Эмма широко распахнула глаза и уткнулась носом в книгу. Она совсем мало знала о восставших ведьмах, и при дворе запрещали их обсуждать. Ведь они были виновны в страшном кровопролитии и считали, что обычные люди, не обладающие магией, должны находиться в рабстве. Они свергли бабушку Эммы с трона, когда сама девочка была ещё крохой. Они убили и короля, и королеву, и младшую из трёх дочерей, а затем отправились на поиски Изольды и Александрии.

По крайней мере, так рассказывали Эмме.

Очевидно, на уроках ей преподавали одну сплошную ложь.

Она поёжилась и захлопнула фолиант. Шум разнёсся эхом по библиотеке. Эмма обернулась, чтобы отнести книгу обратно на полку, но тут заметила что-то очень странное. Её сильно смутила обложка. Сначала девочка не обратила на это внимания, только удивилась лёгкому весу книги, но теперь… Эмма перевернула её и внимательно изучила края страниц. Хм! Вот это и правда любопытно.

Ширина корешка совсем не соответствовала количеству страниц. Мало того: между ними проглядывали тёмные проёмы, которые тоже, по идее, должны были быть заняты страницами.

Конечно, бумага старая, и они могли выпасть со временем, но… Чтобы столько?

Эмма нахмурилась и снова подошла к столу. Она раскрыла книгу на первом, уж очень широком проёме, и сощурилась в бледном свете. Ей с трудом удалось разглядеть крошечный обрывок пожелтевшей бумаги. Похоже, из этого раздела вырвали две, а то и три страницы!

И такое повторялось до самого конца.

Кто-то потратил очень много сил и времени на то, чтобы вырезать из этой книги все «неугодные» страницы.

Чувствуя, как биение сердца отдаётся в висках, Эмма дрожащей рукой схватила с полки другую книгу по истории. Потом ещё одну и ещё… Пять, десять… Каждую из них девочка бросала на стол и торопливо листала, не заботясь о том, что может помять или порвать бумагу.

Все они оказались порезанные.

– Кому это вообще понадобилось? – прошептала Эмма.

Вскоре её уже окружало несколько высоченных стопок, и из-за этой случайной баррикады девочка не заметила приближение опасности.

Внезапно раздалось хищное «Ага!», и над «Великими войнами Северной Англии» возникло сердитое припудренное лицо Изольды Блэк.

Эмма взвизгнула и подпрыгнула на месте, едва не свалившись со стула. Она машинально прижала к груди ту книгу, которую только что листала, но Изольда тут же вытянула тощую бледную руку и выхватила её.

– Что это? – проворчала она, хмурясь на обложку. – Что ты читаешь в этой жалкой, всеми забытой норе? «Краткая история аристократии»!

Изольда фыркнула и отбросила книгу на стол перед Эммой.

– Я тебя ищу уже целую вечность. Сегодня заседание, завтра проверка. Нам просто необходимо убедиться в том, что платье сидит как влитое. Потрудишься объяснить, зачем ты копаешься в этих старых книгах по истории? – грубо спросила она, схватила дочку за локоть и резко подняла со стула.

Эмма вырвалась и отстранилась.

– Нет. А ты мне объяснишь, почему в них страницы вырезаны?

Изольда растерянно моргнула. На белом лице её глаза выглядели особенно тёмными и широкими, а кроваво-красные губы – неестественно тонкими.

Она перевела взгляд с Эммы на стопки и обратно, а затем прокашлялась и покачала головой.

– Откуда мне знать, Эммалина? Под конец жизни король почти полностью сошёл с ума. Возможно, и не доверял никому.

Эмма сощурилась. Она заметила тень, мелькнувшую на лице матери. Изольда Блэк что-то скрывала.

– Я видела охотников на ведьм в коридоре. Они ищут вот её, – сообщила девочка, выудив объявление из кармана. Оно стало совсем мятое, и Изольда не сразу разобрала, что на нём изображено. Эмма нетерпеливо вздохнула и потянула за края листка, чтобы расправить морщины на бумаге.

Изольда отшатнулась и зажала рот ладонями.

Она выглядела так, будто Эмма ударила её. Даже через слой белой пудры проступил розовый оттенок на щеках, а в глазах блеснула ярость.

– Я не… Убери это! – закричала Изольда и попыталась было выхватить плакат, но Эмма спрятала его за спину.

