Открывал ли кто-нибудь в вашем отсутствии ящик письменного стола? Сложите внутри него высокую пирамидку из мелких монет разного достоинства и запишите последовательность. Не факт, что сработает, но если ящик открывал не профессионал, то пирамидка рассыплется и воссоздать правильную последовательность он не сможет. В былые времена для подобных целей пользовались незаметно прилепленными ниточками, сегодня есть специальные датчики, сделанные в виде невинных игрушек. Их вешают на ручку шкафа или ящика, и они реагируют на изменение положения так, что стереть эту информацию невозможно.

Ах, слежка, слежка, сколько о тебе написано, рассказано басен и, казалось бы, правдивых историй! Сколько маньяков с пустым лицом следуют за жертвами и сколько автомобилей несется по экранам впритирку друг к другу – следят. На самом деле все не так, совсем не так, как вы, читатель, привыкли думать. Запомните и передайте детям: профессионально организованную слежку, да еще в чужом городе, вы не заметите никогда.

Прежде всего, «слежка» – слово любительское. Профессионалы скажут НН – наружное наблюдение, а служба, которая его осуществляет, зовется просто наружкой. Отбирают в нее физически здоровых кандидатов без особых примет в возрасте от 20 до 50 лет. Люди с нестандартной фигурой, дефектами походки, заметной внешностью не годятся. Претендентов нетипичной для данной местности расовой принадлежности тоже отвергнут. Будущие работники должны обладать прекрасным зрением, хорошим слухом, отличной памятью, мгновенной реакцией и изрядной долей наглости.

НН – серьезная наука, в которой есть наработанные и известные всем специалистам методы, но существуют и свои ноу-хау, профессиональные секреты той или иной школы.

Работа эта коллективная. В одиночку ведут лишь рассеянного профессора от жены к любовнице и обратно. Для более-менее серьезной операции нужны как минимум четыре человека на двух машинах, а то и больше. Я уже не говорю о средствах связи и наблюдения, питании, питье, сменной одежде, картах, спутниковых навигаторах, справочниках с расписаниями поездов, документах прикрытия и о многом другом.

В триллерах и детективных романах филеры постоянно переодеваются, гримируются и ищут ускользающий в подворотнях объект. На практике переодевание возможно, но меняется, как правило, только верхняя одежда: майки, рубашки, куртки. Брюки, юбки и обувь переодевать долго и хлопотно. Спонтанное применение париков, грима, накладных усов и бород исключается совершенно: такие предметы надо прилаживать долго и тщательно и желательно поручать это профессиональному визажисту. Иначе в самый неожиданный момент парик свалится, грим потечет, а ус отклеится, как в фильме «Бриллиантовая рука».

На курсе НН новичков из «Бюро» тренируют профессионалы из полиции. Они наизусть знают всю теоретическую чепуху, которую вдалбливают в классах, и действуют в точности до наоборот. Так, однажды, за моим приятелем с полчаса нагло топал амбал с огромными золотыми часами на руке. Приятель и подумать не мог, что это филер. Теперь он стал чаще задумываться.

Мне нередко приходилось принимать иностранных коллег и водить их в ресторан. Совет: никогда и никого не приглашайте в место, где вы сами, как Сусанин, в первый раз. Возможностей испортить вечер много: плохая еда, обслуживание не на высоте, грязные умывальники и туалеты, много входов и выходов, которые трудно контролировать. Все это нужно проверять прежде, чем вести туда ВИП-персон или просто дорогих вам людей. Другой совет: в ресторане следует садиться так, чтобы самому оставаться как можно незаметнее, но при этом контролировать вход и в идеале часть улицы.

Даже если в прошлом вы неплохой боец, не поддавайтесь на «давай выйдем поговорим». Помните, что даже великий боксер Валерий Попенченко, который провел 213 боев и одержал 200 побед, «случайным образом» упал в лестничный пролет с третьего этажа МВТУ^[13]. Чемпион мира по пауэрлифтингу Евгений Галузинский умер от ножевого ранения. Та же участь постигла 20-летнего Юрия Власко, двукратного чемпиона Европы по вольной борьбе среди юниоров.

