверенностью заявила Анна, идя за мной следом.

Она успела переодеться, позавтракать, накраситься, отчитать меня за то, что у нас недостаточно воды, сгрузить на меня свой рюкзак и обвинить в «переходящем всякие границы извращенстве». Я же оставался спокоен как удав, что заводило и бесило её ещё больше. Просто раз за разом повторял, что она сама пришла ко мне в палатку, сама надела мои вещи, а когда стало слишком жарко, сама же их и сняла. И бонусом стянула и разбросала часть своих элементов женской экипировки.

И, конечно же, она не верила. Пыталась меня подловить, спорила, заявляла, что воспитание ей не позволяет подобное и всё такое. Я же пропускал её слова мимо ушей, сосредоточившись на разведке и попытках не заблудиться. С первым дела обстояли ещё хорошо, со вторым – терпимо. Помогал телефон и переносная зарядка – павербанка, как её назвала Анна.

– Могла, конечно. Встала, стянула с себя всё, швырнула лифчик, будто ты моя фанатка. Еле уговорил трусы не снимать. Ты вообще ничего не помнишь, что ли?

– Я всё прекрасно помню! Я спала, и это ты своими похотливыми ручонками медленно и осторожно стягивал с меня одежду. Я была очень уставшей, и только поэтому тебе удалось это сделать! – придумала она наконец-то свою версию событий и поинтересовалась, далеко ли нам ещё идти.

– А я откуда знаю? Телефон у тебя в руках, ты и следи, чтобы мы не сбились с маршрута, мой штурман-стриптизёр.

– Я не стриптизёр!

– Ага. Ты стриптизёрша.

– Нет! Не стриптизёрша то есть! – поправила она себя.

– А я не извращенец. Контролировать себя надо, Анюта. Хоть какую-то волю иметь, а не дефилировать своими прелестями перед первым встречным, – сказал я, а сам удивился появлению в моём лексиконе нового слова…

Вылезло само по себе и как точно в цель попало! Удивительно!

– Это ты себя контролируй! И вообще, для изврата, который меня всю обмацал, пока мы бежали, и видел практически голой, ты какой-то неблагодарный!

– Мне тебе теперь что, ноги целовать? Анют, я напоминаю, это ты здесь на испытательном сроке. Если и дальше будешь так себя вести, сдам отцу на руки и ариведерчи.

Хм… Снова интересное слово вылезло. Ариведерчи… Это откуда вообще взялось такое? Явно не местный язык.

– Аричего?

– Досвидос по-нашему.

– Да и пожалуйста! Мне такой мужлан и даром не нужен. Даже воды не может взять с собой догадаться.

– Да. Ты права. Жажда – ужас. Меняемся. Давай мне телефон, а сама тащи рюкзаки.

– В смысле тащи рюкзаки? Я же девочка! – возмутилась Анна.

– А я всё ещё думаю свернуть в ближайший город и купить там кляп для этой непослушной девочки.

– Фу, изврат! – скривила она лицо.

– Фу, стриптизёрша с мелкими сиськами, – повторил я её выражение лица.

– Ничего у меня не мелкие! – завелась она с пол-оборота и стала выглядеть как валькирия на тропе войны.

– Ну, так себе, если честно. Видал и более достойные стихов девичьи прелести, – пожал я плечами с ухмылкой. Причём вообще не соврал: за многие годы я видел… многих.

– Ну, раз тебе моя грудь не понравилась, то можешь больше и не мечтать её увидеть.

– А ты что, на каждой стоянке хотела мне её показывать? Фу… Извратка.

Подловил я её и смог на целую минуту вогнать в ступор. Блаженная тишина.

– Что, правда такая мелкая? – раздался голос у меня за спиной, как только мы подошли к лесному ручью.

Я обернулся и увидел душещипательную картину, где Аня своими мелкими ладошками со слезами на глазах водит вокруг своих скромных прелестей.

– Мне в ладонь поместится… – показал я ей свою руку, и она понуро опустила голову. – Но не в сиськах счастье, Аня.

– А в чём тогда? – с надеждой посмотрела девчонка на меня.

– В их размере! – рассмеялся я и увернулся от брошенной в мою сторону деревянной палки.

– Прибью! Изврат!

