Александра Шервинская: «Серебряное». Прятки в темноте

Глава 1

Темнота была разной. Она совершенно бессистемно меняла цвет с густо-серого на чернильно-фиолетовый, потом неожиданно выцветала и покрывалась багровыми кляксами, становясь похожей на шкуру пятнистого ската. Только у того пятна были белыми, а эти напоминали прячущиеся под поверхностью тёмно-красные огненные воронки.

Я когда-то видела ската в океанариуме, когда ходила туда… с кем? Ведь я же совершенно точно помню, что была там не одна, но с кем же? Почему эти сведения словно кто-то стёр из моей памяти? И почему я вспомнила об этом сейчас?

Как же бесит эта беспомощность и невозможность рассмотреть того, кто стоит со мной бок о бок и тоже смотрит на ската сквозь толстое сверхпрочное стекло!

– Он великолепен, правда? Какая скрытая мощь, какая сила и грация!

Низкий мужской голос был мне знаком, но я никак не могла вспомнить, кому он принадлежит. От этого бессилия раскалывалась голова и хотелось просто банально завизжать. Громко, в голос, переходя чуть ли не на ультразвук. Но откуда-то пришло понимание, что это не поможет. Я не смогу ничего вспомнить, пока тот, кто стоит рядом, не позволит мне это сделать.

Зато я почему-то прекрасно была осведомлена о том, что вот то здоровенное синее пятно, которое медленно, но неотвратимо расплывалось передо мной, лично мне никакого вреда причинить было просто не в состоянии. Наоборот, от него неуловимо тянуло чем-то родным, близким, до одури знакомым. Но почему? Откуда это странное и явно неуместное ощущение взаимного узнавания? Ведь, как ни странно, не только я ощущала родство со странным синим туманным сгустком, он тоже меня помнил, принимал и всячески давал понять, что не обидит.

Я потянулась к пятну, и оно охотно подалось мне навстречу, словно распахивая родственные объятья. Но слиться в экстазе с пульсирующим синим облаком у меня категорически не получалось: меня словно что-то держало, крепко спутав по рукам и ногам. Если, конечно, допустить, что в этом странном состоянии, в котором я находилась, у меня эти руки и ноги в принципе были.

– Смешная глупая девочка…

В мучительно знакомом голосе слышалась насмешка, но не злая, а скорее, снисходительная. Словно взрослый человек наблюдал за попытками маленького ребёнка сделать что-то сложное, явно не соответствующее его возрасту. Забавно, мило, но абсолютно бессмысленно.

– Отпустите меня, пожалуйста!

Темнота вокруг внезапно пришла в волнение и начала напоминать предгрозовое море, сердитое, мрачное и недовольное. Это я её так рассердила? Или тот, кого я никак не могу вспомнить?

– Найди его – и получишь свободу…

– Найди…

– Найди!

– Найди!!

К знакомому голосу добавились другие, они доносились со всех сторон и постепенно пропитывали собой темноту, заполняли всё пространство, вытесняя даже воздух. Мне постепенно становилось нечем дышать, и я медленно падала, падала, падала…

***

Я распахнула глаза и какое-то время просто лежала, стараясь привести в норму дыхание и хоть как-то успокоить бешено колотящееся сердце. В горле было сухо, а ладони, наоборот, стали влажными, и я украдкой вытерла их об одеяло.

Странный сон о темноте и человеке, которого я никак не могла вспомнить, мучил меня уже вторую неделю. Ни дыхательные упражнения, которые показала мне Дашка, ни долгие вечерние прогулки с Женькой, ни какие-то особые успокоительные свечки, сделанные для меня Клео, – ничто не помогало, и сон приходил с удручающей регулярностью. В итоге я уже почти смирилась с тем, что избавиться от него не получится, во всяком случае до того момента, пока я не найду то самое загадочное «нечто».

Мы втроём – с Дашкой и Женей – уже много раз обсуждали этот вопрос и дружно пришли к мнению, что мой навязчивый сон как-то связан с тем самым артефактом, который мы должны отыскать. И голоса, которые требуют его найти, – это те самые силы, что претендуют на нагрудный знак Повелителя чего-то там.