⁂

Мы с молодой коллегой тренируемся в большом шопинг-молле. Задача непростая – выкрасть из фотоателье книгу записей заказов и посетителей. Пятница, полдень, на улице летняя жара, народ гуляет под кондиционерами торгового центра. Потоптавшись у входа в ателье, девушка падает в обморок. Хозяин и два посетителя выбегают из магазина, чтобы привести ее в чувство. Я спокойно забираю книгу. Особенно умиляют меня крики «Лифчик, лифчик ей расстегните! Ноги поднимайте вверх!».

Вы останавливаетесь в отеле. Прикиньте, сколько камер слежения в нем установлено, где они расположены и на какие мониторы выводится изображение. Если бы вам требовалось «ослепить» некоторые из них, как бы вы это сделали? Только, пожалуйста, без жертв и не отключайте все электричество в гостинице. Намек: ваши дети любят воздушные шарики?

Несколько лет тому назад два охранника авиакомпании EL AL, молодые, отличные парни, благополучно проводив рейс на Тель-Авив, поздно вечером возвращались в свой отель в Барселоне. Заметьте: один из них жил в этой гостинице уже три месяца, а другого недавно перевели из Парижа, где незадолго до этого случая он застрелил террориста в аэропорту Орли. На подходе к номеру ребята, как и положено, притормозили. Из комнаты слышался слабый, приглушенный ковром, звук шагов. «Это на меня охота», – сказал «парижанин». «Вызовем полицию?» – спросил «барселонец». На что получил ответ: «Еще чего! Сами справимся». Охранники ворвались в полутемный номер и в считаные секунды обезвредили «гостя». Вернее, «гостью» – горничную, которая зашла, чтобы положить на кровати шоколадки «Спокойной ночи». Эта история дорого обошлась и самим парням, и авиакомпании.

Из рассказа коллеги, ныне персонального пенсионера.

Наша «школа» находилась на 21-м, последнем этаже роскошного небоскреба, недавно выстроенного в приморской зоне одного из городов страны. Первый этаж занимал салон автомобилей фирмы Jaguar. Я никогда не видел там покупателей и часто спрашивал у себя, за счет чего он существует? Может быть, это просто «заставка» для аналогичной академии контрразведки или «крыша» крупного наркобизнеса? На остальных 19 этажах чего только не было, от адвокатских контор до крошечных, в три-пять сотрудников, IT-стартапов. Мы же затерялись на доске «жильцов» под именем Оlive. Green Solutions.

С парковкой в районе было сложно, но за каждым из нас закрепили место в огромном подземном гараже. Кроме просторных классов с непроницаемыми снаружи окнами, в «школе» имелись холл, кухня с холодильниками, набитыми свежей едой на усредненный израильский вкус, комната отдыха и душевые. Впрочем, в перерыв всегда можно было спуститься к морю и перекусить в одном из многочисленных ресторанчиков, за счет «школы», разумеется. Учебный день длился долго, он не нормирован в принципе, и уроки приходилось готовить в «школе». Представляешь себе, что ждало бы курсанта, потеряй он на автостоянке конспект лекции «Разбор причин провала операции "А" разведки "Б" в стране "В"?» Так что домой не торопились.

Параллельно с «Основами гостиничного бизнеса» нам читали еще два курса: «Аэропорты» и «Рестораны». Группа у нас по здешним понятиям была большой, почти предельной численности, 12 человек, из них четверть – женщины. Настоящих имен друг друга мы не знали, но у каждого в запасе были как минимум два дежурных «погоняла». Каждое утро, с 8:00 до 8:30, толкались возле трех кофейных аппаратов. Помимо нашей группы, в те же часы в «школе» занимались еще две: «Язык хинди для начинающих» и «Вождение быстроходных катеров». Среди «хинди» было несколько очень эффектных брюнеток, а в будущих молодых и крепких водителях катеров легко было узнать оперативников из Европейского отдела. Звонков не было, но опоздания были не приняты, поэтому ровно в 8:28 площадка пустела, а тяжелые двери классов бесшумно закрывались.