– Ваша сестра вовсе не умерла в той войне, да? Она ведьма.

Вообще получалось даже как-то логично. Мать не любила обсуждать свою семью. Не хотела говорить ни о детстве, когда ведьмы напали на дворец, ни о том восстании, после которого семья Блэк вернулась к власти. На уроках Эмме предоставляли все исторические факты, но если она пыталась упомянуть о них дома, при матери, то получала строгий выговор.

Какое-то время Изольда молча смотрела на дочь большими обезумевшими глазами. Из-за макияжа сложно было прочесть её чувства, но Эмма подозревала, что сейчас мать побледнела, потому что она слабо покачнулась на пятках и схватилась одной рукой за стол.

Вдруг сейчас она упадёт в обморок? С Изольдой уже такое бывало, но обычно рядом всегда был кто-нибудь, кто мог её подхватить.

– Матушка? – позвала Эмма и шагнула ближе. И тут же вскрикнула от неожиданности, когда Изольда бросилась к ней и резко выхватила объявление о розыске. Лицо матери исказилось от ярости, и она разорвала листок пополам, а затем и вовсе на клочки, да с таким усердием, что обрывки бумаги долетели до Эммы.

Изольда наклонилась, вцепилась дочери в плечи и посмотрела ей прямо в глаза.

– Не смей никому об этом рассказывать. Больше всего на свете я боюсь, что ты станешь такой же, как она. Вы и так слишком похожи. Невозможно упрямые и безрассудные. Мне остаётся только молиться о том, что в тебе нет ведьминской крови.

Её голос звучал низко и угрожающе, и Эмма застыла от потрясения. Это совсем не походило на обычные пронзительные крики Изольды. По спине девочки пробежал холодок.

– Твои отец и дядя погибли на охоте, когда ты ещё не родилась, и я не позволю тебе оскорблять их память упоминанием этого имени, – добавила Изольда, резко выпрямилась и разгладила платье обеими руками. Она окинула взглядом безлюдную библиотеку и натянуто улыбнулась, принимая фальшиво-беспечный вид.

– Жду тебя на примерку в течение часа. Не задерживайся. И убери, пожалуйста, все эти книги на место.

Изольда развернулась на каблуках и направилась к выходу, выпрямив спину и важно шурша юбками. Эмма глядела ей вслед, разинув рот от удивления. А потом медленно подошла к столу и стала неспешно, задумчиво перекладывать книги обратно на полки.

На этот раз её мать не просто разозлилась: нет, это было что-то другое. Изольда Блэк выглядела испуганной.

Эмма нервно сглотнула и сунула последнюю книжку между толстым синим томиком по истории европейской артиллерии и более тонким изданием по зарубежной торговле и транспортировке товара.

Закончив с уборкой, она обернулась на остатки объявления о розыске, рассыпанные по полу. Изольда очень тщательно над ним поработала. Собрать эти клочки вместе и понять, что они из себя представляли, было положительно невозможно.

И всё же Эмма терпеливо подобрала их все и спрятала в карман платья, прежде чем направиться к выходу из библиотеки.

Она решила согласиться на примерку и сделать вид, будто готова пойти матери навстречу и влезть в любой уродливый наряд. Но прежде чем спуститься по кривой лестнице и покинуть восточное крыло, девочка нащупала в кармане рваные края изуродованного плаката.

Об этом она не забудет. И обязательно узнает правду.

Её семья скрывала много тайн о Леноре Блэк, и Эмма твёрдо намерена была их выведать.

Глава 3

– Ради бога, стой смирно, чтобы тебя не укололи иглой!

Эммалина скорчила матери гримасу, но всё же подчинилась и расправила плечи. Хотя даже такое маленькое движение давалось ей нелегко. В этой части дворца она всегда ощущала страшную тяжесть и сонливость. В восточном крыле словно летала, а здесь её тянуло к земле.

Швея, крепкая и приземистая, с толстой жёлтой косой до пояса, хлопотала над чудовищно громадной юбкой, прикалывая её где-то над левым коленом девочки. Зажимая в зубах сразу несколько булавок, она то и дело поглядывала на табурет, где лежала газета со смелым чёрным заголовком: «По новым отчётам, ведьминской крови в населении стало на двадцать процентов меньше. Значит ли это, что до полного очищения осталось совсем немного?»

