Но мои желания выше моих возможностей в данную секунду, и я снова заглядываю в умиротворенное лицо Скарлетт. Теперь мое внимание концентрируется на ее губах. Пухлые, бледные, потрескавшиеся, словно она постоянно пытается сгрызть тонкую, нежную кожу.

Надо подарить ей гигиеническую помаду.

В игру вступает моя ладонь. Она без моего разрешения скользит по ее бедру. Для чего? Просто, чтобы убедиться в том, что у меня нет настолько сильного интереса к этой умалишенной. И его, вроде бы, нет.

Но как тогда объяснить то, что я тянусь к ее запястью и сжимаю его своими пальцами? Прощупываю пульс? Проверяю жива ли она? Да, наверное, именно в этом и кроется основная причина.

А то, что теперь я держу ее ладонь в своей руке? Просто, чтобы ощутить тепло ее пальцев на своей коже? В этом нет ничего особенного – обычная проверка.

Мои пальцы переплетаются с ее, вспоминают каждый изгиб, каждую едва заметную шероховатость ее ладони. Разве это нормально?

Мне становится тесно в собственном теле. Я заставляю себя выпрямиться и вырвать руку, но она все равно тянется к ней и удерживает. Снова проверка пульса? Или проверка под названием «Теодор – конченный придурок»?

Автомобиль резко заносит вправо, и Скай соскальзывает с моего плеча, падая головой на мои бедра. И я, конечно же, не успеваю словить ее. Но успеваю уловить какой-то треск под грудной клеткой.

– Больной придурок! – кричит Айзек, ударяя ладонью по рулю.

– А то я без тебя не знал этого, Айзек! – отвечаю я, стараясь сдержать внезапно возникшую тяжесть – и я не про Скай, лежащую на мне, а про нечто другое.

Айзек смотрит в зеркало заднего вида, слегка нахмурившись, и спрашивает:

– Все нормально?

– В отличие от твоего умения водить, да.

– Он выехал на встречку, Тео, – объясняется он, возвращая свое внимание на дорогу.

– Окей, – отвечаю, лишь бы что-то ответить.

Моя рука прижата телом Скай. Ее голова на моем паху. Она на мне.

И не это ли было бы прекрасной реальностью, если бы она сделала это в сознании?

«Так, отбой, Тео! Что за идиотские мысли лезут в твою голову? Откинь их нахрен! И голову Скай откинь подальше от своего члена!»

Слушаю внутренний голос и тянусь свободной рукой к ее плечу, приподнимаю ее и укладываю в этот раз на подголовник. Отодвигаюсь от нее на максимальное расстояние, решив дать себе немного больше воздуха для дальнейшего существования, и устремляю взгляд в спинку переднего сиденья.

Спустя пять минут Айзек останавливает движение автомобиля, и я выхожу на улицу, позволяя себе постоять несколько секунд для дезинфекции мыслей. Затем обхожу машину и, оказавшись у пассажирской двери, открываю ее. Наклоняюсь, чтобы поднять Скарлетт, и, когда она почти оказывается в моих руках, ощущаю на своей грудной клетке ее ладонь, то, как она лениво пытается оттолкнуть меня от себя.

Мышь, ты даже без сознания пытаешься от меня избавиться? Забавно. Или я внушил это себе? Идиот.

Испускаю легкий смешок и достаю ее из машины, вновь отмечая ее поразительную легкость. Она всегда была такой? Я уже и не помню.

Помню. Прекрасно помню.

Подойдя к ее квартире, я слежу за тем, как Айзек роется в ее рюкзаке и достает оттуда ключи. Он открывает дверь, и я слегка удивляюсь апартаментам, которые вижу.

Мое представление о жилище девушки, которая спит с заряженными мужиками, получая за это бабки, было совершенно другим. Неужели, она не смогла своими талантами заработать себе на нормальную квартиру?

От вида этого места у меня внутри появляется какое-то сомнение: а точно ли это ее дом? Может, она продолжает вести двойную игру, и сейчас, например, она не в бессознательном состоянии, а просто притворяется, чтобы я поносил ее на руках? Да ну, бред.