Отели, аэропорты, съемные машины – это среда обитания разведчика. Поэтому много времени тратится на освоение азов и специфики этой среды. Помню, отрабатывали мы сценарий «Получение нужного номера». Тренировочная база – один из пятизвездочных отелей в центре Хайфы. Время специально выбрано самое неудобное, 10:00. На check-out идут первые гости. Их становится все больше. Наличные, кредитки, оспариваемые счета, оплата третьими лицами, неожиданно зависает система, ранние заезды, готовых комнат нет, не программируется ключ, постояльцы жалуются на сервис, в конференц-залах начинаются лекции и все это время непрерывно звонит телефон.

Вся команда во главе с инструктором пьет лимонад в баре при лобби, а я пытаюсь убедить девушку на ресепшен поменять мою комнату на другую под номером 69. Это необходимо по сценарию, так как в 71-й поселился мой «объект», которому осталось жить полтора понедельника.

– Анабель, какое у вас замечательное, редкое для Израиля имя. Вы не француженка? Да? Я так и думал.

Перехожу на французский.

– Только француженки могут быть так элегантны с самого утра. Парижанка? Класс! Вы не представляете себе, Анабель, как я суеверен. Я всегда останавливаюсь в номере 69. Почему? Кстати, меня зовут Нил. Ну, конечно, вы же знаете. Так вот, по гематрии^[14] Нил – это 69. Кстати, давайте посчитаем гематрию вашего имени. Потрясающе! Анабель – это тоже 69! Таких совпадений не бывает. А что вы делаете сегодня вечером? Ах, замужем? Какая жалость! Спасибо, Анабель, так когда я могу перебраться в 69-й?

Здесь главное – не сбавлять темп. Администраторов натаскивают на простенький трюк – установить зрительный контакт с каждым посетителем в радиусе 8–10 м и дать ему понять, что его заметили. Это прекрасно. Как только та же Анабель на вас посмотрела – все, она уже на крючке, если, конечно, вы понимаете, что к чему. Третий закон Ньютона^[15].

Никогда не забуду первую встречу с нашим лектором по ресторанному бизнесу. Он вошел в помещение слегка скованной походкой, как будто его собрали из деталей «Лего». Возраст неопределенный, словно человек «застыл» после 60-летней отметки. Прямая спина, седой ежик волос, нос с горбинкой, отлично сидящий синий блейзер, голубая рубашка, галстук цвета красного вина и – вещь в Израиле диковинная – такого же цвета запонки.

– Доброе утро. Меня зовут Борг Свенсон. Вам придется привыкнуть к моему скандинавскому акценту. Я датчанин, в ресторанном бизнесе проработал 40 лет. Кто из вас слышал о ресторане «Глория» в Копенгагене? Никто. Понятно. А между тем этот ресторан имеет две звездочки по «Мишлену», и создал его я.

– Простите, мистер Свенсон, не могли бы вы объяснить, что такое звезды по «Мишлену»?

– Борг, зовите меня просто Борг. А как ваше имя?

– Нора.

– Так вот, Нора, у майора на погонах одна звезда, у подполковника – две, а у полковника – три. Теперь представьте себе, что все, кто ниже майора, вообще не в счет, а выше полковника звания нет. И звезды эти на погоны раздает не министр обороны, а «Красный гид» компании «Мишлен». С 1900 года, между прочим. Но не будем пока о звездах. Поговорим о том, что такое хороший ресторан и чем он отличается от посредственного или плохого.

У израильтян, как известно, три национальных хобби: политика, секс и еда. Поэтому Борга слушали с величайшим вниманием, мысленно пытаясь классифицировать харчевню «Дары моря», в которой вчера вечером всей группой отмечали день рождения Норы. Час пролетел незаметно.

– Входя в ресторан, нужно прислушаться. Если слышны звук сервируемой или убираемой посуды, звон вилок и ножей, болтовня официантов – смело разворачивайтесь и уходите. Подчеркиваю, речь идет о заведении, называющем себя рестораном. Мы не судим о бистро, тратториях, тавернах, барах, пабах или, боже упаси, о вагонах-ресторанах.

Далее, туалеты. Они должны быть безукоризненными, spotless. Даже обсуждать неинтересно. Но имейте в виду, это первое место, которое обшаривает полиция, если она что-то ищет. Так что не нужно прятать в бачках или в вентиляции оружие, деньги, наркотики и накладные усы.

Я не выдержал: