Бетти Алая: Друг отца. Научу тебя всему

Глава 1

Катя

– Фригидная, – затем колкий неприятный смех.

Вся сжимаюсь, стараясь, чтобы меня не услышали. Замираю и уговариваю себя, что должна забыть, как дышать. Сижу на унитазе в туалете университета.

Мои одногруппницы продолжают.

– Арцева эта… бесит, – фыркает Ленка Царева, одна из самых красивых девчонок на курсе, – думает, что сейчас модно играть в недотрогу. Все эти ее закрытые платья, худи и футболки. Она словно смеется над нами! Мы обычные, нет у нас денег на бренды!

Лена – стройная блондинка с длинными ногами, дутыми губами и высокомерным взглядом густо накрашенных глаз. Абсолютно уверенная в своей неотразимости.

– Точно! Выделывается, сучка! – произносит вторая, Ланка Боброва, ее вечная подпевала.

– И не говори! – пауза. – Хочется мне личико ее невинное подправить. Живет, как у Христа за пазухой! С золотой ложкой в заднице! А мы себе путь наверх выгрызаем!

– Точно, точно! И сессии сто пудов папочка ей покупает!

Закатываю глаза. Эти две точно ничего не выгрызают. Вечно в списке на отчисление, но каким-то чудесным образом все еще тут. В специальном листе декана.

Боюсь представить, за какие такие заслуги их туда вносят.

А я все сама. И папа никогда не платил за мои сессии. Ему сейчас вообще не до меня, у его новой жены родились близнецы. И он весь в отцовстве. А моя мать…

Она уже давно мной не интересуется.

– Эх, Катюша, – зло хохочет Царева, – думает, что Витьку своего так удержит? Никакого секса до свадьбы и все такое…

– Да!

– Только вот, – голос Ленки становится тише, – Витя-то уже пол-универа перетрахал.

– И с кем он сейчас спит? Пока его принцесса на горошине сидит?

– Ну как… – новый смешок, – с кем…

– Да ладно?! С тобой?! – выкрикивает Лана.

– А то! Он крут в постели, настоящий самец. Он мне такого тут рассказал… и весь универ в курсе, что Катька фригидная. Она вообще не реагирует на мужиков, вся холодная. Ему с ней даже противно обниматься. Говорит, как с камнем.

Что…

– Ого!

– Но мне ее жаль, – голос Царевой полон ликования, – на отцовских бабках далеко не уедешь. А Витька сказал, что у него молодая жена. Так что скоро пинком под жопу вытурит бывшую дочурку.

С хохотом эти стервы покидают туалет. А я сижу, смотрю на свои руки. Дрожат.

Мы с Виктором вместе уже год. Но все это время не заходили дальше поцелуев. Я просто не могу. Все тело деревенеет с ним рядом. Неужели…

– Катя! – в туалет врывается моя лучшая подруга Ирка Горская. – Я знаю, что ты тут! Выходи, пошли пить кофе!

Я на негнущихся ногах покидаю кабинку. Ирка хлопает ресницами, удивленно смотрит на меня.

– Ты чего вся белая, как стена в поликлинике?

– Я фригидная, Ир? – смотрю на нее.

Ирка – красотка. В отличие от Царевой, вся натуральная. Стройная, ноги длинные, волосы белые, густые. Губы пухлые. Но до сих пор одна.

– Что за чушь?

Я вкратце пересказываю ей разговор Царевой с подружкой. Глаза Ирки мечут молнии. Она сжимает зубы от злости.

– Вот же сучки! Да я им сейчас патлы-то повыдираю! – рычит, но я ее удерживаю.

– Не надо, плевать на них. Пойдем пить кофе.

Мы направляемся в кафетерий. С каждым шагом я словно проваливаюсь в бездну. Мне кажется, что все смотрят с осуждением и насмешкой.

– У меня есть идея, – улыбается Ира, когда мы берем себе по ванильному латте и устраиваемся в углу на диванчиках.

– Какая?

– Тебе нужен крутой мужик! Вот прям чтобы видно было! Альфа, понимаешь? Тот, кому твой Витька в подметки не годится.

– Я таких не знаю, – делаю глоток кофе, – да и пофиг, кто что думает… я не отступлюсь от своих принципов.

На самом деле такого человека я знаю. Этот опасный взрослый мужчина единственный зажег во мне пламя желания. А потом разбил сердце. Сказал, что мы не подходим друг другу.

