Но да… педагогическая практика у неё была потрясающая! Видимо, это чувствовалось, потому что, стоило Наташе вывести свою великолепную четвёрку во двор, вокруг моментально собиралась разновозрастная толпишка детей, которые не отлипали от неё, пока она придумывала племянникам игры и занятия.

Разумеется, через несколько минут все играли уже вместе, и вокруг Наташи постоянно клубился рой детворы.

– Наташенька, а ты не хочешь у нас няней подработать? – регулярно справлялась то одна, то другая родительница, понаблюдав за тем, как Наташа управляется со всем этим броуновским движением детомолекул.

– Нет-нет, что вы! Я с племянниками!

– Ну, у них же есть свои родители! – возражали ей. – Хотя бы на выходных они же могут заняться с детьми, ты и так с ними всё время.

Да, на выходных Наташа иногда поднимала вопрос о том, что ей бы собой заняться, но в последнее время этот вопрос, так неуместно поднятый, всё чаще падал сам по себе. Временами просто в обморок.

– Наташ, ну как ты не понимаешь? Мы же устаём до полусмерти! Мы съездим на выходные на базу, побудешь тут, ладно? – отвечали братья, которые и правда уматывались ужасно.

Нет, Наташа племянников искренне любила, но всё чаще задавала себе вопрос: а что будет дальше?

– Я даже к морю не могу поехать… Хотя мама в прошлом году и приглашала. А что в прошлом, что в этом поехали братья по очереди. Сначала Димка с Настей, Артёмом и Антошкой, а я была с оставшейся парочкой, а потом – Рома с Василисой, Тимкой и Ариной, а я оставалась с младшими близняшками. Нет, я понимаю, что родители там работают, но я же могла бы там со всеми детьми побыть… – недоумевала тогда Наташа.

Правда, мама ей всё объяснила:

– Наташенька, с четырьмя ни в коем случае! Это же ужас какой-то! Они даже вдвоём ухитряются всё перевернуть вверх дном. Квартирантов пугают… я даже не знаю, какая парочка хуже! Каких квартирантов? Ну, как каких? Мы с отцом полдома отделили и сдаём комнаты – а как бы мы иначе твоим братьям помогали?

Объяснение было принято, но остался от него какой-то мутноватый осадок…

Осадок этот, как и положено подобным явлениям, опустился куда-то глубоко, устроился там, освоился, а потом вдруг взметнулся, закрутился, превратившись в целый камнепад родственного скандала, поднятого из-за сущей ерунды – из-за крошечного, истошно пищащего чёрного котёнка, которого Наташа нашла во дворе и принесла домой.

Глава 2. «Я не могу» бывают разными

Тонкий, пронзительный писк она услышала, когда возвращалась из института. Остановилась, словно в стенку врезалась – померещилось, что плачет ребёнок. Потом, чуть прислушавшись, уловила отчётливое «миаууу», правда, очень тонкое и крайне жалобное.

– Нет, не ребёнок, – выдохнула она, но тут же поправилась. – Ребёнок, только кошачий.

Почему-то уйти не получилось – ноги сами понесли её в кусты, откуда раздавался писк.

Котёнок сидел там, чёрный-пречёрный, очень тощий, с тонкой шёрсткой, почему-то слипшейся на правом боку, он разевал ротишко и кричал изо всех сил, правда, было понятно, что сил-то осталось не очень много – пронзительный мяв то и дело срывался.

Увидев, что кто-то развёл ветки кустов, котёнок поднял голову, уставился на Наташу серовато-голубыми глазами и замолчал.

– Я не могу, – сказала ему Наташа. – У нас в квартире всех очень много. А ещё четверо детей. Я не могу, понимаешь?

Нет, ничего не понимал этот детёныш, кроме того, что его почему-то оторвали от мамы, куда-то унесли и оставили одного. Он весь день метался, пытаясь найти хоть кого-то, кто его покормит и согреет, но никто не останавливался, он упал в лужу и промок, а мамы, которая бы вылизала его бочок и утешила, рядом не было.

В кусты он забился от здоровенной вороны.

Нет, он и не знал, что они опасны, поэтому смело потопал к странному существу, но оно громко заорало и начало, странно топая когтистыми лапами, бочком приближаться к потенциальному обеду.

На этом история котёнка могла бы и закончиться. Но ему повезло – ворона была не очень голодна, поэтому выпад сделала небрежно и промазала. А дичь, вдруг уразумев, что это существо для него страшное, развила неожиданную прыть и со всех ног забилась в густые кусты. Ворона и не думала оставлять обед, зачем же? Она попыталась было достать чернявую мелочь, но не вышло, тогда она уселась на нижней ветке дерева и стала ждать – всё равно выйдет, деваться-то ему некуда.

Правда, ворона, при всём её бесспорном уме, не смогла предугадать появление какой-то двуногой, которая полезла в эти кусты. Впрочем, ворона и не расстроилась:

– Всё ррравно не заберрёт! Никому он не нужен, кррроме меня! – рассуждала она.

А котёнок, ещё так мало видевший и понимающий в жизни, рванул к Наташе изо всех сил, споткнулся, запутавшись в лапах, упал и прикатился прямо к её ноге.

– Я не могу… – выдохнула Наташа, уже наклоняясь и не обращая никакого внимания на возмущённое «каааррр» разочарованной вороны. Начала-то говорить одно, а закончила совсем иначе:

– Я не могу его оставить! – вырвалось у Наташи. – Ну, просто… не могу!

В результате котёнок, подхваченный с земли и бережно укутанный в недавно презентованный невесткой Настей шёлковый шарфик, был помещён за отворот Наташиной куртки и дальше отправился уже вместе с ней.

Странное это ощущение, когда у тебя за пазухой что-то дышит. Правда, слабо – можно сказать, едва дышит от ужаса, что ты сейчас передумаешь и выкинешь его обратно в тот страшный мир, который там, за пределами тепла, приятного нерезкого запаха и стука твоего сердца.

– Не бойся! – сказала котёнку Наташа, аж глаза прикрывшая от осознания, что сейчас будет… нет, ну ладно, не сейчас, но очень скоро! – Я сама боюсь, но вместе мы постараемся справиться!

Рывок в квартиру был стремителен – надо было оставить дома конспекты и мчаться в ветклинику.

– Хорошо хоть она недалеко! – радовалась Наташа, влетая внутрь. – Ой, если очередь, пропала я…

Очереди не было и её быстро приняли, осмотрев детёныша.

– Чистенький, лишая нет, глистогонное мы сейчас дадим, на прививку придёте. К детям? Ну… это смотря какие дети… Может, у них аллергия на котов есть!

– Нет, аллергии нет, – покачала головой Наташа. – Они котов и собак обожают и даже не пугают никогда. Так что все знакомые с животными – наше всё.

– Ну, тогда хорошо. Главное, чтобы они… гм… котёнка не заобожали.

– Неее, это они исключительно с людьми делают, – утешила ветеринара Наташа. – А корм… лоток и всё прочее у вас купить можно? И переносочку бы мне.

– Всё есть в нашем зоомагазине, – обрадовал её ветврач, и уже катастрофически опаздывающая Наташа рванула в зоомагазин.

– Так, корм, переноска, в переноске дитятко, лоток, наполнитель, кошелёк, моя несчастная голова… – ничего не забыла, тогда вперёд, а то там уже детсад, небось, в панике.

Паника действительно присутствовала – Арина так успешно играла на прогулке роль тигра, что слегка укусила новенького мальчика. Мальчик оказался мстительным и решил поколотить вредную хищницу, но не разобрался в расстановке сил и был изловлен объединённым отрядом братьев…

– Наташа, ой, Наташенька, забирайте своих, а то они такое творят! – переживали воспитательницы, растаскивая в разные стороны мстителя, рычащую Арину, всё ещё пребывающую в роли тигрицы, и трёх братьев, пышущих законным возмущением – кто посмел обижать ИХ СЕСТРУ!

– Так… – Наташа и сказала-то это негромко, но почему-то поперхнулась даже наиболее громкая воспитательница. – Немедленно прекратили безобразие!

Безобразию тут же стало стыдно и оно, прекращённое и пристыжённое, по собственному почину ушло стоять в угол, а Наташиным племянникам стыдно не было – они были в своём праве.