С того дня, когда мы начали составлять свой тайный список, прошло уже достаточно много времени, но наши изыскания практически не сдвинулись с мёртвой точки. Для того были и объективные, и субъективные причины. С одной стороны, в связи с началом учебного года на нас навалилось достаточно много работы, связанной с учёбой: нужно было приспосабливаться к новым требованиям, привыкать к преподавателям, учиться существовать в изолированном пространстве. А с другой стороны, мы подсознательно боялись начинать своё расследование, так как любая всплывшая информация могла разрушить достаточно комфортную, несмотря на различные ограничения, атмосферу «Серебряного». При этом каждому из нас было понятно, что долго откладывать не получится, потому что время неумолимо уходит, а завершать жизнь на жертвенном алтаре нет ни малейшего желания. И, что характерно, вряд ли оно появится.

Хотя, может, оно и неплохо, что пока наступило некоторое затишье: уж слишком насыщенными получились мои первые дни пребывания в закрытом пансионе «Серебряное». Всего случившегося вполне хватило бы на пару месяцев, а не на неделю.

Но, как это часто и случается, стоило мне подумать о том, что пауза – это очень даже неплохо, как спокойный период времени закончился.

Началось всё с того, что утром за завтраком к нашему столику, за которым мы уже привычно устроились всемером, подошла Ника, та самая девочка, которая в своё время хотела переселиться в нашу гостиную. Именно вместо неё бывшую комнату Кристины Цейс заняла Дашка.

– Привет, – она дружелюбно нам улыбнулась, – ребят, вы совершенно случайно не видели Несс?

– Мы? – Стеша, давно и прочно невзлюбившая высокомерную блондинку, удивлённо посмотрела на Нику. – Нет, а что, вы её потеряли?

– Ну как бы да… Всё очень странно, – девушка благодарно кивнула Марку, придвинувшему для неё стул, – она в последние несколько дней была какая-то странная, на себя непохожая, понимаете?

– Что ты имеешь в виду?

Женька бросил на нас с Дарьей быстрый внимательный взгляд, но мы и сами старались не пропустить ни одного слова. Второе исчезновение за неполный месяц – это не может не настораживать, особенно с учётом того, что мы знаем.

– Она то смеялась без причины, – почему-то оглядевшись по сторонам, начала рассказывать Ника, – то выходила в общую комнату заплаканная. А сегодня я ночью вышла за водой и услышала, как она у себя в комнате с кем-то разговаривала.

– И ты не попробовала послушать?! – Стеша прищурилась. – Я бы вот точно не удержалась. Ну а что? Интересно же!

– Так мы же и не спорим, – примирительно сказал Кир, – никто бы не устоял, Стеф, не ты одна.

– Конечно, я попробовала, – слегка покраснела Ника, – но ничего не смогла разобрать. Поняла только, что Несс разговаривала с мужчиной. Ну или с парнем… голос был явно мужской. Но слов было почти не разобрать, я только услышала, как она пригрозила, что что-то расскажет, кому надо, а он ответил что-то типа «ты пожалеешь» или как-то так. Говорю же – почти ничего слышно не было. Хотела утром у неё спросить, хотя она, скорее всего, не рассказала бы, мы с ней не подружки так-то. Только вот со вчерашнего вечера Несс никто не видел, понимаете?

– А почему ты решила спросить у нас? – поинтересовалась Дашка. – Мы-то с ней вообще практически не контактируем.

– Не коммуницируем, как сказала бы Степанцова, – не удержалась Стеша, и все, несмотря на озвученные Никой тревожные новости, засмеялись.

– Ну, вы же бегаете по утрам, – девушка посмотрела на нас с Дашкой, – мало ли, вдруг заметили где-нибудь. Может, она просто расстроилась и не хочет никого видеть, вот и прячется от всех? Может же такое быть, правда?

– В принципе, конечно, может, – как-то неуверенно протянул Марк, – но я, если честно, плохо представляю Несс, рыдающую где-то на скамейке в мокром и холодном парке. Насколько я успел её узнать, она устроила бы истерику, чтобы все её жалели и наперебой сочувствовали. А тосковать вдали от всех – это вообще не её формат.