Ведь он хороший друг папы.

– Знааешь! – тянет Ира с улыбкой. – Тебе не нужно с ним спать или что-то такое. Просто попроси Степана, ну, не знаю, заехать за тобой в универ пару раз. И все пересуды тут же закончатся!

– Это унизительно…

– Мудак Витька тебе изменяет! И плевать, что ты его не подпускаешь! Это подло, Кать!

– Я не ревную его, – вздыхаю, – на самом деле нам давно пора расстаться.

– И что? Зачем распускать слухи? Скажи правду и расстанься первым. А он лгал тебе! Ходил на сторону, потом своими нечистоплотными лапищами лез тебя обнимать.

Хмыкаю.

– Степан – настоящий мужик. Поделись с ним, расскажи все. И он сам этого мудака по стенке размажет.

Не уверена, что так будет. Степа четко обозначил мне свою позицию. Я для него слишком молода. И он не будет рисковать дружбой с моим отцом ради мимолетной страсти.

И я приняла это, как бы больно ни было.

Тогда почему я сейчас стою напротив его клуба, в страхе сжимая в руках сумочку? Развернуться бы да бежать прочь! Подумаешь слухи! Через неделю обо мне все забудут!

Но ноги несут меня к двери.

– Мы закрыты… о, Катя! – управляющая Ксюша улыбается мне. – Ты к Витьке? У него смена вечером только.

Забыла сказать. Мой парень работает в клубе Степана барменом.

– Я к Степе, – тихо говорю, опуская взгляд.

– Ааа… он наверху, но не один, – растерянно произносит девушка.

Я её не слушаю. Бегу на второй этаж, толкаю дверь кабинета.

– Ой, Степка! Ты тот еще шутник, – слышу звонкий женский голос.

На широком столе Степана сидит девушка. Нога на ногу, она излучает уверенность. В обтягивающих брюках и мало что скрывающей рубашке. Друг отца откинулся на спинку кожаного кресла.

В его зубах сигарета.

– Катя? – Степан хмурится, увидев меня на пороге.

Топчусь и чувствую себя идиоткой. Блондинка спрыгивает, затем, качая бедрами, проходит мимо меня.

– Договорим позже.

– Ну так, – взгляд мужчины проходится по моей фигуре, – Катя…

Ищу в себе смелость. Я смогу! Справлюсь! В кои-то веки Катя Арцева даст отпор обидчикам. Пусть и чужими руками!

– Степан… я к тебе с просьбой, – стараюсь, чтобы голос не дрожал.

Мужчина встает. Вальяжно, словно лев, подходит ко мне. Его темный взгляд прожигает кожу, обнажая мою суть: маленькую девочку, что жаждет защиты.

– Я хочу, чтобы ты сделал меня женщиной!

Глава 2

Катя

Сразу понимаю, что слегка переборщила с заявлением. Взгляд Степана темнеет. Мужчина смотрит на меня сверху вниз. В янтаре его глаз плещется что-то темное, мне не до конца понятное.

– Кажется, мы уже говорили об этом, Катюша, – низкий баритон пронзает мое тело, парализуя.

– Я не, – шепчу, теряя самообладание, – не то…

Лицо Степана все ближе. Господи! Мое сердце колотится, как бешеное. Под кожей разливается пламя. Одежда становится тяжелой, словно отлитой из свинца.

– Ты покраснела, – ладонь мужчины ложится на мою щеку.

Сознание плывет, тело напоминает один большой сгусток лавы. Мне так жарко…

– Я не то имела в виду, – лепечу, теряясь в темном янтаре глаз взрослого мужчины.

Думала, что переболела. Справилась. Но ничего подобного. Я все еще люблю его.

– Делают женщиной лишь одним способом, Катя, – ухмыляется он.

Эти губы, боже мой! Опускаю взгляд на его небритый волевой подбородок, сильную шею.

Меня всю трясет. Зачем я сюда пришла? Ну зачем?

Неужели в темной глубине своей души мечтала увидеть этого мужчину? Чтобы что? Убедиться, что не нужна ему? Снова опозориться?

– Я не так выразилась, – чудом мне удается взять себя в руки.

Вздергиваю подбородок, смотрю в глаза Степана. Друг папы. Опасный мужчина. Но тьма очень притягательна.

Облизываю губы. Степа шумно выдыхает. Рассматривает мое лицо. Вжимаюсь в стену, чтобы отвоевать себе хоть немного пространства для маневра. Ведь когда он так близко, я… я…

– И что же ты имела в виду? – шепчет, почти прижимаясь к моим губам.

Опешиваю. Что он делает? Зачем дразнит?

– Просто спектакль, – выдыхаю в его губы, – у меня неприятности в университете. А мой парень… он только масла в огонь подливает. Распускает обо мне слухи.

– Какие слухи, Катя? – рычит Степа.

– Что я… – мне безумно тяжело это произнести, так унизительно, – фригидная и холодная.

Степа делает шаг назад. Обнимаю себя руками. Смотрю в пол. Не могу поднять взгляд, слишком стыдно.

– Уходи, Кать. Я в таких делах не помощник, – сдавленно произносит Степан, разбивая остатки моих надежд, – лучше выбери сверстника. У меня нет времени разбираться с детскими комплексами.

Ушам не верю! Еще секунду назад он был таким злым! Словно то, что меня обидели, по-настоящему его задело. Но теперь на лице Степы вновь безразличная маска.

Почему-то мне очень обидно. Грудь изнутри словно царапают острые когти. Стыдно.

Я сердце раскрыла. Рассказала о том, что мне больно.

И ведь ты сейчас стоишь передо мной и вызываешь во мне вполне понятные реакции. Значит, я не холодная, не фригидная.

Ты все видел. Как я краснею, как мурашки несутся врассыпную по коже.

– Понятно, – горько усмехаюсь, – зря я сюда пришла. Не стоило тратить твое драгоценное время на всякие мелочи. Больше ты меня не увидишь.

– Кать…

– Нет, – слезы подступают, я давлю их изо всех сил, – не смей! Зря я вообще подумала, что ты захочешь помочь.

Больше этот мужчина не увидит моей слабости. Не залезет под кожу и не вызовет такого сильного желания.

Разворачиваюсь и бегу прочь. Позволяю себе расплакаться в такси. Водитель оказывается тактичным, вопросов не задает.

Возвращаюсь в квартиру, где мы живем с Ирой. Наши отцы дружат, они скинулись и подарили нам жилье близко к университету.

– Ну что? Катя? Кать! – Ирка, обмотанная махровым полотенцем, выскакивает ко мне. – Ты плачешь?

– Это так унизительно, – всхлипываю, бросаю сумку на пуф, – он только посмеялся надо мной.

– Ууу! Говнюк! Все мужики козлы! – подруга обнимает меня. – Ладно, сами справимся! У меня есть пара идей. Ты не грусти, Кать. Пошли лучше новый сериал посмотрим, я скачала. И мороженое купила!

– Да, ты права, – стараюсь через силу улыбнуться, – лучше вообще без мужиков!

Выключаю мобильный. Вечер мы проводим за просмотром классного детектива. А наутро я чувствую себя куда лучше. Уверенность Ирки передается и мне.

Едем в университет.

Когда заходим во двор главного здания, меня ловит Виктор. Блин, я и думать о нем забыла! Все вокруг пялятся на нас, перешептываются. Этого мне еще не хватало.

– Детка, – слюнявит мое ухо, от парня нестерпимо разит перегаром, – ты вчера весь вечер трубку не брала.

– Вить, – стараюсь отпихнуть его, – не надо лезть ко мне на глазах всего универа.

– Опять ты за свое, – зло зыркает на меня.

– Отошел от нее! – рычит Ирка, но внезапно Витька звереет, отпихивает Горскую и сильно хватает меня за предплечье.

Взвизгиваю. Боль растекается под кожей.

– Моя баба. Как хочу, так и говорю, – он встряхивает меня.

– Не твоя, – сзади раздается знакомый обжигающий хриплый баритон, и Витька кулем валится на грязный асфальт.

Глава 3

Степан

Когда дверь за Катей закрывается, я поначалу порываюсь пойти за девчонкой и успокоить. Но вовремя себя одергиваю.

Сама хоть понимает, о чем просит?

Сделай меня женщиной…

Мой член аж подпрыгнул в штанах после фразы, произнесенной этими алыми манкими губками. А уж карие глаза, смотрящие с огромной надеждой, чуть не порушили мою уверенность в том, что мне нельзя трогать эту девушку.

Не только потому, что она юная, невинная, и прожженному цинику вроде меня, на пушечный выстрел к таким подходить нельзя.