Надо всё-таки купить кляп. С таким криком мы далеко не уедем…

Спустя всего пятьдесят километров Аня устала. И пусть она пыталась не показывать виду, я видел, как с неё пот уже течёт. Неудивительно, нам приходилось следовать за подсказками элек-разведчиков и то останавливаться, то возвращаться, то петлять. Прошло больше десяти часов с того момента, как мы вышли, и не всегда попадалась ровная дорога. Порой и через непролазные дебри приходилось пробираться.

Потерпев многочисленные поражения в словесных пикировках, а быть может, и просто устав из-за дороги, Аня замолчала. И в таком блаженном состоянии мы прошли ещё с десяток километров, пока не добрались до очередной лесной развилки, где я и остановился.

– Ох. Я сейчас сдохну… У меня, кажется, мозоль на ноге. Ты пластырь не брал?

– Нет. Может, у тебя в косметичке есть. Я там скидывал всё в кучу. Поищи. Стоянка пять минут.

– Всего пять? Мы прошли так много! У меня сейчас ноги отвалятся!

– Пять. Надо двигаться дальше. За нами всё ещё идёт погоня, и нас ищут по всему княжеству.

– Может, машину найдём?

– Я водить не умею. Это раз. Два: машины – это дороги, блокпосты, проверка документов. Шанс нарваться в разы выше.

– Но ты же сильный! Справишься!

– Справлюсь. А ты нет. Есть моменты, когда риск – дело благородное. Но в данном случае это будет глупость. Мы только затерялись, а ты хочешь дать князю возможность найти нас снова. Бесконечно я убегать не смогу с такой ношей.

– Ты хочешь сказать, что я толстая? – нахмурилась Аня, копошась в рюкзаке.

– Я хочу сказать, что ты не мешок с картошкой и что я ограничен, когда тащу тебя на руках или на плече. Так что идём лесом до соседнего баронства. Там найдём место для отдыха, и я отправлюсь в разведку. Посмотрю, что люди говорят, что в газетах пишут, на скольких столбах наши лица наклеены.

– О! Нашла! – вытащила она пластырь из мини-аптечки, взятой просто на всякий случай с остальным барахлом. Не зря…

– Две минуты.

– Да подожди ты, изверг… О-о-о-ох… Ка-а-айф… – сняла Анна кроссовки и принялась колдовать над мозолью.

Я, скосив глаза, посмотрел на кровавые мозоли. Такими темпами мы не только до заката не уберёмся в соседнее баронство… Я ещё рискую превратить Аню в калеку. Это плохо… Не учёл особенность неподготовленного тела к столь дальним путешествиям.

– Придётся избавиться от лишнего груза… – вздохнул я и без сожалений принялся вываливать содержимое обоих рюкзаков на землю.

– Стой, ты что делаешь?

– Спасаю ситуацию. Это выкидываем. Это тоже… Так, газовая горелка. Полезная, но тяжёлая и объёмная. Выкидываю. Запасной костюм – прощай. Духи… выбери два флакона.

– ТРИ!

– Два, – настоял я и, разрушая зачатки симпатии в девичьем сердце, выбросил косметичку. Оставил только мыло, да и то – одно на двоих.

– ИЗВЕРГ!

– Я не могу нести два огромных рюкзака и тебя одновременно. Надо все вещи для длительного перехода вместить в один рюкзак. Ноутбук и телефон – берём…

– Что ты такое странное придумал?! Устал нести – не проблема. Я своё добро сама понесу! НЕ ТРОГАЙ МОЁ БЕЛЬЁ!

– Оно же тебе не по размеру?

– Это последняя коллекция Дома Золотого Персика! Я такое даже и не надеялась купить! Пусть будут!

– На вырост? – посмотрел я на неё, как на вредного ребёнка, и без капли сомнений последняя коллекция какого-то персика отправилась на мох, шишки и иголки этого прекрасного леса.

– Не-е-е-ет. Я сама понесу! Оставь!

– Ты себя скоро понести не сможешь. Ещё километров десять пройдёшь и умрёшь от потери крови. Нет, так дело не пойдёт. Давай, не жалей. Я тебе новые шмоточки потом найду.

– Обещаешь… – сквозь слёзы спросила Аня.

Я ещё раз посмотрел на неё и удивился. Реально плачет… Вот эта убивающаяся из-за каких-то тряпок и духов соплячка и та валькирия, что была готова броситься на меня с ножом от фруктов, – одна и та же девушка? Ну и дела…