Эмма восхищалась тем, как искусно швея игнорирует болтовню Изольды. Вот бы ей и самой так уметь! К сожалению, она не могла не слушать ядовитые замечания матери, склонившейся над её плечом. «Осанка должна быть идеальная», «Что ты горбишься», «Волосы как воронье гнездо», «Чтобы при дворе так не хмурилась»…

Отражение Эммы смотрело на неё печальными глазами. Она стояла на особом деревянном ящике, чтобы швее было удобнее работать с платьем. Само произведение швейного искусства выглядело устрашающе: всё в кружевах, многослойное, с пышными рукавами и вшитыми в ткань жемчужинами.

В нём девочка походила на свадебный торт на ножках.

Радовало только то, что швея предложила им выйти в приёмную, где больше всего света. Это была любимая комната Эммы. Ей нравился широкий балкон с видом на дворцовый парк, и дверь на него никогда не закрывали, даже зимой, поэтому воздух в приёмной оставался свежим и приятно пах сосновыми иголками. Лёгкий ветерок раздувал волосы Эммы, и непослушные пряди щекотали ей лицо.

С высоты ящика ей открывался вид на розовый сад. Розы сейчас были не в цвету, и ветви стояли голые, зато трёхэтажный фонтан из зелёного и белого мрамора ещё радовал взгляд солнечными водяными брызгами. Эмме нравилось им любоваться, особенно если не обращать внимания на грозную каменную статую королевы, которая его увенчивала.

– Эммалина, ты меня не слушаешь! Расправь же наконец плечи!

Изольда постучала пальцем по спине девочки. Эмма резко выпрямилась и тут же получила укол иглой в левое бедро. От боли на глазах выступили слёзы. Швея удивлённо на неё взглянула, явно застигнутая врасплох тем, как неожиданно дёрнулась её подопечная. И собиралась уже что-то сказать, но Эмма помотала головой. С Изольдой лучше не спорить.

Швея задумчиво посмотрела на девочку, а затем со вздохом вернулась к работе. Эмма немного расслабилась и снова опустила плечи.

– Надо поработать над твоей осанкой, – проворчала Изольда, смерив дочь оценивающим взглядом, и неодобрительно покачала головой. – Очевидно, у тебя слишком много свободного времени. Слоняешься без дела по восточному крылу вместо того, чтобы заниматься самосовершенствованием. Я попрошу мистера Дэвиса расширить твою учебную программу.

В ответ Эмма бросила на неё хмурый взгляд.

Само собой, мать не хотела, чтобы дочь гуляла по восточному крылу и особенно – в библиотеке. К осанке это не имело никакого отношения. Чем больше у девочки будет уроков, тем меньше останется времени на поиски правды, и её продолжат пичкать всё теми же лживыми историями о семье Блэк.

Изольда не позволит ей узнать, что случилось с Ленорой.

Внутри нарастало недовольство, и Эмма стиснула кулаки. Швея подняла взгляд от газеты и озадаченно нахмурилась. На задворках сознания девочки раздался тихий стук.

Тум-тум. Тум-тум.

Она затаила дыхание, и по коже пробежали мурашки.

Нет, только не здесь! Только не сейчас!

В последний раз это произошло много недель назад, и Эмма очень надеялась, что оно больше не повторится, а уж особенно в решающий День Проверки.

Если завтра с ней случится то же самое, она провалит тест, а этого допустить нельзя.

Эмма зажмурилась и сделала глубокий вдох, силясь подавить своё раздражение.

Порой, если удавалось вовремя поймать себя на Шуме, можно было его усмирить и избежать страшных последствий.

Наконец он стих, и Эмма с облегчением вздохнула. Она открыла глаза и обнаружила, что прямо перед ней, практически нос к носу, стоит Изольда.

– Что это за странное выражение у тебя на лице? – с подозрением поинтересовалась она.

Эмма в страхе отшатнулась.

К счастью, в этот момент их прервал шум из парка: надрывный, сердитый вопль.

Кто-то сидел на скамье перед фонтаном. Сложно было разобрать, кто именно, но судя по одежде – один из придворных, лорд или, скажем, герцог. Вероятно, он отдыхал в саду, дожидаясь начала заседания.

На него с тротуара смотрели две чёрные птицы, и он махал на них руками. Его громкий высокий голос долетал до комнат дворца.

– Ну, прочь! Вон отсюда, чёртовы пернатые!