Или нет?

Я снова смотрю на ее лицо. И по всем внешним признакам, она очень даже не бодрствует. Может, ущипнуть ее, чтобы узнать наверняка?

И я делаю это. Я перемещаю свою ладонь на единственное место, которое может пробудить ее – на ее задницу, и сжимаю ее. Сильно сжимаю. Так, что уже начинаю жалеть о том, что решил это предпринять.

Снова чувствую себя девственником, который впервые коснулся мягкой женской ткани, на которую просыпается мгновенная реакция моего организма. Зачем я вообще сделал это? Кому легче от этого? Мне? Или… никому.

– Тео? – зовет меня Айзек, вынуждая поднять на него взгляд. – Можешь положить ее сюда.

Я медленно подхожу к дивану, на котором лежит разноцветный плед, и осторожно укладываю ее на поверхность. Снова позволяю себе потеряться в ее лице. Тянусь к локону, свисающему на лбу, но в последний момент отдергиваю руку и прокашливаюсь, чтобы вернуть себя в привычное состояние хладнокровного ублюдка.

– Я все сделал. Теперь мне пора по делам. Пока, – произношу я, стараясь скрыть то, что нарастает в груди.

Оказавшись у двери, открываю ее, но останавливаюсь и поворачиваюсь к Айзеку, решив уточнить один момент, чтобы избежать непредвиденных казусов и вопросов со стороны Скарлетт.

– Айзек, – обращаюсь к нему, и он переводит на меня взгляд. – Когда она придет в себя и начнет что-то спрашивать, ты не должен говорить, что я был здесь. Вообще обо мне ничего не говори. Я сел на мотоцикл и уехал. Не хочу портить наши с ней деловые отношения неуместными намеками на заботу или нечто подобное.

– Я понял, – кивает он и направляется к столу.

– Айзек. – Я наклоняю голову немного, чтобы убедиться, что он на самом деле понял.

– Да понял я. Я сам привез ее домой. Тебя рядом не было.

– Отлично. Теперь точно пока. – Я выхожу из ее квартиры и закрываю за спиной дверь, делая шумный вдох, как будто сгоняю с себя всю тяжесть этих незначительных минут, которые я провел на таком расстоянии со Скарлетт Скай.

Сумасшествие? Или всего лишь резкий выброс адреналиновых воспоминаний, ударивший мне в голову? Понятия не имею, но что-то мне не нравится, что график неуместных эмоций резко пошел на увеличение.

Слух улавливает шорох, и я направляю взгляд к источнику звука. Девушка медленно поднимается по ступенькам, роясь в своей сумке в поисках чего-то.

Смотрю на нее и пытаюсь понять: больной ли я на голову придурок, если ощущаю странности рядом с бывшей, или же это просто очередной спермотоксикоз, застеливший мой разум и заставивший сломанный кусок бисера кружить вихрем по телу?

Возможно, я просто давно не трахался, и мой организм решил дать такого характера реакцию на присутствие поблизости девушки, которая по-прежнему имеет неплохие формы. Надо проверить это.

Именно по этой причине, я напяливаю на лицо свою фирменную улыбочку и делаю несколько уверенных шагов к девушке, преграждая ей путь.

– Привет, детка, – говорю я, опираясь плечом о стену. Симпатичная. Интригующая. Пока что.

Мой взгляд изучает ее внешность: темные короткие волосы, голубые глаза и пухлые губы – идеальный кандидат для одноразового приключения, которое не добавит смысла в жизнь, но облегчит напряжение в теле и вернет меня к стабильности.

– Поехали ко мне? – выдаю, не желая тратить время на прелюдии. Сейчас либо удар по лицу, либо улыбка, которая даст мне путевку в это облегчение.

Она молчит. Ее взгляд плавно скользит по мне, словно исследует и мысленно дает оценку каждой детали, и останавливается на моих глазах.

– Познакомимся в горизонтальном положении? – интересуется она, закусывая уголок нижней губы. – Я не против расслабиться, если у тебя есть горячий душ и вкусная еда.