Ещё некоторое время понадобилось, чтобы разобраться с правом и прочими сложными вещами, и наконец за Наташей, обвешанной сумками, переноской с притихшим котёнком и племянниками, закрылась калитка детсада.

Вздох облегчения детсадовского коллектива, придавший парусное ускорение Наташиной спине, она решила не замечать.

– Наташ, а это что? – Антон заметил странную сумочку у тёти, заглянул туда и восторженно подпрыгнул – от восторга у него всегда такое бывало.

– Котёнок…

– Нам?

– Нет, мне! – Наташа строго пресекла все попытки выканючить котёнка «нам-нам-нам-нам» и пообещала вообще рассердиться, если они не прекратят так себя вести.

«Вообще рассердиться» – это было серьёзно, так что племянники шли домой строем и старались потише спорить, кто первый будет гладить котика.

– Это не котик, а кошачий ребёнок. Очень маленький! Вы для него огромные и страшные – он никого из нас не знает. Так что пока его никто не трогает. Это всем понятно? Я спрашиваю, это ВСЕ поняли?

Когда тётя была в таком настроении, лучше было не спорить. Поэтому племянники вели себя почти образцово-показательно, в надежде, что Наташа сменит гнев на милость и даст им поиграть с котёнком.

Но вместо этого она попросила каждого из них представить, что было бы, если б они оказались в незнакомом месте, голодные, мокрые и усталые, а их бы хватали и жмякали какие-то незнакомые существа размером… ну, вот с тот дом!

– А говорят, что они непослушные! Им просто объяснить надо как следует! – умилилась Наташа глубоко задумчивому виду племянников, которые время от времени подходили к окну и опасливо косились на дом, указанный тётей.

– Может, и обойдётся… – понадеялась Наташа.

Но, увы и ах, частенько бывает, что детям что-то объяснить гораздо проще и легче, чем взрослым…

Разумеется, братья были против! Невестки, которые кошек любили и втихомолку мечтали о счастливом времени, когда получат наконец-то квартиры и смогут себе позволить завести по коту, сидели тихо и не вмешивались.

– Наташ, ты вообще чем думала? Мы тут на головах друг у друга сидим, а ты кошака припёрла! – возмущался Роман.

– Да и потом, он же может быть больной, лишайный, аллергия может быть у детей! – злился Дима.

– Вот тебе из ветклиники заключение – нет у него лишая и он здоров, глистогонное ему дали, а аллергии у детей нет – сам прекрасно знаешь, они у вашего с Ромкой приятеля с кошками обнимаются только так! И с ночёвкой вы туда ездили, помните? Всё умилялись, как дети нежно с котами общаются.

– Натка, так там же домина в двести метров! Там можно сколько хочешь кошек завести, а у нас? – упёрся Рома. – Нет, не надо его!

И тут Наташа, обычно спокойная как удав, натурально взбеленилась. Нет, может, она и не решилась бы возражать, но за отворотом халатика сжималось крошечное котёночное тельце, уже выстиранное и высушенное, накормленное и почти поверившее в то, что он нашёл свой дом.

– Значит, так… А что это ты распоряжаешься, кого и куда мне надо, а? – она решительно перетянула поясок халата потуже, чтобы котик не выпал, установила руки в бока и хищно прищурилась. – У меня есть моя комната, там я и без тебя разберусь, как мне жить и что делать!

Невестки переглянулись и разумно увели детей каждая в свою комнату – они обе вообще-то к Наташе относились отлично, но ссориться с мужьями тоже не хотелось, так что лучше было предоставить им троим возможность разобраться самостоятельно.

Братья опешили… Вообще-то у Наташки был на редкость неконфликтный характер. Правда, оба отлично помнили, что это не от того, что она терпеливо-бессловесная или слабачка… Нет, в детстве она пару раз так «включалась» – один раз, когда Диму окружила ватага деревенских ребят, решивших проверить городских «каникулярников» на прочность. Брата задержала их бабушка, попросив принести воду из колодца, а Дима улизнул на улицу, нарвавшись за углом на засаду.

Вот тогда-то, когда он уже сжимал кулаки, прикидывая, кто подскочит первым, в стане врагов возник разброд и шатание – на помощь прибыла отважная мелочь-Наташка.