И я рассказала все. Подробно, не скрывая ничего – ни своей ярости, ни погрома с продуктами, ни реакции детей. Елена слушала молча, только иногда качала головой.

– Ну и дела… А ей сколько лет?

– Двадцать пять, максимум. Типичная блондинка с силиконом.

– Понятно. Кризис среднего возраста во всей красе. – Елена вздохнула. – Вика, я тебя понимаю. На твоем месте тоже была бы в ярости.

– Что мне теперь делать?

– А ты чего хочешь? Простить? Или…

– НЕ ЗНАЮ! – я всхлипнула. – Восемнадцать лет, Лена! Восемнадцать лет я была верной женой!

– Главное – не спеши с решениями. Подумай хорошенько. И помни – ты не одна. Если что – я всегда рядом.

После работы мы пошли в кафе «Чайная ложка» неподалеку от поликлиники. Заказали борщ и котлеты – мне нужно было что-то съесть, иначе просто упаду в обморок.

– Слушай, а дети как отреагировали? – спросила Елена.

– Настя встала на мою сторону. Говорит, что больше не любит отца. А Максим плачет и не понимает, почему так произошло.

– Типично. Девочки быстрее понимают женскую боль. А мальчики тяжелее переживают разрушение семьи.

– Лена, а что если он уйдет к ней совсем?

– Тогда ты узнаешь правду о том, кого любила. Лучше знать правду, чем жить в обмане.

Мы проговорили до семи вечера. Елена успокаивала, давала советы, делилась опытом. К концу встречи я чувствовала себя увереннее.

– Главное – сохрани достоинство, – сказала она на прощание. – И если что – звони в любое время. Я всегда рядом.

После кафе поехала в Измайлово к отцу. Борис Иванович жил в двухкомнатной квартире на пятом этаже девятиэтажки. После смерти мамы в 2015-м он немного сдал – меньше следил за собой, больше времени проводил на даче в Щелково.

Открыл дверь в домашнем спортивном костюме. Увидел мое лицо и сразу насторожился.

– Викуля! Что случилось?

– Пап… – и я снова расплакалась.

Он провел меня на кухню, поставил чайник, усадил за стол. Отец всегда умел успокаивать одним своим присутствием – военная выправка, уверенные движения, твердый взгляд.

– Рассказывай.

Я рассказала все во второй раз за день. Отец слушал молча, только скулы ходили ходуном. Когда я закончила, он медленно поднялся и прошелся по кухне.

– СВОЛОЧЬ! – рявкнул он так, что задрожали стекла в серванте. – Я научу его уважать мою дочь!

– Пап, не надо ничего делать…

– КАК НЕ НАДО? – он развернулся ко мне. – Этот придурок восемнадцать лет был в нашей семье, а теперь унижает мою дочь!

– Пап…

– Викуля, ты моя дочь. Единственная. И никто не имеет права тебя унижать. – Он сел напротив меня. – Слушай меня внимательно. Предателей нужно наказывать. По-военному. Чтобы помнили.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня есть знакомые. В разных местах. Налоговая, прокуратура, санэпидемстанция… Один звонок – и этот ублюдок запомнит, как семьи разрушать.

Отец был серьезен. За сорок лет военной службы он обзавелся связями во многих ведомствах. И сейчас готов был их использовать, чтобы защитить меня.

– Но сначала нужна разведка, – продолжал он. – Выяснить его слабые места. Где работает, с кем спит, сколько денег тратит на шлюх.

– Пап, ты серьезно?

– Более чем. Викуля, ты сильная женщина. Врач, красавица, мать двоих детей. Ты стоишь десять таких, как этот придурок. И он должен это понять.

Я смотрела на отца и впервые за сутки чувствовала, что не одна. Есть кто-то, кто меня защитит, кто накажет обидчика.

– Что ты предлагаешь?

– Справедливое возмездие, – просто сказал он. – Чтобы понял, с кем связался.

Домой я вернулась в половине десятого. Андрей сидел на кухне с кружкой пива и смотрел в телефон. Увидел меня и виновато опустил глаза.

– Блин, Вика, короче, нам правда поговорить надо…

– Завтра, – отрезала я. – Сегодня я устала.

Глава 3

Два дня после разговора с отцом я ходила как в тумане. Андрей пытался заговаривать со мной, но я отвечала односложно. Дети чувствовали напряжение – Настя демонстративно игнорировала отца, а Максим ходил с грустными глазами.

Отец позвонил вечером и сказал коротко: – Викуля, завтра встречаемся. Есть новости.

Мы встретились втроем – я, папа и Елена – в кафе. Столик в углу, никто не мешает. Заказали простую еду: борщ, котлеты, чай. Никаких изысков – обычное московское кафе для обычных людей.

– Итак, – отец достал записную книжку. – Борис Иванович докладывает обстановку.

Даже на пенсии он оставался военным. Прямая спина, четкая речь, все по полочкам.

– Первое. Фирма, где работает твой муж, на грани краха. Зарплаты задерживают, налоги не платят, банки требуют деньги обратно.

– Откуда знаешь? – удивилась я.

– Есть у меня знакомый в налоговой. Сергей Петрович, вместе в Афгане служили. Говорит, одно слово – и проверку устроят.

Елена покачала головой: – Борис Иванович, у вас везде люди есть.

– Сорок лет службы даром не прошли. Второе. Эта блондинка…

– Кристина Белова, – подсказала я.

– Белова, точно. Двадцать пять лет, секретарша в той же конторе. Но вот что интересно – она не только с твоим крутится.

– То есть?

– Есть у нее еще один дружок. Директор этой фирмы, Потапов. Женатый мужик, пятьдесят восемь лет.

У меня чуть борщ из ложки не выпал. Значит, эта девица не только мою семью разрушила, но еще и двоих мужиков водит за нос!

– Пап, ты точно знаешь?

– Сергей Петрович своими глазами видел. В ресторане целовались, руки распускали.

– Ну и стерва, – тихо сказала Елена. – Сразу двух в оборот взяла.

– Именно, – отец перевернул страницу. – Третье. Деньги. Твой муж за три месяца кучу бабок спустил.

Он назвал сумму, и у меня голова закружилась.

– Триста пять тысяч рублей!

– НА ЧТО?! – я чуть не закричала.

– Кольца, платья, рестораны, гостиницы. Все по вашим семейным картам проходило.

– По моим картам?! – внутри все закипело. – Мои деньги на его шлюху тратил?!

– Именно. И вот что предлагаю…

Отец наклонился и заговорил тише:

– Первый удар – по карману. Блокируешь все карты, пароли меняешь. Пусть без денег сидит.

– А дальше? – спросила Елена.

– Дальше Сергей Петрович устроит проверку его конторе. Нарушений там полно – без работы останется.

– А потом?

– Потом директору Потапову расскажем про двойную игру его секретарши. Пусть знает, что она с подчиненными развлекается.

План жестокий, но справедливый. Андрей семью предал – пусть по полной получает.

– А если он к ней уйдет совсем? – засомневалась я.

– Викуля, – отец посмотрел на меня серьезно. – Если уйдет – значит, никогда не любил. А если останется – будет знать, что с нашей семьей шутки плохи.

До десяти вечера все обсуждали. Елена тоже помощь предложила – у нее знакомые в банке есть. К концу встречи план был готов.

Домой вернулась злая и решительная. Андрей в гостиной телик смотрел, какой-то боевик. Увидел меня, попытался заговорить:

– Блин, Вика, может, наконец поговорим нормально? Хочу объяснить…

– Завтра, – холодно ответила. – Завтра у нас серьезный разговор будет.

Утром, пока Андрей спал, села за компьютер. Интернет-банкинг, три карты с лимитом пятьсот тысяч – заблокировала все подряд. Пароли поменяла к двум счетам, где наши накопления лежат.

Потом по квартире прошлась, собрала подарки, которые мужу дарила. Часы швейцарские за сорок тысяч – на сорокалетие подарила. Запонки золотые, портмоне кожаное, галстук шелковый. Все в коробку сложила, к себе в комнату унесла.

Документы на машину в сейф спрятала. Машина на меня оформлена, а ездит он. Теперь пусть на автобусе катается.

В обед к детям зашла. Настя уроки учила, Максим в компьютере сидел.

– Ребята, поговорить надо.

Сели на кровать рядышком. Настя серьезная, Максим настороженный.

– Решила я папу наказать за то, что с семьей сделал.

– Как наказать? – спросила Настя.

– Карты заблокировала, подарки забрала, документы на машину спрятала.

– Правильно! – Настя головой кивнула. – Пусть знает, как семьи рушить!

А Максим расстроился: – Мам, зачем так? Может, он одумается?

– Максимка, папа триста тысяч на свою подружку потратил. На эти деньги мы всей семьей отдохнуть могли бы.

– Триста тысяч?! – глаза у мальчика круглые стали. – А мне телефон новый купить не мог!

– Вот именно. Нам врал, что денег нет, а сам на чужую тетку тратил.

Настя встала, решительно сказала: – Мам, если помощь нужна, я готова. Пусть получит по заслугам.

– А я что делать буду? – тихо Максим спросил.

– Ты просто рядом будь. Помни – что бы ни случилось, мы тебя любим.

Вечером проверка случилась. Андрей в магазин поехал, через полчаса вернулся злой.

– Блин, Вика! Карта не работает! Заплатить не смог!

Сижу на кухне, чай пью, спокойно говорю:

– А триста пять тысяч на подружку отлично работали.

Он в дверях замер: – Откуда знаешь?

– Все знаю, Андрей. И это только начало.

– Что имеешь в виду?

– Имею в виду, что за предательство платить надо. Семью предал – по счетам получай.

Подойти ко мне попытался, но я к окну отошла.

– Короче, Вика, мы же по-человечески договориться можем…

– По-человечески? – засмеялась. – А любовницу в дом приводить – это по-человечески?

– Я не хотел, чтобы узнала…

– НЕ ХОТЕЛ?! – не выдержала, голос повысила. – Не хотел, чтобы узнала, как мои деньги на шлюху тратишь?!

– Не называй ее так…

– А КАК МНЕ ЕЕ НАЗЫВАТЬ?! – ярость опять поднялась. – Она семью разрушила! Женатого соблазнила!

Андрей за стол сел, голову в руки опустил.

– Не понимаешь ты… С ней я молодым себя чувствую…

– А со мной – старым? – тихо спросила.

– Ну это… не в этом дело…

– А в чем? В том, что у нее грудь больше? Или что она моложе на тринадцать лет?

Молчит. А я продолжаю:

– Знаешь что, Андрей? Получишь то, что заслужил. Больше не буду твои походы налево оплачивать.

Вышла из кухни, оставила его одного думать о заблокированных картах.

Суббота, 20 января. Настя призналась, что отца с Кристиной видела еще раньше.

– Мам, не хотела расстраивать, но теперь все равно все открылось…

– Говори.

– В декабре в торговом центре была с подругами. Вижу – папа в ювелирном магазине стоит. Кольцо покупает, а рядом та блондинка.

– Кольцо?

– Да. С камушком. Дорогое, продавец говорил – очень дорогое.

Значит, то самое кольцо, про которое отец в банковских операциях нашел!

– Еще что видела?

– Целовались прямо в магазине. Потом в кафе пошли. Хотела подойти, но подруга остановила. Сказала, лучше не лезть.

– Правильно подруга сказала.

Но внутри все кипело. Значит, этот роман уже давно тянется!

– Да еще, мам… Слышала, как он ей по телефону шубу обещал подарить.

– Когда?

– На прошлой неделе. Думал, я сплю, а сам в коридоре разговаривал.

Шуба! Еще траты! Интересно, сколько это стоит?

К вечеру окончательно поняла: война началась серьезная. И буду сражаться до конца.

Андрей перед сном еще раз попытался поговорить:

– Блин, Вика, понимаю, что злишься…

– Злюсь? – повернулась к нему. – Андрей, я не злюсь. Я тебе войну объявляю.

– Что?

– Войну. За предательство, за обман, за потраченные деньги. За то, что нас с детьми унизил.

– Но мы же семья…

– Были семьей. Пока ты свою девочку в наш дом не привел.

Глава 4

Воскресенье, началось с истерики Андрея. Проснулась в от его криков на кухне:

– Где документы на машину?! Блин, Вика, где документы?!

Спокойно встала, умылась, оделась. Вышла к нему – стоит в одних трусах посреди кухни, размахивает руками. Вся его мужественность куда-то испарилась.

– Доброе утро, дорогой, – сладко улыбнулась. – Какие документы?