Она разворачивается и спускается по ступенькам, а я бросаю крайний взгляд на двери квартиры Скай и задерживаюсь на ней на несколько секунд, прежде чем уйти.

Странный день.

Начался странно, но, возможно, если я завершу его приближенно к привычному, мне станет немного понятнее, что за херня со мной произошла.

Глава 6

СКАЙ ЛЕТТИ

Чувствую, что он снова меня до невозможности раздражает…

Высокомерный бурундук: «Привези мне презервативы. Большую упаковку».

А не утопиться ли мне в океане по вашей настоятельной просьбе, уважаемый Теодор Каттанео?!

В понедельник, ровно в пять сорок утра, на мой телефон приходит сообщение от одного придурка, содержание которого я бы хотела не понимать.

Но я, черт возьми, очень хорошо понимаю – каждую букву, каждое слово, кажется, даже заложенную им интонацию при наборе этого текста. И я могу собрать мелкие бусинки в логическую цепочку в голове и кристально осознать: для чего они ему так чертовски необходимы… Не шары ведь он будет дуть.

Может, послать все к черту и забить огромное «ВСЕ РАВНО» на его просьбы? Ладно, может, не на все… хотя, о чем это я?! Конечно, на все! Потому что его «просьбы-приказы» с каждым разом достигают невообразимого смысла, имея важную пометку внизу: «Сделать как можно хуже Скарлетт Скай».

За две недели эти его «задания», скажем так, меня порядком зае… замучили, выбили несколько раз почву под неудобными туфлями и заставили испытывать очень много раздражения.

Две недели… Чертовы две недели я была не просто ассистентом главы лэйбла «TG-Music» – я превратилась в идеально надрессированную собачку. Я выполняла абсолютно любую прихоть, даже те, что его королевское величество вполне мог бы сделать сам.

Непонятно? Окей, объясняю…

Если мы (я и моя несчастная психика) считали, что ситуация с энергетиком за полтора доллара и мое ползанье на коленях перед ним и его пассией с рыбьей головой была апогеем нашего «веселья», то мы, увы, катастрофически ошибались. Это оказалось лишь прологом… Все великолепие началось потом.

Дальше – этот гений внезапно возжелал бургер с золотым напылением из ресторана, до которого в одну сторону идти полчаса, а общественный транспорт не может оказаться там из-за ремонтных работ на дороге. И я, угадайте что? Должна была не просто притащить его быстро, а сделать так, чтобы он оставался еще теплым. Прекрасно. Просто замечательно.

Чем это закончилось? Мои ступни, если бы могли закричать, орали бы самым отборным матом. Сначала я мучила их легкой пробежкой на трехдюймовых каблуках, а потом и вовсе добила, когда каблук безнадежно застрял в ливневой решетке, и мне пришлось снять обувь и идти босиком по почти раскаленному асфальту. Ради золотого бургера. Ради его напыщенности. Ради себя.

Следующий акт – это уже отдельная глава моего личного ада. Его джинсы порвались. И МНЕ надо было их зашить! Окей, без проблем, я согласилась (хотя меня никто и не спрашивал особо).

Но он решил немного потревожить мое восьмилетнее воздержание: прямо в моем кабинете начал расстегивать ширинку, смотря на меня так, что мне казалось, он стянет с себя и боксеры, нагнет меня над столом и будет жестко демонстрировать умения, которым научился за эти годы. Но нет… на штанах все и закончилось.

Почти…

Он стоял напротив меня в одних трусах и следил за мной, пока я четыре раза… Четыре, мать его, раза протыкала себе пальцы чертовой иглой, пытаясь собраться и выполнить это идиотское задание, а не отвлекаться на него! Учитывая, что я себе пальцы колола больше, чем зашила ткани, могу считать этот эпизод одним большим «люблю работать на своего бывшего».

Еще один яркий момент… О, в этот раз мои глаза закатывались сами собой, и я буквально молилась, чтобы они не захотели раскатываться обратно.

Какие еще ругательства подобрать, чтобы хоть как-то передать, насколько этот человек поехал головой?