– В чём-то ты прав, – Ника тяжело вздохнула, – тогда я вообще не знаю, что делать, ребята, вот правда.

– А ты уверена, что в комнате её нет? – уточнил Женька, успокаивающе положив руку на плечо девушки. – Я просто уточняю, без иронии или сарказма, честно!

– Конечно, – Ника и не подумала обижаться, – мы с Несс не дружили, конечно, она вообще ни с кем не сближалась, но обычно в столовую мы ходили вместе. Так сложилось. Или она за мной заходила, или я за ней… А сегодня я к ней постучала, а у неё не заперто, понимаете? Несс всегда закрывала свою комнату, даже если совсем ненадолго уходила, мы ещё смеялись над ней, что у неё там сокровища спрятаны. А тут – её нет, а дверь открыта. Не настежь, конечно, но и не на замок. Это вот вообще не в её стиле! Но это ещё не все странности. Я в комнату Несс заглянула, а там идеальный порядок, понимаете?

– Пока не очень, – за всех ответил Марк, – что странного в том, что там порядок?

– Да потому что у Несс всегда был страшный кавардак! – шёпотом воскликнула Ника. – Она говорила, что даже то, что её заперли в пансионе, не значит, что она готова превратиться в уборщицу. Дома за ней, я так поняла, всегда горничная убирала, а тут самой надо. Поэтому у неё разве что чемоданы не стояли посреди комнаты… А вещи все кое-как в шкаф были засунуты, и на столе всегда вся косметика валялась… А тут вдруг порядок… Ребята, мне кажется, с Несс что-то случилось!

– Может, ей просто надоел бардак, и она решила сделать уборку? – предположила Клео, не слишком, впрочем, уверенно.

– Вряд ли, – покачала головой Ника, – да и когда она её сделала бы? Ночью, что ли? Так я услышала бы, мы через стенку живём. А вечером, когда мы с ужина пришли, я у неё справочник брала по физике, так там всё по-старому было. Скажите мне, как можно в комнате навести идеальный порядок так, чтобы через стенку вообще ничего не было слышно?!

– Может, она заболела и сейчас совершенно спокойно лежит в медпункте?

Версия, озвученная Дарьей, была ничуть не хуже других, поэтому Кир и Стеша синхронно задумчиво кивнули, мол, а почему бы и нет.

– Ты у Юлии Борисовны не спрашивала? – Стеше явно нравилось предложенное Дашкой объяснение. – Может, ты зря так волнуешься? Хотя, конечно, порядка в открытой комнате это никак не объясняет.

– Может быть, – видно было, что Ника слегка успокоилась, – если Несс не появится на уроках, я сразу после занятий схожу в медкабинет, может, что и узнаю. Как хорошо, что я к вам подошла, ребята, а то я уже не знала, что и думать!

– Слушай, я всё хотела спросить, а Несс – это от какого имени сокращение? – не выдержала я. – Ванесса?

– Нет, – Ника села обратно, – вообще она Инесса, но своё полное имя терпеть не может. Как-то сказала, что как только закончит школу и сможет жить отдельно от родителей, то сразу сменит имя. Я так поняла, что назвать её так решил отец в честь какой-то там дальней родственницы, оставившей им нехилое такое наследство, и он взбесится, если она поступит так сейчас, пока от него полностью зависит. Как минимум – карточки заблокирует, а деньги – они даже здесь нужны, сами понимаете.

А я подумала, что заблокированные карточки – это, пожалуй, чуть ли не самое безобидное из того, что могло случиться с Несс. Если вспомнить Цейс и слова Степанцовой о следующей жертве, то мысли посещают самые что ни на есть нерадостные. Люся, конечно, говорила что-то о том, что следующая жертва может быть не раньше, чем через месяц, но вдруг её неизвестный сообщник так оголодал, что не удержался.

– Ты нас в курсе держи, ладно? – попросил Нику Кирилл, ободряюще ей улыбнувшись. – Уверен, что всему найдётся простое и логичное объяснение, и все страхи покажутся тебе смешными и не стоящими внимания.

– Спасибо, ребята, ещё раз, вот прям полегчало!

Ника снова благодарно нам улыбнулась и направилась к выходу из столовой.